Государство.
Вопрос о государстве приобретает в настоящее время особенную важность и в теоретическом и в практически-политическом отношениях. Империалистская война чрезвычайно ускорила и обострила процесс превращения монополистического капита- лизма в государственно-монополистический капитализм. Чудовищное угнетение трудящихся масс государством, которое теснее и теснее сливается с все- сильными союзами капиталистов, становится все чудовищнее. Передовые страны превращаются - мы говорим о «тыле» их - в военно-каторжные тюрьмы для рабочих.
Неслыханные ужасы и бедствия затягивающейся войны делают положение масс невыносимым, усили- вают возмущение их. Явно нарастает международная пролетарская революция. Вопрос об отношении ее к государству приобретает практическое значение.
Но упускается из виду или затушевывается следующее: если государство есть продукт непримиримости классовых противоречий, если оно есть сила, стоящая над обществом и «все более и более отчуждающая себя от общества», то явно, что освобождение угнетенного класса невозможно не только без насильственной революции, но и без уничтожения того аппарата государственной власти, который господствующим классом создан и в котором это «отчуждение» воплощено.
Для содержания особой, стоящей над обществом, общественной власти нужны налоги и государствен- ные долги.
«Обладая общественной властью и правом взыска- ния налогов, чиновники - пишет Энгельс - становят- ся, как органы общества, над обществом. Свободное, добровольное уважение, с которым относились к ор- ганам родового (кланового) общества, им уже недо- статочно - даже если бы они могли завоевать его»... Создаются особые законы о святости и неприкосно- венности чиновников. «Самый жалкий полицейский служитель» имеет больше «авторитета», чем пред- ставители клана, но даже глава военной власти циви- лизованного государства мог бы позавидовать стар- шине клана, пользующемуся «не из-под палки приоб- ретенным уважением» общества.
Неслыханные ужасы и бедствия затягивающейся войны делают положение масс невыносимым, усили- вают возмущение их. Явно нарастает международная пролетарская революция. Вопрос об отношении ее к государству приобретает практическое значение.
Но упускается из виду или затушевывается следующее: если государство есть продукт непримиримости классовых противоречий, если оно есть сила, стоящая над обществом и «все более и более отчуждающая себя от общества», то явно, что освобождение угнетенного класса невозможно не только без насильственной революции, но и без уничтожения того аппарата государственной власти, который господствующим классом создан и в котором это «отчуждение» воплощено.
Для содержания особой, стоящей над обществом, общественной власти нужны налоги и государствен- ные долги.
«Обладая общественной властью и правом взыска- ния налогов, чиновники - пишет Энгельс - становят- ся, как органы общества, над обществом. Свободное, добровольное уважение, с которым относились к ор- ганам родового (кланового) общества, им уже недо- статочно - даже если бы они могли завоевать его»... Создаются особые законы о святости и неприкосно- венности чиновников. «Самый жалкий полицейский служитель» имеет больше «авторитета», чем пред- ставители клана, но даже глава военной власти циви- лизованного государства мог бы позавидовать стар- шине клана, пользующемуся «не из-под палки приоб- ретенным уважением» общества.