Подделанное выступление Макрона на встрече с Путиным
Путин на днях приезжал во Францию, встретился с Макроном. Я прочитал о том, как своеобразно перевели их совместное выступление на сайте Кремля, решил сам посмотреть, насколько серьёзно там накосячили. Только вопрос про манифестации против махинаций на выборах в Москве, которые Путин сравнил с выступлениями жёлтых жилетов в Париже.
Вот здесь лежит ( Read more... )
Вот здесь лежит ( Read more... )
* переводчик явно избегает слов "свободные выборы" и выражений, с ними связанных
* но невероятно, чтобы он не знал слова élections. Или в момент пресс-конференции забыл его перевод - "и так пять раз", ага.
* зато легко можно представить предварительный инструктаж, когда переводчику заранее рассказали, что он может переводить в прямом эфире, а что - нет. Я знаю историю, когда журналистам явно проговаривали запрет упоминания Навального перед прямым эфиром
* более того, можно представить и "инструктаж на подкорочке", когда человеку всей его карьерой показывали, что он может делать, а чего - не должен. Не формализуя, просто отсеивая, показывая примером. Выжившие переводчики "сами" поняли, как нужно переводить этот текст
Вот это я и назвал цензурой и манипулирование. Точно так же, как я называю подтасованными выборы, в которых все бюллетени были подсчитаны правильно, только каких-то кандидатов к ним не допустили. Цензура - это не только "мужик с чёрным маркером", который зачёркивает неугодные фразы. Это может быть и система, приводящая к тому, что ненужные фразы не появляются.
Reply
а) записи переводчиков впоследствии редактировались перед публикацией:
Наконец показавшееся мне бесконечным интервью завершилось, и Хрущев пообещал передать его полный перевод Херсту. Тот, естественно, обрадовался. А я приступил к работе. Сидел всю ночь, расшифровывал свои записи. Потом в нашем Бюро переводов мы все коллективно переводили на английский текст. На беседе присутствовал тогдашний завотделом печати МИДа Леонид Ильичев. Когда он и Хрущев прочитали расшифрованный текст интервью, то они решили, что надо назвать имя автора рассказа, того самого, о путнике и двух разбойниках.
Хрущев не смог вспомнить ни фамилию автора, ни название рассказа. И тогда было дано задание Институту мировой литературы, Пушкинскому Дому в Ленинграде и, кажется, Союзу писателей по переданному Хрущевым сюжету найти рассказ. Двое суток работали наши институты. Известные литературоведы пытались найти его. И не нашли. Фамилия автора и само произведение остались неизвестны. В данном случае никаких «оргвыводов» не последовало - период был еще «оттепельный». Так никто и не узнал, что за рассказ читал в юности Хрущев. И уж конечно, осталось тайной, читал ли он его вообще.
б) у переводчиков была некоторая свобода недословного перевода:
У нас, переводчиков, существует негласное правило, согласно которому в случае явной оговорки того, с кем работаешь, следует при переводе исправить ее, не акцентируя вниманиеподопечного на допущенную оговорку. Я, во всяком случае, всегда так поступал.
Помню, вскоре после печально известных событий в Чехословакии 1968 года сопровождал я Косыгина во время его официального визита в Швецию. Практически всегда свои поездки за рубеж он завершал пресс-конференцией. Так было и на этот раз. Сделав официальное заявление, наш премьер стал отвечать на вопросы. Среди журналистов находились представители средств массовой информации многих стран мира, именно потому перевод велся на английском языке как наиболее доступном для всех. Затрагивали острые темы, немало вопросов было и о Чехословакии. А потом Алексея Николаевича спросили, как он оценивает уровень жизни в Швеции. К моему великому удивлению, всегда четкий, аккуратно выбиравший слова Косыгин вдруг ответил, что весьма высоко оценивает уровень жизни... в Чехословакии. Я, разумеется, не моргнув глазом перевел - «в Швеции». Из зала послышалась реплика: «Спросили о Швеции, а он сказал о Чехословакии!» И тут же последовал еще один вопрос о Швеции. Косыгин, к моему ужасу, вновь назвал Чехословакию.
