Идея прогресса
(из книги: М. Найдорф. "Мир представлений")
Надо понимать, что, хотя идея прогресса для нас тоже привычная, но и она не вечная. Она - порождение Нового времени. Чтобы не усложнять, договоримся понимать термин «прогресс» в значении исторических перемен в нужном направлении («постепенное совершенствование культурной и социальной жизни человечества»). Это именно «человеческое» понятие. Для изменений в природе есть другие слова, например, понятие эволюции. Кроме того, о прогрессе можно говорить, когда существует общее согласие относительно того, какие перемены в жизни общества желательны и поэтому могут считаться, собственно, улучшениями.
Но даже в рамках Нового времени «прогресс» представлялся по-разному. К началу XVIII в. прогресс как «движение человечества ко всеобщему совершенствованию» связывали с правильным воспитанием людей элиты (джентльменов, аристократов). Совершенным представлялось общество здоровых, образованных и благовоспитанных людей. Тогда, кстати, была высоко оценена роль воспитания, которое стало отдельной областью деятельности. Прогресс, как мы видим, связывали с совершенствованием индивидов, принадлежавших к высшему обществу. Причем, в числе навыков, полезных для джентльмена, Джон Локк, например, называл «не только знания языков и наук, но и также живопись, токарное дело, садоводство, закаливание и обработка железа и все другие полезные искусства, заслуживающие усвоения».
Позже, у французских просветителей второй половины XVIII в. прогресс получил иное философское обоснование. Приведу цитату из книги Фридриха Мейнеке Возникновение историзма (М., 2013). Буквально шесть слов: «В трудах Кондорсе Божественное провидение исчезло». (Кондорсе - один из плеяды французских философов-просветителей).
Припоминаем, что в средневековую эпоху людей вело к совершенствованию Божественное провидение. Итогом этого совершенствования должно было бы успешное «представление» душ на Страшном суде. А в век Просвещения представления о двигателе истории радикально изменились: вступил в силу чистый, естественный закон прогресса, который «почти так же надежен, как и закон природы» (Кондорсе).
Вы понимаете, что значит «естественный закон»? Это значит, что прогресс обеспечен уже не Божественным замыслом и руководством, а природным порядком вещей. Предполагается, что существует некая «историческая сила», которая влечет людей в направлении всеобщего блага. Вот и Гердер (см. его книгу «Идеи к философии истории человечества») считал, что человечество развивается вовсе не потому, что люди стремятся к этому. Прогресс как бы заложен в самой истории!
Но всё же это - общественный закон, и значит он проявляет себя через моральную силу человека. Если человечество понимает, чего требует от него «естественный моральный закон», то оно прогрессирует, а если не понимает, то само же будет виновато в своём несчастном состоянии. А для разъяснения этого условия, собственно, и нужен философ-просветитель. Так ощущает положение дел Кондорсе.
Дальше в истории шли Французская революция, Наполеоновские войны и индустриализация на континенте (европейском) 1830-40-х гг. с урбанизацией, которая её сопровождает. Для нас интересно, что с изменениями в устройстве общества, с нарастанием признаков его массовости, с середины XIX века начинает меняться смысл привычного уже понятия «прогресс».
Всё меньше эту идею связывают с «пламенной верой в неограниченную способность человека к совершенствованию». Всё больше смысловой акцент переносится от представлений о том, что мир людей может улучшаться путем усовершенствования как можно большего числа индивидов, в сторону идеи усовершенствования условий жизни для всех, вследствие чего, как ожидается, естественным образом наступят и гуманитарные последствия, ожидаемое «смягчение нравов».
Прогресс теперь начинают понимать материально, как продукт совокупных усилий множества людей, взятых в их неразличённой общности. И в этом нетрудно увидеть сдвиг от индивидуального к массовому пониманию человека. Это многозначительный поворот. Вместо улучшения человека ради усовершенствования мира, желают улучшения мира, ради усовершенствования самого человека.
Нужно отдавать себе отчет, что для такой смены взглядов у европейцев тех лет было достаточно оснований. Во времена Наполеона по всей Европе шла огромная опустошительная война, вернее, цепочка войн общеевропейского масштаба, которые завершились в 1815 году. А следующая сомасштабная ей война - это уже Первая мировая («Великая») война 1914-1918 гг. Сто лет прошло. Четыре поколения. За это время были, конечно войны, но они ни в какое сравнение по потерям, по затратам ресурсов с наполеоновскими войнами не шли. Была Франко-прусская 1870-1871 гг., были другие «локальные» войны (Крымская, например), были революции, были, в конце концов, колониальные войны, но за пределами Европы.
Не надо думать, что век этот был мирным в буквальном смысле этого слова. Но его относительной «мирности» хватило, чтобы население в Европе удвоилось к середине XIX века, потому что люди не погибали в войнах в таком числе. Имущество не разрушалось, как бывает в войнах, и новому поколению не надо было начинать с начала. Подумайте, если дом не разрушен войной, то в нем будут жить дети, и они будут вкладываться уже не в постройку дома, а в его оборудование. Грамотность росла вслед за распространением обязательного начального образования. Знания и навыки в области бытовой гигиены начали сказываться уменьшением смертности от болезней. Особенно, детской смертности. За этот век в Европе впервые не случился голод. Рост населения - это прибавление трудовых ресурсов, это рост городов, транспорта и спроса на всевозможные товары. Техника стала фактором улучшения жизни, доступности производимых благ, потому что индустриальным способом можно было производить большее количество изделий.
Всё менялось, и менялось в лучшую сторону. И у обычных людей складывалось впечатление, что улучшение условий жизни - это просто функция времени. Они думали так, потому что видели всё это своими глазами. И трудно было думать иначе. Во второй половине XIX века в массовом сознании складывалась вера в прогресс, общий для всех, кому довелось жить «в эту пору прекрасную» (из стихотворения Н. Некрасова «Железная дорога», поэт тоже верил в прогресс!).
Важно обратить внимание на то, что «прогресс» - это представление, концепт, кое в чем родственный концепту «нация», поскольку оба они - категории, которыми мыслит о себе массовое общество. Например, само членство в «прогрессе», как членство в «нации», не требует персональных, личных усилий. Благодаря месту и времени рождения простому человеку зарезервировано место в этом общем поезде, который мчит всех в лучшее будущее «с почти природной необходимостью». Это - совсем другое мировидение. Это - психология массового общества.