Черная сотня. Взгляд справа. Часть IV.
Революция сверху или разрушение государственной безопасности.
После смерти Столыпина Председателем Совета Министров становится В.Н.Коковцев. Министром Внутренних Дел после недолго бывшего на этой должности А.А.Макарова становится считавшийся правым Н.А.Маклаков. Он был действительно правым. И действительно преданным Царю человеком.
Он поддерживает по мере своих скромных сил правых, больше на словах, и ни в каких тайных масонских обществах участия не принимает. Но - удивительное дело - товарищем Министра Внутренних дел, то есть, заместителем своим, он назначает заведомо известного либерала, прославившегося своим покровительством красным ещё во время московского бунта, В.Ф.Джунковского. Личность Джунковского была настолько известна и даже скандальна из-за приверженности его подрывным силам, что это назначение ставит в тупик историка. Почему, зачем?.. Неизвестно! Более того, он выдвигает его перед собой, поручая ему личные доклады Царю с глазу на глаз вместо себя. До этого было принято, чтобы доклады начальника корпуса жандармов, в какой должности и состоял Товарищ Министра Внутренних Дел Джунковский, проходили либо в присутствии Министра, либо за дела, связанные с корпусом жандармов, отчитывался сам Министр. Маклаков полностью отдает эти доклады Джунковскому. Он передоверяет ему Департамент полиции. Чем же ознаменована деятельность Джунковского, вступившего в должность 25 января 1913 года?
1. Он пытается отобрать политические дела у корпуса жандармов, куда принимались на службу лица исключительной' личной честности и преданности долгу. (Генерал Спиридович. "Воспоминания"). Особый политический отдел Департамента полиции Джунковский наполняет юристами, чья приверженность кадетам хорошо известна.
2 Полностью ликвидирует агентуру в войсках и на флоте. Полиция лишается возможности узнать, что творится в войсках и каково там настроение. Социалисты получают возможность вести там свою пропаганду без опасения сесть в тюрьму. В этих стараниях он получает поддержку во-первых, Великого Князя Николая Николаевича и, конечно, самого Н.А.Маклакова. Одобрение он получает и от Царя. Государь, по свидетельству С.П.Белецкого, еще в 1910 году высказывал сомнение - можно ли с нравственной точки зрения иметь агентов во флоте.
3. Ликвидируется агентура в учебных заведениях. Если учесть, что именно учебные заведения были главными очагами бунта, а молодёжь - пушечным мясом революции, то станет понятным смысл и этой акции Джунковского. Официальное объяснение: служба на полицию разлагает молодёжь, а это неблагородно.
4. По его инициативе ликвидируются охранные отделения во всех городах, кроме Москвы, Петербурга и Варшавы. Но и в этих городах им были проведены сокращения штатов и поставлена задача экономить государственные средства. Смета по Московскому и Петербургскому отделениям была им сокращена в 4 раза! Н.А.Маклаков и Государь одобрили эту акцию масона Джунковского.
5. Им был выдан на растерзание революционерам секретный агент Малиновский, член ЦК партии большевиков, депутат 4-й Государственной Думы, которому симпатизировал сам Ленин. Что означает раскрытие своего агента, причём такого уровня, понятно каждому...
На пороге катастрофы.
В 1906-1908 годах началась легализация масонских лож. Они стали официально регистрироваться и выпускать периодические издания: "Изида", "Гермес", "Теософский вестник", "Русский Франк-масон". Расцвели теософские и розенкрейцерские общества, откуда масоны черпали новых "вольных каменщиков".
Самодержавие постепенно дискредитировалось масонской печатью. Державный Царь в глазах подданных стал превращаться в бутафорскую фигуру. На слуху были иные имена: Милюков, Гучков...
"Маклаков заявил", "Шингарёв сделал запрос", "Депутат левых октябристов Протопопов не согласился", "Председатель Совета министров Столыпин давал объяснения"... - вот какими именами пестрели страницы.
В это время Самодержавие превращалось в декорацию. Самодержавие - или есть, или его нет. Или оно "Самодержит" Державу, или нет. В среде нарождающейся интеллигенции слово "Царь" приобретает еще с XIX века черты "отсталости". Таким же "отсталым" в среде интеллигенции стало Православие.
Столыпин с юности усвоил такое же отношение к Православию и Самодержавию. Иначе и быть не могло.
Он получил такое же образование и воспитание, как и другие юноши и девушки. Другого уже просто не было. В этих условиях исполнение воли Царя встречало препятствия. Вот - типичный эпизод Царствования Николая Второго.
Весной 1907 года Председатель Ярославского Союза Русского Народа доктор-окулист И.Качауров был принят лично Николаем Вторым, и Царь обещал в ближайшее время выделить ему на газету "Русский Народ" 100 тысяч рублей. Как и полагается, после аудиенции во время очередного доклада Столыпина Царь приказал выделить обещанную сумму Кацаурову. Наступила осень, и до Царя дошла телеграмма от Кацаурова, что денег он до сих пор не получил. Николай Второй вызвал Столыпина, который в ближайшее время обещал узнать, в чём дело и "принять меры". Он вызвал к себе товарища Министра Внутренних дел Е.Крыжановского. Тот сказал, что распоряжение он действительно получал, но счёл его выполнение нецелесообразным, так как газета на его, Крыжановского, взгляд имеет вредное направление. Он подготовил объяснительную записку, вставил в неё выдержки из газеты с острой критикой правительства за его беспомощность в борьбе с революцией и отдал Столыпину, заявив при этом, что ни в коем случае выполнять распоряжение Царя в отношении денежной субсидии "вредной монархической газете" не будет. Столыпин взял объяснительную записку и на ближайшем докладе Царю передал Ему суть дела, записку Крыжановского и прибавил от себя: если Государь найдёт нужным уволить со службы Крыжановского, то пусть знает, что и он, Председатель Совета Министров, уйдёт в отставку. (С.Е.Крыжановский. "Воспоминания"). Обычный шантаж, к которому не раз прибегал Столыпин. Что было делать Царю? Уход в отставку Столыпина - это правительственный кризис, это смена кабинета министров, смена курса всей внутренней политики. С другой стороны - Царское Слово и Его авторитет. Император так и не сдержал своего Царского слова. И что Он мог сделать? Удалить Столыпина? Но на его место пришел бы точно такой же чиновник. И разве дело было в одном Столыпине? Показательно, что такие случаи неповиновения становились заурядным явлением.
В январе 1908 года Царь дал Указание о заведении в начальных сельских школах военного дела и гимнастики. Для этого Он указал привлечь к делу патриотического воспитания отставных военных чинов из унтер-офицеров и. фельдфебелей. И только в 1911 году Совет Министров приступил к рассмотрению Царского Указа. Через три года...
Летом 1911 года Государь распорядился приступить к реформе начального и среднего Духовного образования. Он был обеспокоен падением нравов среди учащихся этих заведений, где хулиганства и забастовки, участие в революционных делах было распространённым явлением. Известно, что именно из среды семинаристов выходило большое число революционной молодёжи. 1905 год ознаменовался целым рядом страшных преступлений среди семинаристов. Как, впрочем, и среди учащихся Духовных академий. От забастовок - до прямых насилий и убийств собственных преподавателей.
Государь приказал произвести реформу именно "в церковном направлении". Был создан специальный комитет при Священном Синоде, который возглавил Архиепископ Финляндский Сергий (Старгородский, будущий Патриарх большевистской России - прим. автора). Через несколько дней он заявил в "Колоколе", что в основу образования будет положена программа обычной гимназии и реального училища. Духовное училище он предложил преобразовать в духовную прогимназию. На 30 уроков Духовных дисциплин - 128 светских. Вместо приготовления пастырей Церкви Владыка положил в основание реформы совершенно другую мысль: готовить из учащихся чиновников. В течение шести лет из юношей предполагалось делать язычников, кое-что знающих о христианстве. Образование Духовное и без того было поставлено так, чтобы церковные предметы: Священная История, Богослужение, История Церкви, Закон Божий - сделать предметом нигилистического глумления. В ответ на ясное указание Государя провести реформу в церковном направлении, синодская комиссия в лице её председателя заявила, что видит свою задачу в усилении преподавания светских дисциплин. "Главное, - заявил Владыка Сергий, - чтобы выпускники Духовного училища могли сразу поступить в 7 класс гимназии, а из семинарии - в университет".
