Мы и Она - часть 2
Медицина: Вернуть, удержать, отпустить
В 1961 году на Международном конгрессе травматологов в Будапеште получила имя новая медицинская дисциплина, родственница и наследница танатологии: реаниматология(17). В то время как прародительница занимается в основном диагностикой причин смерти, патоморфологическими аспектами умирания, посмертными изменениями в трупе в разные сроки после наступления смерти при разных внешних условиях, особенностями исследования трупа, новорождённая наука, которую тоже интересуют патофункциональные процессы во время умирания и терминальные состояния - занялась главным образом проблемами восстановления жизненных функций. Удержанием человека в жизни и возвращением его в жизнь, когда он готов перейти - или уже перешёл - границу.
С этим тесно связана проблема фиксации момента наступления смерти и признания человека мёртвым.
Отдел статистики жизни при ООН определяет смерть как «окончательное прекращение всех жизненных функций» (18). Но что понимать под «жизненными функциями» и их «прекращением»?
Проблема тем более остра, что медицина и техника сегодня способна поддерживать жизнь - функционирование организма - при отключённом сознании практически сколь угодно долго. Вот-вот, кажется, смогут уже искусственно заменять все жизненные функции, даже функцию мозга. Границы клинической (обратимой) смерти раздвинулись: в нее включены состояния, считавшиеся ранее необратимыми.
Сегодня клиническую смерть определяют как «состояние, при котором отсутствуют все внешние признаки жизни (сознание, рефлексы, дыхание и сердечная деятельность), однако организм в целом еще не погиб; метаболические процессы в его тканях еще имеют место, и при определенных условиях возможно восстановить все его функции» (19). Но при каких именно?
Становление реаниматологии не зря считают признаком революционных изменений в медицине. Это связано с преодолением традиционных критериев смерти - прекращения дыхания и сердцебиения - и появлением нового критерия: смерти мозга. Дискуссии об этом не прекращаются с 1959 года, когда это состояние было впервые описано. Особенно актуальной тема стала после первой пересадки сердца (1967): большинство доноров для трансплантации органов - люди с погибшим мозгом.
Пока не наступили необратимые изменения коры головного мозга, врачи берутся вернуть человека. По свидетельству экспериментов, при нормальной температуре мозг может бездействовать не более 5-6 минут. После этого к восстановлению всех своих функций он уже не способен. Поэтому самым точным методом констатации смерти считается электроэнцефалограмма по истечении шестиминутного периода у наименее устойчивой из тканей организма.
Однако учёные утверждают: максимальный шестиминутный период бездействия мозга с полной уверенностью установить нельзя. С практической точки зрения, говорят они, вообще нельзя точно определить конец состояния клинической смерти каждого отдельного организма. Остаётся опираться на «средние данные».
Даже разложение - не критерий. Да, бактерии и грибки, начиная размножаться в кишечнике, изменяют цвет передней брюшной стенки: появляются серые пятна, затем становятся зелеными, испускают зловоние… Но ведь при некоторых кожных болезнях на коже возникают пятна, точь-в-точь похожие на признаки посмертного разложения.
Говорят даже, будто из простого биологического факта смерть всё более превращается в функцию отношения «врач-пациент» (20). Вот-вот, и её вообще станут определять как «то, что зависит от решения врача». Ведь «окончательное прекращение жизненных функций» наступит не раньше, чем будет отключена поддерживающая жизнь аппаратура.
Именно успехам медицины обязана своей сегодняшней остротой проблема эвтаназии. Этим словом, происходящим от греческих ευ - хорошо и θάνατος - смерть, называют удовлетворение просьбы безнадёжного больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами. Выделяют обычно два её вида: пассивную (намеренное прекращение врачами поддерживающей терапии) и активную (когда умирающему вводятся лекарственные средства или совершается что-то ещё, влекущее за собой быструю смерть). К активной эвтаназии часто причисляют самоубийство с медицинской помощью - предоставление больному, по его просьбе, препаратов, прекращающих жизнь.
На Западе уже лет двадцать не утихают споры о помощи безнадежным больным в прекращении страданий. У проблемы, к несчастью, очень отягощенная наследственность. Спокойно говорить на эту тему не даёт историческая память о том, что под именем эвтаназии делалось в нацистской Германии(21).
Между тем в некоторых странах (из числа «благополучных») то, что противники называют «пассивной эвтаназией», а то и «убийством», уже стало юридически регламентированной практикой. Человек, думающий о неизбежном конце, в здравом уме и твёрдой памяти, оговаривает в завещании продолжительность реанимационных мероприятий в случаях, когда он не сможет высказать желаний на сей счет. Таким образом он сам снимает с родных ответственность за смертоносное решение и облегчает выбор медицинской тактики в проблематичных случаях. Так, кстати, закончилась жизнь бывшего президента США Ричарда Никсона.
Первым - в 2001 году - добровольную смерть легализовали Нидерланды(22). Их примеру последовала Бельгия: с 2002-го там может подвергнуться эвтаназии человек старше 18 лет, страдающий неизлечимым заболеванием. Проводит её врач после нескольких письменных запросов, подтверждающих решение больного.
