Трехдневная репетиция отпуска. День первый - забег забугорного бобра.
День был теплый, по мере нашего продвижения на север дождевые тучи светлели. а когда свернули с мурманской трассы на кочковатый асфальт дороги Кочкома - Реболы солнце показывалось из-за облаков и надежно запарило брагу июльской духоты. Скорей бы проехать Ругозерские болота! По абсолютным отметкам высот местность повышается вроде незначительно - с 150 метров до двухсот с хвостиком, в районе Юдальского заказника. Болотные системы локализуются, дробятся песчано-валунными грядами на которых уютно произрастают сосновые леса. Дальше, за поселком Тикша и массивом Ивановой горы должно быть как бы суше и веселее.
Но если не лукавить - еще один момент добавляет привлекательности, кружит голову новоявленного отпускника: бывал я в этих местах и раньше! В статусе «молодого специалиста» инженерил на здешних болотах в середине восьмидесятых, «приложил руку» к созданию проекта осушительной сети каналов около Тикшозера, озер Коппола и Поннока. В новом веке принимал участие в TASIC-проекте и даже сделал выставку «Туристический потенциал Муезерского района». На открытие этой выставки ездил в городок Lieksa, далее за экспозицией не следил - она должна была сменить еще десяток адресов в Финляндии.
Вроде как вписал Муезерскую трансекту в пикетажку своей жизни.
Кстати, значение этого термина пришлось узнавать у мэнээсов Андрея Туюнина и Николая Петрова. И правописание - тоже. Не решался я беспокоить вопросом доктора Громцева. Дескать, что это за слово он неоднократно, вслух и прилюдно произносит со строгим выражением лица - вроде как я сам должен бы знать этот термин. А со времен своего ученичества я твердо запомнил только одну правило - рекомендацию по жизни от профессора Валентина Николаевича Валяева: «Инженер не тот, кто всё знает и помнит, а тот, кто знает - ГДЕ Знания и КАК их достать!». Оказалось - не «транс секта» и не «транссекта», а банальная трансекта из набора современного инструментария ландшафтоведа. Не очень-то отличается по-сути от того метода учета, который мы двадцать лет назад называли - «заложить линейку».
Меняем перо на самописку - слегка меняется и почерк, а слова, озвучивающие смыслы - те же!
Ближе к вечеру, проехав около полутысячи километров в нашей шустрой «буханке» мы наметили возможное место ночевки - около самого верхнего озерка в водной системе речки Пижма, а пока "заложили трансекту" севернее озера Малое Юдало. Легла на местность четырехкилометровая линейка учета ровно вдоль дороги, пересекая различные формы рельефа, прихватила болотца и недорубы, но в основном попала на сплошные лесосеки двадцатипятилетней давности. Местность в этих местах всхолмлена моренными грядами, но сверху смотришь - леса нет, только зелень бескрайнего ковра молодняков. Рубили тут в восьмидесятых сплошь - стригли с размахом. Видимо хороший леспромхоз был - хватало и техники и людей (простите, тогда говорили - "людских ресурсов"). И дорогу построили хорошую. Она по сей день имеет название «Технологическая трасса», так написано на указателе при съезде с основной дороги, ведущей к границе с Финляндией.
Интересно, а к дорогам применимо предначертание событий по имени - как на флоте? «Как корабль назовешь - такая и судьба предписана». В прозе жизни глупо ожидать на указателе - «Домой» или «Туда, в счастье», а вот «Технологическая трасса» есть!
Глядя на эти лесосеки, кстати, вспоминается фраза сказанная Морозовым еще в начале ХХ века: «Лесоводство - дитя нужды». Человек, начиная любое использование природных ресурсов всегда сначала хищно берёт лучшее, поближе и побольше. Что бы подешевле вышло.
Вернулись, материализовались из зеленки наши изыскатели, говорили про завтра, про хорошее место и полноценную работу. А пока проехали до горки, где стоит
тригонометрическая вышка. Уазик был уже почти на вершине пригорка, когда я заорал: - «Саня, стой! Тормози…» Через дорогу в развалку волочил свой хвост бобр! Во всеоружии я выскочил из машины, благо фотоаппарат на шее висел и бегом к зверю…присел, щелк с колена - шипит!
Сразу подойти к нему поближе я не решился. Неповоротливый на суше, не прыгнет, но все же… говорят, что даже волки только парой берут взрослого бобра. Да и не люблю я, когда на меня шипят - ладно бы женщины, с них станется, так нет: в мае гадюка обшипела, сейчас вот - матерый грызун. Бобер понял, что отпугнул меня и не торопясь, попер в лес. Я, сокращая расстояние прыжками - за ним. Успел еще сделать пару кадров, прежде чем подметка его хвоста скрылась в густом, мокром подлеске.