Царь был одинок, окружённый непроходимой преградой между Ним и народом. Русское общество катилось в сторону атеизма. Было очевидно, что или в России сохраняется Самодержавие при резком усилении роли Церкви, либо Россия станет социалистической республикой. В своей записке Царю в 1914 году на это указывал умнейший деятель Гос.Совета, активный противник политики Столыпина Пётр Николаевич Дурново.
А вот слова М.О.Меньшикова во время обсуждаемого в Думе вопроса о снятии еврейской черты оседлости, слова резкие, бескомпромиссные, такие, к которым мы не привыкли в наше время, но удивительно пророческие:
"Это означает только страстное желание жидов и жидохвостов добиться своей цели, устроить в России не неудачный бунт, как в 1905 году, а огромный и кровавый погром вроде великой французской революции, с сотнями тысяч замученных жертв и с полным ниспровержением нашего исторического строя. Начинают с цареубийства, кончают народоубийством." (Статья "Народоубийство". 5 марта 1911 год). Гениальное пророчество...
М.О.Меньшиков ошибся только в одном: не сотни тысяч жертв принесла революция и её последствия, а десятки миллионов. Завершая сюжет, связанный с деятельностью Столыпина, можно сказать, что Столыпин был слишком слаб для металлических импульсов своей эпохи. Ни он, ни Царь до конца так и не поняли, с какой силой им пришлось встретиться. Им всё казалось, что можно договориться, можно в чём-то уступить, и дело наладится... В этом же непонимании можно упрекнуть всё русское общество.
Катастрофа.
Все 12 лет после принятия рокового манифеста от 17 октября 1905 года Государь уступал требованиям левых горлопанов. Так случилось ив 1915 году, когда Царь в очередной раз пошел на уступку левым министрам, участникам заговора, вошедшим позднее в антиправительственный "прогрессивный блок". Левые категорически потребовали отставки трёх верноподданных министров: Н.А.Маклакова, И.Г.Щегловитова и В.А.Сухомлинова. Повозмущавшись и прочитав левым министрам нотацию, Царь отстранил правых министров. Место талантливого военного министра Сухомлинова занял А.А.Поливанов, вовлечённый Гучковым в революционную работу и впоследствии служивший большевикам в Красной армии. Царь всё время боялся нарушить хрупкое равновесие между революционным либерализмом и государственным политическим режимом. Царь опасался каким-либо неосторожным решением толкнуть страну в пламя гражданской войны.
Он всё время выяснял для себя вопрос: нужен Он России, её народу или уже нет. Многочисленные телеграммы с выражением любви и преданности, письма от простых людей с трогательными обращениями "Царь-Батюшка", встречи с народом на праздниках и торжествах, на открытии мощей Святых показывали Ему, что Он нужен, что уходить с Престола Он не имеет права. В то же время еврейско-кадетская печать, которая выдавала свои статьи за мнение народа, и большая часть Думы толкали Его мысли в другую сторону. В условиях лавирования между крайне левыми и умеренно-консервативными кругами Он никак не мог помочь защитникам Престола и Алтаря. Последние годы Он фактически отстраняется от лидеров монархических организаций.
12 лет правительство только и делало, что оправдывалось перед думскими заговорщиками. Самым нелепым и необъяснимым представляется факт работы оппозиционной Думы во время войны. Как и существование оппозиционной печати, подрывающей авторитет власти. И уж никакими словами нельзя оправдать легальное существование революционных партий. На что рассчитывал Царь, на что полагался? О какой победе над Германией могла идти речь при наличии такого тыла?
С 1915 года заговорщики перестали скрывать свои цели. Уже не стесняясь называют новый кабинет министров, ставят ультиматум Царю и празднуют скорую победу. В залах Думы открыто предлагают еще не вошедшим в заговор принять в нём участие.
Никто не боится полиции. Революционная гнусь выползает из комфортабельных кабинетов и жужжит о скорой победе. Иерихонская труба еврейско-кадетской печати ревёт во всё революционное горло и, как молодой жеребчик на лугу, весело топчет последние цветы русской исторической национальной власти.
В конце 1916 года полиция как бы исчезает из жизни Петербурга. Позицию Царя не назовёшь верной. Он мыслями на фронте. Он знает о готовящихся беспорядках, только не знает, в какой день они начнутся. Он знает и о роли Гучкова, и о роли Керенского, о роли Центрального военно-промышленного комитета, о роли Милюкова, Царь знает почти всё. Ему предлагают произвести аресты. Но он приказывает не трогать заговорщиков. Ему кажется главным кое-как дотянуть до весны, начать наступление и победить Германию. Затем - преобразования.
Последние дни русской государственности таят в себе много загадочного. Предупреждённый о готовящемся бунте с целью свержения династии и утверждения республики, зная о ненадёжности петроградского гарнизона, Государь всё-таки решает покинуть столицу и уезжает на фронт. Он относится к трагическим сообщениям пассивно, словно ожидая заранее страшный, итог. Тяжкое пророчество о кончине, попавшее Ему в руки во время Венчания, определило в поведении Государя покорность судьбе. Не принимая никаких мер, Он выжидает, пуская всё на самотек. До последнего момента Царь не решается на роспуск Думы. На роспуске Думы стали настаивать даже собственные министры, включая и Министра Внутренних Дел Протопопова. Начавшаяся 1 ноября 1916 году сессия Думы обнаружила столь явно враждебный характер государственным интересам России, что даже простым обывателям стало ясно: готовится штурм. Теперь, получая в Ставке сообщения о нарастающих беспорядках в столице, Он выжидает. И когда даже осторожный генерал Войков, дворцовый комендант советует срочно ехать в Петроград, Николай Второй всё откладывает отъезд. На фронте в это время было спокойно, в России - решалась судьба страны.
Последний акт Самодержца Всероссийского - отречение от Престола - был самым необъяснимым. Царь не имел права на такое отречение, ибо при обряде венчания в Успенском Соборе Кремля на Царство давал обещание сохранить Самодержавную власть в полном её объеме и передать Наследнику. Царь отрёкся в пользу брата Михаила, но тот прав на Престол не имел, так как женат был маргинальным браком. Но самое удивительное и унизительное для Царя и России заключается в том, что Акт отречения был передан Царём А.И.Гучкову и В.В.Шульгину, которых не уполномачивала на это даже Дума. В каком-то вагоне, на клочке бумаги Царь сдал Царские полномочия двум проходимцам...
Подвалы ЧК, раскроенные молотом черепа, подвешивание за ноги и вспарывание живота на глазах ближних; газовые атаки на крестьян, заложники из женщин и детей, грабёж среди бела дня и беспримерный цинизм властей нового строя - можно ли было всё это предвидеть? Можно! И предвидели, но как раз те, у кого не было в руках власти.
Очевидно, что с революцией можно было покончить только одним способом: беспощадно расстреливать террористов, сажать в тюрьму всех этих лениных, гучковых, милюковых, шиповых, аджемовых и бронштейнов. Верных Престолу - поощрять, Думу - распустить (а лучше - и не создавать). За антиправительственную пропаганду - преследовать Большую часть печати - закрыть. Выпускать патриотические газеты и журналы. Закрыть все частные еврейские банки (на наш взгляд - все частные банки - ред.), поскольку все они, как известно, имели источником денег государственное казначейство... (как и сейчас - ред.).
Самодержавие.