С апреля 2005-го в бельгийских аптеках появились специальные наборы для добровольного ухода из жизни: одноразовый шприц с ядом и другие необходимые средства. Примерно 60 евро. Заказать его может только практикующий врач, указав точную дозировку яда, в одной из аптек с соответствующей лицензией.
В России эвтаназия законодательно запрещена.
Гуманитарии: Часть бытия
Задачей гуманитариев стало вернуть смерти упущенные смыслы, прояснить забытые старые, а главное - выработать техники работы со смертью, независимые от успеха или неуспеха естествоиспытателей в Её преодолении и доступные, по существу, каждому. Эта работа всерьёз началась лишь в последние десятилетия ХХ века, когда смертью занялись историки и, главным образом, психологи.
Философы занялись Ею гораздо раньше. Мартин Хайдеггер, подводя итоги первым катастрофам века, уже в 1926 году(23) писал, что смерть - условие, дающее человеку возможность жить аутентичной жизнью. Увы, работа философов всё-таки достаточно элитарна и, вследствие этого - не из тех, что быстро и глубоко проникает в ткань культуры. Вряд ли многие из современников Хайдеггера знали его имя и тем более - справились с чтением «Бытия и времени», а жить со своими проблемами людям всё-таки надо каждый день.
В середине ХХ века подключились историки. Совсем незадолго до того словно бы «не существовавшая для исторического знания» (24), смерть стала предметом их исследования «внезапно и взрывообразно», заинтересовав прежде всего медиевистов и специалистов по истории Европы в XVI- XVIII вв и особенно - представителей направления исторической науки, называемого «историей ментальностей» (l’histoire des mentalités) - Арьес принадлежал именно к нему. К концу 1980-х, по свидетельству отечественного медиевиста, литература об этом «уже с трудом поддавалась обозрению».
Психологи заговорили о Ней ещё устами Зигмунда Фрейда (1856-1939), выдвинувшего в свой поздний период знаменитую концепцию «влечения к смерти». Будучи, строго говоря, всё-таки больше метафорой, едва ли не поэтическим образом, чем научной концепцией, она уверенно заняла своё место в метафорическом фонде западной культуры(25). Там же, на наш взгляд, нашли свою нишу и эффектные рассуждения Эриха Фромма (1900-1980) о (чрезвычайно широко понятой) «некрофилии» (26). Но настоящая на работа гуманитариев со смертью началась всё-таки тогда, когда психологи занялись экспериментальным исследованием душевных процессов, связанных с умиранием.
Чешско-американский врач и учёный Станислав Гроф (р. 1931), писавший о том, что для осознания психических процессов изучение смерти имеет ключевое значение, что без близкого знакомства с Её переживанием не понять ни мифологий, ни религий, что умирание (и следующее за ним возрождение) - фундаментальная психологическая структура: воспроизводится всякий раз, когда человеку приходится выходить за пределы освоенных состояний, вместе с коллегами - в полном соответствии с духом эпохи - предпринял первое научное, экспериментальное изучение посмертного опыта.
Один из самых влиятельных шагов к освоению смерти был сделан американским психотерапевтом Элизабет Кюблер-Росс (1926-2004), автором концепции психологической помощи умирающим больным. Смерть, считала она, должна быть понята как великое событие, подобное рождению, а умирание - такая же полноценная часть бытия, как детство.
Она научила своих соотечественников-врачей обсуждать смерть с больными. Благодаря ей в США теперь пациенту сообщают полную информацию о его диагнозе и прогнозе даже в самом неутешительном случае. Американские медики считают, что скрывать от человека правду - значит нарушать его право принимать самостоятельные решения. Что человек имеет право, а пожалуй что и обязанность, разделить с врачом ответственность за собственную жизнь и собственное умирание. И это касается не только взрослых, но и детей начиная с 12-ти лет.
Люди перехода
Тут - действительно начало новой эпохи в отношениях со смертью. Её, по нашему мнению, стоило бы отсчитывать от книги Кюблер-Росс «О смерти и умирании» (1969).
Кюблер-Росс первой среди медиков заговорила о том, что недостаточно бороться за жизнь пациента до последней минуты. Долг врача - не только бесконечно продлевать жизнь, которая в конце концов превращается в мучительную и бессмысленную агонию, но сделать все, чтобы последние часы и минуты жизни пациента были прожиты достойно, без мучений и страха. А для этого к смерти надо готовиться. Думать и говорить о ней, как о естественной и неотвратимой составляющей жизни. (27)
Именно с этой работы в США - а позже и в других странах - началось массовое движение за создание хосписов. Сами они возникли раньше.
«Хоспис» означает странноприимный дом. Такие дома уже несколько веков существовали при монастырях, служа пристанищем пилигримам, заболевшим по пути в Святую Землю. Первый хоспис современного типа - с заботой о личности умирающего, о раскрытии и освоении им своих жизненных смыслов - создала в 1967 году в Англии доктор Сесилия Сандерс, работавшая с онкологическими больными. Задачей персонала было сделать все, чтобы человек прожил остаток дней полноценно, без боли, отчаяния и одиночества. Хосписы ХХ века стали обеспечивать умирающему медицинскую(28), психологическую и духовную поддержку.
В 1981 году Всемирная медицинская ассоциация приняла Кодекс прав пациента, где было зафиксировано право пациента на «смерть с достоинством».
