Польша. Майданек
Оригинал взят у tarnegolet в Польша. Майданек
начало
продолжение
Концентрационный лагерь Майданек был создан в пригороде Люблина, родного города моей бабушки, в сентябре 1941 года.
Первыми его заключенными были поляки и советские военнопленные, чьими руками он и был выстроен. Лагерь был трудовым, в бараках там одновременно содержалось 450 тысяч заключенных, многих национальностей, из двадцати восьми стран.
Бараки.
Барак изнутри.
Лагерь был окружен двойным рядом колючей проволоки, по которой пускался ток, и патрульными вышками.
Смерть от истощения, от побоев и расстрелы заключенных за малейшие провинности - были буднями Майданека, пока не подошло время "окончательного решения еврейского вопроса". Тогда были построены газовые камеры и крематории, так что Майданек был одновременно и лагерем смерти.
Часть привезенных евреев уничтожалась сразу по прибытии.
Мужчин отделяли от женщин.
Потом сортировали по группам - кого оставить для работы, кого нет, и загоняли в барак для дезинфекции.
Здесь люди раздевались.
Потом проходили в душевую.
Дальше, те, кто был оставлен для работы, выходили на улицу, где должны были на бегу хватать из разных куч одежды: рубашку, брюки, ботинки - что успеешь схватить. Дикий вид людей, одетых не по размеру, в разномастных тряпках, очень веселил охрану.
Остальных, негодных для работы, прямо из душевой загоняли в следующее помещение -газовую камеру, забивая ее до предела. Опытным путем было выяснено, что разгоряченные водой тела быстрее гибнут от газа.
Из соседней кладовки пускали газ.
Потом зондеркоманда перевозила трупы в крематории.
Печь для сжигания трупов.
Первый комендант Майданека Карл Кох решил, что грех пропадать жару печей, и распорядился прямо в крематории сделать для себя ванную комнату - горячей воды был всегда избыток.
Ванна Коха.
Как и в других лагерях, всё, оставшееся от евреев, утилизировалось на пользу Рейха, вплоть до пепла от сожженных тел. Его упаковывали и отправляли в Германию как удобрение для полей. В самом лагере пеплом посыпали ледяные дорожки для охраны, чтобы не скользили.
Гора пепла, найденная при освобождении Майданека.
При особо больших транспортах газовых камер, случалось, не хватало. Поэтому 3 ноября 1943 года, за один день, были расстреляны 18 тысяч евреев.
Расстрельные рвы.
По лагерным динамикам была пущена громкая музыка - играли Вагнера, заглушавшая выстрелы и крики. Людей заставляли лечь на краю рва, так, чтобы голова одного лежала на ногах другого. Трупы сбрасывали вниз и укладывали следующих.
Поминальные свечи, которые мы зажгли у рвов.
Был холодный, очень ветреный день, и поминальные свечи удалось зажечь только в углублении под памятным камнем.
К июлю 1944 года Советская Армия подошла так стремительно, что немцы успели только сжечь часть документов, взорвать большой крематорий и несколько газовых камер.
24 июля, когда советские солдаты вошли в лагерь они нашли его в том виде, как он выглядит сейчас. В бараках обнаружили живых узников-евреев - сто человек.
Дорогие мои френды! Я знаю, как мучительно тяжел тот материал, который я показываю. Но не сделать этого я не могу. Я продолжу рассказ до конца поездки, иначе не смогу писать ни о чем, не смогу читать ленту.
начало
продолжение
Концентрационный лагерь Майданек был создан в пригороде Люблина, родного города моей бабушки, в сентябре 1941 года.
Первыми его заключенными были поляки и советские военнопленные, чьими руками он и был выстроен. Лагерь был трудовым, в бараках там одновременно содержалось 450 тысяч заключенных, многих национальностей, из двадцати восьми стран.
Бараки.
Барак изнутри.
Лагерь был окружен двойным рядом колючей проволоки, по которой пускался ток, и патрульными вышками.
Смерть от истощения, от побоев и расстрелы заключенных за малейшие провинности - были буднями Майданека, пока не подошло время "окончательного решения еврейского вопроса". Тогда были построены газовые камеры и крематории, так что Майданек был одновременно и лагерем смерти.
Часть привезенных евреев уничтожалась сразу по прибытии.
Мужчин отделяли от женщин.
Потом сортировали по группам - кого оставить для работы, кого нет, и загоняли в барак для дезинфекции.
Здесь люди раздевались.
Потом проходили в душевую.
Дальше, те, кто был оставлен для работы, выходили на улицу, где должны были на бегу хватать из разных куч одежды: рубашку, брюки, ботинки - что успеешь схватить. Дикий вид людей, одетых не по размеру, в разномастных тряпках, очень веселил охрану.
Остальных, негодных для работы, прямо из душевой загоняли в следующее помещение -газовую камеру, забивая ее до предела. Опытным путем было выяснено, что разгоряченные водой тела быстрее гибнут от газа.
Из соседней кладовки пускали газ.
Потом зондеркоманда перевозила трупы в крематории.
Печь для сжигания трупов.
Первый комендант Майданека Карл Кох решил, что грех пропадать жару печей, и распорядился прямо в крематории сделать для себя ванную комнату - горячей воды был всегда избыток.
Ванна Коха.
Как и в других лагерях, всё, оставшееся от евреев, утилизировалось на пользу Рейха, вплоть до пепла от сожженных тел. Его упаковывали и отправляли в Германию как удобрение для полей. В самом лагере пеплом посыпали ледяные дорожки для охраны, чтобы не скользили.
Гора пепла, найденная при освобождении Майданека.
При особо больших транспортах газовых камер, случалось, не хватало. Поэтому 3 ноября 1943 года, за один день, были расстреляны 18 тысяч евреев.
Расстрельные рвы.
По лагерным динамикам была пущена громкая музыка - играли Вагнера, заглушавшая выстрелы и крики. Людей заставляли лечь на краю рва, так, чтобы голова одного лежала на ногах другого. Трупы сбрасывали вниз и укладывали следующих.
Поминальные свечи, которые мы зажгли у рвов.
Был холодный, очень ветреный день, и поминальные свечи удалось зажечь только в углублении под памятным камнем.
К июлю 1944 года Советская Армия подошла так стремительно, что немцы успели только сжечь часть документов, взорвать большой крематорий и несколько газовых камер.
24 июля, когда советские солдаты вошли в лагерь они нашли его в том виде, как он выглядит сейчас. В бараках обнаружили живых узников-евреев - сто человек.
Дорогие мои френды! Я знаю, как мучительно тяжел тот материал, который я показываю. Но не сделать этого я не могу. Я продолжу рассказ до конца поездки, иначе не смогу писать ни о чем, не смогу читать ленту.