(no subject)
Как сделаны Алёнушки
Ещё раз,
раз,
ещё раз -
О нашей тривиальности.
Вот вам ещё одна, из первых:
По этим тривиальностям хорошо бы жить. Или не жить. Такие дела.
Примечание апроприаторов: последняя тривиальность - "такие дела" - принадлежит, кстати, Воннегуту в переводе Райт-Ковалёвой, но спиздили мы её у М.Вербицкого. Впрочем, Воннегут сам хорош, поскольку попёр свою формулу прямо из Торы, посягнув на святая святых. Никому нет веры. Вор на воре.
Тривиальность - простейшая фигура, которая, в отличие от подавляющего большинства риторических фигур, не исчезает, а появляется при взгляде на неё. "Фи, какая банальность! Мне бы такое никогда в голову не пришло, не то что на язык!" Между тем, тривиальность - слово, по форме самое близкое к Плану мира. Оно лежит в его основании. Само-собой-разумеющееся. Довлеющее себе и только себе. Само себе причина. Если не жить согласно таким тривиальностям, как "не убий", то мир рухнет не до основания, а вместе с основаниями.
С другой стороны, есть такие тривиальности, жить согласно которым, наоборот, не рекомендуется. Хлеб - всему голова! Известно, что избыточное потребление дрожжевого теста и углеводов приводит не к основаниям мира, а к кариесу, билирубиновым камням и частым запорам. Именно поэтому к ним и стоит обращаться, чтобы пересматривать на валидность. Таким ообразом, различаем между валидными и инвалидными тривиальностями.
Мы, когда нам напоминают о тривиальностях, отмахиваемся: "Банально! Нам бы что-нибудь новенькое". Рано. Сначала научитесь жить согласно этим тривиальностям, прежде чем превратить "новенькое" в новую. Однако, тривиальность есть не это и не то. Тривиальность - это "Дом-2" или "После Бергмана у меня в мозгу осталось маленькое светлое пятнышко", а не высказывание: "Язык - это Дом Бытия", хотя бы и сказанное в миллионный раз. Оно не теряет своей когнитивной активности, поскольку множество миров, которому оно принадлежит, бесконечно. Вот это второе - это что-то не-иное. Ну пусть, хорошо, пусть будут "прописные истины". На то и прописаны, чтобы можно было к ним возвращаться. А лучше всё-таки - жить. Или не жить. В пассивном модусе культуры они так и останутся для вас избитыми младенцами, несущими чепуху, но в активном будут оплодотворять ваш языковой контур и далее, и впредь. Хотите вы того или нет.
Слово есть Мир, или семиосфера. Это она - наша реальность, подлежащая сколь угодно многослойной деконструкции. Деконструкция, подобная опыту Алёнушек, своей деятельностью указующих на непригодность некоторых из тривиальностей, потребна затем, чтобы вернуться к основаниям, запустив их в новое обращение. Это реальность. Пока. Ничего не берётся из ниоткуда и не исчезает в никуда. Если вы назвали своего супруга свиньёй, то именно вам дальше с этой свиньёй и жить. Говорите именно то, в чём вы действительно нуждаетесь, иначе будете иметь дело всегда с тем уродом, которого вы солгали.
Ещё раз,
раз,
ещё раз -
О нашей тривиальности.
Вот вам ещё одна, из первых:
По этим тривиальностям хорошо бы жить. Или не жить. Такие дела.
Примечание апроприаторов: последняя тривиальность - "такие дела" - принадлежит, кстати, Воннегуту в переводе Райт-Ковалёвой, но спиздили мы её у М.Вербицкого. Впрочем, Воннегут сам хорош, поскольку попёр свою формулу прямо из Торы, посягнув на святая святых. Никому нет веры. Вор на воре.
Тривиальность - простейшая фигура, которая, в отличие от подавляющего большинства риторических фигур, не исчезает, а появляется при взгляде на неё. "Фи, какая банальность! Мне бы такое никогда в голову не пришло, не то что на язык!" Между тем, тривиальность - слово, по форме самое близкое к Плану мира. Оно лежит в его основании. Само-собой-разумеющееся. Довлеющее себе и только себе. Само себе причина. Если не жить согласно таким тривиальностям, как "не убий", то мир рухнет не до основания, а вместе с основаниями.
С другой стороны, есть такие тривиальности, жить согласно которым, наоборот, не рекомендуется. Хлеб - всему голова! Известно, что избыточное потребление дрожжевого теста и углеводов приводит не к основаниям мира, а к кариесу, билирубиновым камням и частым запорам. Именно поэтому к ним и стоит обращаться, чтобы пересматривать на валидность. Таким ообразом, различаем между валидными и инвалидными тривиальностями.
Мы, когда нам напоминают о тривиальностях, отмахиваемся: "Банально! Нам бы что-нибудь новенькое". Рано. Сначала научитесь жить согласно этим тривиальностям, прежде чем превратить "новенькое" в новую. Однако, тривиальность есть не это и не то. Тривиальность - это "Дом-2" или "После Бергмана у меня в мозгу осталось маленькое светлое пятнышко", а не высказывание: "Язык - это Дом Бытия", хотя бы и сказанное в миллионный раз. Оно не теряет своей когнитивной активности, поскольку множество миров, которому оно принадлежит, бесконечно. Вот это второе - это что-то не-иное. Ну пусть, хорошо, пусть будут "прописные истины". На то и прописаны, чтобы можно было к ним возвращаться. А лучше всё-таки - жить. Или не жить. В пассивном модусе культуры они так и останутся для вас избитыми младенцами, несущими чепуху, но в активном будут оплодотворять ваш языковой контур и далее, и впредь. Хотите вы того или нет.
Слово есть Мир, или семиосфера. Это она - наша реальность, подлежащая сколь угодно многослойной деконструкции. Деконструкция, подобная опыту Алёнушек, своей деятельностью указующих на непригодность некоторых из тривиальностей, потребна затем, чтобы вернуться к основаниям, запустив их в новое обращение. Это реальность. Пока. Ничего не берётся из ниоткуда и не исчезает в никуда. Если вы назвали своего супруга свиньёй, то именно вам дальше с этой свиньёй и жить. Говорите именно то, в чём вы действительно нуждаетесь, иначе будете иметь дело всегда с тем уродом, которого вы солгали.