Любимая Соседка
Тут много женщин типа меня, не работают, скучно им. Основное занятие - переносить сплетневести друг другу. Иногда сплетневесть (высосанная из пальца) так переполняет, что не донести, не расплескав. Вот тетушка напротив - новенькая, типа - это страсть. Я еще в феврале чуть не сдохла. За годы житья она не научилась меня узнавать, и не осознала своего положения.
- Слышала? - громко вещает она во дворе, - Д... убили, а в их квартиру въехали какие-то цыгане!
Спокойно, спокойно. Это я - какие-то цыгане. Ладно.
- А я сегодня встретила эту... молдаванку из той квартиры...
Спокойно. Это я.
- Слышали? Она уехала, а теперь там живут какие-то две бабы из Армении, якутки, что ли, и там какой-то мужик к ним приезжал! Бандит, наверное.
Это мы с кумой и мой папа. Который приезжал.
Но самая победа была, когда я говорила с одним братом по телефону. В подъезде. Тихо. В девять вечера. Она даже не удосужилась отойти. Прямо в подъезде же, в пяти метрах ниже меня, повернулась к своему собеседнику, с другого подъезда, и трагическим гласом возвестила:
- Ты видел?! У этих рагулей есть телефон! И они звонят по нему!
Все-таки загадка для меня, почему я каждый раз вызываю у нее такой бурный восторг.
- Слышала? - громко вещает она во дворе, - Д... убили, а в их квартиру въехали какие-то цыгане!
Спокойно, спокойно. Это я - какие-то цыгане. Ладно.
- А я сегодня встретила эту... молдаванку из той квартиры...
Спокойно. Это я.
- Слышали? Она уехала, а теперь там живут какие-то две бабы из Армении, якутки, что ли, и там какой-то мужик к ним приезжал! Бандит, наверное.
Это мы с кумой и мой папа. Который приезжал.
Но самая победа была, когда я говорила с одним братом по телефону. В подъезде. Тихо. В девять вечера. Она даже не удосужилась отойти. Прямо в подъезде же, в пяти метрах ниже меня, повернулась к своему собеседнику, с другого подъезда, и трагическим гласом возвестила:
- Ты видел?! У этих рагулей есть телефон! И они звонят по нему!
Все-таки загадка для меня, почему я каждый раз вызываю у нее такой бурный восторг.