Лейтеве: забытые основатели Литовского государства
(при написании этого импровизированного очерка "рабочим материалом" послужил мой флуд в гостях у maximlitvin.livejournal.com/20106.html)
В Летописце Переяславля Суздальского (его протограф датируется 1214-1219 гг.) сохранилось непонятное на первый взгляд пояснение на счет то ли ранней истории, то ли происхождения литовского племени: «литва <…> испръва исконнии даници и конокоръмци». Но непонятно это пояснение только для непосвященного обывателя, а вот любой литовский историк-медиевист вам подскажет, что речь тут идет, безо всякого сомнения, о лейтях, т. е. об "архаичной прослойке слуг литовского великокняжеского двора", которая по крайней мере до исхода 14 в. содействовала укреплению центральной великокняжеской власти в Литовском (Виленском) княжестве и некот. других частях ВКЛ. В актовых документах Литовской метрики от 15 в. и 1-ой половины 16 в. соционим лейти, лейтеве обозначает всё ещё привилегированную прослойку великокняжеских крестьян, находившуюся тогда уже на стадии разложения и полного исчезновения. Упоминания этой раннегосударственной по происхождению социальной структуры в источниках 15-16 вв. начиная с 1990 г. были детально проанализированы в нескольких статьях литовского историка Артураса Дубониса (см. Dubonis A., Lietuvos didžiojo kunigaikščio leičiai, Вильнюс, 1998).
По выражению А. Дубониса, «королевская власть Миндога» создавала себе лейтевскую прослойку «из неизвестной ныне части литовского этноса»; особо преданные литовскому монарху лейтеве были и у Миндога, и у Ольгерда, и у др. великих князей, а первоначально они являлись, по мн. А. Дубониса, «королевскими дружинниками низкого ранга», создававшими в «королевских» доменах на периферии Литовского государства военно-хозяйственные поселения и представлявшие на упомянутой периферии власть литовского монарха. Так наз. «лейтевская служба» не была унифицированной (по крайней мере на позднем этапе ее существования): в 13-14 вв. в одних государевых имениях лейти были воинами со слабо выраженными „полицейскими“ функциями, в других - так наз. конокормцами (разводителями боевых коней), в третих - просто государевыми крестьянами.
По известной историографич. теории, управление ранним Литовским государством вплоть до 13 в. было основано на постоянных путешествиях государя по всей стране, а местами его остановок во время таких путешествий являлись центры волостей, или так наз. земель (лит. žemė 'земля') и находившиеся в этих центрах имения (о ранних литовских имениях см. в статье Т. Баранаускаса viduramziu.lietuvos.net/socium/valdzia-ru.htm). При этом часть имения, принадлежащая государю Литвы, называлась Литвой, а проживающие в этой "литовской" части имения государевы люди -- лейтями. Номинальным собственником всей волости (как и всего Лит. государства) считался вел. князь, а фактически ею управлял местный князь или наместник, отдававший соответствующую часть дохода навещающему волость вел. князю.
В процессе образования литовского великокняжеского домена и укрепления его на местах, в каждом из ранних имений великих князей поселялись государевы люди, лейти, т. е. обязанные содержать себя воины-земледельцы, чем то напоминающие западноевропейских agrarii milites. Впрочем, ранние имения великих князей литовских (их центрами были сегодняшние т. н. поздние Литовские городища) учреждались не только в совершенно новых местах, но зачастую и рядом с более ранними имениями «волостных» князей. Именно таким образом многие восточно-литовские волостки, лит. laukas 'поле' (составная часть волости; большую же часть почти всех литовских средневек. волостей составляли волостки, населенные свободными общинниками) еще "до Миндога" (по нашей датировке) стали центрами сразу двух имений -- местного князя и великого князя. В такие волостные цетры (точнее, в деревянные крепости, возвышавшиеся над совр. "поздними городищами") стекались доходы и повинности как в пользу местного правителя, так и в пользу великого князя.