Я опять перевел с поправкой на Швецию. Послышались смешки: кое-кто в зале знал русский язык. Только после того как к Косыгину быстро подошел один из членов нашей делегации и обратил его внимание на допущенную оговорку, Алексей Николаевич спокойно подвел итог своего ответа: «А кстати, в Чехословакии, как и в Швеции, тоже высокий уровень жизни».
В другой раз, во время визита Косыгина в Лондон, ему был задан каверзный вопрос о сидевшем в нашей тюрьме англичанине, которого осудили за то, что он привез в СССР антисоветские печатные материалы. Я знал, что речь идет о молодом аспиранте Джеральде Бруке. Его приговорили к пяти годам заключения. Так вот, Косыгина спросили, не считает ли он это наказание слишком суровым и возможно ли помилование Брука. Алексей Николаевич стал отвечать на вопрос, явно не зная сути дела. Он сказал, что ни о каком помиловании не может быть и речи, поскольку Брук получил свой срок за шпионаж. Мне моментально пришлось сделать поправку: в переводе прозвучало, что Брук был осужден за совершенный им серьезный проступок. Косыгин потом поблагодарил меня за уместную поправку.
Reply
Reply
Не претендую, конечно же, на строгое доказательство - с этим в суд не пойдёшь. Это моя, дилетантская попытка восстановить, что там было / могло бы быть на самом деле.
Кроме прямой цензуры ("Путин сказал") я вполне допускаю и вариант самоцензуры, когда переводчику кажется, что "Путину так понравится". Я этот вариант и выше выделил в отдельный, но лично мне разница между двумя вариантами несущественна. Эта разница между "плохим царём" и "хорошим царём с плохими боярами". Меня же в данной ситуации не интересует личность царя. Проблема в системе.
Reply
Другое дело, что ляп с Нёноксой, конечно, явно переводческий и весьма грубый.
Reply
Reply
Reply
Reply
На самом деле, твои нынешние тексты как бы спорят с "моей" точкой зрения про сериал (в кавычках, потому что ты её не слышал, но она совпадает с той, с которой ты спорил - в двух словах: я говорю, что сериал превосходный). Но у меня такое ощущение, что у нас с тобой разные интересы к сериалу.
1. Тебе из каких-то твоих соображений очень важен вопрос вины персонала. И тут твои посты подтверждают - то, что я пока что прочитал, очень красиво перекликается с несколько раз показанной в фильме репликой "но мы же всё сделали правильно!"
2. Тогда как мне больше важен вопрос отношений внутри общества. Точнее даже, вопрос циркулирования информации - возможно, это моя личная деформация, но мне кажется, что для авторов сериала это тоже один из самых важных вопросов. Ведь вноватыми они выставили не столько "самодура-директора", сколько перекрытые каналы информации.
2а. Проблему конструкции знают в одном месте - а до другого она не дошла.
2б. Проблему радиации знают в больнице - а жена пожарного об этом не в курсе (на неё орут, но никто ни разу не объяснил ей ничего до того момента, когда стало уже поздно).
2в. "Просьба" отложить испытания - она ведь тоже от незнания опасности попадания реактора в яму, а не со зла. Но информации об этом нет ни у кого из принимающих решение.
2г. Мост этот, сто раз упомянутый - туда же. Не важно, был он на самом деле или нет. Этот эпизод не о мосте. Он о том, что люди погибают исключительно из-за того, что им не дали нужную им информацию.
2д. Единственный момент, когда "система" вынуждена в сериале говорить откровенно - с шахтёрами. Карикатурнейший эпизод: "Не врите им! Эти люди работают под землёй, в темноте, они вас насквозь видят". Но на языке _недокументального_ кино - это как раз о том, что доступ к информации может спасти самую запущенную ситуацию. Ну или наоборот, что скрытие информации проблему не решает.