Невозможно обойти ещё один вопрос, часто обсуждаемый публицистами и историками. Был у Императора Николая Второго сильным характер или слабым. Как любой человек, Царь мог быть и сильным, и слабым. Но многие полагают, что в данном случае этот вопрос имеет принципиальный характер. Сказать "слабый" - значит, как бы дискредитировать и Царя, и Самодержавие в целом. Сказать "сильный", - это вроде возвести Царя в ранг героя, что напоминает нечто языческое. Никто ведь не задаётся вопросом: сильный или слабый был характер у того или иного подвижника или Святого Русской Православной Церкви.
На самом деле этот вопрос имеет принципиальное значение только по одной причине, а именно: из-за глубокого непонимания природы Царской власти. В большинстве случаев просто путают Царя с деспотом, фюрером, президентом, то есть, светским главой государства, единолично его возглавляющим. Этот вопрос появился на свет давно. Не успел Царь короноваться, как стали говорить, что Царь слаб, стеснителен и находится в плену у министров.
Действительно, Царя не боялись Его приближённые, как, скажем, Александра Третьего. Большую заинтересованность в вопросе о характере Царя проявили заговорщики. "Что вы хотите, - объясняли они себе и другим, оправдывая свою гнусную роль в разрушении страны, - ведь Царь-то слаб... Чего же Его не скинуть? Он ведь всё равно не может управлять Державой?"
Но зайдём с другой стороны. Помните уроки истории? Чем были сильны Московские Князья? За них горой стояли все москвичи. Димитрию, будущему Донскому, всего восемь лет. Кто знал - сильный он или слабый? Но бояре дружно поднимали Его на коня, поддерживали, чтобы не упал. Мог ли тогда стоять допрос о характере Великого Князя: сильный, слабый?!
И представить невозможно. Не страна нужна Царю, а стране - Царь. Если поставить вопрос именно гак, в его исторической логике, то вся проблема с характером будет выглядеть нелепо. Разве нормальные сыновья будут хвастать, что они отца-мать - ногой? Мол, чего они слабые?!
В стране подлинно Православной Царь живет только всенародной поддержкой. Предположим, у Императора Николая Второго был слабый характер. Ну и что из того? А то, что чем слабее Отец, тем сильнее вокруг него сплачиваются сыновья. Этой сплоченностью Отец и силён. В России начала века единственно, что можно было добиться, имея сильного Царя - это перехода Самодержавия в светскую деспотию, превращения Царя в диктатора. Впрочем, и этот вариант был бы несомненно предпочтительнее кровавой революции.
Семитизм и анти-семитизм.
Сегодня много и часто записные политики и органы пропаганды используют словосочетание "взрыв национального самосознания". Имеется в виду, понятно, не русского, малых народов на территории нынешней, ампутированной политиками России. Этот "взрыв" имеет всегда один и тот же смысл.
Авторы этого термина идейно и духовно - всё те же наследники разрушителей России начала уходящего века. Тогда вколотили в головы русских веру в "антагонистические интересы классов", теперь - в "право народов на самоопределение". В результате первого постулата одни русские должны были перерезать других исключительно по имущественно-сословному признаку. В результате второго постулата появилась безнаказанная возможность грабить и убивать всех русских, живущих на окраинах бывшей Империи.
В первом случае русских убедили в необходимости уничтожения Духовенства вместе с семьями во имя прогресса и царства справедливости на земле. Не нашлось места в этом победоносном шествии к коммунистическому раю и русскому крестьянству. Ему и по букве, и по духу коммунистического манифеста полагалось исчезнуть, уступив место трудовой армии безродного пролетариата. Понятно, враги русского народа не объявляли ему о своей ненависти именно как к определенному народу. На правде революции не сделаешь. Ему просто объяснили: царизм - это отсталость, твои русские помещики и купцы, дворяне и священники стоят у тебя на пути и сдерживают твоё победное шествие в ряду других народов в светлое общество цивилизации и демократии. И даже - о честь! - быть впереди всех других народов. На словах эта дорога вела в царство материальной сытости для будущих поколений. Сам идеал не изменился и сегодня. Изменилось название земного рая. В начале века рай назывался коммунизмом. Сегодня - то ли капитализмом, то ли, по западным источникам, "социализмом с демократическим лицом".
Сама суть дела не изменилась. Цель - та же. Материальное довольство для тех, кто дотянет до того будущего. Дебаты между коммунистами сегодняшнего дня и демократами состоят лишь в вопросах тактического порядка. Но даже если мы примем за чистую монету высказывания коммунистов, грозных обличителей "акул Уоллстрита", то и в этом случае надо признать, что идеал один и тот же: земной рай с земными утехами, вечная сытость и вальс Мендельсона, то есть, всё то, о чем грезят сторонники иудаизма, мечтающие о Гаолам габе, жизни на земле без болезней и в довольстве.
На почве нелепой, чисто иудейской, теории о фатальном прогрессе и о стихийной общественной эволюции делался нелепый и произвольный выводу будто существуют законы исторического развития, и что они для всех народов одинаковы. Эта роковая необходимость движения всех народов по одной дороге и в одну сторону уже изначально делает ненужным знание своей истории, ибо конец её известен. Исторический нигилизм заложен, таким образом, в саму суть догмата о "прогрессе и общественной эволюции".
Здесь - основа основ семитизма, как учения материалистического и атеистического. Известно, что революция прежде, чем выйти на улицы Парижа ли, Москвы ли, или Петербурга, живёт веками в идейном мозговом тумане доктринёров и мечтателей, которым страстно хочется уверить себя и других, что все люди лицо-в-лицо и что все они - лишь молекулы некоего абстрактного всечеловека, которого надо сложить в "процессе истории", как из кубиков складывают дом.
Поразительно то, что при этом мало кто понимал и понимает, что "единство законов исторического развития" заранее предполагает самую что ни на есть кровавую бойню и бесконечную борьбу с народами, в частности, с народом русским, и только потому, что он - у себя дома и желает жить по-своему.
И сегодня, как и тогда, иудействующая интеллигенция, наследственно демократическая, радостно приветствует программу уничтожения русских во имя победы всемирной демократии.
Пророки и апостолы социализма с классовой борьбой и без оной, вовсе не кричат: "Убей русского!" Только разве между собой... согласовывают на банкетах-презентациях.
Желание жить по-своему требовало защиты своего дома и своего исторического быта, своей религии и своих русских управителей на своей русской земле. Это нормальное желание было осознано сторонниками революции и прогресса и ему влепили приговор: "анти-семитизм".
Чтобы сделать понятным смысл этого термина, это слово надо писать именно так. Потому что если есть "анти", то, по всем законам логики, ему должно предшествовать положительное название того явления, к которому относится это "анти". Трудно ведь себе представить, что мог бы быть, к примеру, антимарксизм, но не было бы ни Маркса, ни его учения. Чтобы было антихристианство, но не было бы самого христианства. Это ясно. И странно только, что в случае с анти-семитизмом эти правила логики, здравого смысла, и исторической данности как-то обходятся стороной.
Вопрос только в том, какие политические учения и какие направления в идеологии выражает семитизм. А то, что семитизм есть именно отрасль идеологии - политической, культурной и религиозной - не может вызывать сомнений. Ибо уже из самого словообразования это вполне ясно. Окончания "изм" ничему другому принадлежать не могут. "Троцкизм", "ленинизм", "коммунизм", "капитализм", "социализм" и т.д. Уяснение этого вопроса очень важно для нас. И вот почему. И создатели термина, и те, кто его приклеивает к врагам "прогресса", "демократии" и "мира во всём мире", свои полемические стрелы обращают в одну мишень, которую называют "еврейский народ", причём в его физическом, так сказать, наличном составе, а не в каком-либо идеологическо-религиозном. То есть, как бы предполагается, что антисемит - это тот, кто злобно ненавидит еврея просто за то, что тот - еврей. (И это при том, если забыть, что в семитскую группу входит арабский народ, составляющий большую часть всех семитов. - ред.). Если даже предположить, что подобное явление существует, в чём я сильно сомневаюсь, то всё-таки термин, явление, которое обозначено словом "анти-семитизм", имеет в виду совершенно другое. Оно означает примерно то, что можно уловить из совокупности таких понятий, как "социализм", "атеизм", "капитализм", "материализм", "прогресс", "гуманизм", демократия" и, вероятно, ещё с десяток им подобных. По каждому из этих направлений политической, религиозной, философской и публицистической мысли написаны сотни и тысячи томов всевозможных исследований. И авторы этих исследований с однообразием подчёркивают присутствие в этих направлениях, как главного элемента в них - семитизма. Не с точки зрения кадровой обеспеченности их, а с идейной. Все эти направления имеют иудейские корни, то есть те, что выражены в религии иудаизма. Немудрено поэтому, что борцы за историко-религиозную самобытность в любой нации получают в конце концов ярлык анти-семитов. Правильнее было бы - "антисемитистов", как есть, скажем, антимарксисты. Ибо антимарксист вовсе не рассматривает человека, придерживающегося учения Маркса, как своего личного врага. Учение и человек - разные вещи.
