Книжный дайджест - 72.
Бегущий за ветром (Халед Хоссейни). Очередной модный сейчас жанр - взгляд назад человека из третьего мира, прошедшего все ужасы современного неоколониализма и выбравшегося на запад. Хотя романы эти любят в том числе за автобиографичность, она там обычно условна: Шмитт вообще не имеет отношения к Багдаду, Вьет Тан Нгуен уехал из Вьетнама слишком рано, чтобы иметь внятные воспоминания, а Грегори Робертс просто не местный, да и врёт вероятно. Хоссейни тоже сбежал из Афганистана в 10-11 лет, но он и герою дал свою судьбу - бегство ребёнком и взросление в США. Тут есть уловка, постепенно понимаешь, что главный в романе совсем не полуавтобиографичный Амир (надо сказать, один из ярчайших примеров самобичевания автора, что я встречал), и даже не его поколение: до непереносимости святой Хасан или дьявол по плоти Асеф. Намного важнее здесь старшие герои романа и даже случайные попутчики - само афганское общество, тот самый "народ, который получил то, что заслуживает", как горько выводит Хоссейни, несмотря на весь свой патриотизм. Многовато линейного, одномерные персонажи в младшем поколении, местами лобовая, примитивная чернуха. Но интересного больше - пока не кончатся такие колоритные страны и качественные рассказчики из них, жанр будет жить. 7.
Мир, полный демонов: Наука - как свеча во тьме (Карл Саган). Одна из главных вех современной популяризации науки - итоговая книга Сагана, вышедшая незадолго до его смерти. Неровно и по нынешним меркам широковат разброс: и разоблачения шарлатанов, и взгляд на внеземную жизнь, и оценка креационизма, и статистика по образованности населения, и политические взгляды автора, и даже аккуратная пропаганда марихуаны. Иногда переходы удивляют, но, насколько я понимаю, это обусловлено обстоятельствами написания - Саган болел, понимал, к чему всё идёт, и хотел изложить всё главное в одной книге. Основная же тема - пропаганда скептицизма и научного метода. Здесь получается наиболее убедительно, хотя и остальное тоже в основном хорошо. Интересно, как бы сейчас автор оценил пройденный за 25 лет путь. С одной стороны, в массовой культуре всё-таки стали массово появляться положительные и разумные образы учёных (хотя им, в основном, далеко до героев сагановского же Контакта), чего он очень хотел. С другой стороны, мечты Сагана о перераспределении оборонных расходов в сторону науки и особенно о президентах-интеллектуалах явно рухнули. Надо посмотреть как оценивают именно динамику его ученики, например, Нил Тайсон. Забавная деталь - в книге много российских реалий: если Сахаров вполне ожидаем, то упоминания Жириновского и Кашпировского были внезапными. 8.
Свобода (Джонатан Франзен). После весьма понравившихся Поправок было ясно, что надо читать остальное. Впечатление сильнейшее. Да, он тоже кусочный, как и Поправки, - скорее набор историй отдельных людей, чем цельное произведение, хотя здесь "сведение" получается лучше и играет большую роль. Очень много моментов, которые ударяли под дых, которые хотелось перечитать, обдумать, запомнить. Удивительно внимательно Франзен всматривается в человека, многое у него получается вытащить. 9.
Обломов (Иван Гончаров). В школьной программе было буквально два-три больших произведения, которые произвели на меня тогда действительно сильное впечатление и Обломов в их числе (сходу вспоминаются ещё только Господа Головлёвы). В те годы читал несколько раз, но за последние лет двенадцать не открывал. Увы, многое теперь выглядит не так хорошо. Да, базовые образы ярчайшие, описания Обломовки и обломовщины хочется перечитывать снова и снова, но мир нарисован всё-таки очень просто, одномерно. Многословный гротеск - не та атмосфера, в которой можно всерьёз сопереживать героям, они слишком ненатуральные. Идеи хорошие, исполнение, увы, устарело, сейчас такое делают глубже и ярче. 7.
Русский язык на грани нервного срыва, 3D (Максим Кронгауз). Такие книги чудовищно быстро устаревают. Это издание 2011-го года (первое было в 2008-м), и огромное число примеров из него уже сложно адекватно воспринять. Отчасти это подтверждает правоту автора - язык меняется быстро и нервно. Правда, не раз было ощущение, что многие примеры уже и в 2011-м были неактуальными или маргинальными. Вообще мне показалось, что примеры несколько перекрывают те содержательные посылы, которые они призваны иллюстрировать (и которые как раз не так подвержены влиянию времени), про значительную часть очень экспрессивно рассмотренных слов после прочтения и не вспомнишь, в каком качестве они собственно рассматривались. Но те общие наблюдения, которые удалось считать, в основном, очень любопытны, есть о чём подумать. 8.
