Примерное начало книги о Берии. ч.3
Оригинал взят у p_balaev в Примерное начало книги о Берии. ч.3
Вот я пишу, что Крупская была, если так можно выразиться, упертой сталинисткой. Это неожиданно? Сенсационно?...
Сенсационно это потому, что сегодня мнение об отношениях Сталина и Крупской сложилось примерно такое:
«Сестра Ленина Мария Ильинична, которая все время была при нем, вспоминала: "Врачи настаивали, чтобы В.И. не говорили ничего о делах. Опасаться надо было больше всего того, чтобы В.И. не рассказала чего-либо Н.К., которая настолько привыкла делиться всем с ним, что иногда совершенно непроизвольно, не желая того, могла проговориться… И вот однажды, узнав, очевидно, о каком-то разговоре Н.К. с В.И., Сталин вызвал ее к телефону и в довольно резкой форме, рассчитывая, очевидно, что до В.И. это не дойдет, стал указывать ей, чтобы она не говорила с В.И. о делах, а то, мол, он ее в ЦКК потянет. Н.К. этот разговор взволновал чрезвычайно: она была совершенно не похожа сама на себя, рыдала, каталась по полу и пр.".
На самом деле все было немножко не так, и нарушение режима было гораздо серьезнее. Несмотря на запрещение врачей, Крупская разрешила Ленину продиктовать письмо Троцкому. Поэтому-то Сталин так и рассвирепел - ведь если Ленин написал письмо, значит, его постоянно информировали о происходящем в стране. Что она делает, она ведь знает, что для него это смерти подобно! Едва узнав об этом, он снял телефонную трубку. Надо было остыть, но иногда и Сталин терял выдержку. Он позвонил Крупской и поговорил с ней очень сурово.
На следующий день она написала жалобу, адресовав ее Каменеву: "Сталин позволил себе вчера по отношению ко мне грубейшую выходку. Я в партии не один день. За все тридцать лет я не слышала ни от одного товарища ни одного грубого слова… Я обращаюсь к Вам и к Григорию (Зиновьеву. - Е.П. ), как более близким товарищам В.И., и прошу оградить меня от грубого вмешательства в личную жизнь, недостойной брани и угроз… Я тоже живая, и нервы у меня напряжены до крайности". Так Сталин приобрел себе в ближайшем окружении Ленина врага» (Е.А.Прудникова. Самый человечный человек. Правда об Иосифе Сталине).
Е.А.Прудникова известна своим разоблачением Хрущевской лжи. У нее есть на эту тему несколько работ. Нас эта дама особенно будет интересовать, потому что она приложила довольно значительные усилия и на ниве доведения до сведения народных масс «правды» о Берии. Я не случайно кавычки применил. Но пока - Крупская.
И я давно уже утверждаю, еще в «Ворошилове» это написал, что наши писатели-сталинисты интересны тем, что разоблачая ложь Хрущева, они, на самом деле, всю брехню Никиты только подтвердили.
Начнем с того, что Прудникова сослалась на воспоминания Марии Ильиничны Ульяновой. Если точнее, то она процитировала кусок письма Марии Ильиничны. В РЦХИДНИ хранятся несколько писем Марии Ильиничны, среди них и это. Но прежде, чем начать разбираться с тем, что процитировала Прудникова, давайте прочтем еще одно письмо Марии Ильиничны:
«Заявление в Президиум объединенного Пленума ЦК и ЦКК РКП(б)
26 июля 1926 г.
Оппозиционное меньшинство ЦК ведет за последнее время систематические нападки на т. Сталина, не останавливаясь даже перед утверждением о якобы разрыве Ленина со Сталиным в последние месяцы жизни В.И. В целях восстановления истины я считаю своей обязанностью сообщить товарищам в кратких словах об отношении Ленина к Сталину за период болезни В.И. (Я не буду касаться здесь времени, предшествующего его болезни, относительно которого у меня есть ряд доказательств проявления самого трогательного отношения В.И. к Сталину, о чем члены ЦК знают не менее меня.
