Текучая дробь Баумана

[frendches]

Прочитал книгу Зигмунта Баумана «Текучая современность» от 2008 года. Захотелось поделиться комментариями к этому творению постмодерниста. Это долго, потому начну с анекдота. Сам анекдот вызвали слова автора:

Текучесть - качество жидкостей и газов. Как нам авторитетно сооб­щает Британская энциклопедия, последние отличаются от твердых тел тем, что «в состоянии покоя не могут выдержать воздействия направ­ленной извне разрушительной силы» и поэтому «непрерывно изменя­ют свою форму, когда подвергаются такому воздействию».
Это непрерывное и необратимое изменение положения одной части мате­риала относительно другой под воздействием срезывающего напряжения составляет течение, являющееся характерной особенностью жидкостей.

/*АНЕКДОТ: Идет МУЖИК по красной площади,и вдруг срать захотел. Сел, сделал дело,смотрит ПОЛИЦЕЙСКИЙ к нему бежит,МЖИК не растерялся и накрыл какашку своей шляпой. ПОЛИЦЕЙСКИЙ подходит и спрашивает: « Слышь, МУЖИК, что под шляпой прячешь?» МУЖИК: «Да вот шустрика поймал». ПОЛИЦЕЙСКИЙ: «Давай показывай, что за шустрик». МУЖИК: «не не могу - убежит опять и так еле поймал». ПОЛИЦЕЙСКИЙ: «Ну давай ты на счет 3 приподнимаешь шляпу,а я его рукой схвачу…» «Ну давай», - МУЖИК приподнимает шляпу... ПОЛИЦЕЙСКИЙ хватает его рукой и говорит: «Нифига себе, какой шустрый аж сквозь пальцы лезет!» */

Напротив, в твердом теле, удерживаемом в искривленном или согнутом положении, срезывающие напряжения сохраняются, твердое тело не испытывает никакого течения и может восстановить свою первоначальную форму.

/* Твёрдое тело обладает памятью, это накопитель информации и стабилизатор структур */

Жидкости, одна из разновидностей текучих сред, обязаны своими замечательными качествами тому, что их «молекулы сохраняются упорядоченными только в пределах нескольких молекулярных диа­метров»; в то время как «широкое разнообразие форм поведения, демонстрируемое твердыми телами, - прямой результат типа соеди­нения, которое скрепляет атомы твердого тела, и структуры располо­жения атомов».

/* Жидкость является идеальным переносчиком энергии */

«Соединение», в свою очередь, является термином, обозначающим стабильность твердых тел - сопротивление «разде­лению атомов».
Но оставим Британскую энциклопедию и поговорим о «текучести» как главной метафоре для нынешней стадии современной эпохи.
Проще говоря, все эти свойства жидкостей сводятся к тому, что жидкости в отличие от твердых тел не могут легко сохранять свою форму. Жидкости, так сказать, не фиксируют пространство и не свя­зывают время.

/* Жидкость переносит время, можно и так выразиться. Ведь она переносит энергетическое состояние из одной области пространства в другую. Она «связывает» пространство и «фиксирует» время.*/

Тогда как твердые тела имеют отчетливые простран­ственные параметры, но нейтрализуют воздействие и, таким образом, снижают значение времени (эффективно сопротивляются его ходу или делают его нерелевантным),

/* Твёрдые тела сопротивляются переходу в иное энергетическое состояние, ради сохранения структуры и информации. */

жидкости не сохраняют форму в тече­ние долгого времени и постоянно готовы (и склонны) изменять ее;

/* ради переноса энергии, готовы уничтожать информацию */

поэтому течение времени для них важнее, чем пространство, которое они занимают: в конце концов, они заполняют это пространство лишь «на мгновение»

/* Что значит важнее? Жидкость связывает области пространства. Статичность пространства для жидкости не важна, но важна связность пространства в единое целое, жидкость обеспечивает это единое целое пространства за счёт переноса энергии. */.

В каком-то смысле твердые тела отменяют время; для жидкостей, напротив, имеет значение прежде всего время.