Случайная вакансия (Джоан Роулинг). Прочтение удачно совпало с просмотром Твин Пикса, который во многом о том же - маленький уютный, на первый взгляд, мир, в котором внезапная трагедия вскрывает всё неприглядное, что копилось десятилетиями. Роман хороший, образы горожан очень сильные (хотя часть остались нераскрыты, например, вдова Мэри), но мне немного не хватило прямого действия, что неожиданно для Роулинг. Возможно, это ощущение из-за некоторой растянутости. Сама реальность современной английской глубинки зятягивает, приходится постоянно напоминать себе, что время действия - сейчас. 8.
Мир, полный демонов: Наука - как свеча во тьме (Карл Саган). Одна из главных вех современной популяризации науки - итоговая книга Сагана, вышедшая незадолго до его смерти. Неровно и по нынешним меркам широковат разброс: и разоблачения шарлатанов, и взгляд на внеземную жизнь, и оценка креационизма, и статистика по образованности населения, и политические взгляды автора, и даже аккуратная пропаганда марихуаны. Иногда переходы удивляют, но, насколько я понимаю, это обусловлено обстоятельствами написания - Саган болел, понимал, к чему всё идёт, и хотел изложить всё главное в одной книге. Основная же тема - пропаганда скептицизма и научного метода. Здесь получается наиболее убедительно, хотя и остальное тоже в основном хорошо. Интересно, как бы сейчас автор оценил пройденный за 25 лет путь. С одной стороны, в массовой культуре всё-таки стали массово появляться положительные и разумные образы учёных (хотя им, в основном, далеко до героев сагановского же Контакта), чего он очень хотел. С другой стороны, мечты Сагана о перераспределении оборонных расходов в сторону науки и особенно о президентах-интеллектуалах явно рухнули. Надо посмотреть как оценивают именно динамику его ученики, например, Нил Тайсон. Забавная деталь - в книге много российских реалий: если Сахаров вполне ожидаем, то упоминания Жириновского и Кашпировского были внезапными. 8.
Свобода (Джонатан Франзен). После весьма понравившихся Поправок было ясно, что надо читать остальное. Впечатление сильнейшее. Да, он тоже кусочный, как и Поправки, - скорее набор историй отдельных людей, чем цельное произведение, хотя здесь "сведение" получается лучше и играет большую роль. Очень много моментов, которые ударяли под дых, которые хотелось перечитать, обдумать, запомнить. Удивительно внимательно Франзен всматривается в человека, многое у него получается вытащить. 9.
Обломов (Иван Гончаров). В школьной программе было буквально два-три больших произведения, которые произвели на меня тогда действительно сильное впечатление и Обломов в их числе (сходу вспоминаются ещё только Господа Головлёвы). В те годы читал несколько раз, но за последние лет двенадцать не открывал. Увы, многое теперь выглядит не так хорошо. Да, базовые образы ярчайшие, описания Обломовки и обломовщины хочется перечитывать снова и снова, но мир нарисован всё-таки очень просто, одномерно. Многословный гротеск - не та атмосфера, в которой можно всерьёз сопереживать героям, они слишком ненатуральные. Идеи хорошие, исполнение, увы, устарело, сейчас такое делают глубже и ярче. 7.
Русский язык на грани нервного срыва, 3D (Максим Кронгауз). Такие книги чудовищно быстро устаревают. Это издание 2011-го года (первое было в 2008-м), и огромное число примеров из него уже сложно адекватно воспринять. Отчасти это подтверждает правоту автора - язык меняется быстро и нервно. Правда, не раз было ощущение, что многие примеры уже и в 2011-м были неактуальными или маргинальными. Вообще мне показалось, что примеры несколько перекрывают те содержательные посылы, которые они призваны иллюстрировать (и которые как раз не так подвержены влиянию времени), про значительную часть очень экспрессивно рассмотренных слов после прочтения и не вспомнишь, в каком качестве они собственно рассматривались. Но те общие наблюдения, которые удалось считать, в основном, очень любопытны, есть о чём подумать. 8.
Случайная вакансия (Джоан Роулинг). Прочтение удачно совпало с просмотром Твин Пикса, который во многом о том же - маленький уютный, на первый взгляд, мир, в котором внезапная трагедия вскрывает всё неприглядное, что копилось десятилетиями. Роман хороший, образы горожан очень сильные (хотя часть остались нераскрыты, например, вдова Мэри), но мне немного не хватило прямого действия, что неожиданно для Роулинг. Возможно, это ощущение из-за некоторой растянутости. Сама реальность современной английской глубинки зятягивает, приходится постоянно напоминать себе, что время действия - сейчас. 8.