А теперь теургия по Ямвлиху
Добрался до классиков неоплатонизма. Плотин магию признавал, но ей особо не интересовался, не барское это дело.
Ямвлих же уделил магии, точнее теургии, малой и наименее значимой частью которой является магия, обстоятельные разъяснения. С подробностями ознакомиться легко - в Сети есть не только главная книга Ямвлиха на эту тему, "Египетские мистерии", но и книга А.Петрова "Феномен теургии", в которой это все систематически изложено. Я ограничусь общим впечатлением и тем, что мне важно.
Ну, во-первых, контраст с возрожденческим неоплатонизмом, который смотрится варварским в сравнении с изысканной философичностью первых неоплатоников. Петров остроумно замечает, что "что иррационального в теории теургии Ямвлиха не больше, чем в гносеологии Канта". "Мистерии" - это ответ мэтра на вопросы младшего современника и единомышленника Порфирия. Уже вопросы Порфирия замечательны своей дотошностью и точностью попадания в проблему: как может маг воздействовать на божество, если оно "несклоняемо"? как можно локализовать и привязывать к материальным предметам общение с богом, если он не имеет места в пространстве? какие виды богов и демонов существуют и чем различаются? все ли они благодетельны или есть и вреносные? т.д. и т.п. (По-моему, тут просматриваются вопросы, которые встают перед любым богословием и могут озадачивать поныне).
Для Ямвлиха реальность, всё, распадается на посюсторонний, материальный космос, населенный посюсторонними же демонами и богами, общение людей с которыми принципиально не отличается от общения с другими людьми и другими видимыми соседями по космосу, и область сверхкосмического, Небо, где живут высшие боги. Связь между тем и другим основана на знакомом нам по Каббале излиянии в мир божественного сияния (ellampis), следствием которого является всеприсутствие божественного в космосе, панентеизм. Многообразие богов и демонов, образующих иерархию и различающихся степенью доступности человеческому воздействию, "склоняемости", и делает возможной восхождение по теургической лестнице.
Теургическая деятельность начинается внутри космоса. Это еще не теургия в собственном смысле слова, поскольку душа не готова к общению со сверхкосмическими богами. Содержание этого этапа - аскетическое: (1) очищение души (agneia tes psyches), приуготовление себя к следующим ступеням.
Следующий этап (2) - упражнение мышления (katartysis tes dianoias), которое создает возможность соприсутствия (metousia) с богами (3). Высшей ступенью является единение (henosis) с богами (4), обожение.
Достигший последнего этапа теург не нуждается ни в какой магии, так как может действовать не в силу искусства, а в силу своей, теперь уже божественной природы.
Мыслительно, вся эта конструкция нужна, чтобы снять главное противоречие всякого теургического богословия (включая и христианское): как могут взаимодействовать внепространственный, вневременной и бесконечный Бог и тварный человек с его ограниченностью в пространстве, времени и возможностях (энергии)?
Вот, как мыслит об этом Ямвлих: "Они (божества) бесстрастны и невозмутимы, хотя и снизошли к изменчивому и претерпевающему. Однако, поскольку становление является многообразным и составилось из различающегося, из-за собственной противоречивости и различности оно восприемлет их единство и неразличимость противоречиво и раздельно, страстно вмещает бесстрастное и вообще по природе причастно этим силам в сответствии не с их возможностью, а с собственной природой". В этом свете становится понятной пособническая роль демонического, посреднического начала, которое "высвечивает (dialampo) неизреченное в нем (божественном начале), как то, что можно высказать, и невидимое - в виде образов, и то в нем, что превыше всякого смысла, сводит к ясным смыслам".
Ну и по вопросу, который не мог не вставать перед каждым, кто задумывался о смысле молитвы:
"Ведь по той самой причине, по которой мы стоим ниже богов по силе, чистоте и во всех других отношениях, наиболее подходящее - это, прежде всего, умолять их. Ибо ощущение собственного ничтожества, возникающее, когда кто-нибудь сравнивает нас с богами, по самой природе, заставляет нас обращаться к мольбам. Ведь от просьбы мы постепенно возвышаемся до умоляемого, благодаря тесному общению приобретаем сходство с ним и вместо несовершенства получаем божественное совершенство"
Теперь вроде бы понятно, почему говорят о прямом влиянии неоплатоников на Ареопагитики и преп. Максима Исповедника. Это я еще с Проклом не разобрался.
