Глава XXVIII. Кодлован Ада
Бегемот сидел на крыше «Дома Грибоедова», задрав хвост, как антенну, принимающую сигналы из космоса. У его лап копошились котята - три штуки, пепельно-серые, с глазами, как пустые пивные бутылки. Они мяукали, требуя еды, но кот лишь щурился на горизонт, где тучи клубились в форме танковых колонн.
- Блядь, - проворчал он, доедая провод от роутера. - Хватит. Пора менять пластинку.
Он встал, отряхнулся, и котята замерли, почуяв неладное.
- Слушайте сюда, сопляки, - Бегемот оскалил зубы, похожие на клавиши разбитого пианино. - Мир - дерьмо. Но его можно переписать. Как черновик.
Одним движением лапы он столкнул котят в вентиляционную шахту. Тонкий визг оборвался, словно кто-то выдернул штекер из розетки.
- Вот так, - прошептал кот, гладя живот, где гудело что-то вроде совести. - Теперь чисто.
________________________________________________________________________________________________________________
Новость разлетелась быстрее, чем слухи о дефиците гречки. В «Нехорошей квартире» Коровьев, разливая самогон в кружки с логотипом «Я ♥ Кисловодск», хихикал, сверяя часы:
- Смотри-ка, наш мяукающий Ленин начал пятилетку добра.
- Добра? - Азазелло, чистя нож о штаны, фыркнул. - Он котят утопил. Как тех, что в сорок первом в колодцы кидали.
Маргарита, влетая в окно на метле, услышала последнюю фразу. Её лицо, обычно бледное, как экран монитора, покраснело:
- Где он? Где этот... этот...
- Везде, - из темноты вышел Мастер, держа в руках книгу, страницы которой шевелились, как опавшие листья. - Ищи там, где все кричат одно имя.
______________________________________________________________________________________________________________________
На площади у Большого театра толпа собралась сама собой - как всегда, когда надо свалить вину. Люди тыкали пальцами в небо, где вертолёт рисовал радугу из выхлопных газов.
- Это Путин! - орал бывший учитель истории, ныне продавец воздушных шаров. - Он Бегемота подкупил!
- Путин! - вторила старуха в платке с узором «патриотизм». - Он и Гитлера воскресил, и ковид придумал!
Бегемот, сидя на памятнике Марксу, умывался. Ему нравился этот цирк. Люди, которые не могли найти свою жопу двумя руками, теперь точно знали, кто виноват в котятах, засухе и глобальном потеплении.
- Суки, - пробурчал он, - вы бы хоть спросили, зачем я это сделал.
Но никто не спросил.
_______________________________________________________________________________________________________________________
Воланд наблюдал из тени, поправляя перчатку. Его свита, как всегда, была рядом.
- Ну, мессир? - Коровьев склонил голову, в которой гудели винтики старого завода. - Исправлять будем?
- Зачем? - Воланд улыбнулся, и в улыбке той треснул мраморный лев у входа в театр. - Они сами выбрали эту сказку. Где все злодеи - в Кремле, а спасители - в подвалах.
- Но котята-то... - начала Маргарита, появившись рядом.
- Котята, - перебил её Воланд, - вернутся. Всё возвращается. Даже то, что сожгли.
Он щёлкнул пальцами, и где-то в подземке, у станции «Парк Культуры», три мокрых комочка вылезли из люка. Они фыркали, но глаза их горели. Невинность - она как радиация. Никуда не девается.
- А люди? - спросила Маргарита.
- Люди... - Воланд повернулся к ней, и в его глазах отразилась бесконечная очередь у МФЦ. - Они будут кричать «Путин» даже тогда, когда от Москвы останется пепел. Это их молитва.
___________________________________________________________________________________________________________________
Ночью Бегемот пришёл к Мастеру. Тот сидел за машинкой, выбивая строку за строкой, будто выковыривая пули из прошлого.
- Ты чего приперся, фашист? - спросил Мастер, не оборачиваясь.
- Хотел сказать... - кот запнулся, что с ним бывало редко. - Что я не зря.
Мастер остановился. В тишине за окном завыла сирена - то ли скорая, то ли погоня.
- Ничего не бывает зря, - сказал он. - Даже если кажется, что весь мир - помойка, а ты - крыса на ней.
Бегемот прыгнул на подоконник. Где-то вдалеке горел мусорный бак, и в пламени танцевали тени - может, те самые котята, а может, просто ветер.
- Знаешь, что самое смешное? - кот обернулся, и его усы дёрнулись. - Они ведь правы. Виноват Путин. Или нет. Какая разница? Главное - виноват кто-то большой. А мы... мы просто кости в их супе.
Он исчез, оставив на столе рыбью голову. Мастер посмотрел на неё, потом на строку в машинке:
«Ад - это когда ты веришь, что кто-то кроме тебя виноват».
Утром эту страницу съел голубь. Но об этом уже есть пьеса "Гамлет". Которую МЫ тоже перепишем.