Изучая состояние больных, узнавших, что они обречены, Кюблер-Росс и ее коллеги создали концепцию «смерти как стадии роста». Согласно ей, современный неверующий человек в освоении близящейся смерти проходит пять стадий.
Первая - отрицание: «Неправда, это не рак». Вторая - протест: «Почему я?!» Третья - просьба об отсрочке: «Еще не сейчас, еще немного…». На этой стадии многие впервые обращаются к Богу и начинают молиться. Четвертая - депрессия: «Да, это я умираю». И последняя - принятие. Человек обретает мир и спокойствие. С принятием смерти больной теряет интерес к окружающему. Он сосредотачивается на себе, готовится к неизбежному. Он уходит.
Есть свидетельства, что на последней стадии душевное состояние принципиально меняется. Сами больные не раз говорили о том, что эти дни осознания смысла своей судьбы и примирения с нею - счастливейшее время их жизни.
До этой стадии, правда, доживает не более 2 % умирающих. Впрочем, это принято объяснять тем, что не дожившие просто получили информацию слишком поздно…
Исцеление смертью
С одной стороны, психотерапия выработала уже массу приёмов борьбы со страхом смерти у своих пациентов(29). Самым адекватным терапевтическим методом работы с умирающими сегодня считается логотерапия Виктора Франкла. Суть её в том, что жизнь человека не может лишиться смысла ни при каких обстоятельствах, даже при фатальном заболевании на пороге смерти. Смысл всегда может быть создан на основе трех экзистенциалов человеческого существования: духовности, свободы и ответственности.
С другой - она говорит им о том, что жизнь и смерть взаимозависимы и одновременны: «смерть, непрерывно проникая в пределы жизни, оказывает огромное воздействие на наш опыт и поведение» (30).
Ещё Гроф увидел в результатах психоделической и голотропной терапии свидетельство «огромного терапевтического эффекта переживаний состояния «смерти-возрождения» в плане излечения невротических, психосоматических и ряда психических расстройств» (31). Соприкосновение с состоянием смерти стимулирует, уверял он, глубокую перестройку личности.
Сегодня в том, что «обряд перехода», структурно связанный с проблемой «смерти-возрождения», способен стать средством «исцеления от невротических, психосоматических недугов» и даже «нравственного оздоровления», причём «как отдельного человека, так и общества в целом» (32) - оказывается, не принято особенно сомневаться(33).
В конце 1980-х годов наш соотечественник Владимир Баскаков создал терапевтический метод, который так и назвал: танатотерапия. Исцеление смертью.
По словам своего создателя, этот вид телесноориентированной психотерапии направлен «на установление утраченного контакта с естественными процессами жизни через процессы смерти и умирания» (34). Достижение этого мыслится «через внешнее обездвижение тела (признак смерти), которому сопутствует выраженное внутреннее “движение” психологических и телесных процессов (признак жизни).» (35)
Исцеление смертью - апофеоз, кажется, современной «прирученности» смерти: тут Она откровенно работает на жизнь, причём здешнюю и вполне сиюминутную. Некогда самая страшная и таинственная из сил низведена - кто бы мог подумать! - до уровня терапевтической техники. И даже - говорят - вполне эффективной.
Единственная и своя
Сегодня в западных культурах (наша - не исключение) идёт интенсивная смысловая переработка смерти, обращивание её традициями. Этап «вытеснения» смерти из жизни, несомненно, далеко позади. Но что впереди?
Сейчас речь может идти скорее даже о (невротическом?) «перепроизводстве» дискурса о смерти (а невротический он, вероятно, потому, что с трансцендентными перспективами всё не так ясно, как хотелось бы). Баланс явно нарушен. Нет спокойного, насколько это возможно, симбиоза жизни и смерти, гармоничного их взаимопроникновения.
И подумаешь: не есть ли это заговаривание смерти - всего лишь очередная форма её непонимания?
Ведь она по-прежнему непонятна. Скорее всего, ей и назначено быть такой. Сколько её ни измеряй, не оставляет чувство, что от этих измерений ускользает что-то самое главное. Измеряется, подсчитывается, описывается что-то чужое, а Она по-прежнему - «единственная и своя, как жизнь» (Рильке). Смерть - это не то, что бывает с другими. Другие не умирают. Умираю только я.
(1) Филипп Арьес (1914-1984) - один из тех, кому мы обязаны началом серьёзного научного разговора о культурной роли смерти, автор фундаментальной монографии об отношении к ней европейцев с раннего средневековья до ХХ века. Aries, Philippe. L’homme devant la mort. - Paris, 1977. Русское издание: Арьес Филипп. Человек перед лицом смерти. - М., 1992.
(2) Шнейдер Л. Смерть как ритуальное, профессиональное и материальное // http://www.rl-online.ru/articles/4-02/223.html
(3) Фрейд З. Мы и смерть // http://www.krotov.info/lib_sec/21_f/fre/freud_01.html
(4) Выражение Ж. Бодрийяра. Цит. по: Роганов С. , Роганова Г. Русский Танатос: Советская смерть как проект Homo mortem // http://www.topos.ru/article/830
(5) Сазанов А. Культура памяти в человеческом обществе: Формирование позитивного общественного отношения к сфере ритуальных услуг // http://www.requiem.ru/documents/doc6/
(6) http://www.requiem.ru/news/2006/12/25/necropol2006/
(7) Несколько наугад взятых названий: «Умереть до расстрела», «Убийца поневоле», «Смерть ради смерти», «Опоённые смертью», «Ожерелье смерти», «Бег от смерти», «Проводник смерти», «Гонцы смерти», «Удавка»…
(8) См. об этом: Гуревич П. О жизни и смерти. Жизнь земная и последующая. Сборник. - М., 1991, с. 401-412.
