(no subject)
Хроники вялотекущего маразма
1. Теле-ящик. Программа "Ночь". Рубрика "Интеллект". Биолог, лингвист и психолог Татьяна Черниговская, несмотря на поздний час, сеет. Заканчивает она своё выступление прелюбопытным сетом из одного наставления, одного прогноза и одного критического замечания в адрес солипсизма, лингвистической относительности опыта и лингвистического поворота:
- Мы не должны забывать о реальности на самом деле.
- Надеюсь, мы когда-нибудь сможем объективно описать объективную реальность.
- Что бы там ни писали Виттгенштейн, Юм и тэ-дэ.
Хотелось бы знать, что это за реальность такая на самом деле, если она еще объективно, на самом деле, не описана. Или она на самом деле для каждого своя? И когда каждый из нас её объективно опишет, она у каждого из нас получится тоже объективно своей?.. Хотелось бы также знать, кто является целевой аудиторией этих заклинаний о реальности на самом деле. Те, кто готов принять на веру первые два положения одновременно, Виттгенштейна или Юма едва ли читали и когда-нибудь прочтут. Так что их упоминание в данном случае бессмысленно. У тех, что читали авторов, ставящих под сомнение безоговорочное доверие опыту в духе Просвещения, неизбежно возникнут вопросы к логической сообразности первых двух заяв.
А вообще, можно смело брать эту самую реальность на самом деле и утверждать в качестве глобальной идеологической программы. Ничего страшного, что ещё не описана. Можно верить, что уже.
2. Консульство Эстонии в Петербурге. Стою в очереди к окошку, прислонившись к стене. Служащая-эстонка делает мне замечание о недопустимости пересечения желтой черты. За жёлтую черту к окну - по одному. Говорю, что устал. Поэтому и подпираю стену. Но ведь в поле вашего зрения попадает терминал для оплаты банковскими картами, говорит мне дама приятная во всех отношениях. Обещаю смотреть в другую сторону. Мы улыбаемся друг другу. Подходит моя очередь. Стену за мной подпирают уже трое. Дышат в спину, как один. Нет, обращается ко мне из-за окошка моя дама, все же народ на редкость дикий, не правда ли? Ага, дикий - не то слово, соглашаюсь я. Кроме того, я собираюсь платить картой. Неужели они не понимают, что свой пин-код я хотел бы сохранить в секрете, а для личного пространства мне нужно хотя бы пол-метра свободы? Мы прощаемся, сочувственно улыбаясь друг другу. Да-да, хочу обратно в Эстонию. Замечательный язык и страна. В России больше не хочу. Боюсь одичать.
3. Российское общество окончательно превратилось в кооперацию охуевших потребителей. Года три назад уши насиловали русским шансоном, завывавшим из каждого угла общепита. На смену шансону пришла звуковая реклама в метро, ни на секунду не затыкающаяся. Народ слушает. Их совершенно не парит, что их личное пространство и право на дистанцию самым грубым образом нарушается. Они просто ни в чём таком не нуждаются, потому и для других не видят этой необходимости. Жить здесь совершенно невозможно. Каждый норовит наступить тебе на ногу, не придав этому никакого значения. Если в чём и права теле-звезда от лингвистики Черниговская, так это в том, что людей совсем перестал интересовать смысл, который иначе, как на критической дистанции между одним и другим, невозможен.
1. Теле-ящик. Программа "Ночь". Рубрика "Интеллект". Биолог, лингвист и психолог Татьяна Черниговская, несмотря на поздний час, сеет. Заканчивает она своё выступление прелюбопытным сетом из одного наставления, одного прогноза и одного критического замечания в адрес солипсизма, лингвистической относительности опыта и лингвистического поворота:
- Мы не должны забывать о реальности на самом деле.
- Надеюсь, мы когда-нибудь сможем объективно описать объективную реальность.
- Что бы там ни писали Виттгенштейн, Юм и тэ-дэ.
Хотелось бы знать, что это за реальность такая на самом деле, если она еще объективно, на самом деле, не описана. Или она на самом деле для каждого своя? И когда каждый из нас её объективно опишет, она у каждого из нас получится тоже объективно своей?.. Хотелось бы также знать, кто является целевой аудиторией этих заклинаний о реальности на самом деле. Те, кто готов принять на веру первые два положения одновременно, Виттгенштейна или Юма едва ли читали и когда-нибудь прочтут. Так что их упоминание в данном случае бессмысленно. У тех, что читали авторов, ставящих под сомнение безоговорочное доверие опыту в духе Просвещения, неизбежно возникнут вопросы к логической сообразности первых двух заяв.
А вообще, можно смело брать эту самую реальность на самом деле и утверждать в качестве глобальной идеологической программы. Ничего страшного, что ещё не описана. Можно верить, что уже.
2. Консульство Эстонии в Петербурге. Стою в очереди к окошку, прислонившись к стене. Служащая-эстонка делает мне замечание о недопустимости пересечения желтой черты. За жёлтую черту к окну - по одному. Говорю, что устал. Поэтому и подпираю стену. Но ведь в поле вашего зрения попадает терминал для оплаты банковскими картами, говорит мне дама приятная во всех отношениях. Обещаю смотреть в другую сторону. Мы улыбаемся друг другу. Подходит моя очередь. Стену за мной подпирают уже трое. Дышат в спину, как один. Нет, обращается ко мне из-за окошка моя дама, все же народ на редкость дикий, не правда ли? Ага, дикий - не то слово, соглашаюсь я. Кроме того, я собираюсь платить картой. Неужели они не понимают, что свой пин-код я хотел бы сохранить в секрете, а для личного пространства мне нужно хотя бы пол-метра свободы? Мы прощаемся, сочувственно улыбаясь друг другу. Да-да, хочу обратно в Эстонию. Замечательный язык и страна. В России больше не хочу. Боюсь одичать.
3. Российское общество окончательно превратилось в кооперацию охуевших потребителей. Года три назад уши насиловали русским шансоном, завывавшим из каждого угла общепита. На смену шансону пришла звуковая реклама в метро, ни на секунду не затыкающаяся. Народ слушает. Их совершенно не парит, что их личное пространство и право на дистанцию самым грубым образом нарушается. Они просто ни в чём таком не нуждаются, потому и для других не видят этой необходимости. Жить здесь совершенно невозможно. Каждый норовит наступить тебе на ногу, не придав этому никакого значения. Если в чём и права теле-звезда от лингвистики Черниговская, так это в том, что людей совсем перестал интересовать смысл, который иначе, как на критической дистанции между одним и другим, невозможен.