Солярис, Ницше, невозможное богословие и другие головоломки. Горизонты этики
Полный текст здесь: Солярис, Ницше, невозможное богословие и другие головоломки. Горизонты этики
Этот этюд - о некоторых вопросах философии этики. Здесь нет систематического изложения в настоящем смысле этого слова. Более того, сама возможность такого систематического подхода ставится под сомнение. Однако определенное единство темы все-таки ( Read more... )
Этот этюд - о некоторых вопросах философии этики. Здесь нет систематического изложения в настоящем смысле этого слова. Более того, сама возможность такого систематического подхода ставится под сомнение. Однако определенное единство темы все-таки ( Read more... )
Соответственно, возникают еще вопросы. Вот первый: Вы намеренно игнорируете различие между моралью и нравственностью? Сужу о том по следующему тезису.
"Споры об абортах, эвтаназии, клонировании наглядно демонстрируют, что внутри нравственной сферы проблемы неразрешимы: сходство тех или иных обстоятельств зависит от точки зрения, ни одна из которых не способна стать абсолютной. И столкновение разных моральных принципов, даже взятых в какой-либо одной этической системе, когда каждый претендует на абсолютную значимость, способны завести ум в тупик, не указывая никакого пути к свому разрешению".
Неразрешимость тут именно моральная - но не нравственная.
Поясню различие (разумеется, как я его понимаю). Мораль - штука нормативная, нравственность - ситуативная. Вторая "регулируется" совестью. "Специфика" же ее та, что "говорит" она применительно только к здесь и теперь - но не дает правил/инструкций для всех мыслимых ситуаций. Проблему, скажем, эвтаназии нравственно вменяемый врач таки разрешает - и ни чем иным, как самим своим поступком: прибегает к ней или от нее воздерживается. Но его поступок не имеет статуса прецедента, т.е. не задает новой нормы: дескать, эвтаназия обязательна (по крайней мере, допустима) при таких-то и таких-то условиях. А это и значит, что морального (нормативного) решения у проблемы нет.
По ходу вопрос: совесть, по-Вашему, категория самостоятельная - или это социальный эпифеномен? Спрашиваю потому, что о ней в Вашем опусе нет, кажется, ни слова.
Reply
С совестью тут интересно получается - вы не можете на нее ссылаться, если вам нужно объяснить свое решение, как на инстанцию или авторитет - "так мне подсказывает совесть". Разумеется, так говорится, но это не совсем корректно. Либо вы говорите - "Я так решил", "это МОЕ решение" - и этим все сказано, все исчерпано, потому как ваша совесть ничем от вас не отличается, это и есть ваш багаж, он вас и составляет. Либо - "так НАДО поступать, потому что..." и далее какая-нибудь норма, которую, как подразумевается, разделяют все присутствующие.
Мне трудно представить, чтобы нравственный поступок, который одобрен (или предписан) совестью, мог бы противоречить морали. Естественно, не морали конкретной, которая кристаллизовалась на данный момент - она может требовать что-то совершенно другое. Но совершая поступок, все равно подразумевается, что поступать в данной ситуации надо именно так и никак иначе. Вы не можете считать, что ситуацию можно, допустимо решить иначе, потому что тогда и вы могли бы ее решить иначе. В общем, эту нормативность и обязятельность вы уже задаете серьезностью своего действия. Норме все равно больше неоткуда взяться, кроме как из таких конкретных решений.
Совесть, кстати, осебенно четкий пример "понятия-рычага": она не столько говорит о чем-то, что существует, сколько служит призывом, "давлением на психику". Вы аппелируете к ней - и человеку становится неспокойно, он начинает осматриваться, хмуриться, оправдываться. В общем, совесть это что-то, что надо строить, а не изыскивать среди наличного.
Reply
Так в том штука, что не задаю! Как раз ситуативность, повторю, составляет специфику совести: ее "голос" не распространяется дальше конкретного здесь-и-теперь. Норма же по самому понятию оной применима ко всегда-и-всюду.
"Совесть, кстати, осебенно четкий пример "понятия-рычага": она не столько говорит о чем-то, что существует, сколько служит призывом"
Желательно уяснить, как это сочетается (если сочетается) со старинным определением "голос Божий внутри нас". Если его понимать неметафорически, то приходится за ней признать некую онтологию - разумеется, отличную от материально-вещной, а все же онтологию.
Клоню я вот к чему. Нравственность, коль я верно Вас понял, Вы целиком увязываете с социальностью. А будь Вы верующим, усмотрели бы в ней "координату", ортогональную социуму?
