Кохс-Юмитис и латыши в армии Карла XII - продолжение 2
Как и обещано в предыдущей серии, начинаем с музыкальной паузы. Её нам предоставляет в своей книге сам автор Арнис Кохс-Юмитис.
[63] Музыка
Латыши всегда любили музыку. Исследуя народные песни, мы можем сделать вывод, что латышские солдаты всегда пели - в строю, верхом, в часы отдыха, а также играли на музыкальных инструментах…
Правда, затем следует признание, что ни в одном историческом источнике нет упоминаний о том, что латышские солдаты в то время пели что-нибудь кроме церковных хоралов и шведских маршей. О чём тогда свидетельствует данный пассаж? Наверное о том, что если бы латыши музыку не любили, то в штат роты ландмилиции не включали бы барабанщика и флейтиста. А так всё у них было, как и у шведов.
Конец весёлой музыкальной паузы, переходим к разговору о грустном:о главе "Ход Великой Северной войны". В нём мы выясняем, что автор с предметом знаком слабо. Взятие шведских приморских крепостей и основание Санкт-Петербурга он переносит на 1702 год. Ну, хорошо, год основания незначительного города соседней страны латышский патриот знать не обязан. Но уж историю своего-то родного государства он должен изучить назубок, правда? Оказывается, нет. Занятие русской армией Курляндии он почему-то относит на 1704 год, после битвы при Якобштадте, хотя оно произошло годом позднее.
События 1703 года у Кохса-Юмитиса вообще укладываются в один абзац.
В 1703 году окончилось завоевание шведской провинции Ингенмарландии, а также произошли непрерывные вторжения в Ливонию и Эстляндию. Большой отряд кавалерии захватчиков возвращался в Россию с богатой добычей, в том числе захваченных мирных жителей. 25 мая у Рапина шведы разгромили одну такую часть, которая состояла из казаков, башкир и калмыков, которые передвигались на верблюдах.
Интересно, почему из всей обширной картины вторжения в Лифляндию армии Шереметева в августе - сентябре 1703 года, а также полутора десятков стычек "малой войны" в другие периоды Кохс-Юмитис уделил внимание именно этому эпизоду? Латыши в этой стычке не участвовали. Шведский отряд из Карельского полка (169 финских рейтар и несколько волонтеров) возглавляли дерптский комендант полковник Шютте и майор Фройденфельдт, русскую партию - полковник Рукавишников. Очевидно, автору показалось примечательным наличие у русских верблюдов. Хотя Кельх, из хроники которого известно об этом эпизоде, пишет всего об одном верблюде (ein Camehl), а казаков, башкир и калмыков не упоминает вовсе. Но полёт фантазии историка-патриота, конечно, не может быть ограничен скудными данными источников, он должен рисовать сочные, яркие и запоминающиеся картины. Башкирская верблюжья кавалерия - это именно такая картина, хотя некоторые сегодня предпочитают бурят.
В том же духе идёт и дальнейшее повествование, вычитывать которое серьёзно уже нет сил. Поэтому предлагаю ещё раз полюбоваться предметом, единственно достойным внимания в этой книге - очередной иллюстрацией. Окончание следует.
Часть I
Часть II