Чтобы это не потерялось в
многословном тексте, написанном по иному поводу, выделю ещё раз.
Булгаков в своём 1927 году мог позволить себе описывать события 1920 года так:
"Бесчисленные полевые телефоны, штабные карты с флажками, пишущие машинки в глубине. На телефонах то и дело вспыхивают разноцветные сигналы, телефоны поют нежными голосами".
Для него события семилетней давности всё ещё были современностью. Да, Булгаков считал, что живёт в современном мире, в двадцатом веке, где наука, техника и рациональная организация труда.
Но мы не способны воссоздать мир, который он видел тогда, не имеем такой возможности. Наша Гражданская шла в фильмах 60-70-х годов, изображавших "дела давно минувших дней, преданья старины глубокой".
***
По ассоциации вспомнил такие постмодернистские эксперименты, как первые книги о Фандорине и "Первые на Луне".
Акунин изображал Российскую империю второй половины 19 века не затхлым и заунывным порождением отечественной школьной программы, а как современное и развивающееся общество, - современное с точки зрения тогдашних русских образованных людей, которые считали себя частью европейской цивилизации (т.е. просто Цивилизации, с большой буквы).
В фильме "Первые на Луне" довоенный сталинский СССР обладает технологиями, которых тогда просто не существовало - от миниатюрных видеокамер до тяжёлых ракет-носителей "лунного" класса. При этом, фильм показывает, что реальность, в которой такие технологии существовали бы, но их существование не было отрефлексированно последующими эпохами, мало чем отличается от привычного нам мира. С другой стороны, если бы человеку из довоенного СССР предъявили подобные технологии и рассказали бы ему о советской космической программе - естественно, глубоко секретной и тщательно охраняемой компетентными органами - то это спокойно бы уместилось в его картину мира, разве нет?