Когда читаешь в какой-нибудь газете: "Мы всего лишь русские патриоты, а нас называют антисемитами", - невольно улыбаешься. Когда для человека на первый план выходит его Родина, его религия, его народ и вправо этого народа на жизнь, свою судьбу, то неизбежно встаёт вопрос об "анти-семитизме", то есть, о противостоянии той доктрине, что в принципе отрицает это право.
Для того, чтобы семитизм во всех его разновидностях получил полное торжество, он и должен был выработать механизм борьбы со своими идейными и религиозными врагами. Самым универсальным термином и стал ярлык "анти-семитизма". Его ловко отождествляли с юдофобией, личной неприязнью к евреям, как к людям определенной нации, что отнюдь не одно и то же.
В этой связи можно задуматься над таким насущным и близким нам примером. Стоит поставить вопрос о праве татар или якутов иметь своё телевидение, своё управление республикой, как нам тут же демократы всех оттенков ответят: "имеют право". О праве латышей, эстонцев и прочих народов на территории России иметь свои национальные органы управления не приходится и говорить. Но этот же вопрос относительно русских тут же вызывает обвинение... в "анти-семитизме", шовинизме, фашизме. Вы ещё не успели ничего сказать, а вам уже: - анти-семит! Но это не верно. Верно, как я уже сказал: антисемитист. А всё остальное по верной пословице: на воре и шапка горит. А что - вор, и что шапка горит - абсолютно верно. Отсюда и такая удивительная болезненность в реакции: Вы - о русском праве, а Вам - о еврейском. "Анти-семитизм" - термин которым терроризируют человечество. Это чисто идеологический манёвр, за которым лежит стремление утвердить на земле идеалы земного царства для немногих избранных.
Как уже сказано, термин "анти-семитизм" намеренно имеет двусмысленный характер. Если бы этот вопрос был действительно вопросом национальным, он давно был бы решён. То есть, вернее говоря, он и решён давным-давно. Русские долго воевали с татарами, но если не считать нашего очень демократического времени, то никто не имеет меньше претензий друг к другу, нежели русские и татары. Никто из нас не страдает болезненной щепетильностью в отношении страниц прошлого, хотя в истории ясно написано про татаро-монгольское иго. Но попробуйте написать про 80-летнее еврейское иго! Вас обвинят не то, что в фальсификации, но сразу - в фашизме, разжигании межнациональной розни, против Вас возбудят дело в самой ООН. Если, конечно, на Вас случайно не наедет автомобиль. Вы можете бесконечно писать о зверствах "русского большевизма", о "русской мафии" в Америке, среди которой нет ни одного этнически русского. Но замените в соответствии с исторической истиной слово "русский" на слово "еврейский"... Лучше не меняйте! "Еврейский большевизм" - это может написать только сторонник анти-семитизма. И никакие исторические самые что ни на есть вопиющие факты Вам не помогут. История, как дисциплина, кончается сразу, как только речь заходит об истории революций.
Нельзя не обратить внимания на ещё одну особенность этого ярлыка. Человеческому уму свойственно мыслить и понимать события в пределах причин и следствий. И вовсе не свойственно упорно видеть одни следствия, следуя указке, что никаких причин не существует. Для всех явлений человеческой жизни - один закон: причина и следствие. Но как только дело коснётся вопросов истории, так законы логики и здравого смысла враз отменяются. Конечно, прогрессивные историки, марксистские и демократические, уже научились этому нелёгкому цирковому ремеслу и не испытывают никаких мук в поисках истины. Но когда речь заходит о конкретных фактах - наступает раздражение: под факты трудно подвести песочный фундамент софистики.
Для того, чтобы утвердить в правах догматы семитизма, нужно во чтобы то ни стало обзавестись спецхранами, установить диктатуру в виде цензуры, уголовного кодекса, туманно трактующего вопросы разжигания межнациональной розни, а также - тщательно вымарывать из всех печатных изданий не то что отдельные страницы, а главы с фактическим материалом. А вместо причин и следствий прибегать к таким "объяснительным клише", как "зоологический антисемитизм", "пещерный черносотенец" (по примеру из вчерашней идеологической речи: "пещерный антикоммунизм", "зоологическая ненависть к стране Советов"). И чтобы никаких фактов! Во всем мире громадная служба по проведению идей семитизма тщательно следит за печатной продукцией, рассматривая её с точки зрения "прогресса и демократии".
Наша реальная жизнь напоминает сюжет из "Илиады" Гомера. Могучая Троя погибла в огне, потому что жители этого города не желали поверить своей ясновидящей Кассандре и приняли роковой подарок - громадного коня, в котором сидел вражеский десант. Пока печальная реальность не подтвердила правдивость пророчицы, она так и ходила с клеймом сумасшедшей. В точности как русские монархисты в последние годы перед революцией. Над ней, как и над черносотенцами начала века, смеялись. Пока огонь не охватил всё государство в полное подтверждение истинности прогноза и той ясновидящей, и этих ясновидящих. А вся способность к ясновидению основывалась на простом следованию здравому смыслу.
Сегодняшний "взрыв национального самосознания", как и любой "взрыв", готовится кем-то, на чьи-то деньги и в каком-то центре. Этот "взрыв" в его реальном выражении всегда касается только одного аспекта: вражды к русским. В войне армян с азербайджанцами никто не говорит о таком "взрыве". Правильнее было бы вообще само словоупотребление сделать в такой последовательности: вражда к русским - это "взрыв национального самосознания". Этот "взрыв" касается прежде всего планов мировой "демократии и прогресса" в отношении к русскому народу.
Потому что само национальное сознание - оно есть, или его нет. И взрываться ему так же несвойственно, как и гореть воде. Вот мы, русские, во все века с самым что ни на есть черносотенным правительством и черносотенной идеологией, с самым что ни на есть реакционным боярством и шовинистическим священством, ни разу не "взрывались" и не истребляли другие народы, я напротив, из своего кошелька снабжали их книгами, школами, строили для них мусульманские мечети, буддийские пагоды, а еврейских детей обучали в своих гимназиях, училищах и университетах (М.Грулев."Записки генерала-еврея"). Синагог не сжигали, раввинов к стенке не ставили. Более того: вполне допускали евреев в высший слой русского светского общества. И численность всех народов, включая и самих русских, и евреев, росла.
Согласно демократическим идеологам, защита от революционных банд - это "погром". Борьба с разрушителями России - это "анти-семитизм". Контрреволюция - "пещерное черносотенство" Чудовищное по своей жестокости и циничное уничтожение русского народа, его деревень и сёл, умышленно вызванный голод, концлагеря, красный террор, уничтожение русских книг, ограбление храмов и музеев - "историческая закономерность"...
Язык идеологов - это язык символов. И термины их - суть символы, смысл которых и надо знать. Если мы слышим обвинение Самодержавия в деспотизме, значит, Самодержавие мешает захватить власть над русским народом кучке демократов. События, наступившие после захвата власти еврейскими большевиками, тут же доказали эту истину. Семитизм не скрывал глубокой ненависти ко всему русскому. В основе догматов этого учения, обращённого к массам, лежит социальная тирания, прикрывающаяся символами "прогресс", "демократия", "цивилизация", "социализм"...
