Немецкая торговая и колониальная политика довоенного времени (1939) [1]
Перенесемся из 1934 в 1939. Геноссе Рунге уже за тридцать, изменился он (прямо скажем, радикализировался), изменилась Германия, изменился мир. Интересующая меня и, надеюсь, всех немногочисленных, но пытливых читателей этого блога, тема возвращения кайзеровских колоний - или приобретения взамен других тропических колоний - из разряда дурацких мечтаний благих пожеланий уже перешла в практическую плоскость. Текст с одной стороны очень откровенный, в 39-м национал-социалистам стесняться уже некого, а с другой - очень заидеологизированный. Пресловутое “если в кране нет воды, ее выпили жиды, а если в кране есть вода, значит жид нассал туда” реально стало официальной идеологией, и в переводе на колониальную тему звучит так: если колонии были, то они были плохие, их бедным-несчастным немцам подсунули жиды, специально чтобы немцев обобрать, а если колоний нет, то жиды их украли, исключительно чтобы лишить разнесчастных немцев уже последнего. Такое и читать, и переводить немного тяжело. А текст, хоть это и журнальная статья, довольно длинный, поэтому перевод я буду выкладывать постепенно, в нескольких частях. - gerb.
Немецкая внешняя политика и соответственно также колониальная политика в довоенное [до ПМВ] время определялась законами господствовавшего тогда либерализма. Либерализм воплощал в себе принцип свободной конкуренции. Экономика считалась главной, тогда как политика - второстепенной. Старое выражение Наполеона “Политика - это судьба” лишилось своего значения. В противоположность этому утверждение еврея [Вальтера] Ратенау, сформулированное как “Экономика, а не политика - это судьба!” стало считаться высшей мудростью. И неслучайно то, что в довоенное время колониальная политика проводилась в противоположность известному изречению “Торговля следует за флагом” на основе принципа “Флаг следует за торговлей” и не была должным образом обеспечена политической силой.
Поскольку либерализм в своем целеполагании исходил не из общего благополучия народа, а из присущего ему морального принципа свободной конкуренции, он предоставлял отдельных граждан их собственной судьбе, но такая “свобода” увы слишком часто оборачивалась против интересов своего народа. Либеральное немецкое государство довоенного времени было лишь правовым гарантом сообщества отдельных граждан независимо от их расы и национальности. Его внутриполитическая деятельность, в сущности, ограничивалась обеспечением правового порядка и смысл его существования состоял в том, чтобы насколько возможно избегать всякого вмешательства в повседневную и экономическую жизнь своих граждан. Результатом этого стала экономическая война всех против всех, конечным результатом которой стала безжалостная классовая борьба торговых и экономических групп, объединенных вокруг собственных интересов. Внутри страны эта либеральная политика выразилась в противостоянии промышленности и сельского хозяйства, которое в конечном итоге завершилось разрушением исконных связей крови и почвы.
Во внешней политике данная либеральная идея нашла выражение в свободной торговле, в односторонней приверженности глобальной экономике и в лишенной цели и плана политике за океаном и по всему миру.
Два фундаментальных внешне противоречащих друг другу устремления характеризуют сущность либерального государства:
1. Космополитическая идея глобальной экономики и
2. Империализм, глобальное доминирование, т.е. внешняя политика, направленная на подчинение иностранных территорий или народов без учета их расы или национальности с экономическими целями и их постепенное слияние с собственным народом.
Ошибочно называли империалистическое подчинение заокеанских стран и их экономическую эксплуатацию “заморской колонизацией”. Под колонизацией в истинном смысле этого слова следует понимать то, что страна “колонизируется”, т.п. заселяется. Колониальную политику в этом смысле слова за океаном реализовывали голландцы в Южной Африке, англичане в Канаде или в современных Соединенных Штатах Америки. Значительно позже по инициативе [Фридриха фон] Линдеквиста со стороны Германии были предприняты попытки поселенческой политики в Немецкой Юго-Западной Африке [Намибии], в рамках которой в стране расселялись бывшие солдаты шуцтруппе [сил обороны африканских колоний кайзеровской Германии]. Вся остальная деятельность в колониях велась исключительно из поощряемых либерализмом соображений извлечения прибыли. И хотя англичане прикрывали свою колониальную политику лицемерной завесой христианской заботы о ближних, туземцы ответили на это известным выражением: “They say God and mean cotton” (“Они говорят Бог, а имеет в виду хлопок”).
Продолжение следует…
Немецкая внешняя политика и соответственно также колониальная политика в довоенное [до ПМВ] время определялась законами господствовавшего тогда либерализма. Либерализм воплощал в себе принцип свободной конкуренции. Экономика считалась главной, тогда как политика - второстепенной. Старое выражение Наполеона “Политика - это судьба” лишилось своего значения. В противоположность этому утверждение еврея [Вальтера] Ратенау, сформулированное как “Экономика, а не политика - это судьба!” стало считаться высшей мудростью. И неслучайно то, что в довоенное время колониальная политика проводилась в противоположность известному изречению “Торговля следует за флагом” на основе принципа “Флаг следует за торговлей” и не была должным образом обеспечена политической силой.
Поскольку либерализм в своем целеполагании исходил не из общего благополучия народа, а из присущего ему морального принципа свободной конкуренции, он предоставлял отдельных граждан их собственной судьбе, но такая “свобода” увы слишком часто оборачивалась против интересов своего народа. Либеральное немецкое государство довоенного времени было лишь правовым гарантом сообщества отдельных граждан независимо от их расы и национальности. Его внутриполитическая деятельность, в сущности, ограничивалась обеспечением правового порядка и смысл его существования состоял в том, чтобы насколько возможно избегать всякого вмешательства в повседневную и экономическую жизнь своих граждан. Результатом этого стала экономическая война всех против всех, конечным результатом которой стала безжалостная классовая борьба торговых и экономических групп, объединенных вокруг собственных интересов. Внутри страны эта либеральная политика выразилась в противостоянии промышленности и сельского хозяйства, которое в конечном итоге завершилось разрушением исконных связей крови и почвы.
Во внешней политике данная либеральная идея нашла выражение в свободной торговле, в односторонней приверженности глобальной экономике и в лишенной цели и плана политике за океаном и по всему миру.
Два фундаментальных внешне противоречащих друг другу устремления характеризуют сущность либерального государства:
1. Космополитическая идея глобальной экономики и
2. Империализм, глобальное доминирование, т.е. внешняя политика, направленная на подчинение иностранных территорий или народов без учета их расы или национальности с экономическими целями и их постепенное слияние с собственным народом.
Ошибочно называли империалистическое подчинение заокеанских стран и их экономическую эксплуатацию “заморской колонизацией”. Под колонизацией в истинном смысле этого слова следует понимать то, что страна “колонизируется”, т.п. заселяется. Колониальную политику в этом смысле слова за океаном реализовывали голландцы в Южной Африке, англичане в Канаде или в современных Соединенных Штатах Америки. Значительно позже по инициативе [Фридриха фон] Линдеквиста со стороны Германии были предприняты попытки поселенческой политики в Немецкой Юго-Западной Африке [Намибии], в рамках которой в стране расселялись бывшие солдаты шуцтруппе [сил обороны африканских колоний кайзеровской Германии]. Вся остальная деятельность в колониях велась исключительно из поощряемых либерализмом соображений извлечения прибыли. И хотя англичане прикрывали свою колониальную политику лицемерной завесой христианской заботы о ближних, туземцы ответили на это известным выражением: “They say God and mean cotton” (“Они говорят Бог, а имеет в виду хлопок”).
Продолжение следует…