Забегая вперед, сразу оговоримся, что датировка А. Дубонисом возникновения первых поселений лейтев лишь временем правления Миндога нам кажется слишком поздней и насильственно натянутой на старомодную псевдопозитивистскую концепцию поднего возникновения Литовского государства. Нашему же представлению о появлении первых "лейтевских поселений" задолго до вокняжения Миндога не противоречат ни данные археологии, ни зафиксированная (*во 2-ой пол. 15 в.) в "Кройнике Великаго княжества Литовскаго и Жомойтскаго" устная традиция о "раcширении" литвы НА ВОСТОК "от Жомоити".
* * *
Литовским археологам уже с 1970-ых гг. известно, что редко упом. в литературе так наз. "общелитовская археолог. культура" возникла под конец 12 в. на основе Культуры безкурганных могильников Средней Литвы (5-12 вв.). Не странно ли, что при этом почти все современные литовские историки "колыбелью ранней литовской государственности" считают не Среднюю, а Восточную Литву?
В археолог. материале 9-13 вв. ярко отражается обычай тогдашних жителей Средней Литвы хоронить хозяина (притом, не только воина) вместе с его конем. Итоги проводившихся на протяжении неск. десятилетий раскопок множества безкурганных могильников Средней Литвы позволяют считать, что среднелитовские "богатые конские захоронения" (10-11 вв.) вооруженных мужчин со стандартными янтарными амулетами, которые *древние субэтнические лейти подвешивали под шеи своим малорослым походным коням *"пражямайтийской" породы и которые археологи сейчас находят возле черепов этих походных коней (такие захоронения резко отличаются от др. одновр. среднелитовских конских захоронений и составляют около 1/3 всех среднелитовских массовых конских захор.), явл. захоронениями не просто умерших "протожамойтов", а захоронениями профессиональных дружинников.
Кстати, самые ранние балтские конские погребения появляются ещё в так наз. римское время /1-4 вв./ на терр. будущих прусских земель Самбия и Натангия, а спустя некот. время /в 4(?)/5-6 вв./ они через будущую Надровию распространяются и на всю терр. совр. Средней Литвы.
Литовский археолог Миндаугас Бэрташюс (Mindaugas Bertašius, род. в 1956 г.) в своей книге "Vidurio Lietuva VIII-XII a.", (Средняя Литва в VIII-XII вв.; Каунас, 2002) утверждает, что массовые захоронения профессиональных дружинников на терр. сегодняшней ЛР появляются где-то на рубеже 9 и 10 вв. только в Средней Литве, но уже начиная с 10 в. (вожможно, со 2-ой половины 10 в.) они распространяются также на всю Восточную Литву. Впрочем, почти такая же, только не дифференцирована для Средней и для Восточной Литвы датировка возникновения литовских безкурганных могильников с захор. дружинников закрепилась еще в советское время, и никто никогда ее не оспаривал. Всё же в данном случае главная заслуга М. Бэрташюса состоит в том, что он первым среди литовских ученых осмелился связать упомянутую выше датировку возникновения на территории Средней Литвы так наз. "массовых богатых конских захоронений" с зарождением "ранних литовских государственных структур". Около 2002 г. к выводу об изначальном существовании Литовского государства лишь на территории Среднелитовской низменности в результате многолетнего исследования проблемы локализации "первичной Литовской земли" пришел и автор данного очерка. Тем самым он пришел и к нескольким другим заключениям, которые ниже излагаются в виде распростр. тезисов.