После смерти Столыпина Председателем Совета Министров становится В.Н.Коковцев. Министром Внутренних Дел после недолго бывшего на этой должности А.А.Макарова становится считавшийся правым Н.А.Маклаков. Он был действительно правым. И действительно преданным Царю человеком.
Он поддерживает по мере своих скромных сил правых, больше на словах, и ни в каких тайных масонских обществах участия не принимает. Но - удивительное дело - товарищем Министра Внутренних дел, то есть, заместителем своим, он назначает заведомо известного либерала, прославившегося своим покровительством красным ещё во время московского бунта, В.Ф.Джунковского. Личность Джунковского была настолько известна и даже скандальна из-за приверженности его подрывным силам, что это назначение ставит в тупик историка. Почему, зачем?.. Неизвестно! Более того, он выдвигает его перед собой, поручая ему личные доклады Царю с глазу на глаз вместо себя. До этого было принято, чтобы доклады начальника корпуса жандармов, в какой должности и состоял Товарищ Министра Внутренних Дел Джунковский, проходили либо в присутствии Министра, либо за дела, связанные с корпусом жандармов, отчитывался сам Министр. Маклаков полностью отдает эти доклады Джунковскому. Он передоверяет ему Департамент полиции. Чем же ознаменована деятельность Джунковского, вступившего в должность 25 января 1913 года?
1. Он пытается отобрать политические дела у корпуса жандармов, куда принимались на службу лица исключительной' личной честности и преданности долгу. (Генерал Спиридович. "Воспоминания"). Особый политический отдел Департамента полиции Джунковский наполняет юристами, чья приверженность кадетам хорошо известна.
2 Полностью ликвидирует агентуру в войсках и на флоте. Полиция лишается возможности узнать, что творится в войсках и каково там настроение. Социалисты получают возможность вести там свою пропаганду без опасения сесть в тюрьму. В этих стараниях он получает поддержку во-первых, Великого Князя Николая Николаевича и, конечно, самого Н.А.Маклакова. Одобрение он получает и от Царя. Государь, по свидетельству С.П.Белецкого, еще в 1910 году высказывал сомнение - можно ли с нравственной точки зрения иметь агентов во флоте.
3. Ликвидируется агентура в учебных заведениях. Если учесть, что именно учебные заведения были главными очагами бунта, а молодёжь - пушечным мясом революции, то станет понятным смысл и этой акции Джунковского. Официальное объяснение: служба на полицию разлагает молодёжь, а это неблагородно.
4. По его инициативе ликвидируются охранные отделения во всех городах, кроме Москвы, Петербурга и Варшавы. Но и в этих городах им были проведены сокращения штатов и поставлена задача экономить государственные средства. Смета по Московскому и Петербургскому отделениям была им сокращена в 4 раза! Н.А.Маклаков и Государь одобрили эту акцию масона Джунковского.
5. Им был выдан на растерзание революционерам секретный агент Малиновский, член ЦК партии большевиков, депутат 4-й Государственной Думы, которому симпатизировал сам Ленин. Что означает раскрытие своего агента, причём такого уровня, понятно каждому...
На пороге катастрофы.
В 1906-1908 годах началась легализация масонских лож. Они стали официально регистрироваться и выпускать периодические издания: "Изида", "Гермес", "Теософский вестник", "Русский Франк-масон". Расцвели теософские и розенкрейцерские общества, откуда масоны черпали новых "вольных каменщиков".
Самодержавие постепенно дискредитировалось масонской печатью. Державный Царь в глазах подданных стал превращаться в бутафорскую фигуру. На слуху были иные имена: Милюков, Гучков...
"Маклаков заявил", "Шингарёв сделал запрос", "Депутат левых октябристов Протопопов не согласился", "Председатель Совета министров Столыпин давал объяснения"... - вот какими именами пестрели страницы.
В это время Самодержавие превращалось в декорацию. Самодержавие - или есть, или его нет. Или оно "Самодержит" Державу, или нет. В среде нарождающейся интеллигенции слово "Царь" приобретает еще с XIX века черты "отсталости". Таким же "отсталым" в среде интеллигенции стало Православие.
Столыпин с юности усвоил такое же отношение к Православию и Самодержавию. Иначе и быть не могло.
Он получил такое же образование и воспитание, как и другие юноши и девушки. Другого уже просто не было. В этих условиях исполнение воли Царя встречало препятствия. Вот - типичный эпизод Царствования Николая Второго.
Весной 1907 года Председатель Ярославского Союза Русского Народа доктор-окулист И.Качауров был принят лично Николаем Вторым, и Царь обещал в ближайшее время выделить ему на газету "Русский Народ" 100 тысяч рублей. Как и полагается, после аудиенции во время очередного доклада Столыпина Царь приказал выделить обещанную сумму Кацаурову. Наступила осень, и до Царя дошла телеграмма от Кацаурова, что денег он до сих пор не получил. Николай Второй вызвал Столыпина, который в ближайшее время обещал узнать, в чём дело и "принять меры". Он вызвал к себе товарища Министра Внутренних дел Е.Крыжановского. Тот сказал, что распоряжение он действительно получал, но счёл его выполнение нецелесообразным, так как газета на его, Крыжановского, взгляд имеет вредное направление. Он подготовил объяснительную записку, вставил в неё выдержки из газеты с острой критикой правительства за его беспомощность в борьбе с революцией и отдал Столыпину, заявив при этом, что ни в коем случае выполнять распоряжение Царя в отношении денежной субсидии "вредной монархической газете" не будет. Столыпин взял объяснительную записку и на ближайшем докладе Царю передал Ему суть дела, записку Крыжановского и прибавил от себя: если Государь найдёт нужным уволить со службы Крыжановского, то пусть знает, что и он, Председатель Совета Министров, уйдёт в отставку. (С.Е.Крыжановский. "Воспоминания"). Обычный шантаж, к которому не раз прибегал Столыпин. Что было делать Царю? Уход в отставку Столыпина - это правительственный кризис, это смена кабинета министров, смена курса всей внутренней политики. С другой стороны - Царское Слово и Его авторитет. Император так и не сдержал своего Царского слова. И что Он мог сделать? Удалить Столыпина? Но на его место пришел бы точно такой же чиновник. И разве дело было в одном Столыпине? Показательно, что такие случаи неповиновения становились заурядным явлением.
В январе 1908 года Царь дал Указание о заведении в начальных сельских школах военного дела и гимнастики. Для этого Он указал привлечь к делу патриотического воспитания отставных военных чинов из унтер-офицеров и. фельдфебелей. И только в 1911 году Совет Министров приступил к рассмотрению Царского Указа. Через три года...
Летом 1911 года Государь распорядился приступить к реформе начального и среднего Духовного образования. Он был обеспокоен падением нравов среди учащихся этих заведений, где хулиганства и забастовки, участие в революционных делах было распространённым явлением. Известно, что именно из среды семинаристов выходило большое число революционной молодёжи. 1905 год ознаменовался целым рядом страшных преступлений среди семинаристов. Как, впрочем, и среди учащихся Духовных академий. От забастовок - до прямых насилий и убийств собственных преподавателей.
Государь приказал произвести реформу именно "в церковном направлении". Был создан специальный комитет при Священном Синоде, который возглавил Архиепископ Финляндский Сергий (Старгородский, будущий Патриарх большевистской России - прим. автора). Через несколько дней он заявил в "Колоколе", что в основу образования будет положена программа обычной гимназии и реального училища. Духовное училище он предложил преобразовать в духовную прогимназию. На 30 уроков Духовных дисциплин - 128 светских. Вместо приготовления пастырей Церкви Владыка положил в основание реформы совершенно другую мысль: готовить из учащихся чиновников. В течение шести лет из юношей предполагалось делать язычников, кое-что знающих о христианстве. Образование Духовное и без того было поставлено так, чтобы церковные предметы: Священная История, Богослужение, История Церкви, Закон Божий - сделать предметом нигилистического глумления. В ответ на ясное указание Государя провести реформу в церковном направлении, синодская комиссия в лице её председателя заявила, что видит свою задачу в усилении преподавания светских дисциплин. "Главное, - заявил Владыка Сергий, - чтобы выпускники Духовного училища могли сразу поступить в 7 класс гимназии, а из семинарии - в университет".
Царь был одинок, окружённый непроходимой преградой между Ним и народом. Русское общество катилось в сторону атеизма. Было очевидно, что или в России сохраняется Самодержавие при резком усилении роли Церкви, либо Россия станет социалистической республикой. В своей записке Царю в 1914 году на это указывал умнейший деятель Гос.Совета, активный противник политики Столыпина Пётр Николаевич Дурново.
А вот слова М.О.Меньшикова во время обсуждаемого в Думе вопроса о снятии еврейской черты оседлости, слова резкие, бескомпромиссные, такие, к которым мы не привыкли в наше время, но удивительно пророческие:
"Это означает только страстное желание жидов и жидохвостов добиться своей цели, устроить в России не неудачный бунт, как в 1905 году, а огромный и кровавый погром вроде великой французской революции, с сотнями тысяч замученных жертв и с полным ниспровержением нашего исторического строя. Начинают с цареубийства, кончают народоубийством." (Статья "Народоубийство". 5 марта 1911 год). Гениальное пророчество...
М.О.Меньшиков ошибся только в одном: не сотни тысяч жертв принесла революция и её последствия, а десятки миллионов. Завершая сюжет, связанный с деятельностью Столыпина, можно сказать, что Столыпин был слишком слаб для металлических импульсов своей эпохи. Ни он, ни Царь до конца так и не поняли, с какой силой им пришлось встретиться. Им всё казалось, что можно договориться, можно в чём-то уступить, и дело наладится... В этом же непонимании можно упрекнуть всё русское общество.
Катастрофа.
Все 12 лет после принятия рокового манифеста от 17 октября 1905 года Государь уступал требованиям левых горлопанов. Так случилось ив 1915 году, когда Царь в очередной раз пошел на уступку левым министрам, участникам заговора, вошедшим позднее в антиправительственный "прогрессивный блок". Левые категорически потребовали отставки трёх верноподданных министров: Н.А.Маклакова, И.Г.Щегловитова и В.А.Сухомлинова. Повозмущавшись и прочитав левым министрам нотацию, Царь отстранил правых министров. Место талантливого военного министра Сухомлинова занял А.А.Поливанов, вовлечённый Гучковым в революционную работу и впоследствии служивший большевикам в Красной армии. Царь всё время боялся нарушить хрупкое равновесие между революционным либерализмом и государственным политическим режимом. Царь опасался каким-либо неосторожным решением толкнуть страну в пламя гражданской войны.
Он всё время выяснял для себя вопрос: нужен Он России, её народу или уже нет. Многочисленные телеграммы с выражением любви и преданности, письма от простых людей с трогательными обращениями "Царь-Батюшка", встречи с народом на праздниках и торжествах, на открытии мощей Святых показывали Ему, что Он нужен, что уходить с Престола Он не имеет права. В то же время еврейско-кадетская печать, которая выдавала свои статьи за мнение народа, и большая часть Думы толкали Его мысли в другую сторону. В условиях лавирования между крайне левыми и умеренно-консервативными кругами Он никак не мог помочь защитникам Престола и Алтаря. Последние годы Он фактически отстраняется от лидеров монархических организаций.
12 лет правительство только и делало, что оправдывалось перед думскими заговорщиками. Самым нелепым и необъяснимым представляется факт работы оппозиционной Думы во время войны. Как и существование оппозиционной печати, подрывающей авторитет власти. И уж никакими словами нельзя оправдать легальное существование революционных партий. На что рассчитывал Царь, на что полагался? О какой победе над Германией могла идти речь при наличии такого тыла?
С 1915 года заговорщики перестали скрывать свои цели. Уже не стесняясь называют новый кабинет министров, ставят ультиматум Царю и празднуют скорую победу. В залах Думы открыто предлагают еще не вошедшим в заговор принять в нём участие.
Никто не боится полиции. Революционная гнусь выползает из комфортабельных кабинетов и жужжит о скорой победе. Иерихонская труба еврейско-кадетской печати ревёт во всё революционное горло и, как молодой жеребчик на лугу, весело топчет последние цветы русской исторической национальной власти.
В конце 1916 года полиция как бы исчезает из жизни Петербурга. Позицию Царя не назовёшь верной. Он мыслями на фронте. Он знает о готовящихся беспорядках, только не знает, в какой день они начнутся. Он знает и о роли Гучкова, и о роли Керенского, о роли Центрального военно-промышленного комитета, о роли Милюкова, Царь знает почти всё. Ему предлагают произвести аресты. Но он приказывает не трогать заговорщиков. Ему кажется главным кое-как дотянуть до весны, начать наступление и победить Германию. Затем - преобразования.
Последние дни русской государственности таят в себе много загадочного. Предупреждённый о готовящемся бунте с целью свержения династии и утверждения республики, зная о ненадёжности петроградского гарнизона, Государь всё-таки решает покинуть столицу и уезжает на фронт. Он относится к трагическим сообщениям пассивно, словно ожидая заранее страшный, итог. Тяжкое пророчество о кончине, попавшее Ему в руки во время Венчания, определило в поведении Государя покорность судьбе. Не принимая никаких мер, Он выжидает, пуская всё на самотек. До последнего момента Царь не решается на роспуск Думы. На роспуске Думы стали настаивать даже собственные министры, включая и Министра Внутренних Дел Протопопова. Начавшаяся 1 ноября 1916 году сессия Думы обнаружила столь явно враждебный характер государственным интересам России, что даже простым обывателям стало ясно: готовится штурм. Теперь, получая в Ставке сообщения о нарастающих беспорядках в столице, Он выжидает. И когда даже осторожный генерал Войков, дворцовый комендант советует срочно ехать в Петроград, Николай Второй всё откладывает отъезд. На фронте в это время было спокойно, в России - решалась судьба страны.
Последний акт Самодержца Всероссийского - отречение от Престола - был самым необъяснимым. Царь не имел права на такое отречение, ибо при обряде венчания в Успенском Соборе Кремля на Царство давал обещание сохранить Самодержавную власть в полном её объеме и передать Наследнику. Царь отрёкся в пользу брата Михаила, но тот прав на Престол не имел, так как женат был маргинальным браком. Но самое удивительное и унизительное для Царя и России заключается в том, что Акт отречения был передан Царём А.И.Гучкову и В.В.Шульгину, которых не уполномачивала на это даже Дума. В каком-то вагоне, на клочке бумаги Царь сдал Царские полномочия двум проходимцам...
Подвалы ЧК, раскроенные молотом черепа, подвешивание за ноги и вспарывание живота на глазах ближних; газовые атаки на крестьян, заложники из женщин и детей, грабёж среди бела дня и беспримерный цинизм властей нового строя - можно ли было всё это предвидеть? Можно! И предвидели, но как раз те, у кого не было в руках власти.
Очевидно, что с революцией можно было покончить только одним способом: беспощадно расстреливать террористов, сажать в тюрьму всех этих лениных, гучковых, милюковых, шиповых, аджемовых и бронштейнов. Верных Престолу - поощрять, Думу - распустить (а лучше - и не создавать). За антиправительственную пропаганду - преследовать Большую часть печати - закрыть. Выпускать патриотические газеты и журналы. Закрыть все частные еврейские банки (на наш взгляд - все частные банки - ред.), поскольку все они, как известно, имели источником денег государственное казначейство... (как и сейчас - ред.).
Самодержавие.
Невозможно обойти ещё один вопрос, часто обсуждаемый публицистами и историками. Был у Императора Николая Второго сильным характер или слабым. Как любой человек, Царь мог быть и сильным, и слабым. Но многие полагают, что в данном случае этот вопрос имеет принципиальный характер. Сказать "слабый" - значит, как бы дискредитировать и Царя, и Самодержавие в целом. Сказать "сильный", - это вроде возвести Царя в ранг героя, что напоминает нечто языческое. Никто ведь не задаётся вопросом: сильный или слабый был характер у того или иного подвижника или Святого Русской Православной Церкви.