/* Твёрдые тела сохраняют информацию, как можно дольше, замедляют скорость изменения информации. Твёрдое тело реализует пространственную метрику, а жидкость обеспечивает согласование пространственных метрик друг с другом через самые оптимальные пути переноса энергии. Пространственная метрика возникает в результате воздействия на твёрдое тело энергии, плавящее его, записывая в него новую метрику, более энергетивной области, откуда жидкость принесла энергию. Таким образом, запись информации нужна для подстройки пространства под самую энергетивную область пространства, для оптимального принятия её энергии, без потерь на плавление. */

При описании твердых тел можно вообще игнорировать время; при опи­сании жидкостей было бы печальной ошибкой не учитывать время.

/* Время создаёт твёрдые тела. История твёрдых тел определяет структуру их кристаллической решётки. Игнорировать НЕ можно. */

Все описания жидкостей - это моментальные снимки, а внизу фото­графии должна быть проставлена дата.

/*Да ладно! А русло, по которому течёт вода? Если сделать длительную выдержку, то будет видно это русло, по которому течёт жидкость. «Связывает» пространство и «фиксирует» время. Скорость течения жидкости определяет качество времени. */

Жидкости легко перемещаются. Они текут, проливаются, исся­кают, брызгают, переливаются, просачиваются, затопляют, распыля­ются, капают, просачиваются, выделяются; в отличие от твердых тел их не легко остановить - одни препятствия они обтекают, другие - растворяют, а через третьи - просачиваются. После встречи с твер­дыми телами они остаются невредимыми, тогда как твердые тела, с которыми они встретились, если и остаются твердыми, то изменя­ются - становятся влажными или мокрыми.

/* Или расплавленными. Лёд - это твёрдое состояние воды. При встрече с водой, лёд начинает плавиться. */

Именно удивительная подвижность жидкостей связывает их с идеей «легкости».

/* Сомнительная метафора. Жидкость оказывает мягкое сопротивление, но не прекращающееся. При наличии достаточной энергетики легко разрушает. Тут лишь лёгкость разрушения твёрдой формы.*/

Есть жид­кости, кубический дюйм которых тяжелее кубического дюйма многих твердых тел, но тем не менее мы склонны воспринимать их как более легкие или «менее тяжелые», чем любое твердое тело. Мы связываем «легкость» или «невесомость» с подвижностью и непостоянством: мы знаем из практики, что чем легче груз в путешествии, тем быстрее мы движемся.

/*Но груз то не жидкость! Жидкости тяжелее измерить вес, чем твёрдого тела и чем быстрее движется жидкость, тем тяжелее. Возможно, легче игнорировать вес жидкости, поскольку она текуча. В любом случае, Бауман создал не метафору, но превращённую форму.  */

Таковы основания для того, чтобы считать «текучесть» или «жидкое состояние» подходящими метафорами, когда мы хотим постичь харак­тер настоящего, во многих отношениях нового, этапа в истории совре­менности.

/*Огненная лава - легка ли она в ощущении, невесома ли она? От неё несёт смертью и разрушением, и одновременно она созидание нового, конфлитного со старым. И это тоже жидкость. Почему Бауман создаёт превращённую форму? Потому что он сознательно утаивает некоторые свойства жидкости, вот они:

1. Жидкость лишь форма существования вещества, она может быть твёрдым телом, газообразным, либо плазмой. Всё зависит от количества внутренней энергии, внесённой в фиксированное количество вещества. Жидкость содержит в себе больше энергии, чем твёрдое тело. Зато твёрдое тело сохраняет структуры, как память о прошедших событиях;
2. Время создаёт твёрдые тела;
3. Жидкость связывает пространство воедино;
4. Когда жидкость остывает, возникает твёрдое тело;
5. Жидкость не «невесома» и не «легка». Жидкость страшна своей трансформирующей мощью. Жидкость плавит твёрдое тело, модифицирует его;
6. Жидкость задаёт течение времени, задаёт скорость процессов изменения;
7. Жидкость обычно пробивает себе русло в среде для своего течения, тем самым ограничивая свою подвижность в пользу эффективного переноса своей энергии. То есть жидкость не самодостаточна, но служит для переноса энергии от «горячего» к «холодному», чтобы «согреть» пространство;
8. Жидкости связывают пространство и фиксируют время;
9. Жидкость несжимаема под давлением, то есть она не может занять меньший объём пространства, даже под давлением (как газ, например). Это о том, что пространство, которое занимает жидкость - важна (в отличии от газа).