(9) http://www.nadesika.narod.ru/smert3p4.htm
(10) Волчек Д. Евгений Юфит - основатель некрореалистического движения // http://www.inoekino.ru/artc11.html
(11) Там же.
(12) Цит. по: Флоровский Г. Пути русского богословия // http://www.krotov.info/library/f/florov/page07.htm
(13) Можно сколько угодно называть идеи Фёдорова химерами, но влияние, которое они оказывают до сих пор (!), не похоже на случайное - и, стало быть, отвечает некоторому сильному культурному запросу. В России конца ХХ века его снова начали читать с интересом. В конце 1980-х в Москве возникло Общество имени Н.Ф. Фёдорова. В музее-читальне его имени регулярно собирается научно-философский семинар: идеи Фёдорова обсуждают физики, биологи, философы, литературоведы и даже политики с бизнесменами (видимо, задача не перестаёт чувствоваться практической?). В 1988 в Боровске, где в одной школе, хотя и с интервалом в 30 лет, работали Фёдоров и К.Э. Циолковский, прошли Первые (аж Всесоюзные) Фёдоровские чтения. Традиция чтений стала регулярной; а в 2003-м в Белграде состоялся ни много ни мало международный конгресс «Космизм и русская литература», посвящённый 100-летию со дня смерти московского библиотекаря.
(14) Ведь, действительно, именно Фёдоров первым заговорил о том, что перед человечеством, восстановленным во всей полноте, стоит задача освоить всё космическое пространство и стать в нём носителем Разума - проводником в тварный мир Божественных Энергий, силой, противостоящей разрушению и тепловой смерти Вселенной.
(15) Кузнецова В.В. «Vado mori» - иду к своей смерти // Виртуальное пространство культуры. Материалы научной конференции 11-13 апреля 2000 г. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. - С. 22.
(16) Большая подборка ссылок на эту тему, например: http://cryonics.euro.ru/
(17) Такие исследования велись и раньше. Первая в мире научно-исследовательская лаборатория экспериментальной физиологии по оживлению организма была создана патофизиологом Владимиром Неговским (1909-2003) - который и ввёл в оборот термин «реаниматология» - при Институте нейрохирургии ещё в 1936 г. Спустя 12 лет она стала самостоятельным учреждением в составе Академии медицинских наук, а в 1985-м - реорганизована в Институт общей реаниматологии АМН СССР, тоже первый в мире, действующий и сегодня.
(18) Цит. по: http://www.antimir.ru/Necro/smert/smert5p2.html
(19) Там же.
(20) Там же.
(21) В 1939 году под названием «эвтаназия» была запланирована программа уничтожения душевнобольных. За год было умерщвлено 27 500 человек. После Второй мировой войны эти действия медиков были признаны преступными. В 1947 году Всемирная медицинская ассоциация объявила эвтаназию неэтичной. (http://www.krotov.info/libr_min/yu/yuryeva/yur_06.html).
(22) http://www.ng.ru/events/2001-04-12/2_eftanazy.html
(23) Heidegger M. Sein und Zeit, завершено в 1926, опубликовано в 1927. - Русское издание: Хайдеггер М. Бытие и время. - М., 1997.
(24) Гуревич А.Я. Смерть как проблема исторической антропологии: о новом направлении в зарубежной историографии // Одиссей, 1989. - М., 1990. - С. 115. Далее там же.
(25) Справедливости ради надо сказать, что ещё Мечников выдвигал гипотезу о существовании «инстинкта смерти» и, предполагая, что «естественная смерть, по всей вероятности, сопровождается в высшей степени приятным ощущением», писал даже о «радости смерти» (Мечников И.И. Этюды оптимизма. - М., 1987. - С.116).
(26) В книге: Анатомия человеческой деструктивности (1973). Последняя глава - «Злокачественная агрессия. Адольф Гитлер - клинический случай некрофилии». Одно из русских изданий: Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. - М.: АСТ, 2007.
(27) http://www.krotov.info/spravki/persons/20person/kubler.html
(28) Так называемая паллиативная медицина.
(29) Об этом, например: Гаранян Н.Г., Холмогорова А.Б. Интегративная психотерапия тревожных и депрессивных расстройств на основе когнитивной модели // Московский психотерапевтический журнал. - 1996. - № 3. - с.112-140.
(30) Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М., 1999, с.34.
(31) Дорошенко В.А. Инициация смерти, как необходимый «обряд перехода» //Фигуры Танатоса. Философский альманах. Пятый специальный выпуск. СПб., 1995 (http://anthropology.ru/ru/texts/doroshenko/tanatos5_1.html )
(32) Там же.
(33) В цитированном тексте В. Дорошенко называет это попросту «несомненным».
(34) Цит. по: http://www.isra-trainings.com/body_work/about/body-oriented.html
(35) Там же.