1. Сегодняшние так наз. западные аукштайты, т. е. исторические вост. жямайты являются потомками "первичных литовцев", точнее, ранних, т. е. (суб)этнических ЛЕЙТЕВ (в ед. числе LEITYS, LEITIS, ЛЕЙТЬ, во множ. LEIT'IAI, LEIČIAI, ЛЕЙТИ). Этот западно-балтский по происхождению этноним (восточно-балтскому корню liet- соответствует западно-балтский leit-), который в документах Литовской метрики присутствует в своей славянизированной форме ЛЕЙТИ, ЛЕЙТЕВЕ (, <*leitys, *leit'iai, *leituva, *leitava), в *10-13/14(?) вв. функционировал:
а) во всём литовском "большом племени" (а по нашей терминологии -- во всём литовском народе; возникновение литовского "большого племени", т. е. окончательное образование собственно литовского этноса сейчас датируется концом 10-го -- 1-ой половиной 11 в.) -- как (суб)этноним,
б) в лейтевском "малом племени" -- только как этноним (примерно с 1-ой пол. 11 в. -- как субэтноним), от которого начиная с 10 в. произошли разные варианты этнонима lietava>lietuva ('литва'), а также литовский соционим *leit'iai (последний начиная с 14(?) в., т. е. с появлением в лит. языке африкат, произносился как "лэйчяй" / leičiai),
в) на территории проживания ассимилируемого (по крайней мере, "ассимилируемого" в культурном отношении) (суб)этническими лейтями нелейтевского балтоязычного населения -- как (суб)этноним и в то же врема как соционим.
Попросту говоря, в пределах "первичной Литовской земли" (не путать с "Литовской землёй" русинояз. летописей, т. е. с (Восточно-)Литовским княжеством, существовавшим со 2-ой половины или с конца 12 в. до 1413 г.) термин *leitys являлся лишь (суб)этнонимом (возможно, произошедшим от самоназвания западно-балтоязычного "пра-жямайтского" племени, в 5-6 вв. ассимилированного пришедшими с востока вост. балтами /потомками носителей поздней Культуры штрихованной керамики/, т. е. носителями "протолитовского" языка), а в присоединенных в 10-13 вв. к "первичной Литве" балтских землях он приобрел статус еще и СОЦИОНИМА.
2. В 13 или 14(?) в. социо-этнический термин *leit'iai в тогдашней живой литовской речи потерял свое (суб)этническое значение и превратился в соционим *leit'iai>leičiai.
3. Известные нам по источникам 15-16 в. "лейтеве", которых ихний "хозяин", т. е. великий князь литовский ни под каким предлогом не разрешал отдавать в крепостные -- это не что иное, как деградировавшее к тому вр. раннесредневековое литовское сословие государевых дружинников.
4. "Прото-жямайтов" (носителей поздней Культуры безкурганных могильников Средней Литвы), которые первыми изо всех будущих литовцев создали ДРУЖИНУ и которые сами себя называли этнонимом *leitys, leit'iai, в некотором ограниченном контексте правомерно считать "первичными литовцами".
Воспринимая *лейтевский этнос как "первичных литовцев", в понятие этой "первичности" автор очерка вкладывает в первую очередь первичность функционирования этнонима *leituva>lietuva ('литва') на терр. сегодняшней Средней Литвы.
На первичность функционирования этнонима *leituva>lietuva ('литва') на терр. Средней Литвы указывает, кроме всего прочего, полное отсутствие в "прото-жямайтском" археологическом ареале топонимов корня лейт-/лайт- (Leičiai, Laičiai, Laiteliai и тому под.), районы распространения которых на карте ЛР как бы огибают с севера, востока и юга ареал поздней Культуры безкурганных могильников Средней Литвы, то есть *бывший ареал проживания субэтнических *лэйтев.
