Тетки, а чего вы такие злые?
И вправду. У вас, что недосып? Недолюб? Подойти ж страшно.
Ну я понимаю - вы обижены на весь мир, у вас сегодня заплыв, герпес на губе высыпал. Жжжет. Но мы то здесь причем? Тем более, что... кто его увидит ваш герпес? На губе-то... Она ж на целое туловище ниже. Не видно. Успокойтесь.
Нет, не успокаиваются! Но я понимаю - там вы играли "Пульчинеллу" Стравинского и водили экскурсии в краеведческом музее города Каменецк-Подольского. А здесь... Но я то в чем виноват?
Я ж только подошел и осторожно сказал, что...вот...мол...кто-то там сумку оставил.
- Ма?(Что?) - оглушило меня тамбовским рокотом.
- Сумка там... Какая-то... Чья-то... Хефец хашуд ("подозрительная вещь"- иврит), короче. Может позовете охранника?
Тетка... Здоровенная такая тетка, обтянутая в фирменный жилет крупной торговой сети Израиля... Грудь на ширине плеч, закасанные рукава с играющими бицепсами, ярко-ядовитые губы... Потная. Злая. С автоматом в руках. Автоматом она прошлепывает цены на молочных йогуртах.
- Ма?
- Ну дык..сумка там...
- Ооооооооой, - заорала тетка языком Стравинского и тут же ушла в Танах. - Кама паамим ани яхоля ледабер, что...ше...тик а-зе шель бахур а-зе, что...ше овед тут...по... (О, сколько раз я могу разговаривать, что эта сумка парня, который здесь работает... - иврит, прибл.)
Кстати, я заметил, что иврит в модальности "никто эту сметану не разводил! Не нравится - не берите!" - это все-таки главное наше вложение в лингвистику библейского языка.
- Ани по йом авода лё яхоля ...эта...лирот бэ..ба..ле...тик... А-зе.
(Я здесь в течение рабочего дня не могу следить за этой сумкой - иврит, оч.прибл.)
- Да, ладно вам! - я не так уж и похож на коренного израильтянина и решил все-таки открыть теткины глаза до конца - Вы можете по-русски. Я ж ничего такого... И вообще, я понимаю, что с сумками этим беспризорными...Это уже теперь больше игра. Они взрываются настолько исчезающе редко, что и вам взрваться от вопроса, честное слово, не стоит. Ну это такие правила игры здесь, в Израиле. Увидел ничейную сумку - стукни. Нет, не по ней, не дай Бог. Кому-то.
- Ну невозможно...Просто невозможно с этими придурками... - тетка танком поперла на меня - Бывают дни ничего себе так... Но сегодня... Одни идиоты. Я их ненавижу - лезут, хватают, орут, телефоны звонят...Посмотрите, нет, вы посмотрите на них. Один в заднице ковыряется, у другого штаны с этой задницы спадают ... Лё, ани ле ёдеа...Ани по ...только...ой...эта...рак...бишвиль махир ласим. Зе ле по. Зе эйфо басар. Шама. (Нет, я не знаю. Я здесь только цены наклеиваю. Это не здесь. Это там. Где мясо - иврит, оч.прибл.)
...Я знаю, что это назывется цеховой ксенофобией. Врачи ненавидят больных продавцов, продавцы - врачей в магазинах, пожарники - детей со спичками, учителя - детей вообще и т.д.
Но наши тетки в не их суперах - это что-то уже вне цеховой ксенофобии. Как-то они сумели внести в суматоху и балаган израильской общественной торговли стройность, вежливость и доброжелательность вагонов-ресторанов Горьковской железной дороги. Ту сердечную ненависть, от которой сразу становится по-домашнему тепло. И по-детски ностальгично.
А теперь несколько кстати.
Кстати, израильские тетки на подобных должностях намного... Терпимее? Безличностнее? Спокойнее? Ну да - и это то же. Израильские тетки на подобых должностях намного меньше тетки.