В 1961 году на Международном конгрессе травматологов в Будапеште получила имя новая медицинская дисциплина, родственница и наследница танатологии: реаниматология(17). В то время как прародительница занимается в основном диагностикой причин смерти, патоморфологическими аспектами умирания, посмертными изменениями в трупе в разные сроки после наступления смерти при разных внешних условиях, особенностями исследования трупа, новорождённая наука, которую тоже интересуют патофункциональные процессы во время умирания и терминальные состояния - занялась главным образом проблемами восстановления жизненных функций. Удержанием человека в жизни и возвращением его в жизнь, когда он готов перейти - или уже перешёл - границу.
С этим тесно связана проблема фиксации момента наступления смерти и признания человека мёртвым.
Отдел статистики жизни при ООН определяет смерть как «окончательное прекращение всех жизненных функций» (18). Но что понимать под «жизненными функциями» и их «прекращением»?
Проблема тем более остра, что медицина и техника сегодня способна поддерживать жизнь - функционирование организма - при отключённом сознании практически сколь угодно долго. Вот-вот, кажется, смогут уже искусственно заменять все жизненные функции, даже функцию мозга. Границы клинической (обратимой) смерти раздвинулись: в нее включены состояния, считавшиеся ранее необратимыми.
Сегодня клиническую смерть определяют как «состояние, при котором отсутствуют все внешние признаки жизни (сознание, рефлексы, дыхание и сердечная деятельность), однако организм в целом еще не погиб; метаболические процессы в его тканях еще имеют место, и при определенных условиях возможно восстановить все его функции» (19). Но при каких именно?
Становление реаниматологии не зря считают признаком революционных изменений в медицине. Это связано с преодолением традиционных критериев смерти - прекращения дыхания и сердцебиения - и появлением нового критерия: смерти мозга. Дискуссии об этом не прекращаются с 1959 года, когда это состояние было впервые описано. Особенно актуальной тема стала после первой пересадки сердца (1967): большинство доноров для трансплантации органов - люди с погибшим мозгом.
Пока не наступили необратимые изменения коры головного мозга, врачи берутся вернуть человека. По свидетельству экспериментов, при нормальной температуре мозг может бездействовать не более 5-6 минут. После этого к восстановлению всех своих функций он уже не способен. Поэтому самым точным методом констатации смерти считается электроэнцефалограмма по истечении шестиминутного периода у наименее устойчивой из тканей организма.
Однако учёные утверждают: максимальный шестиминутный период бездействия мозга с полной уверенностью установить нельзя. С практической точки зрения, говорят они, вообще нельзя точно определить конец состояния клинической смерти каждого отдельного организма. Остаётся опираться на «средние данные».
Даже разложение - не критерий. Да, бактерии и грибки, начиная размножаться в кишечнике, изменяют цвет передней брюшной стенки: появляются серые пятна, затем становятся зелеными, испускают зловоние… Но ведь при некоторых кожных болезнях на коже возникают пятна, точь-в-точь похожие на признаки посмертного разложения.
Говорят даже, будто из простого биологического факта смерть всё более превращается в функцию отношения «врач-пациент» (20). Вот-вот, и её вообще станут определять как «то, что зависит от решения врача». Ведь «окончательное прекращение жизненных функций» наступит не раньше, чем будет отключена поддерживающая жизнь аппаратура.
Именно успехам медицины обязана своей сегодняшней остротой проблема эвтаназии. Этим словом, происходящим от греческих ευ - хорошо и θάνατος - смерть, называют удовлетворение просьбы безнадёжного больного об ускорении его смерти какими-либо действиями или средствами. Выделяют обычно два её вида: пассивную (намеренное прекращение врачами поддерживающей терапии) и активную (когда умирающему вводятся лекарственные средства или совершается что-то ещё, влекущее за собой быструю смерть). К активной эвтаназии часто причисляют самоубийство с медицинской помощью - предоставление больному, по его просьбе, препаратов, прекращающих жизнь.
На Западе уже лет двадцать не утихают споры о помощи безнадежным больным в прекращении страданий. У проблемы, к несчастью, очень отягощенная наследственность. Спокойно говорить на эту тему не даёт историческая память о том, что под именем эвтаназии делалось в нацистской Германии(21).
Между тем в некоторых странах (из числа «благополучных») то, что противники называют «пассивной эвтаназией», а то и «убийством», уже стало юридически регламентированной практикой. Человек, думающий о неизбежном конце, в здравом уме и твёрдой памяти, оговаривает в завещании продолжительность реанимационных мероприятий в случаях, когда он не сможет высказать желаний на сей счет. Таким образом он сам снимает с родных ответственность за смертоносное решение и облегчает выбор медицинской тактики в проблематичных случаях. Так, кстати, закончилась жизнь бывшего президента США Ричарда Никсона.
Первым - в 2001 году - добровольную смерть легализовали Нидерланды(22). Их примеру последовала Бельгия: с 2002-го там может подвергнуться эвтаназии человек старше 18 лет, страдающий неизлечимым заболеванием. Проводит её врач после нескольких письменных запросов, подтверждающих решение больного.