3. Плюс, есть вопрос, который, как мне показалось, важен и тебе, и мне - безопасность реакторов вообще и использование наших знаний об аварии на ЧАЭС как одной стороной (вы же видите, как это опасно!!1), так и другой (это был мордорский реактор, а наши реакторы лучше, глубже и красивей!!1). Но это уже не про сериал и даже не про аварию. Зато очень по теме этого поста :-)
Reply
1. Для начала, вопрос вины персонала как таковой меня в приложении к фильму интересует мало. Моя претензия заключается в том, что персонал - с названием конкретных фамилий - показан крайне негативно-карикатурно по отношению к реальности. С учётом того, что существенная часть этих людей отдали свою жизнь и здоровье в том числе в ходе борьбы с последствиями аварии в первые часы и дни и ответить уже не могут, мне такое их представление кажется отвратительным.
Более того, особенно «забавно» тут выглядит тот факт, что очень существенная доля нарратива про действия персонала взята из произведения Г. Медведева «Чернобыльская тетрадь», написанного в конце 1980-х и чуть более, чем полностью состоящей из выдуманных либо искажённых им «свидетельств очевидцев», перемежаемых технически безграмотными описаниями. Если знать эту подоплёку, вопрос создателей фильма «Какова цена лжи?» представляется в новом, весьма ярком свете - впрочем, создателей фильма отнюдь не красящем.
Отдельно замечу, что в том числе по следам фильма я крепко утвердился во мнении, что художественная псевдодокументалистика - один из самых сомнительных жанров. Конкретно в книге Медведева я могу со всей ответственностью указать на безумные искажения; другой источник сценария того же жанра - книгу Алексиевич «Чернобыльская мольтва» - я подробно с этой точки зрения не изучал, поскольку там в силу её специфики утверждения сложно верифицировать - однако иные известные мне факты об её авторе позволяют предположить, что без искажений там не обошлось (а я так понял, в рамках этого поста такие допущения мы делать можем :)).
2. Вопросы циркулирования информации - той, про которой я имею какую-никакую информацию о том, как была устроена реальность - в фильме зачастую показан не имеющим отношения к реальности образом. Например, по нарративу фильма Дятлов своими глазами видит выброшенный из реактора графит, а затем отрицает его наличие и утверждает, что реактор цел. Это описание соответствует реальным событиям (даже с учётом некоторых сложностей их реконструкции) с точностью до наоборот.
Просьба отложить испытания, во-первых, была не просьбой, а указанием диспетчера энергосистемы (но в отличие от клюквенного нарратива фильма не имела никакого отношения к «ударному труду» в конце месяца), а во-вторых, на дальнейшее развитие событий в целом не повлияла (наоборот, за счёт работы на половинной мощности к полуночи 26 апреля реактор успел разотравиться).
Кроме того, в отношении истории и конструктивных недостатков РБМК создатели сериала, как мне кажется, чрезмерно напирают на секретность. По известному мне значительно бо́льшую роль сыграло отсутствие нормального надзора за проектированием и некоторые ведомственные дрязги (часть из которых да, была связана с разным статусом Минэнерго и Минсредмаша и повышенной секретностью последнего, но это не играло настолько огромной роли, как представлено в фильме).
Reply
2а. Я не про Дятлова - этот момент мы с Анютой тоже обсуждали, даже не зная, что там было "на самом деле". Даже по фильму это можно списать только на шоковое состояние человека, лично мне этот момент не важен (тут да, у нас сильное отличие - я до фильма не подозревал обо всех этих людях, для меня они были и остаются персонажами фильма, пусть я и понимаю твоё отношение к невозможности возразить с того света).
