Трехдневная репетиция отпуска. Лучи заката в классах Крафта.
16 июля.
Похоже недоработал немец-лесовод Крафт, когда выводил свои формулы роста и дифференциации деревьев в динамике жизни лесных сообществ. Дальше надо было идти в своих выводах - распространять закономерности вариационной статистики на все живое и неживое. Ведь не только деревья-одногодки, ровестники, выросшие в единых условиях среды, подрастая, к сорока годам уже полностью расходятся по классам благополучия и состояния. И с прочими так.
Зримый образ этой неумолимости я впервые понял в своей свежей молодости, на Валааме осенью 1986 года.
...Стоял я тогда, разглядывал косые сосульки, выросшие в осенний шторм на перилах моста к Никольскому скиту. Порывы ветра срывали мелкую водяную пыль с прибойных волн и колючими брызги ложились на берега Валаама. Так вот, эти самые сосульки - братья и сестры зарожденные в страсти Аквы и Эола - росли быстро, а по утру закаленные ночным морозом выглядели иллюстрацией классической таблицы незабвенного Гэ` Крафта.
На длинной доске поручней, наискосок к поверхности воды свисали сталактитики - такие разные по строю и упитанности фигур. Семисосульковые октавы отличались друг от друга, но внутри каждой из них всегда был один строй. Выглядело это так: прямой, длинный и толстый лидер, пара покороче - вдогон, кривоватые между смелых, а к краю оттёрт шпенделёк забитого недомерка, изогнутый, словно от стыда и осознания своей неполноценности. Почти без пробела, рядом начиналась следующая группа сосулек, в таком же раскладе... Где-то у меня даже черно-белый снимок есть, сохранилась фотография.
Вскоре после чёрных лет Перестройки я и про себя кое-что понимать начал: да, что выросло то выросло, но мы же слегка шевелимся! Есть еще возможность по партитуре погулять...
К чему я это вспомнил - захотелось как-то объяснить неравномерность выпадения удач и впечатлений по дням недели. И не вдаваться в астрологию и оккультизм. Некогда.
Предстояло прожить третий день моей репетиции отпуска - обычный, четвертый день недели. День, по совокупности впечатлений и событий укладывающийся в IV класс Крафта - «так себе: ни то, ни сё».
Итак, 16 июля, четверг - рыбный день в заводских столовках СССР. Так было.
И наши заботы в муезерских лесах сегодня продолжились, повторились эхом вчерашнего, но в обновленных декорациях: весь день мы провели в лесу, в молодняках, подыскивали подходящие для наших молодых ученых пробные площадки. Нашли. К вечеру расположились на юго-западном берегу озера Хедо. Надули лодку. Песочек, солнышко - курорт. Пока мокрец не вылетел…
Я загорал, плавал вдоль берега - спугнул в устье речки выводок крякв. Поймал небольшого окуня, отпустил и долго ходил за ним по мелководью, фотографировал бедолагу, ошарашенного приключением на воздухе и вновь обретенной свободой...
Потом в лодку забрались ребята, а я побрёл смотреть озеро Янисьярви и безымянную ламбу рядом. Зайцев не встречал, но по сторонам насмотрелся. Вода в ламбах светлая, прозрачная - до дна просвеченная солнцем. Водных растений почти нет. На берегу - то же: весь лес, прямо до кромки воды, в середине девяностых вырублен лесозаготовителями...
Долго гулял по вырубке, а меня сверху пугала хищная птица, непрерывно цокая и нарезая круги. Почему я решил, что это небольшой сокол, и он обязательно должен усесться на рогатую сушину. Долго стоял, держал фотоаппарат наизготове, все ждал.
...Да, хорошо бы на сушине хищная птица смотрелась - по былинному....
А соколик все летал и летал вокруг - поодаль, да цокал непрерывно. Пора было возвращаться. Через час - час "Ч" моего возвращения. Обещал к двадцати одному вернуться - надо выполнять, чтобы не как вчера: и сам втык получил и людей разволновал.
Опустив фотоаппарат, я пошел к краю вырубки, к дороге. Сокол перестал шуметь, деловито уселся на вершинку того самого сухого ствола и на меня, словно прощаясь, зыркнул. Возможно он был ястребом.
Потемнело от грузной тучи, наползшей с северо-запада. На озере Хедо у границы тростников неподвижным поплавком замерла лодка с рыболовом. Дождь будет ночью, но до того вечернее солнце, пробившись последними лучами под полог туч, ещё осветит наш берег и спокойную фигуру Юрия Владимировича Преснухина, застывшего в ожидании поклевки…
Назавтра, просушив палатки, свернём лагерь и поедем в Петрозаводск. Пора к компьютеру - отпуск ведь, никто никуда не гонит - можно сутками работать!
На фото:
Вырубка тридцатилетней давности.
Осиновый скрипун, кажется, - надо будет переспросить у энтомологов.
Речка, ручей Чёрный.
Лютик водный(?) - вроде он.