С апреля 2005-го в бельгийских аптеках появились специальные наборы для добровольного ухода из жизни: одноразовый шприц с ядом и другие необходимые средства. Примерно 60 евро. Заказать его может только практикующий врач, указав точную дозировку яда, в одной из аптек с соответствующей лицензией.
В России эвтаназия законодательно запрещена.
Гуманитарии: Часть бытия
Задачей гуманитариев стало вернуть смерти упущенные смыслы, прояснить забытые старые, а главное - выработать техники работы со смертью, независимые от успеха или неуспеха естествоиспытателей в Её преодолении и доступные, по существу, каждому. Эта работа всерьёз началась лишь в последние десятилетия ХХ века, когда смертью занялись историки и, главным образом, психологи.
Философы занялись Ею гораздо раньше. Мартин Хайдеггер, подводя итоги первым катастрофам века, уже в 1926 году(23) писал, что смерть - условие, дающее человеку возможность жить аутентичной жизнью. Увы, работа философов всё-таки достаточно элитарна и, вследствие этого - не из тех, что быстро и глубоко проникает в ткань культуры. Вряд ли многие из современников Хайдеггера знали его имя и тем более - справились с чтением «Бытия и времени», а жить со своими проблемами людям всё-таки надо каждый день.
В середине ХХ века подключились историки. Совсем незадолго до того словно бы «не существовавшая для исторического знания» (24), смерть стала предметом их исследования «внезапно и взрывообразно», заинтересовав прежде всего медиевистов и специалистов по истории Европы в XVI- XVIII вв и особенно - представителей направления исторической науки, называемого «историей ментальностей» (l’histoire des mentalités) - Арьес принадлежал именно к нему. К концу 1980-х, по свидетельству отечественного медиевиста, литература об этом «уже с трудом поддавалась обозрению».
Психологи заговорили о Ней ещё устами Зигмунда Фрейда (1856-1939), выдвинувшего в свой поздний период знаменитую концепцию «влечения к смерти». Будучи, строго говоря, всё-таки больше метафорой, едва ли не поэтическим образом, чем научной концепцией, она уверенно заняла своё место в метафорическом фонде западной культуры(25). Там же, на наш взгляд, нашли свою нишу и эффектные рассуждения Эриха Фромма (1900-1980) о (чрезвычайно широко понятой) «некрофилии» (26). Но настоящая на работа гуманитариев со смертью началась всё-таки тогда, когда психологи занялись экспериментальным исследованием душевных процессов, связанных с умиранием.
Чешско-американский врач и учёный Станислав Гроф (р. 1931), писавший о том, что для осознания психических процессов изучение смерти имеет ключевое значение, что без близкого знакомства с Её переживанием не понять ни мифологий, ни религий, что умирание (и следующее за ним возрождение) - фундаментальная психологическая структура: воспроизводится всякий раз, когда человеку приходится выходить за пределы освоенных состояний, вместе с коллегами - в полном соответствии с духом эпохи - предпринял первое научное, экспериментальное изучение посмертного опыта.
Один из самых влиятельных шагов к освоению смерти был сделан американским психотерапевтом Элизабет Кюблер-Росс (1926-2004), автором концепции психологической помощи умирающим больным. Смерть, считала она, должна быть понята как великое событие, подобное рождению, а умирание - такая же полноценная часть бытия, как детство.
Она научила своих соотечественников-врачей обсуждать смерть с больными. Благодаря ей в США теперь пациенту сообщают полную информацию о его диагнозе и прогнозе даже в самом неутешительном случае. Американские медики считают, что скрывать от человека правду - значит нарушать его право принимать самостоятельные решения. Что человек имеет право, а пожалуй что и обязанность, разделить с врачом ответственность за собственную жизнь и собственное умирание. И это касается не только взрослых, но и детей начиная с 12-ти лет.
Люди перехода
Тут - действительно начало новой эпохи в отношениях со смертью. Её, по нашему мнению, стоило бы отсчитывать от книги Кюблер-Росс «О смерти и умирании» (1969).
Кюблер-Росс первой среди медиков заговорила о том, что недостаточно бороться за жизнь пациента до последней минуты. Долг врача - не только бесконечно продлевать жизнь, которая в конце концов превращается в мучительную и бессмысленную агонию, но сделать все, чтобы последние часы и минуты жизни пациента были прожиты достойно, без мучений и страха. А для этого к смерти надо готовиться. Думать и говорить о ней, как о естественной и неотвратимой составляющей жизни. (27)
Именно с этой работы в США - а позже и в других странах - началось массовое движение за создание хосписов. Сами они возникли раньше.
«Хоспис» означает странноприимный дом. Такие дома уже несколько веков существовали при монастырях, служа пристанищем пилигримам, заболевшим по пути в Святую Землю. Первый хоспис современного типа - с заботой о личности умирающего, о раскрытии и освоении им своих жизненных смыслов - создала в 1967 году в Англии доктор Сесилия Сандерс, работавшая с онкологическими больными. Задачей персонала было сделать все, чтобы человек прожил остаток дней полноценно, без боли, отчаяния и одиночества. Хосписы ХХ века стали обеспечивать умирающему медицинскую(28), психологическую и духовную поддержку.
В 1981 году Всемирная медицинская ассоциация приняла Кодекс прав пациента, где было зафиксировано право пациента на «смерть с достоинством».
Изучая состояние больных, узнавших, что они обречены, Кюблер-Росс и ее коллеги создали концепцию «смерти как стадии роста». Согласно ей, современный неверующий человек в освоении близящейся смерти проходит пять стадий.
Первая - отрицание: «Неправда, это не рак». Вторая - протест: «Почему я?!» Третья - просьба об отсрочке: «Еще не сейчас, еще немного…». На этой стадии многие впервые обращаются к Богу и начинают молиться. Четвертая - депрессия: «Да, это я умираю». И последняя - принятие. Человек обретает мир и спокойствие. С принятием смерти больной теряет интерес к окружающему. Он сосредотачивается на себе, готовится к неизбежному. Он уходит.
Есть свидетельства, что на последней стадии душевное состояние принципиально меняется. Сами больные не раз говорили о том, что эти дни осознания смысла своей судьбы и примирения с нею - счастливейшее время их жизни.
До этой стадии, правда, доживает не более 2 % умирающих. Впрочем, это принято объяснять тем, что не дожившие просто получили информацию слишком поздно…
Исцеление смертью
С одной стороны, психотерапия выработала уже массу приёмов борьбы со страхом смерти у своих пациентов(29). Самым адекватным терапевтическим методом работы с умирающими сегодня считается логотерапия Виктора Франкла. Суть её в том, что жизнь человека не может лишиться смысла ни при каких обстоятельствах, даже при фатальном заболевании на пороге смерти. Смысл всегда может быть создан на основе трех экзистенциалов человеческого существования: духовности, свободы и ответственности.
С другой - она говорит им о том, что жизнь и смерть взаимозависимы и одновременны: «смерть, непрерывно проникая в пределы жизни, оказывает огромное воздействие на наш опыт и поведение» (30).
Ещё Гроф увидел в результатах психоделической и голотропной терапии свидетельство «огромного терапевтического эффекта переживаний состояния «смерти-возрождения» в плане излечения невротических, психосоматических и ряда психических расстройств» (31). Соприкосновение с состоянием смерти стимулирует, уверял он, глубокую перестройку личности.
Сегодня в том, что «обряд перехода», структурно связанный с проблемой «смерти-возрождения», способен стать средством «исцеления от невротических, психосоматических недугов» и даже «нравственного оздоровления», причём «как отдельного человека, так и общества в целом» (32) - оказывается, не принято особенно сомневаться(33).
В конце 1980-х годов наш соотечественник Владимир Баскаков создал терапевтический метод, который так и назвал: танатотерапия. Исцеление смертью.
По словам своего создателя, этот вид телесноориентированной психотерапии направлен «на установление утраченного контакта с естественными процессами жизни через процессы смерти и умирания» (34). Достижение этого мыслится «через внешнее обездвижение тела (признак смерти), которому сопутствует выраженное внутреннее “движение” психологических и телесных процессов (признак жизни).» (35)
Исцеление смертью - апофеоз, кажется, современной «прирученности» смерти: тут Она откровенно работает на жизнь, причём здешнюю и вполне сиюминутную. Некогда самая страшная и таинственная из сил низведена - кто бы мог подумать! - до уровня терапевтической техники. И даже - говорят - вполне эффективной.
Единственная и своя
Сегодня в западных культурах (наша - не исключение) идёт интенсивная смысловая переработка смерти, обращивание её традициями. Этап «вытеснения» смерти из жизни, несомненно, далеко позади. Но что впереди?
Сейчас речь может идти скорее даже о (невротическом?) «перепроизводстве» дискурса о смерти (а невротический он, вероятно, потому, что с трансцендентными перспективами всё не так ясно, как хотелось бы). Баланс явно нарушен. Нет спокойного, насколько это возможно, симбиоза жизни и смерти, гармоничного их взаимопроникновения.
И подумаешь: не есть ли это заговаривание смерти - всего лишь очередная форма её непонимания?
Ведь она по-прежнему непонятна. Скорее всего, ей и назначено быть такой. Сколько её ни измеряй, не оставляет чувство, что от этих измерений ускользает что-то самое главное. Измеряется, подсчитывается, описывается что-то чужое, а Она по-прежнему - «единственная и своя, как жизнь» (Рильке). Смерть - это не то, что бывает с другими. Другие не умирают. Умираю только я.
(1) Филипп Арьес (1914-1984) - один из тех, кому мы обязаны началом серьёзного научного разговора о культурной роли смерти, автор фундаментальной монографии об отношении к ней европейцев с раннего средневековья до ХХ века. Aries, Philippe. L’homme devant la mort. - Paris, 1977. Русское издание: Арьес Филипп. Человек перед лицом смерти. - М., 1992.
(2) Шнейдер Л. Смерть как ритуальное, профессиональное и материальное // http://www.rl-online.ru/articles/4-02/223.html
(3) Фрейд З. Мы и смерть // http://www.krotov.info/lib_sec/21_f/fre/freud_01.html
(4) Выражение Ж. Бодрийяра. Цит. по: Роганов С. , Роганова Г. Русский Танатос: Советская смерть как проект Homo mortem // http://www.topos.ru/article/830
(5) Сазанов А. Культура памяти в человеческом обществе: Формирование позитивного общественного отношения к сфере ритуальных услуг // http://www.requiem.ru/documents/doc6/
(6) http://www.requiem.ru/news/2006/12/25/necropol2006/
(7) Несколько наугад взятых названий: «Умереть до расстрела», «Убийца поневоле», «Смерть ради смерти», «Опоённые смертью», «Ожерелье смерти», «Бег от смерти», «Проводник смерти», «Гонцы смерти», «Удавка»…
(8) См. об этом: Гуревич П. О жизни и смерти. Жизнь земная и последующая. Сборник. - М., 1991, с. 401-412.
