Пикассо в Инвалидах
Выставка Пикассо и война в Инвалидах. Наверное, наименее интересная выставка из всех, что я видел в этом музее. Много занятных экспонатов - у музея настолько богатая коллекция, что там сложно сделать что-то совсем уж проходное, - но совершенно непонятно, к чему всё это. Единственная мысль, над которой задумываешься на выходе из выставки, это взаимоотношение гения и общества. Когда с одной стороны тебе не хочется, чтобы гений художественный начинал принимать себя за гения политического (я предпочитаю, чтобы художник продолжал рисовать, а не выступать с трибуны съезда народных депутатов). А с другой стороны, ты не понимаешь, как можно было прожить в Европе всю вторую мировую войну и как бы не заметить её. Ок, была Герника. Но что написал Пикассо про всё за ней последовавшее? Ничего. Он искал свой новый стиль. Он делал безумно интересные вещи. Совершенно оторванные от окружающего мира. Он - тот самый гений, про которого анекдот, что не «Пикассо жил во время второй мировой войны», а «Вторая мировая война - это вооружённые столкновения времён жизни Пикассо» (в оригинале было про Брежнева и Пугачёву). И вот это очень странно представлять. И совершенно непонятно, как к этому относиться.
Вернусь, впрочем, к выставке. Каска раненого на первой мировой войне Гийома Аполлинера. Ранение он пережил, пережил и операцию, умер уже от испанки, но смерть его всё равно ассоциируется в первую очередь с войной.
Сегодня кажется несколько натянутой тема, но встречаю я её не в первый раз - может и правда, до кубизма / абстракционизма людям было очень сложно представить маскировочную раскраску. Слева Eugène Corbin, макеты камуфлированных кораблей, 1915-1916. Справа - маскирующая ткань немецких самолётов, 1918. Пишут, что Пикассо ещё в 1915 году, когда во Франции была создана специальная команда по камуфлированию, предложил раскрашивать технику «под Арлекина». Но первыми раскрашивают таким образом свои бомбардировщики немцы.
Карточки на хлеб, Париж, октябрь 1918 года. После 27 числа клеточка с текстом: не забудьте зайти за карточками на ноябрь:
А вот и Пикассо, Le Vert-Galant, 1943 - вид на Генриха IV из практически одноимённого сквера. Войну он как и бы не замечает.
Прекрасный французский документ с не менее прекрасным названием «récépissé» (о, сколько их у меня было!) о запросе Пикассо на обновление разрешения на постоянное проживание во Франции, 1941 год. Рукописный текст красной ручкой - автограф Пикассо: я, нижеподписавшийся, честью клянусь, что не являюсь евреем.
А это - французская версия немецкого термина «дегенеративного искусства», брошюра 1944 года:
Пикассо, «Обнажённая (Дора Маар)», 1941 - просто кайф! Видно, как она ворочается во сне!
Пикассо, рисунки-портреты в память о Юлиусе и Этель Розенберг, 1954. Это те самые супруги Розенберг, которых в США отправили на электрический стул за передачу секрета атомной бомбы СССР. Пишут, что они были единственными, кого на Западе казнили за шпионаж во время холодной войны. Эти рисунки были на первой полосе L’Humanité:
«Та самая» литография с голубкой, 1949, про неё очень хорошо было в Парфёновском «Глазе божьем». Справа - эта же голубка на критикующей СССР афише 1951 года:
Платок к Всемирному конгрессу женщин 1953 года. Неожиданно видеть такие «западные» (французские) платки в таком «восточном» (советском) контексте.
Во время холодной войны Пикассо пишет несколько политически ангажированных картин. «Похищение сабинянок» (shakko-kitsune прекрасно пересказала историю сабинянок), кураторы выставки утверждают, что это ответ на кубинский кризис (картина начала ноября 1962 года, кризис - октябрь), впрочем смысл метафоры от меня ускользает...
Более лобовая «Massacre en Corée», 1951:
«Jeux de pages», 1951 - какой прекрасный рыцарь на коне!
Вернусь, впрочем, к выставке. Каска раненого на первой мировой войне Гийома Аполлинера. Ранение он пережил, пережил и операцию, умер уже от испанки, но смерть его всё равно ассоциируется в первую очередь с войной.
Сегодня кажется несколько натянутой тема, но встречаю я её не в первый раз - может и правда, до кубизма / абстракционизма людям было очень сложно представить маскировочную раскраску. Слева Eugène Corbin, макеты камуфлированных кораблей, 1915-1916. Справа - маскирующая ткань немецких самолётов, 1918. Пишут, что Пикассо ещё в 1915 году, когда во Франции была создана специальная команда по камуфлированию, предложил раскрашивать технику «под Арлекина». Но первыми раскрашивают таким образом свои бомбардировщики немцы.
Карточки на хлеб, Париж, октябрь 1918 года. После 27 числа клеточка с текстом: не забудьте зайти за карточками на ноябрь:
А вот и Пикассо, Le Vert-Galant, 1943 - вид на Генриха IV из практически одноимённого сквера. Войну он как и бы не замечает.
Прекрасный французский документ с не менее прекрасным названием «récépissé» (о, сколько их у меня было!) о запросе Пикассо на обновление разрешения на постоянное проживание во Франции, 1941 год. Рукописный текст красной ручкой - автограф Пикассо: я, нижеподписавшийся, честью клянусь, что не являюсь евреем.
А это - французская версия немецкого термина «дегенеративного искусства», брошюра 1944 года:
Пикассо, «Обнажённая (Дора Маар)», 1941 - просто кайф! Видно, как она ворочается во сне!
Пикассо, рисунки-портреты в память о Юлиусе и Этель Розенберг, 1954. Это те самые супруги Розенберг, которых в США отправили на электрический стул за передачу секрета атомной бомбы СССР. Пишут, что они были единственными, кого на Западе казнили за шпионаж во время холодной войны. Эти рисунки были на первой полосе L’Humanité:
«Та самая» литография с голубкой, 1949, про неё очень хорошо было в Парфёновском «Глазе божьем». Справа - эта же голубка на критикующей СССР афише 1951 года:
Платок к Всемирному конгрессу женщин 1953 года. Неожиданно видеть такие «западные» (французские) платки в таком «восточном» (советском) контексте.
Во время холодной войны Пикассо пишет несколько политически ангажированных картин. «Похищение сабинянок» (shakko-kitsune прекрасно пересказала историю сабинянок), кураторы выставки утверждают, что это ответ на кубинский кризис (картина начала ноября 1962 года, кризис - октябрь), впрочем смысл метафоры от меня ускользает...
Более лобовая «Massacre en Corée», 1951:
«Jeux de pages», 1951 - какой прекрасный рыцарь на коне!