Что же такое «жидкость» в этой превращённой форме Баумана:

1. Жидкости не могут легко сохранять свою форму;
2. Течение времени для жидкости важнее, чем пространство, которое они занимают;
3. Твердые тела отменяют время;
4. Жидкости подчиняются прежде всего времени;
5. Лёгкое, невесомое - субъективно;
6. Подвижное, непостоянное - объективно.

Замечу, что «жидкость» Баумана не задаёт течение времени, но только лишь подчиняется ему. И впечатление лёгкости, невесомости жидкости задаётся прозрачностью некоторых жидкостей и их сверхтекучестью. Лава, например, тоже жидкость, но впечатления лёгкости нет. Лишь есть ощущение её страшной трансформирующей силы, её энергии. Это означает, что Бауман проговаривается. Он говорит о субстанции, которая текуча, но при этом несёт в себе меньше внутренней энергии, чем твёрдое тело. Это уже не жидкость. Неважность объёма, которое эта субстанция занимает, говорит о том, что между сегментами субстанции есть некие пустоты, которые при повышении давления могут позволить сжаться в объёме все этой субстанции. Итак, есть две черты субстанции, которую Бауман выдаёт за жидкость: Первое, количество энергии впитываемое субстанцией меньше, чем может впитать твёрдое тело. Второе, между сегментами субстанции есть пустоты. Назовём истинное имя субстанции Баумана - это дробь. Между дробинками есть пустоты. Сами дробинки - это твёрдые тела. Совокупная энергия объёма дроби меньше, чем энергия тела, занимающаяся объём дроби, так как у дроби есть ещё пустоты, которые неспособны впитать в себя энергию. Дробь текуча, и принимает форму того сосуда, который она занимает. Далее, когда Бауман говорит о метафоре «жидкость», мы будем подставлять метафору «дробь», что выше обосновали. */

Я охотно соглашаюсь с тем, что такое утверждение может вызвать замешательство у любого, кто свободно ориентируется в «дискурсе современности» и знаком с понятиями, обычно используемыми при изложении современной истории. Разве современность с самого на­чала не была процессом «разжижения»? Разве «растапливание твердых тел» не было всегда основным занятием и высшим достижением? Другими словами, разве современность не была «текучей» с самого начала?
Эти и подобные возражения вполне обоснованы и будут казаться таковыми еще больше, если мы вспомним, что известная фраза «плав­ление твердых тел», введена в обращение полтора столетия назад авто­рами «Коммунистического манифеста», она относилась к трактовке, данной самоуверенным и неудержимым духом современности обще­ству, которое он нашел для себя слишком застойным и слишком сопротивляющимся изменениям и новым формам, соответствующим его целям, - поскольку общество застыло в своем привычном образе действия.

/* «Плавление твёрдых тел» предполагает Огонь, предполагает действительный перевод исторически застывших структур в стадию невероятной революционной трансформации */

Если этот дух был «современным», то он являлся действи­тельно таковым постольку, поскольку предполагал, что действитель­ность должна освободиться от «мертвящих объятий» своей собствен­ной истории,

/* Маркс не хотел освободиться от Истории! Это передёргивает Бауман. Своё желание он выдаёт за желание революционеров */

- и это достигалось лишь путем «плавления твердых тел» (то есть по определению растворением того, что продолжает су­ществовать определенный период времени и не собирается изме­няться или обладает иммунитетом к его течению).

/* Плавление не тождественно растворению. Да жидкость способна растворить твёрдое тело, но источником энергии является революционная страсть к лучшему и справедливому для людей. Жидкость лишь переносит эту страсть от человека к человеку, от одной общественной структуры к другой, расплавляя их. Дробь же твёрдое тело не может расплавить, перевести тело в стадию трансформации. Дробь может лишь твёрдое тело разбить на мелкие кусочки, без всякого шанса дальнейшей трансформации. Это конец, это расщепление формы, приводящее её к смерти. */

Это стремление, в свою очередь, вызывало «профанацию священного»: развенчание прошлого и отречение от него, и прежде всего от «традиций», а именно того, что осталось от прошлого в настоящем; что требовало разруше­ния защитной брони, выкованной из верований и зависимостей, ко­торые позволяли твердым телам сопротивляться «разжижению».
Однако вспомним, что все это делалось не для того, чтобы раз и навсегда покончить с твердыми телами и освободить от них пре­красный новый мир навсегда, но чтобы расчистить место для новых и улучшенных твердых тел, заменить унаследованный набор несо­вершенных и дефектных твердых тел другим набором, значитель­но улучшенным и усовершенствованным и по этой причине больше не подверженным изменениям.

/* Бауман забывается… Тела плавят для того, чтобы переплавить их содержимое в новые формы, созданные революционерами. Их не меняют механистически другим набором твёрдых тел. Его просто не откуда взять. Ну нет связи с параллельными мирами и других, альтернативных обществ тоже нет. Не механика, но метафизика огня. Революция это любовь. */

Читая книгу «Старый режим и рево­люция» де Токвиля, можно подивиться тому, до какой степени «обна­руженные твердые тела» вызывали возмущение, осуждались и обре­кались на плавление как ржавые, заплесневевшие, расползающиеся по швам и полностью ненадежные. В настоящее время мы обнару­живаем твердые тела предыдущей эпохи в состоянии довольно дале­ко зашедшего распада; и один из самых сильных мотивов, стоящих за необходимостью расплавить их, - это желание обнаружить или изо­брести твердые тела - на замену старым, - обладающие устойчивой твердостью, которой можно доверять, на которую можно полагаться и которая сделала бы мир предсказуемым и поэтому управляемым.

/*Заменить как? Как можно механически заменить один набор общественных тел другим, не прибегая к трансформации (при отсутствии альтернативных общественных реальностей)? Есть только один способ - разрушение этих твёрдых тел, дробление их в мелкие сегменты, в дробь и презентовать эту дробь уже в виде бесконечного набора форм, ограниченного лишь фантазией разработчиков. */

В числе первых твердых тел, предназначенных для плавки, и первых священных принципов, которые должны были быть отвергнуты, - вер­ность традициям, привычным правам и обязанностям, связывающим людей по рукам и ногам, препятствующим движениям и ограничивающим инициативу.

/* Отвергнуть, не значит переплавить. Это значит произвести отчуждение этих принципов от людей. Что значит уже произвести операцию дробления сознания этих людей. */

Чтобы искренне взяться за решение задачи построения нового (действительно твердого!) порядка, требовалось избавиться от балласта, которым старый порядок обременял строи­телей. «Расплавить твердые тела» прежде всего означает избавиться от «неуместных» обязательств, стоящих на пути рационального вы­числения результатов; как выражался Макс Вебер, освободить дело­вую инициативу от кандалов домашних обязанностей и от плотной паутины этических обязательств; или, как говорил Томас Карлайл, из многих уз, лежащих в основе человеческих отношений и взаим­ных обязанностей, оставить только «денежные отношения».

/*
Здесь революционный огонь Сверхистории подменяется отчуждением человека от:

1. Домашнего, частного быта;
2. Человеческой этики (т.е. чувства справедливости!);
3. Человеческой ответственности и умения держать обещания;
4. От самих человеческих отношений.

Отчуждение действительно соответствует метафоре дробления дробью.
*/

Кроме того, этот вид «плавки твердых тел» делает всю сложную сеть соци­альных отношений разомкнутой, «обнаженной», незащищенной, без­оружной и уязвимой, неспособной сопротивляться вдохновленным предпринимательством правилам действий и сформированным де­ловой активностью критериям разумности, не говоря уже о том, что­бы эффективно конкурировать с ними.
Это роковое отступление оставило данную область открытой для вторжения и доминирования (как выразился Вебер) инструментальной рациональности, или (как это четко сформулировал Карл Маркс) определяющей роли экономики: теперь «базис» социальной жизни придал всем другим сферам жизни статус «надстройки», а именно продукта «базиса», единственная функция которого - обеспечивать его беспрепятственную и непрерывную работу. Плавка твердых тел привела к прогрессивному освобождению экономики от традиционных связей с политическим, этическими и культурными условиями. Это привело к выделению нового порядка, определенного прежде всего в экономических терминах.

/*
Превратило все общественные тела в совокупность дроби и пустот между ними. В царство смерти, в предельно низкое содержание исторической энергии в этой субстанции.
*/

Этот новый порядок должен был быть «более твердым», чем та система, которую он заменил, потому что в отличие от нее он был защищен от проблем неэкономического характера.

