только детские книги читать
Избаловал нас букмейт, каждые два дня ищешь новенького, романы доверия не вызывают. Наткнулась на книгу Веры Мильчиной "С французской книжкою в руках", говорят, о влиянии французской литературы на нашу в момент возникновения, пусть расскажут, у кого Пушкин содрал "Письмо Татьяны", у кого "Дубровского". "Капитанскую дочку", кроме проводника в начале, у китайцев. Есть такая средневековая повестушка: молодой книжник по дороге куда-то, может и на место службы, попадается разбойникам. (Книжник у них - тварь дрожащая по определению, доблесть полагается только военным, они и становятся в случае чего разбойниками). Он полюбился главарю разбойников, тот выдает за него свою дочь. Немного спустя умная женщина говорит: нам бы, милый, бежать отсюда, на нас идет императорская армия, пропадем вместе со всеми (надо сказать, китайские разбойники потенциальные мятежники, со своим кандидатом в императоры; при удаче происходит смена династии).
Сбежать молодые сбежали, но попались императорским войскам, и чуть было не пропали, но, кажется, судья оказался бывший однокурсник героя, тут точно не помню, и все кончилось прекрасно.
Это так, к слову, а книга очень серьезная, пока что про князя Шаликова (знакомого по книге про бедного Батюшкова) и его переводы Шатобриана, о котором мы ничегошеньки не знаем! И не просто про переводы, а про примечания, которые выстраиваются в целую иерархию: собственные примечания автора; примечания переводчика; примечания переводчика к примечаниям автора; примечания автора к собственным примечаниям; примечания переводчика к собственным примечаниям...
Примечания бывают энциклопедические, полемические, автобиографические, литературно-критические... Князь Шаликов находит иногда очень удачные замены иностранным словам, но они, увы, не прививаются...
Сбежать молодые сбежали, но попались императорским войскам, и чуть было не пропали, но, кажется, судья оказался бывший однокурсник героя, тут точно не помню, и все кончилось прекрасно.
Это так, к слову, а книга очень серьезная, пока что про князя Шаликова (знакомого по книге про бедного Батюшкова) и его переводы Шатобриана, о котором мы ничегошеньки не знаем! И не просто про переводы, а про примечания, которые выстраиваются в целую иерархию: собственные примечания автора; примечания переводчика; примечания переводчика к примечаниям автора; примечания автора к собственным примечаниям; примечания переводчика к собственным примечаниям...
Примечания бывают энциклопедические, полемические, автобиографические, литературно-критические... Князь Шаликов находит иногда очень удачные замены иностранным словам, но они, увы, не прививаются...