Reply
Хорошо, тогда будет ли это означать, что второй раз в точно такой же ситуации она вам подскажет другое решение? Или если в этой ситуации окажется Петя Иванов, то Вам будет безразлично, поступит он также как и Вы или по-другому? По совести он будет действовать или нет - Вы это не узнаете, для вас доступна только внешняя канва событий. Петя поступил по-другому, а Вы, глядя на это, думаете "все правильно, это достойный поступок, хотя я бы сделал не так". Здесь что-то не то. Если Вы принимаете действие Пети, то этим Вы как бы уже признаете, что Ваш собственный выбор - необязателен для Вас самих. Либо Ваш выбор - единственный, тогда он будет в Ваших глазах единственно нравственно приемлемым и для всех, кто окажется на Вашем месте. Всеобщая обязательность - это форма нравственного решения, оно в нее сразу же вливается, с момента появления.
то приходится за ней признать некую онтологию
Мне кажется, что все базовые этические категории в нашем представлении стремятся к онтологичности, к утверждению себя в качестве независимой наличной реальности. Точнее - нас устраивает этот миф и мы готовы его всячески поддерживать. Чтобы этическое требование (как в данном случае - обращение к совести человека) получило должный вес и силу, вам необходимо опереться на что-то, что есть, а не на что-то, что вы только что здесь на месте придумали и требуете, чтобы ваш собеседник тут же принялся воплощать этот проект. Если вы верите в то, что у него что-то там есть внутри, постоянно пребывющее, и ваш собеседник тоже в это верит (а, пожалуй, еще и оскорбится, если ему откажут в наличии у совести), то даны условия, способствующие "проталкиванию" морального требования - есть на что ссылаться. А без мифа все сразу становится сложно.
Кроме этого, онтологичность втянет в другие трудности. Например, сразу станет вопрос о том, как "устроена" совесть, в чем ее ткань? Вам придется отодвинуть личный опыт единичных поступков как единственное средство "расшифровки" нравственных понятий и земенить его чем-то, что станет "наполнением" совести, какими-то абстрактными схемами; может быть еще чем-то, если не хочется признавать за ней дискурсивный характер. По большому счету, в эту совесть невозможно всмотреться, она окутана туманом, и это самое лучшее, чем она может нам послужить.
Клоню я вот к чему. Нравственность, коль я верно Вас понял, Вы целиком увязываете с социальностью. А будь Вы верующим, усмотрели бы в ней "координату", ортогональную социуму?
Это не только религиозная потребность. У меня на памяти тыща случаев, когда люди - очень даже нерелигиозные - из кожи вон лезли, чтобы найти эту ортогональ, а еще лучше - убедить всех, а в первую очередь себя, что уже нашли и гуляют вдоль нее. Сперва было смутное ощущение, что за всем этим какая-то контрабанда, а теперь - убежденность, что это так. Человек набирает материал (да и сам из него соткан) - в социуме, а затем пытается строить что-то свое, ортогональное. Ну-ну. :):)
Reply
"Точно таких же" ситуаций просто не бывает - чтобы всякую исчерпывающе описать, необходимо бесконечное число факторов. Так оно, помимо прочего, потому, что ситуация, подлежащая этическому решению, включает себя и того, кто это решение принимает. Посему означенного Вами расклада я не исключаю. Также не исключено, что Петю я одобрю, если он внятно мне сообщит о мотивах своего поступка.
"Всеобщая обязательность - это форма нравственного решения, оно в нее сразу же вливается, с момента появления"
Опять же, морального, а не нравственного! Вот пример из Евангелия. Иисус поступил бы морально, кабы одобрил побиение блудницы камнями (да еще бы и свой добавил). Но защитив ее от наказания, Он, однако, тем самым не вводит новой моральной нормы: дескать, блудниц надо прощать во всех случаях.
"Если вы верите в то, что у него что-то там есть внутри, постоянно пребывающее, и ваш собеседник тоже в это верит (а, пожалуй, еще и оскорбится, если ему откажут в наличии у совести), то даны условия, способствующие "проталкиванию" морального требования - есть на что ссылаться".
В который раз повторю: мораль нормативна, а совесть "отзывается" только на данную ситуацию. Сталбыть, ссылка, строго говоря, "незаконна". Из того, однако не следует, что совесть всегда "говорит" супротив нормы. В проходных (не пограничных) ситуациях между ними, как правило, согласие, так что призыв "имей совесть!" в большинстве случаев оправдан.