(9) http://www.nadesika.narod.ru/smert3p4.htm
(10) Волчек Д. Евгений Юфит - основатель некрореалистического движения // http://www.inoekino.ru/artc11.html
(11) Там же.
(12) Цит. по: Флоровский Г. Пути русского богословия // http://www.krotov.info/library/f/florov/page07.htm
(13) Можно сколько угодно называть идеи Фёдорова химерами, но влияние, которое они оказывают до сих пор (!), не похоже на случайное - и, стало быть, отвечает некоторому сильному культурному запросу. В России конца ХХ века его снова начали читать с интересом. В конце 1980-х в Москве возникло Общество имени Н.Ф. Фёдорова. В музее-читальне его имени регулярно собирается научно-философский семинар: идеи Фёдорова обсуждают физики, биологи, философы, литературоведы и даже политики с бизнесменами (видимо, задача не перестаёт чувствоваться практической?). В 1988 в Боровске, где в одной школе, хотя и с интервалом в 30 лет, работали Фёдоров и К.Э. Циолковский, прошли Первые (аж Всесоюзные) Фёдоровские чтения. Традиция чтений стала регулярной; а в 2003-м в Белграде состоялся ни много ни мало международный конгресс «Космизм и русская литература», посвящённый 100-летию со дня смерти московского библиотекаря.
(14) Ведь, действительно, именно Фёдоров первым заговорил о том, что перед человечеством, восстановленным во всей полноте, стоит задача освоить всё космическое пространство и стать в нём носителем Разума - проводником в тварный мир Божественных Энергий, силой, противостоящей разрушению и тепловой смерти Вселенной.
(15) Кузнецова В.В. «Vado mori» - иду к своей смерти // Виртуальное пространство культуры. Материалы научной конференции 11-13 апреля 2000 г. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000. - С. 22.
(16) Большая подборка ссылок на эту тему, например: http://cryonics.euro.ru/
(17) Такие исследования велись и раньше. Первая в мире научно-исследовательская лаборатория экспериментальной физиологии по оживлению организма была создана патофизиологом Владимиром Неговским (1909-2003) - который и ввёл в оборот термин «реаниматология» - при Институте нейрохирургии ещё в 1936 г. Спустя 12 лет она стала самостоятельным учреждением в составе Академии медицинских наук, а в 1985-м - реорганизована в Институт общей реаниматологии АМН СССР, тоже первый в мире, действующий и сегодня.
(18) Цит. по: http://www.antimir.ru/Necro/smert/smert5p2.html
(19) Там же.
(20) Там же.
(21) В 1939 году под названием «эвтаназия» была запланирована программа уничтожения душевнобольных. За год было умерщвлено 27 500 человек. После Второй мировой войны эти действия медиков были признаны преступными. В 1947 году Всемирная медицинская ассоциация объявила эвтаназию неэтичной. (http://www.krotov.info/libr_min/yu/yuryeva/yur_06.html).
(22) http://www.ng.ru/events/2001-04-12/2_eftanazy.html
(23) Heidegger M. Sein und Zeit, завершено в 1926, опубликовано в 1927. - Русское издание: Хайдеггер М. Бытие и время. - М., 1997.
(24) Гуревич А.Я. Смерть как проблема исторической антропологии: о новом направлении в зарубежной историографии // Одиссей, 1989. - М., 1990. - С. 115. Далее там же.
(25) Справедливости ради надо сказать, что ещё Мечников выдвигал гипотезу о существовании «инстинкта смерти» и, предполагая, что «естественная смерть, по всей вероятности, сопровождается в высшей степени приятным ощущением», писал даже о «радости смерти» (Мечников И.И. Этюды оптимизма. - М., 1987. - С.116).
(26) В книге: Анатомия человеческой деструктивности (1973). Последняя глава - «Злокачественная агрессия. Адольф Гитлер - клинический случай некрофилии». Одно из русских изданий: Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. - М.: АСТ, 2007.
(27) http://www.krotov.info/spravki/persons/20person/kubler.html
(28) Так называемая паллиативная медицина.
(29) Об этом, например: Гаранян Н.Г., Холмогорова А.Б. Интегративная психотерапия тревожных и депрессивных расстройств на основе когнитивной модели // Московский психотерапевтический журнал. - 1996. - № 3. - с.112-140.
(30) Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М., 1999, с.34.
(31) Дорошенко В.А. Инициация смерти, как необходимый «обряд перехода» //Фигуры Танатоса. Философский альманах. Пятый специальный выпуск. СПб., 1995 (http://anthropology.ru/ru/texts/doroshenko/tanatos5_1.html )
(32) Там же.
(33) В цитированном тексте В. Дорошенко называет это попросту «несомненным».
(34) Цит. по: http://www.isra-trainings.com/body_work/about/body-oriented.html
(35) Там же.