2б. Про разотравление реактора я не понял. Мне показалось (по фильму, да, но ещё и по Википедии, да и по твоим постам), что именно эта пауза привела к отравлению реактора. Можешь в двух словах либо рассказать, либо ткнуть меня в твой текст? Что я пропустил?
3. Но все остальные-то части "секретности" в фильме хороши? Вот эти солдаты, которые делают себе свинцовые трусы - не важно, были они на самом деле или нет, этот эпизод о недоверии солдата начальству, потому что он знает, что даже если есть опасность, ему о ней никто не расскажет. Об оповещении населения - тут реальная проблема с возможностью паники, но сам факт отсутствия у центральной власти какого бы то ни было противовеса показан хорошо. Решает один человек. Если он "угадал" - нам повезло. Если не угадал - мы все проиграли.
Reply
2б. Разгрузку начали около 2 часов ночи 25 апреля, на половинной мощности работали примерно с 5 утра 25 апреля. Кривая отравления на картинке у меня в посте показывает, что даже при аварийном снижении мощности до половинной за сутки реактор почти полностью разотравляется (а там снижение было обычным, что уменьшает отравление). По журналам тоже всё сходится: начали снижение с оперативным запасом реактивности (ОЗР) 31 ст. РР, днём был пройден пик отравления (в приведённых мной данных ОЗР около 16 ст. РР), к вечеру реактор почти целиком разотравился (в 22:45 ОЗР был уже 26 ст. РР).
У меня так и написано: Приблизительно в это же время по заявке диспетчера Киевэнерго дальнейшее снижение мощности было приостановлено, и в течение 9 часов реактор продолжал оставаться на мощности 1600 МВт(т), постепенно разотравляясь, и к 23 часам ОЗР достиг 26 ст. РР.
Есть ещё вот такой материал с более подробным анализом кривых отравления и следующим выводом: Итак, длительная задержка на промежуточном уровне мощности 50% не только не увеличила глубину нестационарного отравления ксеноном-135, но значительно его уменьшила.
3. Эпизоды с солдатами вызывают у меня в целом несколько меньше претензий, хотя чтение воспоминаний ликвидаторов на форуме Припять.ком оставило у меня всё же существенно более благоприятное впечатление, чем картинка в фильме. Т.е. понятно, что были и приписки, и недоверие, и армейское раздолбайство, но были и люди, которые своих подчинённых реально берегли и по мере сил старались и дозиметрическое обеспечение «выбивать» получше, и инструктировать людей адекватно.
Что же касается, скажем, решения об эвакуации Припяти, то тут тоже по воспоминаниям Легасова (которые, вообще-то, создатели фильма должны были прочитать) дело обстояло так:
Вот в этих условиях, с одной стороны, повторяющихся радиационных измерений, с другой стороны, в условиях, когда медицина была ограничена сложившимися порядками, инструкциями, в соответствии с которыми эвакуация могла быть начата в том случае, если бы для гражданского населения существовала бы опасность получить 25 биологических рентген на человека в течении какого-то периода времени пребывания в этой зоне, и обязательной такая эвакуация становилась только в том случае, если бы была угроза получения населением 75 биологических рентген на человека во время пребывания в пораженной зоне. А в интервале от 25 до 75 рентген право принять решение принадлежало местным органам. Вот в этих условиях и шли дискуссии, но тут я должен сказать, что физики, особенно, Виктор Алексеевич Сидоренко, предчувствуя, что динамика будет меняться не в лучшую сторону, настаивали на обязательном принятии решения об эвакуации, но и, значит, медики здесь, что ли, уступили физикам и где-то в 10 или 11 часов вечера 26-го апреля Борис Евдокимович, прослушав нашу дискуссию, принял решение об обязательной эвакуации.
В фильме от дискуссии физиков с медиками, которую внимательно слушает фактически принимающий решение человек, нет и следа. Там нарратив - «учёный против Системы», что, как мы видим, и в этом эпизоде действительности не соответствует.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment