обстановочка
Красавиц в нашей четырнадцатиэтажке, пожалуй, что и нет. Ну кроме моей жены. Поэтому никаких романтических иллюзий насчёт застревания лифта я никогда не строил.
Скорее даже наоборот. С каждым днём увеличиваются шансы того, что первая же испорченная кабинка приведёт к трагедии с летальным исходом. А меня потом посадят.
Раза три в неделю со мной в лифт заходит незнакомая тётка с засученными рукавами и мозолистым лицом. Сначала она тянется к кнопкам, потом видит, что уже горит четырнадцатый и молча едет до самого верха.
Там она внимательно провожает меня взглядом. Следит, наверное, за тем, чтобы я не бухал на общем балконе, не срал там, не выкручивал лампочки и не писал на стене нецензурное слово "хуй". Потом разочарованно выдыхает и уезжает обратно вниз.
Я тоже выдыхаю и, подавляя нарисовавшееся желание забухать на общем балконе, насрать под чьей-нибудь дверью, выкрутить все лампочки и написать слово "хуй", захожу в свою квартиру. Ведь там, в квартире, жена, единственная тутошняя красавица.
Скорее даже наоборот. С каждым днём увеличиваются шансы того, что первая же испорченная кабинка приведёт к трагедии с летальным исходом. А меня потом посадят.
Раза три в неделю со мной в лифт заходит незнакомая тётка с засученными рукавами и мозолистым лицом. Сначала она тянется к кнопкам, потом видит, что уже горит четырнадцатый и молча едет до самого верха.
Там она внимательно провожает меня взглядом. Следит, наверное, за тем, чтобы я не бухал на общем балконе, не срал там, не выкручивал лампочки и не писал на стене нецензурное слово "хуй". Потом разочарованно выдыхает и уезжает обратно вниз.
Я тоже выдыхаю и, подавляя нарисовавшееся желание забухать на общем балконе, насрать под чьей-нибудь дверью, выкрутить все лампочки и написать слово "хуй", захожу в свою квартиру. Ведь там, в квартире, жена, единственная тутошняя красавица.