Вот это да! Здорово! Бобры на стадионе! И где - на водоразделе, под вышкой геодезического знака! Посмотрел атлас, да - так и есть Истоки речки Пижма, куда поплелся зверек, вольются в Кемь-реку и в Белое море, а по другую сторону холма берут начало Юдальско-Ровкульские воды. Далее они через систему Лексозера, реки Лендерка попадают в Сайминскую систему озер в Финляндии и далее в Балтику. А мы стоим на одной из вершин Беломорско-Баренцевоморского и Балтийского водораздела и любуемся на забеги канадских бобров! А зверь то импортный! И по происхождению канадец заморский и притащился со стороны госграницы. Может перебежчик из благополучной Финляндии?
Ходят тут всякие, селятся. Где захотят - дома строят, плотины на ручьях городят. Не проехать - не пройти…
Я несколько раз прокрутил в фотоаппарате кадры бобрового забега . Неужели нерезкие кадры?!! Все?! Только вчера улучшил технику: сменил стандартный фокусировочный экран на новенький - чтобы картинку ясную видеть, а по разлиновке линию горизонта ровно держать - не перекашивая. Это типично для меня - сделать "завал" на несколько градусов влево-вниз, а когда много активных диагоналей в кадре - и того круче. Неужели при установке сам экран перекосил, и теперь вместо кривого горизонта будут прямые нерезкие кадры?!! Я пытался рассмотреть на мониторчике фотоаппарата детали в увеличении - эх, не разобрать и машину изрядно трясет.
После эйфории, испытанной на гряде водораздела настроение резко пошло вниз.
Мы свернули на лесовозный ус ведущий к озеру, где собирались ночевать. Начали разгружать машину, ставить лагерь. Вскоре появился мокрец, облепил жгучими ожогами укусов лицо и руки. Сетка не помогает - мелкий шельмец, пролезает в любую ячею, а мазаться химией я не люблю.
…бобра-то моего на старт не вернешь, да и мало ли каких хороших кадров я могу впредь лишиться…
Любой апгрейд проверять сразу надо. Вот ведь - в отделах женской бижутерии всюду зеркала, а я в лес, почти в отпуск поехал, толком не проверив снаряжение. А может мне только почудилось неладное? По крайней мере, буду так считать до возвращения в город и проверки файлов на компьютере.
Было тихо, влажно после дневного дождя и очень тепло. Мокрец с мошкой «долбили по-взрослому». Озерко, возле которого мы поставили свои палатки, сплошь, до самой воды было обрублено лесозаготовителями. Оставили только тонкомер на болотце да один ряд кривых сосен вдоль берега, как легкий намек на знание понятия водоохранная зона.
Спиннинг, блесны - все было под рукой, точнее - в рюкзаке с фотоаппаратурой.
Теоретически в этой ламбе могла жить и щука. Это помимо окуня, который обжил все водоемы Карелии, не зависимо от их размера и географических координат. Немного покидал блесну - пусто. Очень прозрачная вода конкретно намекала на невозможность поимки рыбы до наступления сумерек. Я прошел вдоль берега к загубине в западной части водоема. Там из нашего озера вытекал ручей и километром ниже впадал в следующее озеро, тоже не имевшее названия на картах. Только отметка 233 по урезу воды вместо имени. Сыро, берега подтоплены «до краев»- без сапог не пройти. А ведь середина июля, все паводковые воды давно стекли, площадь водосбора у нашего водоема маленькая, июньскими дождями не наполнить так, что корневые шейки прибрежных сосен в воде оказались. Что-то тут не так…
Ручеек, вытекавший из этой ламбы, на поверку оказался четырехметровой речкой со стоячей водой. Широковато разлился, просто так не перейти ни у озера, ни в затопленной пойменной низине. Все оказалось просто - ниже по течению бобровая плотина. Тут они, голубчики поселились, остатки леса топят. Так бобрам спокойнее, комфортнее и безопаснее - вход в хатку постоянно под водой, зимой не промерзает и до корма - осиновых и ивовых зарослей вплавь по новообразованному водохранилищу удобнее добираться, чем пешком да посуху. Я вернулся к костру.
Нам с Юрием Владимировичем еще утром было вменено в обязанность накормить экспедиционеров ухой. Но рыбы пока не было, и Преснухин варил домашние заготовки. Красивый такой борщ получился, ароматный, как положено - с наваром из комаров.
После ужина мне захотелось продолжить знакомство с окрестностями, и я пошел к «233-му» озеру. Солнце село. Озеро оказалось на вид вдвое больше нашего, даже волны небольшие шевелились на поверхности от послезакатного ветерка. Окрестности оголены лесосеками почти до воды, берега подтоплены. Живут ли в том, следующем ручье бобры не проверял - далеко идти, долго - в лагере заволнуются. Поймал небольшого окунька и выпустил, а на обратном пути набрал подосиновиков. Сразу почистил и отварил - народ к завтраку поднимется, а вот они - лесные подарки, как приправа к традиционной каше. Это были первые и последние грибы в этой поездке. Больше никому не удалось съедобный гриб даже увидеть.
А окуни на удочку Преснухина клевали всю ночь, почти до четырех утра, пока солнце не осветило поверхность ламбы…
Наша безымянная ламба утром 15 июля 2009года. Окунь перестал клевать перед восходом солнца...