5. В ходе *второй по счету волны массовой миграции субэтнических лейтев на восток от реки Свенты (*первая аналогичная волна пришлась, по нашему предположению, на последние десятил. 10 в. -- начало 11 в.) в 1180-ых--1190-ых гг. почти на всей терр. будущей Lithuania propria начинают возникать крупные военно-хозяйственные поселения субэтнических лейтев, т. е. поселения "чужеродных" для сознания местного населения "лейтеязычных" великокняжеских дружинников и такого же "чужеродного" "обслуживающего персонала". Из-за продолжавшейся некоторое время значительной культурно-языковой изоляции этих новоселов от местных литовцев многие из нововозникших поселений вскоре получили типичные "лейтевские" наименования, в результате чего на карте (исторической) Аукштоты даже сейчас насчитывается свыше дюжины топонимов типа Leičiai (произн. как "Лейчяй"; ср., зап. латыши, которые не выговаривают лит. "č", литовцев доселе именуют этнонимом "лэйши", -- латышск. диалект. leišis, leiši 'литовец, литовцы'; к слову, древнеруськое именование душ некрещённых покойников лешими, исходя из устойчивой "языческой" семантической коннотации этого термина, вполне адекватно считать древнеруським заимствованием из латгальского) и Литва (на терр. восточной и юго-восточной окраин исторической Аукштоты /=Литовского княжества без Наваградского, Менского и др. "анексов"/, ныне входящих в состав РБ). Причем здесь надо особо отметить, что в среднелитовском регионе, точнее, во всём ареале Культуры безкурганных могильников Средней Литвы топонимы типа Leičiai вполне закономерно отсутствуют.
То, что сохранившиеся на Аукштоте топонимы типа Leičiai и на самом деле генетически связаны с нашими гипотетическими субэтническими лейтями, убедит. доказывают многие акты Литовской метрики, в кот. упоминаются поселения лейтев, -- оказывается, в 15-16 вв. лейти проживали по большинству как раз в тех местностях, в которых сегодня существуют деревни под назв. Leičiai ("Лейчяй"), Leičiukai (то же самое, но только в уменьшит. форме), "Leiteliai (то же самое) и т. п.
Косвенное свидетельство историчности описанного выше миграционного процесса мы находим почти во всех сохр. списках литовских летописей, в которых повествуется о имевшем место во времена "полулегендарного" жамойтского князя "Куноса" (*=Мингайлы?..) и не менее "полулегендарных" его сыновей "Кернуса"-*Довгерда и "Живинбудя"-Гимбута (*=2-я половина 12-го -- первые десятилетия 13 в.) "раcширении" литовского (*="лейтевского") племени и Литовского государства НА ВОСТОК "от Жомоити" (конечно, "Жомоити" не в "шлейхеровском", или "диалектологическом", а в традиционном значении этого регионима, -- ведь аж до 1-ой пол. 19 в. все без исключения литовцы основной частью Жмуди считали территорию Среднелит. низменности): "И пануючи ему /т. е. "Куносу"/ в земли Жомоитскои, почал ся множити и разширяти и выходити на реку Велию, в землю Завелскую."; "Кернус <.....> дал имя тым людем своим языком по-латыне, сложивше берег c тробою: Литус[ту]ба. И простыи люди не в[м]ели звати по-латыне и почали звати просто литвою, и от того часу почалося звати панство Литовское и множити от Жомоити." (цит. по Румянцевскому списку "Кройники Великаго княжества Литовскаго и Жомойтскаго").
6. Этноним *leit'iai следует рассматривать не как "одно из этнических самоназваний /всех/ раннесредневековых литовцев" (именно так этот этноним определяет А. Дубонис), а как самоназвание лишь западного (после 1-ой пол. 13 в., т. е. после ......... ....... -- лишь срединного) субэтноса средневековой литвы.
Хотя "пра-жямайты" и "пра-аукштайты", как предшественники двух основных субэтносов средневековых литовцев, появились на свет скорее всего одновременно с самим "пра-литовским" этносом (т. е. после рубежа 4 и 5 в.), собственно "литовцами", т. е. лэйтями (*leitys, leit'iai; кстати, древнелит. слово *leitUVA 'литва' обозначало просто совокупность всех (суб)этнических лейтев, -- ср. с лит. brolis 'брат' и brolUVA 'братва') себя в этом пра-этносе какое-то время (предполож. до 10 в.) считали и называли лишь "пра-жямайты", т. е. прямые предки сегодняшних так наз. "западных аукштайтов", населяющих Среднелит. низменность. Ихние зап. соседи (сег. "диалектологические жямайты", т. е. бывшая корсова) любого говорящего на "западно-аукштайтском" диалекте (и даже на лит. литературном языке, который был создан на основе зап.-аукштайтского диал.) совсем еще недавно (до начала или даже 1-ой пол. 20 в.) обзывали "лейтевствующим" (лит. leičiuojantis 'публично говорящий по-лейтевски'; ср. с лит. lenkuojantis 'публично говорящий по-польски').