Ямвлих же уделил магии, точнее теургии, малой и наименее значимой частью которой является магия, обстоятельные разъяснения. С подробностями ознакомиться легко - в Сети есть не только главная книга Ямвлиха на эту тему, "Египетские мистерии", но и книга А.Петрова "Феномен теургии", в которой это все систематически изложено. Я ограничусь общим впечатлением и тем, что мне важно.
Ну, во-первых, контраст с возрожденческим неоплатонизмом, который смотрится варварским в сравнении с изысканной философичностью первых неоплатоников. Петров остроумно замечает, что "что иррационального в теории теургии Ямвлиха не больше, чем в гносеологии Канта". "Мистерии" - это ответ мэтра на вопросы младшего современника и единомышленника Порфирия. Уже вопросы Порфирия замечательны своей дотошностью и точностью попадания в проблему: как может маг воздействовать на божество, если оно "несклоняемо"? как можно локализовать и привязывать к материальным предметам общение с богом, если он не имеет места в пространстве? какие виды богов и демонов существуют и чем различаются? все ли они благодетельны или есть и вреносные? т.д. и т.п. (По-моему, тут просматриваются вопросы, которые встают перед любым богословием и могут озадачивать поныне).
Для Ямвлиха реальность, всё, распадается на посюсторонний, материальный космос, населенный посюсторонними же демонами и богами, общение людей с которыми принципиально не отличается от общения с другими людьми и другими видимыми соседями по космосу, и область сверхкосмического, Небо, где живут высшие боги. Связь между тем и другим основана на знакомом нам по Каббале излиянии в мир божественного сияния (ellampis), следствием которого является всеприсутствие божественного в космосе, панентеизм. Многообразие богов и демонов, образующих иерархию и различающихся степенью доступности человеческому воздействию, "склоняемости", и делает возможной восхождение по теургической лестнице.
Теургическая деятельность начинается внутри космоса. Это еще не теургия в собственном смысле слова, поскольку душа не готова к общению со сверхкосмическими богами. Содержание этого этапа - аскетическое: (1) очищение души (agneia tes psyches), приуготовление себя к следующим ступеням.
Следующий этап (2) - упражнение мышления (katartysis tes dianoias), которое создает возможность соприсутствия (metousia) с богами (3). Высшей ступенью является единение (henosis) с богами (4), обожение.
Достигший последнего этапа теург не нуждается ни в какой магии, так как может действовать не в силу искусства, а в силу своей, теперь уже божественной природы.
Мыслительно, вся эта конструкция нужна, чтобы снять главное противоречие всякого теургического богословия (включая и христианское): как могут взаимодействовать внепространственный, вневременной и бесконечный Бог и тварный человек с его ограниченностью в пространстве, времени и возможностях (энергии)?
Вот, как мыслит об этом Ямвлих: "Они (божества) бесстрастны и невозмутимы, хотя и снизошли к изменчивому и претерпевающему. Однако, поскольку становление является многообразным и составилось из различающегося, из-за собственной противоречивости и различности оно восприемлет их единство и неразличимость противоречиво и раздельно, страстно вмещает бесстрастное и вообще по природе причастно этим силам в сответствии не с их возможностью, а с собственной природой". В этом свете становится понятной пособническая роль демонического, посреднического начала, которое "высвечивает (dialampo) неизреченное в нем (божественном начале), как то, что можно высказать, и невидимое - в виде образов, и то в нем, что превыше всякого смысла, сводит к ясным смыслам".
Ну и по вопросу, который не мог не вставать перед каждым, кто задумывался о смысле молитвы:
"Ведь по той самой причине, по которой мы стоим ниже богов по силе, чистоте и во всех других отношениях, наиболее подходящее - это, прежде всего, умолять их. Ибо ощущение собственного ничтожества, возникающее, когда кто-нибудь сравнивает нас с богами, по самой природе, заставляет нас обращаться к мольбам. Ведь от просьбы мы постепенно возвышаемся до умоляемого, благодаря тесному общению приобретаем сходство с ним и вместо несовершенства получаем божественное совершенство"
Теперь вроде бы понятно, почему говорят о прямом влиянии неоплатоников на Ареопагитики и преп. Максима Исповедника. Это я еще с Проклом не разобрался.