"Кроме этого, онтологичность втянет в другие трудности. Например, сразу станет вопрос о том, как "устроена" совесть, в чем ее ткань?" Вам придется отодвинуть личный опыт единичных поступков как единственное средство "расшифровки" нравственных понятий и земенить его чем-то, что станет "наполнением" совести, какими-то абстрактными схемами; может быть еще чем-то, если не хочется признавать за ней дискурсивный характер. По большому счету, в эту совесть невозможно всмотреться, она окутана туманом, и это самое лучшее, чем она может нам послужить".
Онтология отнологии рознь. Прежде я оговорил, что не всякая совпадает с материально-вещной. И абстрактными схемами описуема тоже не всякая. Не бывает ли с Вами так: по рациональному рассуждению Вы себе не можете продъявить никаких претензий - а на душе все равно гадко? Такой вот невесть откуда взявшийся душевный дискомфорт в просторечии и называется голосом совести. А если не совесть, то кто же, спраш-ца, голосит?!
"Человек набирает материал (да и сам из него соткан) - в социуме, а затем пытается строить что-то свое, ортогональное".
Несомненно, что этические понятия человек ни откуда кроме как из социума получить не может - это, т/с, медицинский факт. Но даже если его поставить под сомнение, богословски безграмотным было бы альтернативой ему полагать Промысел Божий - ведь тем самым мы его мыслим в одном ряду с "мирскими факторами".
Расклад у меня "вырисовывается" аналогичный тому, который я предложил, когда с Вами беседовал об искусстве. Что, если социум служит настройке индивида на восприимчивость к "зову", каковой ему (социуму) трансцендентен (ортогонален)? В пользу этой версии замечу, что обособленной этическая сфера стала не сразу, а генетически она восходит к чувству сакрального.
Reply
И вторая связь - обратная. Мне кажется Вы увлекаетесь, убеждая меня в ситуативности нравственности, и доволите дело до опасной грани - в Вашей интерпретации нравственность и совесть оказываются не более чем чистым произволом, когда решения больше не нуждается ни в каких соотнесениях. Или хуже того - как машина, которая выполняет некоторую последовательность действий безо всякого смысла, следуя какой-то никому не ведомой и никем не востребованной логике. Для нравственности необходимо, чтобы Вы ее соотнесли с чем-то, что - не Вы, что от Вас зависит. То есть - социумом и моралью.
Обратите внимание, как у Вас Иисус стал примером чисто произвольного решения, действия, у которого не было никакого смысла - как у Вас это представилось. А почему он, например, не залепил ей по уху, или не поставил в угол, или не дал десять рублей? Моральную норму он отбросил, новую не придумал, так в чем был тогда смысл этого действия? почему одно, а не другое? Какая разница?
И, наконец, а почему Вы соотносите нравственность с какой-то инертной и заскорузлой моралью, словно она одна только и есть? Их же тысячи, они сосуществуют одновременно. А как же та мораль, которая самая важная - из той социальной группы, что наиболее близка Вам, кого Вы уважаете, кто Вас воспитывал, кто эту самую совесть подпитывал своим примером? Это тоже социум, и у него есть мораль, и она - ближе всех к Вашей совести, врастает в нее. Я понимаю, проходит время, мы становимся независимыми и самодостаточными. Но если отказыватся от этой связи, сделать вид, что ее нет, то никакой настоящей независимости не будет, только одна бравада.
А если не совесть, то кто же, спраш-ца, голосит?!
Допустим я прихожу и говорю: "Вот очень важный вопрос, я хочу его обсудить. Но только с тем, кто принимает решения. Посредники меня не интересуют - их мнение пустое и ничего не значит. Вы - посредник, так что давайте в сторону, не мешайтесь. Предъявите того, кто здесь отвечает за все". Что Вы ответите? "Погодите, он в отпуске, будет в четверг. Да вы не беспокойтесь, давайте ваш вопрос, я ему все в точности передам". Это все то же самое раздвоение личности, что мы уже с Вами обсуждали. Сейчас - голос совести, потом - поэтически дар поскоку "стихи-сами-льются-неизвестно-откуда", потом - "эврика!-математическое-открытие-мировой-разум-надиктовал" и т.п. На мой взгляд все это - рассеяние силовых точек по периметру личности, которое ничем не оправдано. Либо Вы принимаете на себя ответственность за все, что исходит от Вас, либо с Вами перестают считаться.
