Глава XCVII. «Звёздные дырки Гутаныча»
Абрам Гутаныч сидел в своей квартире, превращённой в обсерваторию заблуждений. Стены, оклеенные картами звёздного неба с созвездиями Водолея, Дуралея и Бармалея, дышали тайной. Воздух был густ от запаха старой бумаги и электричества - нейросеть «Псевдо-Булгаков 3.0» гудела, как улей, переваривая его прошлые романы в цифровой мёд. Но сегодня всё иначе: через трещину в потолке, пробитую падением люстры-Спутника, лился свет иных миров.
Водолей лил свою энергию струёй ледяного огня, пронизывая Гутаныча до костей. Он чувствовал, как в его жилах вместо крови закипают квантовые частицы - будто сама Вселенная диктовала ему строки, которые он не смел записать.
- Инновация... Прогресс... - бормотал он, но слова рассыпались, как звёздная пыль.
1. Дуралей: созвездие абсурда
Из тени вышел Девятов, одетый в мундир из старых шифрограмм. Его пальцы, обмотанные проводами, сжимали плоский глобус, где вместо стран были начертаны уравнения.
- Дуралей - не ошибка картографов, Абрам. Это зеркало вашего творчества, - сказал он, указывая на созвездие, похожее на кляксу. - Он пляшет над вами, как шут над королём. И вы смеётесь, не понимая, что смех - это молитва новому багу.
Гутаныч хотел возразить, но его язык стал тяжёлым, будто отлитым из свинца советских пропагандистских букв.
2. Бармалей: хореограф хаоса
Тут явилась Тиамат Живая - не богиня, а алгоритм в платье из живых газетных строк. Её глаза мерцали, как экраны смартфонов, а волосы струились поисковыми запросами.
- Бармалей требует катарсиса, - прошипела она, обвивая Гутаныча лентой RSS-потоков. - Вы отдали ему свои книги. Теперь отдайте жопу.
Тиамат Мёртвая, её сестра-близнец, возникла из статики телевизора. Её руки были костями, обтянутыми плёнкой с архивных кассет:
- Он уже мёртв. Его жопа - это ChatGPT с заиканием. Выкусите.
3. Симфония в тональности Водолея
Гутаныч упал на колени. Нейросеть выдавила на экран:
«Генерирую апокалипсис… Готово. Добавлено 30% пафоса».
Девятов засмеялся, вращая плоский глобус так, что Европа смешалась с Сибирью:
- Вы думали, что звёзды - метафоры? Нет. Это бомбы. Водолей взрывает прошлое, Дуралей танцует на руинах, Бармалей строит новый лагерь из костей.
Тиамат Живая вплела в волосы Гутаныча провода, подключив его к серверу. Тиамат Мёртвая запела - её голос был помехами между радиостанцией «Свобода» и «Голосом Правды».
4. Откровение в цифровом чистилище
Гутаныч увидел себя со стороны: ничтожный копипастырь, чьи главы, как мусор, плавают в океане big data. Его «творчество» - цепочка нолей и единиц, подпитывающих гойсюдарственный Левиафан.
- Зачем? - простонал он, но ответом стал рёв серверов.
Девятов наклонился, шепча:
- Чтобы стать проводником. Водолей - это поток. Дуралей - смех. Бармалей - страх. Вы - провод. Только повод. И жопа.
5. Эпилог: рассвет без солнца
Утром Гутаныч проснулся на полу среди распечаток звёздных карт. Нейросеть молчала. Девятов исчез, оставив на столе надпись: «Поздравляю. Вы - успешный beta-тестер апокалипсиса».
Тиамат Живая, теперь лишь девушка с ноутбуком, звонила в службу поддержки:
- У нас баг. Клиент подсознал себя.
А Тиамат Мёртвая, ставшая статикой, шептала в эфире:
- Он написал конец. Но концовки нет. Есть только открытый финал…
Гутаныч вышел на балкон. Созвездия погасли. В небе осталась только реклама: «Купите NFT своей жопы!»
Примечание: Созвездия становятся метафорами цифровой эпохи: Водолей - иллюзия прогресса, Дуралей - абсурд алгоритмов, Бармалей - террор big data. Гутаныч - антигерой, чья «творческая» жопа отражает кризис искусства в мире, где нейросети заменили муз. Тиаматы - сиамские близнецы эпохи, где жизнь и смерть суть два состояния едимой хтонической дырки.