В.И. очень ценил Сталина. Показательно, что весной 1922 г., когда с В.И. случился первый удар, а также во время второго удара в декабре 1922 г., В.И. вызывал к себе Сталина и обращался к нему с самыми интимными поручениями, поручениями такого рода, что с ними можно обратиться лишь к человеку, которому особенно доверяешь, которого знаешь как истинного революционера, как близкого товарища.
И при этом Ильич подчеркивал, что хочет говорить именно со Сталиным, а не с кем-либо иным. Вообще за весь период его болезни, пока он имел возможность общаться с товарищами, он чаще всего вызывал К себе т. Сталина, а в самые тяжелые моменты болезни вообще не вызывал никого из членов ЦК, кроме Сталина.
Был один инцидент между Лениным и Сталиным, о котором т. Зиновьев упомянул в своей речи и который имел место незадолго до потери Ильичом речи (март 1923 г.), но он носил чисто личный характер и никакого отношения к политике не имел. Это т. Зиновьев хорошо знает, и ссылаться на него было совершенно напрасно. Произошел этот инцидент благодаря тому, что Сталин, которому по требованию врачей было поручено Пленумом ЦК следить за тем, чтобы Ильичу в этот тяжелый период его болезни не сообщали политических новостей, чтобы не взволновать его и не ухудшить его положения, отчитал его семейных за передачу такого рода новостей. Ильич, который случайно узнал об этом, - а такого рода режим оберегания его вообще всегда волновал, - в свою очередь отчитал Сталина. Т. Сталин извинился, и этим инцидент был исчерпан. Нечего и говорить, что если бы Ильич не был в то время, как я указала, в очень тяжелом состоянии, он иначе реагировал бы на этот инцидент.
Документы по поводу этого инцидента имеются, и я могу по первому требованию ЦК предъявить их.
Я утверждаю таким образом, что все толки оппозиции об отношении В.И. к Сталину совершенно не соответствуют действительности. Отношения эти были и остались самыми близкими и товарищескими.
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 2 Д. 246. Вып. 4. Л. 104. 2»
Вроде бы ничего особенно противоречащего цитате из книги Прудниковой не видно? Да?
Тогда смотрим, откуда взяла «воспоминания» Елена Анатольевна. Там же, в архиве, хранится еще одно письмо М.И. Ульяновой, точнее, не письмо, а какая-то безадресная запись, начинающаяся такими словами:
«В своем заявлении на пленуме ЦК я написала, что В.И. ценил Сталина. Это, конечно, верно. Сталин - крупный работник, хороший организатор.
Но несомненно и то, что в этом заявлении я не сказала всей правды о том, как В.И. относился к Сталину. Цель заявления, которое было написано по просьбе Бухарина и Сталина, было, ссылкой на отношения к нему Ильича, выгородить его несколько от нападок оппозиции. Последняя спекулировала на последнем письме В.И. к Сталину, где ставился вопрос о разрыве отношений с ним. Непосредственной причиной этого был личный момент - возмущение В.И. тем, что Сталин позволил себе грубо обойтись с Н.К.
Этот личный только и преимущественно, как мне казалось тогда, мотив Зиновьев, Каменев и др. использовали в политических целях, в целях фракционных. Но в дальнейшем, взвешивая этот факт с рядом высказываний В.И., его политическим завещанием, а также всем поведением Сталина со времени, истекшего после смерти Ленина, его "политической" линией, я все больше стала выяснять себе действительное отношение Ильича к Сталину в последнее время его жизни. Об этом я считаю своим долгом рассказать хотя бы кратко...».
Дальше - слова о том, что Иосиф Виссарионович так себе человек и партиец, Ленин его не ценил и считал неумным. Там же и история с тем, как Надежда Константиновна в истерике каталась по полу. Обнаружена эта запись была после смерти Марии Ильиничны. Мария Ильинична умерла в 1937 году. Но не думайте, что эта бумаженция в 1937 году была обнаружена. «Немного» позже.