Что, если социум служит настройке индивида на восприимчивость к "зову", каковой ему (социуму) трансцендентен (ортогонален)
Я попробую привести такую аналогию... Представьте зеркало, и в нем - отражения. И вот кто-то намеревается обратиться к отражению, и при этом убрать куда-нибудь зеркало совсем к черту, чтобы не мешало разговору. Бред в квадрате, потому что без зеркала нет никаких отражений, да и сами отражения - не в нем, а в голове того, кто смотрит. Это - роль социума. А дальше доводим аналогию до предела - есть зеркала, но отражения, которые в них есть, видимы только другим таким же отражениям. Но только для них, а больше - ни для кого их нет. Вот и все, даже звать никому в голову не придет - нет же ничего и никого! Смотреть со стороны и "ортогонально" игнорировать зеркала - слишком мало.
Reply
Согласен. Последнее Ваше замечание очень важно.
Reply
Так вот, в гении нашего языка есть слово совесть. Мы говорим - «по совести». Почему? Нипочему! По совести! То есть сам этот акт отличен от содержания поступка, он невыводим из него и должен всякий раз совершаться заново. Условно назовем содержание совести словом «бытие» или словом «одно», хотя оно не одно, а многое, потому что невыводимо, должно совершаться заново и без оснований. В числе «пять» тоже есть эта сторона - сторона понимания. Так и нравственные явления: совесть, например, - конкретный акт бытия, и этот акт невыводим из знаемого. Все мы знаем, что такое совесть, и ни один из вас не сможет определить, что это такое. Она - несомненна, но должна быть несомненной у каждого, то есть во многом. Нет одного содержания совести, хотя оно - одно.
... Вот мы совершили какой-то проступок, и нас наказали согласно существующим законам. С любым социальным или внешним наказанием можно ужиться, но есть одна инстанция, с наказанием которой ужиться нельзя. Это - ты сам. Это - невыносимо. Все остальное можно вынести. Так вот, эта инстанция невыносимости, или совесть, и воспроизводится в людях и при этом не имеет никаких внешних оснований. Ибо что такое совесть? По совести? Все, что вы не понимаете и чему не найдете оснований, вы назовете: «по совести». Вот это в философии и стало называться тайной (в ХХ веке, например, в экзистенциализме) и отличаться от проблемы. Пускай вас не смущает такое различение, потому что культура (где в моде всякие таинственные вещи, где запугивают людей всякими роковыми и непостижимыми вещами) - это не язык философии. Язык философии к мистицизму никакого отношения не имеет.
Что такое проблема? Это то, что можно разрешить. А тайна? Это нечто, в чем несомненно можно участвовать и не знать об этом. Например, совесть. Мы соучаствуем в ней, а не знаем. Вот тут тайна. Это называют тайной бытия. Не в том смысле, что есть тайна бытия, когда что-то якобы вообще ускользает, как тайна в предмете от моего рассуждения и от научного постижения. Не это имеется в виду. Имеется в виду, что нет человека без тайны. Если бы в нашей жизни все зависело от понимания (в смысле рационального понимания), то уверяю вас... гроб и свечи. Такая жизнь, во-первых, была бы недостойна того, чтобы ее жить, и, во-вторых, что важнее, она кончилась бы сразу, распалась во всеобщем аду. Слава Богу, есть вещи, которых мы не понимаем, но не потому, что они не имеют к нам отношения и недоступны, а в том смысле, что мы участвуем в них с несомненностью, но сказать не можем. Но они должны жить. Здоровое общество - это такое общество, которое поддерживает в человеке то, что от человека не зависит, - тайны такого рода, как совесть. Она не зависит от человека. Это наше состояние, которое в нас от нас не зависит.
Reply
Идея совести и личного суда не есть плод личного размышления или опыта отдельного человека, хотя к нему она аппелирует. Эту идею пестуют и вынашивают добрую пару тысяч лет целые поколения. Обкатыват варианты, обсуждают ситуации, подбадривают друг друга, размышляют над опасными отклонениями. Это - коллективная работа, а отнюдь не одно лишь личное усилие. Заметье - Мамардашвили не произнес свою речь самому себе и в себе же ее похоронил - его текст оказался в публичном пространстве, да, собственно, ему и был адресован. Совести ищется оправдание - т.е. утверждается возможность для личности жить по ней в социуме, и утверждается, что это - правильно. Даже у Вас, по-моему, звучало, что право жить своей совестью может стоить жизни (я могу быть неточен). Когда есть возможность, об этой нравственности рассказывают, и уж наверняка стараются передать детям. Поэтому для меня никаких сомнений - это одновременно утверждение определенной морали в обществе, которая "проталкивается", поскольку ее носители желали бы видеть, что все живут совестью, так как это - лучшая мораль. Это - фоновая работа, за кадром, вне поля внимания, как естественное следствие, но она - факт.