Литовцы Ср. Литвы сами себя ВСЕГДА называли ЛЭТУВИС(*<ЛЭЙТУВИС), (множ.) ЛЭТУВЯЙ /с ударением на окончание/, аукштайты же -- ЛЕТУВИНИКАС, ЛЕТУВИНИКАЙ ( = "литовники", что-ли), и только с конца 19 в. -- общелитовским этнонимом ЛЕТУВЯЙ /с ударением на -ту/. Этот интересный факт из обл. лит. диалектологии до сих пор черти знают от чего остается незамеченным даже литовскоязычными историками.
На наш взгляд, особого вним. заслуживает то обст., что литовцы разных этнокульт. регионов Литвы вплоть до 19 в. себя называли по разному -- и лэтувисами/летувисами (на среднелит. наречии letuVYS, на сувалкийском поднаречии среднелитовского -- lieTUvis), и летувиниками (вост.-аукштайт. leTUvinykas, -- ср. с древнеруськ. литовник 'литовец'), и летувнинками (lieTUVninkas -- в Малой Литве), и *летувенами (*lietuvėnas 'житель Литвы', -- ср. с латышск. lietuvēns *'литовец', 'душа некрещённого покойника', 'нечистый дух', и с польским litwin 'литовец'), и летавишкями (lietaviškis, lietaviškiai -- в пограничьи бывших Навагрудского и Слонимского уездов, точнее, в окрестн. мест. Дятлава), и еще бог невесть какими производными от *"лэйтувис", но лэтувисами, т. е. собственно литовцами до 19 в. сами себя именовали исключительно жители среднелитовских равнин.
7. В последних десятилетиях 12 в. в результате широкомасштабной политико-демографической экспансии "лейтевского" субэтноса на восток и сопутствовавшего этой экспансии перемещения "географического центра политической тяжести" всего тогда ещё только зарождающегося ВКЛ на Аукштоту древние аукштайты в некот. смысле "монополизировали" употребление хоронима Литва, -- именно отсюда берет свое начало и "Литовская земля" русинояз. летописей, и Lithuania propria латиноязычных документов 16-18 вв.
Наша датировка вышеоб. перемещения "географического центра политической тяжести" и закрепления хоронима Литва (в его узком смысле) лишь за Аукштотой зиждется в основном на сопоставлении некот. "намеков" лит. хроник на время правления жамойтского, а вместе с тем *и старшего лит. князя Гимбута //рассказ о появлении немецких новоселов возле нижн. течения Двины и другое//, не очень артикулированного, но всё же свидетельства тех же хроники о выделении /*во 2-ой половине 12 в.?/ из состава (*унитарного) Литовского княжества удельного Княжества Жамойтского и Корсовского (остатком летописной субэтнической корсовы, лит *karšuva являются сегодн. "диалектологические жямайты") и данных археологии, как бы указывающих на возможное перенесении в конце 12 в. военно-политического центра раннего ВКЛ в Вильню (недавние археологические исследования у ю-з подножья виленской замковой горы показали, что примерно с *конца 12 в. там существовало что-то на подобие княжеской резиденции, -- см. в: Kuncevičius A., Tautavičius A., Urbanavičius V., Vilniaus žemutinės pilies teritorijos 1993 m. tyrimai, V., 1994 // Lietuvos istorijos institutas, f. 1, b. 2594, p. 76).
........................................................................................................................................................