Мало кто не слышал о докладе Н.С.Хрущева на 20-м съезде с разоблачением культа личности. Только этим докладом перед публикой целая кодла историков так активно размахивала, что у публики замылился глаз и она перестала вообще соображать, что же в этом докладе есть.
А там есть очень много интересного. Особенно интересно начало. После бла-бла-бла с цитированием Маркса и Ленина о вреде культов и упоминания тоже известного Завещания, Никита Сергеевич ляпнул: «Товарищи! Съезд партии должки быть ознакомлен с двумя новыми документами, которые подтверждают характеристику Сталина, данную ему Лениным в его политической завещании. Этими документами являются письма Надежды Константиновны Крупской Каменеву, который возглавлял в то время Политбюро, а также личное письмо Ленина к Сталину.
Сейчас я зачитаю вам эти документы…»
И зачитал известное письмо Надежды Константиновны, в котором она жаловалась Каменеву: «Я обращаюсь к вам и к Григорию (Зиновьеву - авт.), как к близким товарищам В. И. и прошу вас защитить меня от грубых вмешательств в мою личную жизнь, а также от скверных ругательств и угроз».
Ну и послание Ленина Сталину зачитал: ««Товарищу Сталину;
Копии: Каменеву и Зиновьеву.
Дорогой товарищ Сталин!
Вы разрешили себе грубо вызвать мою жену к телефону и грубо отчитать ее. Несмотря на тот факт, что она сказала Вам, что она согласна забыть о сказанных Вами словах, тем не менее она рассказала о случившемся Зиновьеву и Каменеву. Я не собираюсь забывать так легко о том, что делается против меня, и мне кажется, что мне здесь не нужно подчеркивать тот факт, что все, что делается против моей жены, я рассматриваю, как бы если это делалось лично против меня. Поэтому я прошу Вас тщательно взвесить, предпочитаете ли Вы взять Ваши слова обратно и извиниться, или же Вы предпочитаете разрыв между нами взаимоотношений. (Шум в зале.)
Искренне Ваш
Ленин
5 марта 1923 года».
Вас ничего в этой эпистолярчине не напрягает?...
Вот я пишу, что Крупская была, если так можно выразиться, упертой сталинисткой. Это неожиданно? Сенсационно?...
Сенсационно это потому, что сегодня мнение об отношениях Сталина и Крупской сложилось примерно такое:
«Сестра Ленина Мария Ильинична, которая все время была при нем, вспоминала: "Врачи настаивали, чтобы В.И. не говорили ничего о делах. Опасаться надо было больше всего того, чтобы В.И. не рассказала чего-либо Н.К., которая настолько привыкла делиться всем с ним, что иногда совершенно непроизвольно, не желая того, могла проговориться… И вот однажды, узнав, очевидно, о каком-то разговоре Н.К. с В.И., Сталин вызвал ее к телефону и в довольно резкой форме, рассчитывая, очевидно, что до В.И. это не дойдет, стал указывать ей, чтобы она не говорила с В.И. о делах, а то, мол, он ее в ЦКК потянет. Н.К. этот разговор взволновал чрезвычайно: она была совершенно не похожа сама на себя, рыдала, каталась по полу и пр.".
На самом деле все было немножко не так, и нарушение режима было гораздо серьезнее. Несмотря на запрещение врачей, Крупская разрешила Ленину продиктовать письмо Троцкому. Поэтому-то Сталин так и рассвирепел - ведь если Ленин написал письмо, значит, его постоянно информировали о происходящем в стране. Что она делает, она ведь знает, что для него это смерти подобно! Едва узнав об этом, он снял телефонную трубку. Надо было остыть, но иногда и Сталин терял выдержку. Он позвонил Крупской и поговорил с ней очень сурово.
На следующий день она написала жалобу, адресовав ее Каменеву: "Сталин позволил себе вчера по отношению ко мне грубейшую выходку. Я в партии не один день. За все тридцать лет я не слышала ни от одного товарища ни одного грубого слова… Я обращаюсь к Вам и к Григорию (Зиновьеву. - Е.П. ), как более близким товарищам В.И., и прошу оградить меня от грубого вмешательства в личную жизнь, недостойной брани и угроз… Я тоже живая, и нервы у меня напряжены до крайности". Так Сталин приобрел себе в ближайшем окружении Ленина врага» (Е.А.Прудникова. Самый человечный человек. Правда об Иосифе Сталине).