Reply
Речь у Вас о комментах от 2013-03-10 15.01 и 2013-10 22.15?
Тогда Вы вроде бы со мной согласились.
"Либо Вы принимаете на себя ответственность за все, что исходит от Вас, либо с Вами перестают считаться".
Ответственность-то на мне. Другой вопрос: перед кем? Да, конечно, и перед социумом (в каком бы масштабе его ни мыслить). Но только ли и, главное, в первую ли очередь перед ним? Опять обращусь к Вашему опыту. Бывало ли у Вас так, что ближние Вам вину Вашу перед ними простили а Вы сам себе - нет? Коль бывало, то вот опять та же двойственность. Вы, т/с, распяты на две позиции: в одной просите прощения, в другой - отказываете себе же просящему. А не будь такого раздвоения, то отчего бы себе-любимому не простить?
Reply
Reply
Reply
Reply
Речь у Вас о комментах от 2013-03-10 15.01 и 2013-10 22.15?
Тогда Вы вроде бы со мной согласились.
Это слишком важный вопрос, чтобы его сходу решить. Я все время стараюсь к нему вернуться. Дело в том, что онтологичность - это то, что противопоказано при анализе человека и его положения. Вспомните статью Вашего друга - ее основная тема - "человек - это проблема". Нет никакого приема, которым можно было бы обеспечить признание бытия человека. Ваш друг рассматривает кусочек проблемы, тот который стал актуальным недавно, но он передает всю ее суть. Вы словно бы оказались на краю пропасти - буквально очнулись на ней - держаться не за что, и малейшее движение, даже ветра - и вы погибли. Поиск онтологичности - это попытка избавиться от этой тревоги. "Давайте скажем, что у человека ЕСТЬ совесть", или "Давайте скажем, что у человека ЕСТЬ бессмертная душа", или "Все говорит о том, что никакой свободы воли нет, человек лишь материальный ОБЪЕКТ", или "Человек РОЖДЕН добрым", или "Человек РОЖДЕН злым" и т.п. И начинается это бесконечное хождение вокруг да около, лишь бы что-то БЫЛО, лишь бы определенность. Тогда как единственный позитивный факт - "человек это проблема", "человек должен становится человеком", но он никогда не ЕСТЬ что-то, он - не определен. И вот пока идут эти нескончаемые поиски позитива, единственный факт, к которому все остальное должно стягиваться, не попадает в фокус внимания, а значит ничего путного и не получается.
Ответственность-то на мне. Другой вопрос: перед кем? Да, конечно, и перед социумом (в каком бы масштабе его ни мыслить). Но только ли и, главное, в первую ли очередь перед ним? Опять обращусь к Вашему опыту. Бывало ли у Вас так, что ближние Вам вину Вашу перед ними простили а Вы сам себе - нет? Коль бывало, то вот опять та же двойственность. Вы, т/с, распяты на две позиции: в одной просите прощения, в другой - отказываете себе же просящему. А не будь такого раздвоения, то отчего бы себе-любимому не простить?
Дилемма, которую Вы приводите, выводит на обстоятельство, что на каждом шагу встречается в этических вопросах - неопределенность. В данном примере - невозможно указать точный адрес, кто эту ответственность будет спрашивать. Дело в том, что требовать заранее решить этот вопрос - это, в некоторм смысле, уже снять ответственность. То есть, вы как бы готовы отвечать, но хватаетесь за возможность уменьшить опасность. Собственно, вы это и обрисовали - как возникает риск профанации. Как будто бы некто вам говорит - "ты будешь отвечать перед социумом", или - "ты будешь отвечать перед собой", или - "ты будешь отвечать перед А, Б, С" и т.п. И вот приходит момент, и вы отвечаете перед А, Б, С, держите, так сказать, экзамен, получаете свой зачет, и довольный уходите - отстрелялись, слава богу. Однако тут же возникает встречный вопрос - "а с чего это ты решил, что А, Б и С - это все? Это тебе дядя сказал?" Получается, что дядя, даже если этот дядя - вы сам, только в прошедшем времени. Единственное адекватное решение, на мой взгляд - открытость. То есть адрес открыт и неопределенен, и вам следует оставаться в этой неопределенности - перед кем отвечать - до самого конца. То есть до самого конца ждать того, что неизвестно откуда придет требование держать ответ. Иначе получается автомат, машина, выполняющая инструкцию. Короче - ответственность, но уже, по-видимому, ее второй этаж.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment