Мистериальная педофилия Готфрида Хелнвайна
Среди ныне живущих австрийских художников Хелнвайн - одна из самых заметных фигур, и известность его, как водится, скандальна. Немало этому способствовало начало его творческой биографии. Это было в начале 70-ых, когда культурный мир Австрии ещё потряхивало от эпатажных перформансов акционистов. Примкнув к этому радикальному художественному движению, бередившему покой бюргеров коллективными кровопусканиями, играми с сырым мясом, запечатлёнными на плёнку актами дефекации и мочеиспускания, - молодой художник понял: по-настоящему встряхнуть зрителя, вытащить его из эстетской спячки может только то, что его шокирует: патология, насилие, болезнь, разоблачение и воспевание пороков. Именно тогда он находит два своих любимых лейтмотива, с которыми он работает и по сей день - маленьких девочек и изуродованное тело. Уже позже в его творчестве находят свою нишу фашизм (неизменно живущий во многих из нас, независимо от национальной принадлежности); коллективный одурманивающий кошмар мультипликации Диснея; оружие...
The murmur of the innocents (2009)
Но, как часто бывает в наше время с авангардистами, то, что сначала было просто "пощёчиной общественному вкусу" довольно быстро перерастает в цельную авторскую эстетику, наполненную скрытыми и явными смыслами, мучительными комплексами и критичным социальным анализом. Многие его известные акции: прилюдное самосвязывание, пятичасовое стояние на коленях на оживлённом проспекте, имитация калеки - напоминают действия христианских святых, юродивых, кающихся, флагеллянтов. Потому его художественный опыт мистичен и даже религиозен. Так и дети, снятые в нарочито садистских эротических ракурсах, а иногда наоборот - угрожающе вооружённые - превращаются в жертв, возводимых на алтарь, маленьких святых, ревнителей неизвестной веры.
И самое притягательное в живописи Хелнвайна, что постепенно перестаёшь понимать, где он переходит грань между мистическим трепетом и сексуальным извращением, между критикой жестокости и равнодушия общества и собственными настойчивыми демонами. Это лишает зрителя устойчивости, равновесия, фундамента идеологии, вселяет в него какую-то странную тревогу. Художник поддерживает это ощущение и на чисто техническим уровне. Обрабатывая свои изображения на компьютере, он распечатывает их на широкоформатном принтере, а затем настойчиво прописывает свои огромные многометровые изображения акрилом. В результате мы полностью теряем представление о границах художественного мира и документальной реальности, искусства и индустрии (отголоски уорхолловской шелкографии)...
Хелнвайн - гениален, но это не та гармоничная соотнесённость с музыкой сфер, которой искусство этого (да и прошлого) века лишилось, пожалуй, навсегда, это тревожное и надорванное искусство, преследующее нас не только на специальных выставках, но и просто на улицах (в формате рекламных щитов), на сцене (работа с Мэнсоном), в кино... - искусство, постоянно напоминающее нам не только об ужасе греховности и неизбывности вины, но и трепетной радости нашей порочности.
The flesh is weak (2003)
Untitled (1998)
Aktion sorgenkind (1972)
Angel sleeping 5 (1999)
Untitled (1996)
Self Portrait 7 (1986)
The disasters of war (2007)
The last child (2008)
The murmur of the innocents (2009)
Но, как часто бывает в наше время с авангардистами, то, что сначала было просто "пощёчиной общественному вкусу" довольно быстро перерастает в цельную авторскую эстетику, наполненную скрытыми и явными смыслами, мучительными комплексами и критичным социальным анализом. Многие его известные акции: прилюдное самосвязывание, пятичасовое стояние на коленях на оживлённом проспекте, имитация калеки - напоминают действия христианских святых, юродивых, кающихся, флагеллянтов. Потому его художественный опыт мистичен и даже религиозен. Так и дети, снятые в нарочито садистских эротических ракурсах, а иногда наоборот - угрожающе вооружённые - превращаются в жертв, возводимых на алтарь, маленьких святых, ревнителей неизвестной веры.
И самое притягательное в живописи Хелнвайна, что постепенно перестаёшь понимать, где он переходит грань между мистическим трепетом и сексуальным извращением, между критикой жестокости и равнодушия общества и собственными настойчивыми демонами. Это лишает зрителя устойчивости, равновесия, фундамента идеологии, вселяет в него какую-то странную тревогу. Художник поддерживает это ощущение и на чисто техническим уровне. Обрабатывая свои изображения на компьютере, он распечатывает их на широкоформатном принтере, а затем настойчиво прописывает свои огромные многометровые изображения акрилом. В результате мы полностью теряем представление о границах художественного мира и документальной реальности, искусства и индустрии (отголоски уорхолловской шелкографии)...
Хелнвайн - гениален, но это не та гармоничная соотнесённость с музыкой сфер, которой искусство этого (да и прошлого) века лишилось, пожалуй, навсегда, это тревожное и надорванное искусство, преследующее нас не только на специальных выставках, но и просто на улицах (в формате рекламных щитов), на сцене (работа с Мэнсоном), в кино... - искусство, постоянно напоминающее нам не только об ужасе греховности и неизбывности вины, но и трепетной радости нашей порочности.
The flesh is weak (2003)
Untitled (1998)
Aktion sorgenkind (1972)
Angel sleeping 5 (1999)
Untitled (1996)
Self Portrait 7 (1986)
The disasters of war (2007)
The last child (2008)