Достоинство
Достоинство
Уважение человеческой личности и человеческого достоинства, вот то, что нужно, по мне, объявлять национальной идеей, это и есть основа, без которой остальные составляющие передовой сильной страны не возможны.
Каждый приведёт тысячу доводов, из которых любой сомневающийся поверит, что достоинство, то на чём только и может существовать развитая цивилизация. Достоинство - это когда в магазине тебя не обсчитывают, когда из подъезда ты спускаешься, не обходя припарковавшиеся автомобили, в тебя не летит мусор ни из проезжающего автомобиля, ни с верхнего этажа, это когда в доме не развлекаются, и не ремонтируют за полночь. Вы скажете, это такая мелочь, но какая же должна быть беспомощная, наплевательски относящаяся к своим обязанностям власть, чтобы не могла побороть эту мелочь.
Кто может думать иначе? Коррупция та опухоль, которая разрушит любое общество, любое государство. Власть должна пресекать в зародыше любую мелочь, этого самого страшного преступления. Убийство, как не кощунственно, но это беда семьи, близких, преступника, а купленная пятёрка, это начало лавины, которая сразу переходит в купленную лицензию, после чего обладатель пятёрки и лицензии открывает парикмахерскую, шашлычную. Одновременно, имея над законное положение, он видит в своих сотрудниках и в клиентах только лохов, которых он терпит для необходимости вернуть и умножить потраченное.
Данный предприниматель кормит шашлыками из подкисшего мяса, он знает с санэпидем станцией у него особые отношения. Игнорируя все законы, закупоривает окна и запасные двери для ещё десятка столиков, прибыль от которых, позволит ему поддерживать установившиеся отношения и считать себя, особо ловким, избранным.
Инновации, какие инновации, когда экзамен куплен, диплом куплен. При оформлении своего дела в каждом кабинете или намекали, или проплачено, инновационный владелец этой парикмахерской будет смотреть на своего рабочего, клиента как на бродячего пса, являясь таким же псом, ибо порядочный человек не может платить свыше того, что предусматривает закон. После этого нас с экрана спрашивают «почему нас в мире не уважают», не возможно уважать ни народ, который допускает подобные отношения, ни правителей, которые в добавление пришли во власть не в открытом поединке, на каждой ступени своей лестницы, а скорее, через парную да междуусобчик.
Собственность, равная составляющая достоинству, без собственности нет человека, хоть пуговица, но она должна быть моей, и если она моя, её у меня отнять можно только с печёнкой, к которой она пришита. Если это моя власть, и у меня в парикмахерской разбили стекло, она найдёт разбившего и заставит застеклить всю улицу, а коли эта власть, за это потребует обслуживания вне очереди, этих людей должны убрать из власти пожизненно, с конфискацией семейного имущества, с поселением в определённых местах, без права использования наёмного труда. Вынесите это на всеобщий референдум, будут против, те кому «Майбох» подарили, а он во главе фракции принимающей законы, да кто на юбилей тратит зарплату за несколько лет. Те, кто действительно думает вывести страну в шестёрку передовых, обязан выкорчевать мздоимство, обеспечить несокрушимое право собственности, иначе он занимает это кресло, только для самолюбования, да собственных выгод.
Имеющие доступ к СМИ вещают, культура низка, люди ленивы. Врёте, обеспечьте равными возможностями, без возможности, входа через заднюю дверь, и наш человек будет работать сутками, человек имеющий способности, понимает свою значимость и свою правду, он не может подстраиваться под прихоти власть держащих, уж лучше по помойкам полупьяным, чем своим недосыпанием кормить вымогателя.
Издеваемся над сталинизмом должно быть, не понимая, что издеваемся над своими дедами своими ушедшими родными, над временем, о котором, не бывавшие в нём судить не могут. Осуждающие не понимают, что сталинское время нашло стержень, который вывел нашу страну на первые трибуны мира, и этот стержень образование. Советское правительство подняло престиж учёного, преподавателя до уровня основы государства. Правительство того времени понимало, для мальчишки слово дворового авторитета не перевесит мнение учителя, если учитель, а не бывший двоечник, сомнительной репутации, будет ездить на лучшем автомобиле, жить в лучшем доме, Верховная власть знала, учительская зарплата, должна быть выше зарплаты милиционера, от того что, достойный педагогический состав, может оставить милицию без работы, страну без преступности.
Сегодня наши достижения все из того времени, времени сталинского достоинства, сталинской правды, когда в одном лагере сидели моя родственница за карман ворованного зерна и генерал за ворованную картину, как и дядя один с медалью, другой с орденом. Люди знали, они это заработали, и твоё место будет в том ряду, которого заслуживаешь.
Чего нет у нас, так только гражданской активности, без неё, если мы уговорим всевышнего, то и он однажды может почувствовать не полную уверенность в управлении страной, без пяти авианосцев, и десятка Мистралей, отложив производство собственных астматических средств, детсадов, жилья.
Сколько чиновников должен рабочий парень тащить на себе, чтобы за свои двенадцать тысяч покупать жильё за два с лишним миллиона, чтобы затем, в течение двадцати лет не есть и не пить, рассчитываясь за площадь в шестьдесят квадратов, и от этого, также, нас граждан такой страны уважать нельзя.
После похорон.
Степаныч, несколько за пятьдесят попал под машину, похороны. Завидовали мы ему, зимой лыжи, прорубь иногда гармошка. Летом, примыкающая к болоту дача, с вырытым каналом, который он расширил, и растил в нём карпов, теплица из нарезанных полиэтиленовых бутылок.
Хоронили одновременно с сыном, вернувшимся года два назад из армии, после чего наш сосед порой уходил куда-то, забыв иной раз поздороваться, а неделю назад у парня передозировка, скорая, не выжил. В суетах, уйдя в себя, должно быть и Степаныч нашёл своё освобождение в полусотне шагов от установленного перехода. Отвозили на кладбище на одном уазике.
Попали рядом к перезахоронениям из центра города, сюда переносили кладбище. Могила моих бывших соседей, оказалась рядом с реабилитируемым, его вторично опускали в таком же новеньком гробу, должно быть уже на вечное упокоение.
Три одинаковых гроба, три без временные, невозможные в здравом рассуждении смерти. Одна времён конца тридцатых, которую согражданам представили, как итог особого профессионализма органов, и те поверили, что до всеобщего счастья, стало чуть ближе и дойти будет чуть легче. Две смерти этой недели, после которых, демография, плата за рождённого, армия, рабочие специальности, кухня, разговоры на кухне и даже в Интернете, миллион с четвертью эмиграции за три года.