Тебя укрыл бы я плащом
У А. С. Пушкина есть стихотворение:
Из Barry Cornwall
[с таким эпиграфом:]
"Here's a health to thee, Mary."Пью за здравие Мери,
Милой Мери моей.
Тихо запер я двери
И один без гостей
Пью за здравие Мери.
И так далее.
Кстати, книжка «Поэтические произведения Милмэна, Боулза, Вилсона и Барри Корнуола в одном томе» появляется у А. Пушкина в 1830 г. Он берёт её в Болдино, а дальше, как помните, « Пир во время чумы», маленькие трагедии.
Итак, у Корнуола есть стихотворение:
Song
[но уже с таким эпиграфом:]
"Here's a health to thee, Jessy."
R. Burns.Here's a health to thee, Mary,
Here's a health to thee;
The drinkers are gone,
And I am alone,
To think of home and thee, Mary.
И так далее.
Это означает, что Роберт Бернс, в свою очередь, сочинил стихи за здравие Джесси:
Here's A Health
Here's a health to ane I loe dear!
Here's a health to ane I loe dear!
Thou art sweet as the smile when fond lovers meet,
And soft as their parting tear,
Jessy -
And soft as their parting tear!
И так далее. Оно хотя и без эпиграфа, но посвящено 18-летней Джесси Льюарс, которая ухаживала за его детьми и за ним самим, 37-летним, в последние месяцы его болезни перед смертью.
Ей же Бернс посвятил очень известное:
В полях, под снегом и дождем,
Мой милый друг,
Мой верный друг,
Тебя укрыл бы я плащом
От зимних вьюг,
От зимних вьюг.
И так далее. В исполнении А. Градского:
А детали касаются переводов:
За здравие Мери
Пушкин
Корнуол
Пью за здравие Мери,
Милой Мери моей.
Тихо запер я двери
И один без гостей
Пью за здравие Мери.
Можно краше быть Мери,
Краше Мери моей,
Этой маленькой пери;
Но нельзя быть милей
Резвой, ласковой Мери.
Будь же счастлива, Мери,
Солнце жизни моей!
Ни тоски, ни потери,
Ни ненастливых дней
Пусть не ведает Мери.
Here's a health to thee, Mary,
Here's a health to thee;
The drinkers are gone,
And I am alone,
To think of home and thee, Mary.
There are some who may shine o'er thee, Mary,
And many as frank and free,
And a few as fair,
But the summer air
Is not more sweet to me, Mary.
I have thought of thy last low sigh, Mary,
And thy dimm'd and gentle eye;
And I've called on thy name
When the night winds came,
And heard my heart reply, Mary.
Be thou but true to me, Mary,
Аnd I'll be true to thee;
Аnd at set of sun,
When my task is done,
Вe sure that I'm ever with thee, Mary.
За здравие Джесси
(русский вариант не видел, но есть оригинальный Роберта Бернса на шотландском диалекте и в переводе на ангийский):
Robert Burns Original: Here's A Health
Standard English Translation: Here Is A Toast To Health
Chorus
Here's a health to ane I loe dear!
Here's a health to ane I loe dear!
Thou art sweet as the smile when fond lovers meet,
And soft as their parting tear,
Jessy -
And soft as their parting tear!
1.
Altho' thou maun never be mine,
Altho' even hope is denied,
'Tis sweeter for thee despairing
Than ought in the world beside,
Jessy -
Than ought in the world beside!
2.
I mourn thro' the gay, gaudy day,
As hopeless I muse on thy charms;
But welcome the dream o' sweet slumber!
For then I am lockt in thine arms,
Jessy -
For then I am lockt in thine arms,
3.
I guess by the dear angel smile
I guess by the love-rolling e'e;
But why urge the tender confession,
'Gainst Fortune's fell, cruel decree,
Jessy -
'Gainst Fortune's fell, cruel decree.
Chorus
Here is a toast of health to one I love dear!
Here is a toast of health to one I love dear!
You are sweet as the smile when fond lovers meet,
And soft as their parting tear,
Jessy -
And soft as their parting tear!
Although you must never be mine,
Although even hope is denied,
It is sweeter for you despairing
Than anything in the world beside,
Jessy -
Than anything in the world beside!
I mourn through-out the gay, gaudy day,
As hopeless I muse on your charms;
But welcome the dream of sweet slumber!
For then I am locked in your arms,
Jessy -
For then I am locked in your arms,
I guess by the dear angel smile
I guess by the love-rolling eye;
But why urge the tender confession,
Against Fortune's fierce, cruel decree,
Jessy -
Against Fortune's fierce, cruel decree.