Крылатый хищник и та-самая рогатая сушина.
Похоже недоработал немец-лесовод Крафт, когда выводил свои формулы роста и дифференциации деревьев в динамике жизни лесных сообществ. Дальше надо было идти в своих выводах - распространять закономерности вариационной статистики на все живое и неживое. Ведь не только деревья-одногодки, ровестники, выросшие в единых условиях среды, подрастая, к сорока годам уже полностью расходятся по классам благополучия и состояния. И с прочими так.
Зримый образ этой неумолимости я впервые понял в своей свежей молодости, на Валааме осенью 1986 года.
...Стоял я тогда, разглядывал косые сосульки, выросшие в осенний шторм на перилах моста к Никольскому скиту. Порывы ветра срывали мелкую водяную пыль с прибойных волн и колючими брызги ложились на берега Валаама. Так вот, эти самые сосульки - братья и сестры зарожденные в страсти Аквы и Эола - росли быстро, а по утру закаленные ночным морозом выглядели иллюстрацией классической таблицы незабвенного Гэ` Крафта.
На длинной доске поручней, наискосок к поверхности воды свисали сталактитики - такие разные по строю и упитанности фигур. Семисосульковые октавы отличались друг от друга, но внутри каждой из них всегда был один строй. Выглядело это так: прямой, длинный и толстый лидер, пара покороче - вдогон, кривоватые между смелых, а к краю оттёрт шпенделёк забитого недомерка, изогнутый, словно от стыда и осознания своей неполноценности. Почти без пробела, рядом начиналась следующая группа сосулек, в таком же раскладе... Где-то у меня даже черно-белый снимок есть, сохранилась фотография.
Вскоре после чёрных лет Перестройки я и про себя кое-что понимать начал: да, что выросло то выросло, но мы же слегка шевелимся! Есть еще возможность по партитуре погулять...
К чему я это вспомнил - захотелось как-то объяснить неравномерность выпадения удач и впечатлений по дням недели. И не вдаваться в астрологию и оккультизм. Некогда.
Предстояло прожить третий день моей репетиции отпуска - обычный, четвертый день недели. День, по совокупности впечатлений и событий укладывающийся в IV класс Крафта - «так себе: ни то, ни сё».
Итак, 16 июля, четверг - рыбный день в заводских столовках СССР. Так было.
И наши заботы в муезерских лесах сегодня продолжились, повторились эхом вчерашнего, но в обновленных декорациях: весь день мы провели в лесу, в молодняках, подыскивали подходящие для наших молодых ученых пробные площадки. Нашли. К вечеру расположились на юго-западном берегу озера Хедо. Надули лодку. Песочек, солнышко - курорт. Пока мокрец не вылетел…
Я загорал, плавал вдоль берега - спугнул в устье речки выводок крякв. Поймал небольшого окуня, отпустил и долго ходил за ним по мелководью, фотографировал бедолагу, ошарашенного приключением на воздухе и вновь обретенной свободой...
Потом в лодку забрались ребята, а я побрёл смотреть озеро Янисьярви и безымянную ламбу рядом. Зайцев не встречал, но по сторонам насмотрелся. Вода в ламбах светлая, прозрачная - до дна просвеченная солнцем. Водных растений почти нет. На берегу - то же: весь лес, прямо до кромки воды, в середине девяностых вырублен лесозаготовителями...
Долго гулял по вырубке, а меня сверху пугала хищная птица, непрерывно цокая и нарезая круги. Почему я решил, что это небольшой сокол, и он обязательно должен усесться на рогатую сушину. Долго стоял, держал фотоаппарат наизготове, все ждал.
...Да, хорошо бы на сушине хищная птица смотрелась - по былинному....
А соколик все летал и летал вокруг - поодаль, да цокал непрерывно. Пора было возвращаться. Через час - час "Ч" моего возвращения. Обещал к двадцати одному вернуться - надо выполнять, чтобы не как вчера: и сам втык получил и людей разволновал.
Опустив фотоаппарат, я пошел к краю вырубки, к дороге. Сокол перестал шуметь, деловито уселся на вершинку того самого сухого ствола и на меня, словно прощаясь, зыркнул. Возможно он был ястребом.
Потемнело от грузной тучи, наползшей с северо-запада. На озере Хедо у границы тростников неподвижным поплавком замерла лодка с рыболовом. Дождь будет ночью, но до того вечернее солнце, пробившись последними лучами под полог туч, ещё осветит наш берег и спокойную фигуру Юрия Владимировича Преснухина, застывшего в ожидании поклевки…
Назавтра, просушив палатки, свернём лагерь и поедем в Петрозаводск. Пора к компьютеру - отпуск ведь, никто никуда не гонит - можно сутками работать!
На фото:
Вырубка тридцатилетней давности.
Осиновый скрипун, кажется, - надо будет переспросить у энтомологов.
Речка, ручей Чёрный.
Лютик водный(?) - вроде он.
Крылатый хищник и та-самая рогатая сушина.