Кстати, наши тетки, сидящие за кассами, намного более арифметичны, чем их местные коллеги. Заметно, что они прекрасно понимают, как это случается, что 2 вместе с "иксом ба англит" и еще раз 2 в конце концов высвечивают в кассовом окошке 4.
Кстати, нет ничего прекраснее и душевнее русских продавщиц в русских магазинах. Серьезно. Наверное, все-таки мы нашпигованы грибочками, блинчиками и пельменьками намного плотнее, чем танахами, шаббатами и
кашрутами.
Кстати, может быть их лучше просто не трогать? Наших теток-то? Ну пусть себе штампуют цены на йогуртах... Тихо и спокойно.
- Нет, ну вы посмотрите не нее. Ну на ту...Ну на беременную эту... Блин, страшная, грязная, вонючая. У нее зеркало хоть дома есть? И дети такие же - лезут везде, все хватают. Они же, вы знаете, жрут прямо здесь - в зале. Распакуют йогурт, сожрут и выкинут еще до кассы. Как звери, ей-богу! Лё! Ани ле йодеа! Сказала же, ани Ани ле йодеа!
А может быть, трогать?
-Они все такие. Да что, вы - все! Только бы хапнуть что-нибудь по дешевке, говно какое-нибудь. И потом жрать. Они же даже овощи не чистят - бросают в воду и варят. Марак это у них называется. Знали бы они, что такое настоящий супчик. Как это все можно жрать? Дикари! Лё, зе ле по! Зе ле бэ...ба... ханут шелану. Зе ешь бэ...ба...ле...бэ... Петах-Тиква.
- Достали! Как же достали, уроды!
И последнее кстати.
Кстати, тетки, а чего вы такие злые?
Ну придете домой, ну послушате своего Стравинского. Ну почитаете перед сном своего Рильке. Ну полистаете альбом Бакста. Ну злиться-то зачем?
Хаваль(напрасно - иврит), честное слово, хаваль! Как говорят уроды.
Ну я понимаю - вы обижены на весь мир, у вас сегодня заплыв, герпес на губе высыпал. Жжжет. Но мы то здесь причем? Тем более, что... кто его увидит ваш герпес? На губе-то... Она ж на целое туловище ниже. Не видно. Успокойтесь.
Нет, не успокаиваются! Но я понимаю - там вы играли "Пульчинеллу" Стравинского и водили экскурсии в краеведческом музее города Каменецк-Подольского. А здесь... Но я то в чем виноват?
Я ж только подошел и осторожно сказал, что...вот...мол...кто-то там сумку оставил.
- Ма?(Что?) - оглушило меня тамбовским рокотом.
- Сумка там... Какая-то... Чья-то... Хефец хашуд ("подозрительная вещь"- иврит), короче. Может позовете охранника?
Тетка... Здоровенная такая тетка, обтянутая в фирменный жилет крупной торговой сети Израиля... Грудь на ширине плеч, закасанные рукава с играющими бицепсами, ярко-ядовитые губы... Потная. Злая. С автоматом в руках. Автоматом она прошлепывает цены на молочных йогуртах.
- Ма?
- Ну дык..сумка там...
- Ооооооооой, - заорала тетка языком Стравинского и тут же ушла в Танах. - Кама паамим ани яхоля ледабер, что...ше...тик а-зе шель бахур а-зе, что...ше овед тут...по... (О, сколько раз я могу разговаривать, что эта сумка парня, который здесь работает... - иврит, прибл.)
Кстати, я заметил, что иврит в модальности "никто эту сметану не разводил! Не нравится - не берите!" - это все-таки главное наше вложение в лингвистику библейского языка.
- Ани по йом авода лё яхоля ...эта...лирот бэ..ба..ле...тик... А-зе.
(Я здесь в течение рабочего дня не могу следить за этой сумкой - иврит, оч.прибл.)