А это стихотворение есть в трех вариантах: русском переводе, на оригинальном шотландском диалекте и английском.
В полях, под снегом и дождем
Перевод Маршака
Burns Original:O, wert thou in the cauld blast
Standard English Translation: O, were you in the cold blast
В полях под снегом и дождем,
Мой милый друг, мой бедный друг,
Тебя укрыл бы я плащом
От зимних вьюг, от зимних вьюг.
А если мука суждена
Тебе судьбой, тебе судьбой,
Готов я скорбь твою до дна
Делить с тобой, делить с тобой.
Пускай сойду я в мрачный дол
Где ночь кругом, где тьма кругом,
Во тьме я солнце бы нашел
С тобой вдвоем, с тобой вдвоем.
И если б дали мне в удел
Весь шар земной, весь шар земной,
С каким бы счастьем я владел
Тобой одной, тобой одной.
O, wert thou in the cauld blast
On yonder lea, on yonder lea,
My plaidie to the angry airt,
I'd shelter thee, I'd shelter thee,
Or did Misfortune's bitter storms
Around thee blaw, around thee blaw,
Thy bield should be my bosom,
To share it a', to share it a'.
Or were I in the wildest waste,
Sae black and bare, sae black and bare,
The desert were a Paradise,
If thou wert there, if thou wert there.
Or were I monarch of the globe,
Wi' thee to reign, wi' thee to reign,
The brightest jewel in my crown
Wad be my queen, wad be my queen.
O, were you in the cold blast
On yonder meadow, on yonder meadow,
My plaid to the angry direction,
I would shelter you, I would shelter you,
Or did Misfortune's bitter storms
Around you blow, around you blow,
Your shelter should be my bosom,
To share it all, to share it all.
Or were I in the wildest waste,
So black and bare, so black and bare,
The desert were a Paradise,
If you were there, if you were there.
Or were I monarch of the globe,
With you to reign, with you to reign,
The brightest jewel in my crown
Would be my queen, would be my queen.
P.S.
Твой голос, милая, выводит звуки
Родимых песен с диким совершенством;
Спой, Мери, нам, уныло и протяжно,
Чтоб мы потом к веселью обратились.
Пир во время чумы.
( Из Вильсоновой трагедии: The City of the Plague)
Пушкин.
Из Barry Cornwall
[с таким эпиграфом:]
"Here's a health to thee, Mary."Пью за здравие Мери,
Милой Мери моей.
Тихо запер я двери
И один без гостей
Пью за здравие Мери.
И так далее.
Кстати, книжка «Поэтические произведения Милмэна, Боулза, Вилсона и Барри Корнуола в одном томе» появляется у А. Пушкина в 1830 г. Он берёт её в Болдино, а дальше, как помните, « Пир во время чумы», маленькие трагедии.
Итак, у Корнуола есть стихотворение:
Song
[но уже с таким эпиграфом:]
"Here's a health to thee, Jessy."
R. Burns.Here's a health to thee, Mary,
Here's a health to thee;
The drinkers are gone,
And I am alone,
To think of home and thee, Mary.
И так далее.
Это означает, что Роберт Бернс, в свою очередь, сочинил стихи за здравие Джесси:
Here's A Health
Here's a health to ane I loe dear!
Here's a health to ane I loe dear!
Thou art sweet as the smile when fond lovers meet,
And soft as their parting tear,
Jessy -
And soft as their parting tear!
И так далее. Оно хотя и без эпиграфа, но посвящено 18-летней Джесси Льюарс, которая ухаживала за его детьми и за ним самим, 37-летним, в последние месяцы его болезни перед смертью.
Ей же Бернс посвятил очень известное:
В полях, под снегом и дождем,
Мой милый друг,
Мой верный друг,
Тебя укрыл бы я плащом
От зимних вьюг,
От зимних вьюг.
И так далее. В исполнении А. Градского:
А детали касаются переводов:
За здравие Мери
Пушкин
Корнуол
Пью за здравие Мери,
Милой Мери моей.
Тихо запер я двери
И один без гостей
Пью за здравие Мери.
Можно краше быть Мери,
Краше Мери моей,
Этой маленькой пери;
Но нельзя быть милей
Резвой, ласковой Мери.
Будь же счастлива, Мери,
Солнце жизни моей!
Ни тоски, ни потери,
Ни ненастливых дней
Пусть не ведает Мери.
Here's a health to thee, Mary,
Here's a health to thee;
The drinkers are gone,
And I am alone,
To think of home and thee, Mary.