Е.А.Прудникова известна своим разоблачением Хрущевской лжи. У нее есть на эту тему несколько работ. Нас эта дама особенно будет интересовать, потому что она приложила довольно значительные усилия и на ниве доведения до сведения народных масс «правды» о Берии. Я не случайно кавычки применил. Но пока - Крупская.
И я давно уже утверждаю, еще в «Ворошилове» это написал, что наши писатели-сталинисты интересны тем, что разоблачая ложь Хрущева, они, на самом деле, всю брехню Никиты только подтвердили.
Начнем с того, что Прудникова сослалась на воспоминания Марии Ильиничны Ульяновой. Если точнее, то она процитировала кусок письма Марии Ильиничны. В РЦХИДНИ хранятся несколько писем Марии Ильиничны, среди них и это. Но прежде, чем начать разбираться с тем, что процитировала Прудникова, давайте прочтем еще одно письмо Марии Ильиничны:
«Заявление в Президиум объединенного Пленума ЦК и ЦКК РКП(б)
26 июля 1926 г.
Оппозиционное меньшинство ЦК ведет за последнее время систематические нападки на т. Сталина, не останавливаясь даже перед утверждением о якобы разрыве Ленина со Сталиным в последние месяцы жизни В.И. В целях восстановления истины я считаю своей обязанностью сообщить товарищам в кратких словах об отношении Ленина к Сталину за период болезни В.И. (Я не буду касаться здесь времени, предшествующего его болезни, относительно которого у меня есть ряд доказательств проявления самого трогательного отношения В.И. к Сталину, о чем члены ЦК знают не менее меня.
В.И. очень ценил Сталина. Показательно, что весной 1922 г., когда с В.И. случился первый удар, а также во время второго удара в декабре 1922 г., В.И. вызывал к себе Сталина и обращался к нему с самыми интимными поручениями, поручениями такого рода, что с ними можно обратиться лишь к человеку, которому особенно доверяешь, которого знаешь как истинного революционера, как близкого товарища.
И при этом Ильич подчеркивал, что хочет говорить именно со Сталиным, а не с кем-либо иным. Вообще за весь период его болезни, пока он имел возможность общаться с товарищами, он чаще всего вызывал К себе т. Сталина, а в самые тяжелые моменты болезни вообще не вызывал никого из членов ЦК, кроме Сталина.
Был один инцидент между Лениным и Сталиным, о котором т. Зиновьев упомянул в своей речи и который имел место незадолго до потери Ильичом речи (март 1923 г.), но он носил чисто личный характер и никакого отношения к политике не имел. Это т. Зиновьев хорошо знает, и ссылаться на него было совершенно напрасно. Произошел этот инцидент благодаря тому, что Сталин, которому по требованию врачей было поручено Пленумом ЦК следить за тем, чтобы Ильичу в этот тяжелый период его болезни не сообщали политических новостей, чтобы не взволновать его и не ухудшить его положения, отчитал его семейных за передачу такого рода новостей. Ильич, который случайно узнал об этом, - а такого рода режим оберегания его вообще всегда волновал, - в свою очередь отчитал Сталина. Т. Сталин извинился, и этим инцидент был исчерпан. Нечего и говорить, что если бы Ильич не был в то время, как я указала, в очень тяжелом состоянии, он иначе реагировал бы на этот инцидент.
Документы по поводу этого инцидента имеются, и я могу по первому требованию ЦК предъявить их.
Я утверждаю таким образом, что все толки оппозиции об отношении В.И. к Сталину совершенно не соответствуют действительности. Отношения эти были и остались самыми близкими и товарищескими.
РЦХИДНИ. Ф. 17. On. 2 Д. 246. Вып. 4. Л. 104. 2»
Вроде бы ничего особенно противоречащего цитате из книги Прудниковой не видно? Да?