- Да, ладно вам! - я не так уж и похож на коренного израильтянина и решил все-таки открыть теткины глаза до конца - Вы можете по-русски. Я ж ничего такого... И вообще, я понимаю, что с сумками этим беспризорными...Это уже теперь больше игра. Они взрываются настолько исчезающе редко, что и вам взрваться от вопроса, честное слово, не стоит. Ну это такие правила игры здесь, в Израиле. Увидел ничейную сумку - стукни. Нет, не по ней, не дай Бог. Кому-то.
- Ну невозможно...Просто невозможно с этими придурками... - тетка танком поперла на меня - Бывают дни ничего себе так... Но сегодня... Одни идиоты. Я их ненавижу - лезут, хватают, орут, телефоны звонят...Посмотрите, нет, вы посмотрите на них. Один в заднице ковыряется, у другого штаны с этой задницы спадают ... Лё, ани ле ёдеа...Ани по ...только...ой...эта...рак...бишвиль махир ласим. Зе ле по. Зе эйфо басар. Шама. (Нет, я не знаю. Я здесь только цены наклеиваю. Это не здесь. Это там. Где мясо - иврит, оч.прибл.)
...Я знаю, что это назывется цеховой ксенофобией. Врачи ненавидят больных продавцов, продавцы - врачей в магазинах, пожарники - детей со спичками, учителя - детей вообще и т.д.
Но наши тетки в не их суперах - это что-то уже вне цеховой ксенофобии. Как-то они сумели внести в суматоху и балаган израильской общественной торговли стройность, вежливость и доброжелательность вагонов-ресторанов Горьковской железной дороги. Ту сердечную ненависть, от которой сразу становится по-домашнему тепло. И по-детски ностальгично.
А теперь несколько кстати.
Кстати, израильские тетки на подобных должностях намного... Терпимее? Безличностнее? Спокойнее? Ну да - и это то же. Израильские тетки на подобых должностях намного меньше тетки.
Кстати, наши тетки, сидящие за кассами, намного более арифметичны, чем их местные коллеги. Заметно, что они прекрасно понимают, как это случается, что 2 вместе с "иксом ба англит" и еще раз 2 в конце концов высвечивают в кассовом окошке 4.
Кстати, нет ничего прекраснее и душевнее русских продавщиц в русских магазинах. Серьезно. Наверное, все-таки мы нашпигованы грибочками, блинчиками и пельменьками намного плотнее, чем танахами, шаббатами и
кашрутами.
Кстати, может быть их лучше просто не трогать? Наших теток-то? Ну пусть себе штампуют цены на йогуртах... Тихо и спокойно.
- Нет, ну вы посмотрите не нее. Ну на ту...Ну на беременную эту... Блин, страшная, грязная, вонючая. У нее зеркало хоть дома есть? И дети такие же - лезут везде, все хватают. Они же, вы знаете, жрут прямо здесь - в зале. Распакуют йогурт, сожрут и выкинут еще до кассы. Как звери, ей-богу! Лё! Ани ле йодеа! Сказала же, ани Ани ле йодеа!
А может быть, трогать?
-Они все такие. Да что, вы - все! Только бы хапнуть что-нибудь по дешевке, говно какое-нибудь. И потом жрать. Они же даже овощи не чистят - бросают в воду и варят. Марак это у них называется. Знали бы они, что такое настоящий супчик. Как это все можно жрать? Дикари! Лё, зе ле по! Зе ле бэ...ба... ханут шелану. Зе ешь бэ...ба...ле...бэ... Петах-Тиква.
- Достали! Как же достали, уроды!
И последнее кстати.
Кстати, тетки, а чего вы такие злые?
Ну придете домой, ну послушате своего Стравинского. Ну почитаете перед сном своего Рильке. Ну полистаете альбом Бакста. Ну злиться-то зачем?
Хаваль(напрасно - иврит), честное слово, хаваль! Как говорят уроды.