There are some who may shine o'er thee, Mary,
And many as frank and free,
And a few as fair,
But the summer air
Is not more sweet to me, Mary.
I have thought of thy last low sigh, Mary,
And thy dimm'd and gentle eye;
And I've called on thy name
When the night winds came,
And heard my heart reply, Mary.
Be thou but true to me, Mary,
Аnd I'll be true to thee;
Аnd at set of sun,
When my task is done,
Вe sure that I'm ever with thee, Mary.
За здравие Джесси
(русский вариант не видел, но есть оригинальный Роберта Бернса на шотландском диалекте и в переводе на ангийский):
Robert Burns Original: Here's A Health
Standard English Translation: Here Is A Toast To Health
Chorus
Here's a health to ane I loe dear!
Here's a health to ane I loe dear!
Thou art sweet as the smile when fond lovers meet,
And soft as their parting tear,
Jessy -
And soft as their parting tear!
1.
Altho' thou maun never be mine,
Altho' even hope is denied,
'Tis sweeter for thee despairing
Than ought in the world beside,
Jessy -
Than ought in the world beside!
2.
I mourn thro' the gay, gaudy day,
As hopeless I muse on thy charms;
But welcome the dream o' sweet slumber!
For then I am lockt in thine arms,
Jessy -
For then I am lockt in thine arms,
3.
I guess by the dear angel smile
I guess by the love-rolling e'e;
But why urge the tender confession,
'Gainst Fortune's fell, cruel decree,
Jessy -
'Gainst Fortune's fell, cruel decree.
Chorus
Here is a toast of health to one I love dear!
Here is a toast of health to one I love dear!
You are sweet as the smile when fond lovers meet,
And soft as their parting tear,
Jessy -
And soft as their parting tear!
Although you must never be mine,
Although even hope is denied,
It is sweeter for you despairing
Than anything in the world beside,
Jessy -
Than anything in the world beside!
I mourn through-out the gay, gaudy day,
As hopeless I muse on your charms;
But welcome the dream of sweet slumber!
For then I am locked in your arms,
Jessy -
For then I am locked in your arms,
I guess by the dear angel smile
I guess by the love-rolling eye;
But why urge the tender confession,
Against Fortune's fierce, cruel decree,
Jessy -
Against Fortune's fierce, cruel decree.
А это стихотворение есть в трех вариантах: русском переводе, на оригинальном шотландском диалекте и английском.
В полях, под снегом и дождем
Перевод Маршака
Burns Original:O, wert thou in the cauld blast
Standard English Translation: O, were you in the cold blast
В полях под снегом и дождем,
Мой милый друг, мой бедный друг,
Тебя укрыл бы я плащом
От зимних вьюг, от зимних вьюг.
А если мука суждена
Тебе судьбой, тебе судьбой,
Готов я скорбь твою до дна
Делить с тобой, делить с тобой.
Пускай сойду я в мрачный дол
Где ночь кругом, где тьма кругом,
Во тьме я солнце бы нашел
С тобой вдвоем, с тобой вдвоем.
И если б дали мне в удел
Весь шар земной, весь шар земной,
С каким бы счастьем я владел
Тобой одной, тобой одной.
O, wert thou in the cauld blast
On yonder lea, on yonder lea,
My plaidie to the angry airt,
I'd shelter thee, I'd shelter thee,
Or did Misfortune's bitter storms
Around thee blaw, around thee blaw,
Thy bield should be my bosom,
To share it a', to share it a'.
Or were I in the wildest waste,
Sae black and bare, sae black and bare,
The desert were a Paradise,
If thou wert there, if thou wert there.
Or were I monarch of the globe,
Wi' thee to reign, wi' thee to reign,
The brightest jewel in my crown
Wad be my queen, wad be my queen.
O, were you in the cold blast
On yonder meadow, on yonder meadow,
My plaid to the angry direction,
I would shelter you, I would shelter you,
Or did Misfortune's bitter storms
Around you blow, around you blow,
Your shelter should be my bosom,
To share it all, to share it all.
Or were I in the wildest waste,
So black and bare, so black and bare,
The desert were a Paradise,
If you were there, if you were there.
Or were I monarch of the globe,
With you to reign, with you to reign,
The brightest jewel in my crown
Would be my queen, would be my queen.
P.S.
Твой голос, милая, выводит звуки
Родимых песен с диким совершенством;
Спой, Мери, нам, уныло и протяжно,
Чтоб мы потом к веселью обратились.
Пир во время чумы.
( Из Вильсоновой трагедии: The City of the Plague)
Пушкин.