На самом деле этот вопрос имеет принципиальное значение только по одной причине, а именно: из-за глубокого непонимания природы Царской власти. В большинстве случаев просто путают Царя с деспотом, фюрером, президентом, то есть, светским главой государства, единолично его возглавляющим. Этот вопрос появился на свет давно. Не успел Царь короноваться, как стали говорить, что Царь слаб, стеснителен и находится в плену у министров.
Действительно, Царя не боялись Его приближённые, как, скажем, Александра Третьего. Большую заинтересованность в вопросе о характере Царя проявили заговорщики. "Что вы хотите, - объясняли они себе и другим, оправдывая свою гнусную роль в разрушении страны, - ведь Царь-то слаб... Чего же Его не скинуть? Он ведь всё равно не может управлять Державой?"
Но зайдём с другой стороны. Помните уроки истории? Чем были сильны Московские Князья? За них горой стояли все москвичи. Димитрию, будущему Донскому, всего восемь лет. Кто знал - сильный он или слабый? Но бояре дружно поднимали Его на коня, поддерживали, чтобы не упал. Мог ли тогда стоять допрос о характере Великого Князя: сильный, слабый?!
И представить невозможно. Не страна нужна Царю, а стране - Царь. Если поставить вопрос именно гак, в его исторической логике, то вся проблема с характером будет выглядеть нелепо. Разве нормальные сыновья будут хвастать, что они отца-мать - ногой? Мол, чего они слабые?!
В стране подлинно Православной Царь живет только всенародной поддержкой. Предположим, у Императора Николая Второго был слабый характер. Ну и что из того? А то, что чем слабее Отец, тем сильнее вокруг него сплачиваются сыновья. Этой сплоченностью Отец и силён. В России начала века единственно, что можно было добиться, имея сильного Царя - это перехода Самодержавия в светскую деспотию, превращения Царя в диктатора. Впрочем, и этот вариант был бы несомненно предпочтительнее кровавой революции.
Семитизм и анти-семитизм.
Сегодня много и часто записные политики и органы пропаганды используют словосочетание "взрыв национального самосознания". Имеется в виду, понятно, не русского, малых народов на территории нынешней, ампутированной политиками России. Этот "взрыв" имеет всегда один и тот же смысл.
Авторы этого термина идейно и духовно - всё те же наследники разрушителей России начала уходящего века. Тогда вколотили в головы русских веру в "антагонистические интересы классов", теперь - в "право народов на самоопределение". В результате первого постулата одни русские должны были перерезать других исключительно по имущественно-сословному признаку. В результате второго постулата появилась безнаказанная возможность грабить и убивать всех русских, живущих на окраинах бывшей Империи.
В первом случае русских убедили в необходимости уничтожения Духовенства вместе с семьями во имя прогресса и царства справедливости на земле. Не нашлось места в этом победоносном шествии к коммунистическому раю и русскому крестьянству. Ему и по букве, и по духу коммунистического манифеста полагалось исчезнуть, уступив место трудовой армии безродного пролетариата. Понятно, враги русского народа не объявляли ему о своей ненависти именно как к определенному народу. На правде революции не сделаешь. Ему просто объяснили: царизм - это отсталость, твои русские помещики и купцы, дворяне и священники стоят у тебя на пути и сдерживают твоё победное шествие в ряду других народов в светлое общество цивилизации и демократии. И даже - о честь! - быть впереди всех других народов. На словах эта дорога вела в царство материальной сытости для будущих поколений. Сам идеал не изменился и сегодня. Изменилось название земного рая. В начале века рай назывался коммунизмом. Сегодня - то ли капитализмом, то ли, по западным источникам, "социализмом с демократическим лицом".
Сама суть дела не изменилась. Цель - та же. Материальное довольство для тех, кто дотянет до того будущего. Дебаты между коммунистами сегодняшнего дня и демократами состоят лишь в вопросах тактического порядка. Но даже если мы примем за чистую монету высказывания коммунистов, грозных обличителей "акул Уоллстрита", то и в этом случае надо признать, что идеал один и тот же: земной рай с земными утехами, вечная сытость и вальс Мендельсона, то есть, всё то, о чем грезят сторонники иудаизма, мечтающие о Гаолам габе, жизни на земле без болезней и в довольстве.
На почве нелепой, чисто иудейской, теории о фатальном прогрессе и о стихийной общественной эволюции делался нелепый и произвольный выводу будто существуют законы исторического развития, и что они для всех народов одинаковы. Эта роковая необходимость движения всех народов по одной дороге и в одну сторону уже изначально делает ненужным знание своей истории, ибо конец её известен. Исторический нигилизм заложен, таким образом, в саму суть догмата о "прогрессе и общественной эволюции".
Здесь - основа основ семитизма, как учения материалистического и атеистического. Известно, что революция прежде, чем выйти на улицы Парижа ли, Москвы ли, или Петербурга, живёт веками в идейном мозговом тумане доктринёров и мечтателей, которым страстно хочется уверить себя и других, что все люди лицо-в-лицо и что все они - лишь молекулы некоего абстрактного всечеловека, которого надо сложить в "процессе истории", как из кубиков складывают дом.
Поразительно то, что при этом мало кто понимал и понимает, что "единство законов исторического развития" заранее предполагает самую что ни на есть кровавую бойню и бесконечную борьбу с народами, в частности, с народом русским, и только потому, что он - у себя дома и желает жить по-своему.
И сегодня, как и тогда, иудействующая интеллигенция, наследственно демократическая, радостно приветствует программу уничтожения русских во имя победы всемирной демократии.
Пророки и апостолы социализма с классовой борьбой и без оной, вовсе не кричат: "Убей русского!" Только разве между собой... согласовывают на банкетах-презентациях.
Желание жить по-своему требовало защиты своего дома и своего исторического быта, своей религии и своих русских управителей на своей русской земле. Это нормальное желание было осознано сторонниками революции и прогресса и ему влепили приговор: "анти-семитизм".
Чтобы сделать понятным смысл этого термина, это слово надо писать именно так. Потому что если есть "анти", то, по всем законам логики, ему должно предшествовать положительное название того явления, к которому относится это "анти". Трудно ведь себе представить, что мог бы быть, к примеру, антимарксизм, но не было бы ни Маркса, ни его учения. Чтобы было антихристианство, но не было бы самого христианства. Это ясно. И странно только, что в случае с анти-семитизмом эти правила логики, здравого смысла, и исторической данности как-то обходятся стороной.
Вопрос только в том, какие политические учения и какие направления в идеологии выражает семитизм. А то, что семитизм есть именно отрасль идеологии - политической, культурной и религиозной - не может вызывать сомнений. Ибо уже из самого словообразования это вполне ясно. Окончания "изм" ничему другому принадлежать не могут. "Троцкизм", "ленинизм", "коммунизм", "капитализм", "социализм" и т.д. Уяснение этого вопроса очень важно для нас. И вот почему. И создатели термина, и те, кто его приклеивает к врагам "прогресса", "демократии" и "мира во всём мире", свои полемические стрелы обращают в одну мишень, которую называют "еврейский народ", причём в его физическом, так сказать, наличном составе, а не в каком-либо идеологическо-религиозном. То есть, как бы предполагается, что антисемит - это тот, кто злобно ненавидит еврея просто за то, что тот - еврей. (И это при том, если забыть, что в семитскую группу входит арабский народ, составляющий большую часть всех семитов. - ред.). Если даже предположить, что подобное явление существует, в чём я сильно сомневаюсь, то всё-таки термин, явление, которое обозначено словом "анти-семитизм", имеет в виду совершенно другое. Оно означает примерно то, что можно уловить из совокупности таких понятий, как "социализм", "атеизм", "капитализм", "материализм", "прогресс", "гуманизм", демократия" и, вероятно, ещё с десяток им подобных. По каждому из этих направлений политической, религиозной, философской и публицистической мысли написаны сотни и тысячи томов всевозможных исследований. И авторы этих исследований с однообразием подчёркивают присутствие в этих направлениях, как главного элемента в них - семитизма. Не с точки зрения кадровой обеспеченности их, а с идейной. Все эти направления имеют иудейские корни, то есть те, что выражены в религии иудаизма. Немудрено поэтому, что борцы за историко-религиозную самобытность в любой нации получают в конце концов ярлык анти-семитов. Правильнее было бы - "антисемитистов", как есть, скажем, антимарксисты. Ибо антимарксист вовсе не рассматривает человека, придерживающегося учения Маркса, как своего личного врага. Учение и человек - разные вещи.