Тогда смотрим, откуда взяла «воспоминания» Елена Анатольевна. Там же, в архиве, хранится еще одно письмо М.И. Ульяновой, точнее, не письмо, а какая-то безадресная запись, начинающаяся такими словами:
«В своем заявлении на пленуме ЦК я написала, что В.И. ценил Сталина. Это, конечно, верно. Сталин - крупный работник, хороший организатор.
Но несомненно и то, что в этом заявлении я не сказала всей правды о том, как В.И. относился к Сталину. Цель заявления, которое было написано по просьбе Бухарина и Сталина, было, ссылкой на отношения к нему Ильича, выгородить его несколько от нападок оппозиции. Последняя спекулировала на последнем письме В.И. к Сталину, где ставился вопрос о разрыве отношений с ним. Непосредственной причиной этого был личный момент - возмущение В.И. тем, что Сталин позволил себе грубо обойтись с Н.К.
Этот личный только и преимущественно, как мне казалось тогда, мотив Зиновьев, Каменев и др. использовали в политических целях, в целях фракционных. Но в дальнейшем, взвешивая этот факт с рядом высказываний В.И., его политическим завещанием, а также всем поведением Сталина со времени, истекшего после смерти Ленина, его "политической" линией, я все больше стала выяснять себе действительное отношение Ильича к Сталину в последнее время его жизни. Об этом я считаю своим долгом рассказать хотя бы кратко...».
Дальше - слова о том, что Иосиф Виссарионович так себе человек и партиец, Ленин его не ценил и считал неумным. Там же и история с тем, как Надежда Константиновна в истерике каталась по полу. Обнаружена эта запись была после смерти Марии Ильиничны. Мария Ильинична умерла в 1937 году. Но не думайте, что эта бумаженция в 1937 году была обнаружена. «Немного» позже.
Мало кто не слышал о докладе Н.С.Хрущева на 20-м съезде с разоблачением культа личности. Только этим докладом перед публикой целая кодла историков так активно размахивала, что у публики замылился глаз и она перестала вообще соображать, что же в этом докладе есть.
А там есть очень много интересного. Особенно интересно начало. После бла-бла-бла с цитированием Маркса и Ленина о вреде культов и упоминания тоже известного Завещания, Никита Сергеевич ляпнул: «Товарищи! Съезд партии должки быть ознакомлен с двумя новыми документами, которые подтверждают характеристику Сталина, данную ему Лениным в его политической завещании. Этими документами являются письма Надежды Константиновны Крупской Каменеву, который возглавлял в то время Политбюро, а также личное письмо Ленина к Сталину.
Сейчас я зачитаю вам эти документы…»
И зачитал известное письмо Надежды Константиновны, в котором она жаловалась Каменеву: «Я обращаюсь к вам и к Григорию (Зиновьеву - авт.), как к близким товарищам В. И. и прошу вас защитить меня от грубых вмешательств в мою личную жизнь, а также от скверных ругательств и угроз».
Ну и послание Ленина Сталину зачитал: ««Товарищу Сталину;
Копии: Каменеву и Зиновьеву.
Дорогой товарищ Сталин!
Вы разрешили себе грубо вызвать мою жену к телефону и грубо отчитать ее. Несмотря на тот факт, что она сказала Вам, что она согласна забыть о сказанных Вами словах, тем не менее она рассказала о случившемся Зиновьеву и Каменеву. Я не собираюсь забывать так легко о том, что делается против меня, и мне кажется, что мне здесь не нужно подчеркивать тот факт, что все, что делается против моей жены, я рассматриваю, как бы если это делалось лично против меня. Поэтому я прошу Вас тщательно взвесить, предпочитаете ли Вы взять Ваши слова обратно и извиниться, или же Вы предпочитаете разрыв между нами взаимоотношений. (Шум в зале.)
Искренне Ваш
Ленин
5 марта 1923 года».
Вас ничего в этой эпистолярчине не напрягает?...