/*
Все вопросы неэкономического характера были «засунуты» в пустоты, и «рассеялись» в ней, как для общества не существующие, либо как утаиваемое - в дробь. Где дробь - это заскорузлое эгоистическое сознание человека, предельно замкнутое на себя. На себя, как форму сознания постоянно презентуемое обществу. Этакая вывеска. Истинное же содержание надёжно подавлено и вообще не существует.
*/

Большинство политических или моральных средств, спо­собных изменить или преобразовать новый порядок, было уничтожено или оказалось слишком неполными, слабыми или иным образом неадекватными для решения этой задачи.

/*
Производство новых типов отчуждения, развитие отчуждения самых различных типов, от-дробления от общественных тел и людей всех частей тел, признанных экономически неэффективными привело к зачистке этого «большинства политических или моральных средств».
*/

Нельзя сказать, что некогда закрепившийся экономический порядок подвергал колонизации, перевоспитанию и преобразованию на свой лад остальную часть со­циальной жизни; этот порядок стал доминировать над всей человече­ской жизнью, так как, что бы ни случилось в этой жизни, это считалось несущественным и неэффективным, если оно затрагивало неумолимое и непрерывное воспроизведение обычного порядка.

/*
«Что бы ни случилось в этой жизни, это считалось несущественным и неэффективным» - любая попытка вернуть отчуждённое назад «включает» превращённые формы массового понимания жизни, в которых «этого не существует». 
*/

Эта стадия современности хорошо описана Клаусом Оффе (в «Уто­пии нулевого выбора», впервые изданной в 1987 г. в Praxis Interna­tional): «сложные» общества «стали до такой степени негибкими, что сама попытка нормативно осмыслить их или обновить их «порядок», то есть характер координации протекающих в них процессов, фак­тически исключена как практически бесполезная и поэтому абсолют­но ненужная». Какими бы свободными и изменчивыми ни были от­дельные «подсистемы» этого порядка, способ, которым они перепле­тены, будет «жестким, фатальным и лишенным какой-либо свободы выбора». Общий порядок вещей не предполагает выбора; совершен­но не ясно, какими могли быть такие варианты, и еще менее ясно, как вариант, показавшийся плодотворным, мог бы стать реальностью в том маловероятном случае, когда социальная жизнь сумела заду­мать и выносить его. Между общим порядком и каждыми из сил, средств и стратагем целенаправленного действия существует расхо­ждение - бесконечно расширяющаяся брешь без каких-либо мостов.

/*
Тотальный разрыв между целым и частным мыслился как нарастающая бездна между полностью обусловленным целым и необусловленными свободными частными вещами. Получается такая вещь. Отчуждение любого типа прогрессивного целого подменялось выбором между свободой и рабством. Вы хотите свободы? Ну тогда получите изъятие целостного из вашей жизни. Вы хотите выбора? Тогда получите отчуждение всего того, что выбору и покупке не подлежит.
*/

Вопреки большинству мрачных сценариев этот эффект не был достигнут ни через диктаторское правление, подчинение, притеснение или порабощение, ни через «колонизацию» частной сферы «системой». Как раз наоборот: современная ситуация появилась из радикального таяния пут и кандалов, заслуженно или незаслуженно подозреваемых в ограничении индивидуальной свободы выбора и действий. Жест­кость порядка - результат свободы человеческой личности.

/* Отчуждение человеческого от человека породило жестокость нового порядка. */

Эта жесткость является общим продуктом «освобождения тормозов»: пре­кращения регулирования, либерализации, придания гибкости, увели­чения подвижности, снятия ограничений с рынков финансов, недви­жимости и рабочей силы, ослабления налогового бремени и т. д. (как указывает Оффе в работе «Узы, кандалы, тормоза», впервые изданной в 1987 г.); или (цитируя книгу Ричарда Сеннетта «Плоть и камень») методов «скорости, избавления, податливости» - другими слова­ми, методов, позволяющих системе и свободным личностям оставаться полностью разобщенными  и обходить друг друга стороной вместо того, чтобы встречаться.

/* «Тенью» развития отчуждения стало отчуждение развития. Только лишь общественная система могла дать человеку возможность развиваться. Методы принуждения, воспитания, образования - методы, имеющие в себе немалый сегмент, стимулирующий человеческое развитие. Не говоря уже о том, что система это всегда человеческий коллектив, только и позволяющий человеку выявить в себе человеческую сущность, развить себя. «Обходить друг друга стороной» - это фраза повествует о факте отчуждения развития от большинства людей. */