Когда читаешь в какой-нибудь газете: "Мы всего лишь русские патриоты, а нас называют антисемитами", - невольно улыбаешься. Когда для человека на первый план выходит его Родина, его религия, его народ и вправо этого народа на жизнь, свою судьбу, то неизбежно встаёт вопрос об "анти-семитизме", то есть, о противостоянии той доктрине, что в принципе отрицает это право.
Для того, чтобы семитизм во всех его разновидностях получил полное торжество, он и должен был выработать механизм борьбы со своими идейными и религиозными врагами. Самым универсальным термином и стал ярлык "анти-семитизма". Его ловко отождествляли с юдофобией, личной неприязнью к евреям, как к людям определенной нации, что отнюдь не одно и то же.
В этой связи можно задуматься над таким насущным и близким нам примером. Стоит поставить вопрос о праве татар или якутов иметь своё телевидение, своё управление республикой, как нам тут же демократы всех оттенков ответят: "имеют право". О праве латышей, эстонцев и прочих народов на территории России иметь свои национальные органы управления не приходится и говорить. Но этот же вопрос относительно русских тут же вызывает обвинение... в "анти-семитизме", шовинизме, фашизме. Вы ещё не успели ничего сказать, а вам уже: - анти-семит! Но это не верно. Верно, как я уже сказал: антисемитист. А всё остальное по верной пословице: на воре и шапка горит. А что - вор, и что шапка горит - абсолютно верно. Отсюда и такая удивительная болезненность в реакции: Вы - о русском праве, а Вам - о еврейском. "Анти-семитизм" - термин которым терроризируют человечество. Это чисто идеологический манёвр, за которым лежит стремление утвердить на земле идеалы земного царства для немногих избранных.
Как уже сказано, термин "анти-семитизм" намеренно имеет двусмысленный характер. Если бы этот вопрос был действительно вопросом национальным, он давно был бы решён. То есть, вернее говоря, он и решён давным-давно. Русские долго воевали с татарами, но если не считать нашего очень демократического времени, то никто не имеет меньше претензий друг к другу, нежели русские и татары. Никто из нас не страдает болезненной щепетильностью в отношении страниц прошлого, хотя в истории ясно написано про татаро-монгольское иго. Но попробуйте написать про 80-летнее еврейское иго! Вас обвинят не то, что в фальсификации, но сразу - в фашизме, разжигании межнациональной розни, против Вас возбудят дело в самой ООН. Если, конечно, на Вас случайно не наедет автомобиль. Вы можете бесконечно писать о зверствах "русского большевизма", о "русской мафии" в Америке, среди которой нет ни одного этнически русского. Но замените в соответствии с исторической истиной слово "русский" на слово "еврейский"... Лучше не меняйте! "Еврейский большевизм" - это может написать только сторонник анти-семитизма. И никакие исторические самые что ни на есть вопиющие факты Вам не помогут. История, как дисциплина, кончается сразу, как только речь заходит об истории революций.
Нельзя не обратить внимания на ещё одну особенность этого ярлыка. Человеческому уму свойственно мыслить и понимать события в пределах причин и следствий. И вовсе не свойственно упорно видеть одни следствия, следуя указке, что никаких причин не существует. Для всех явлений человеческой жизни - один закон: причина и следствие. Но как только дело коснётся вопросов истории, так законы логики и здравого смысла враз отменяются. Конечно, прогрессивные историки, марксистские и демократические, уже научились этому нелёгкому цирковому ремеслу и не испытывают никаких мук в поисках истины. Но когда речь заходит о конкретных фактах - наступает раздражение: под факты трудно подвести песочный фундамент софистики.
Для того, чтобы утвердить в правах догматы семитизма, нужно во чтобы то ни стало обзавестись спецхранами, установить диктатуру в виде цензуры, уголовного кодекса, туманно трактующего вопросы разжигания межнациональной розни, а также - тщательно вымарывать из всех печатных изданий не то что отдельные страницы, а главы с фактическим материалом. А вместо причин и следствий прибегать к таким "объяснительным клише", как "зоологический антисемитизм", "пещерный черносотенец" (по примеру из вчерашней идеологической речи: "пещерный антикоммунизм", "зоологическая ненависть к стране Советов"). И чтобы никаких фактов! Во всем мире громадная служба по проведению идей семитизма тщательно следит за печатной продукцией, рассматривая её с точки зрения "прогресса и демократии".
Наша реальная жизнь напоминает сюжет из "Илиады" Гомера. Могучая Троя погибла в огне, потому что жители этого города не желали поверить своей ясновидящей Кассандре и приняли роковой подарок - громадного коня, в котором сидел вражеский десант. Пока печальная реальность не подтвердила правдивость пророчицы, она так и ходила с клеймом сумасшедшей. В точности как русские монархисты в последние годы перед революцией. Над ней, как и над черносотенцами начала века, смеялись. Пока огонь не охватил всё государство в полное подтверждение истинности прогноза и той ясновидящей, и этих ясновидящих. А вся способность к ясновидению основывалась на простом следованию здравому смыслу.
Сегодняшний "взрыв национального самосознания", как и любой "взрыв", готовится кем-то, на чьи-то деньги и в каком-то центре. Этот "взрыв" в его реальном выражении всегда касается только одного аспекта: вражды к русским. В войне армян с азербайджанцами никто не говорит о таком "взрыве". Правильнее было бы вообще само словоупотребление сделать в такой последовательности: вражда к русским - это "взрыв национального самосознания". Этот "взрыв" касается прежде всего планов мировой "демократии и прогресса" в отношении к русскому народу.
Потому что само национальное сознание - оно есть, или его нет. И взрываться ему так же несвойственно, как и гореть воде. Вот мы, русские, во все века с самым что ни на есть черносотенным правительством и черносотенной идеологией, с самым что ни на есть реакционным боярством и шовинистическим священством, ни разу не "взрывались" и не истребляли другие народы, я напротив, из своего кошелька снабжали их книгами, школами, строили для них мусульманские мечети, буддийские пагоды, а еврейских детей обучали в своих гимназиях, училищах и университетах (М.Грулев."Записки генерала-еврея"). Синагог не сжигали, раввинов к стенке не ставили. Более того: вполне допускали евреев в высший слой русского светского общества. И численность всех народов, включая и самих русских, и евреев, росла.
Согласно демократическим идеологам, защита от революционных банд - это "погром". Борьба с разрушителями России - это "анти-семитизм". Контрреволюция - "пещерное черносотенство" Чудовищное по своей жестокости и циничное уничтожение русского народа, его деревень и сёл, умышленно вызванный голод, концлагеря, красный террор, уничтожение русских книг, ограбление храмов и музеев - "историческая закономерность"...
Язык идеологов - это язык символов. И термины их - суть символы, смысл которых и надо знать. Если мы слышим обвинение Самодержавия в деспотизме, значит, Самодержавие мешает захватить власть над русским народом кучке демократов. События, наступившие после захвата власти еврейскими большевиками, тут же доказали эту истину. Семитизм не скрывал глубокой ненависти ко всему русскому. В основе догматов этого учения, обращённого к массам, лежит социальная тирания, прикрывающаяся символами "прогресс", "демократия", "цивилизация", "социализм"...