Привлекательный ажиотаж в Литургии.
Несмотря на то, что главной частью Литургии является Евхаристический канон, с течением времени простой перенос приготовленных даров для будущей Евхаристии - хлеба и вина - перетягивает одеяло на себя своей торжественностью.
1. И правда, даже внешне это выглядит привлекательнее (или вернее, развлекательнее). Во-первых, Царские Врата открыты, диакон ходит по алтарю и солее, кадит, священник поднимает руки, читает молитву, и целая процессия со свечами, чашей и дискосом выходит на амвон и заходит в алтарь, по пути также молясь, где происходит куча разных манипуляций с сосудами и покровцами, каждениями и благословениями. На Евхаристическом же каноне Врата задраяны, людям ничего не видно, и никаких тебе красивых хождений со свечами и дарами.
Во-вторых, намного все понятнее, хор поет гимн-молитву про херувимов ;). В то время как на каноне священник что-то шепчет в алтаре и в перерыве между пением хора выдает отрывки "Победную песнь поюще...", "Приимите, ядите..." и другие фразы, непонятные вне всего контекста Евхаристической молитвы.
И хор очень ловко научился манипулировать настроением всего храма, всех участников молитвы. Он может спеть Херувимскую на такую умилительно слезливую музыку, что прихожане чуть ли тушь по лицу не размазывают. А канон, как правило, будет крикливым, громким и торжественным, не вызывающий тех эмоций, как во время пения Херувимской песни.
Так людей приучают к неправильной расстановке акцентов, и мы видим, что и прихожане считают Херувимскую очень весомой частью, и священники затягивают этот момент (особенно архиереи, так что хору приходится петь Х. дважды), зачем-то дублируя хор и читая то же самое трижды, и долго вынимая частицы из просфор (что можно было сделать намного раньше).
2. ...Весь этот бормочущий молитвенный ажиотаж после перенесения даров и поставления их на престол (снимание покровцов с чаши и дискоса, каждение воздУха (большого покровца), покрытие даров воздУхом, чтение пяти кратких молитвословий, вспоминающих о погребении Господа) тоже делают свое дело, и заставляют ум священнодействующего сравнивать вот эти действия с погребением Господа. Причем молитвы прямо это и утверждают: "Благообразный Иосиф, с древа снем пречистое Тело Твое...".
Думаю, это лишнее здесь. Какое еще символичное погребение может быть раньше воспоминания в Евхаристической молитве о Христе, Его воплощении, жизни на земле, и Жертвы? Это чья-то благочестивая вставка, не вовремя употребленная и вошедшая в структуру Литургии как общеобязательная.
Ни в каком другом месте в текстах Литургии мы не найдем такого намека на символизм, как здесь (разве только еще после Причащения, когда священник, унося Чашу на жертвенник, говорит: "Вознесыйся на небеса, Боже..."). Некоторые люди притягивали за уши, им хотелось видеть всю Литургию как изображение земной жизни Господа: рождение Его, выход на проповедь, погребение, воскресение. По-видимому, мы и имеем такие вставки.
Непонятно, зачем это нужно было, может, им это помогало больше думать о Боге. Все это уже есть - единожды и вместе, в Евхаристической молитве. Поэтому такого рода символизм в остальных частях Литургии неуместен.