Тейносуке Кинугаса "Страница безумия" (1926)
Фильм Тейносуке Кинугасы - признанный шедевр японского немого кино. Взяв за основу текст Кавабаты о матросе, поступившем сторожем в сумасшедший дом, чтобы ухаживать за обезумевшей женой; порвав с традицией театра кабуки, на которой зиждился весь ранний кинематограф Японии; вооружившись эстетикой немецкого экспрессионизма (прежде всего, Вине и Мурнау), - режиссёр создал действительно впечатляющее авангардное действо, несмотря на ограниченность бюджета, полное новаторских киноприёмов…
Таково примерное содержание немногочисленных обзоров, доступных в рунете. Что ж, это тот не самый частый случай, когда аннотации не врут… Не согласился бы я лишь с экспрессионисткой эстетикой. Родственный немецкому авангарду своей философией крика, отклонения и неистовства, визуально фильм вызывает больше ассоциаций, скажем, с «Механическим балетом» Фернана Леже и Мана Рэя: вращающиеся предметы, оптические искажения, принципы монтажа (вскоре приведшие Кинугасу к пристальному знакомству с советской школой). Здесь нет ни навязчиво геометрических декораций Роберта Вине, ни чрезмерно акцентированной ненатуральной мимики, свойственной «калигаристскому» направлению немецкого кино, ни игр в мистику… Напротив, жестикуляция и мимика актёров совершенно натуральны, а декорации, состряпанные наспех из того, что под руку подвернулось, производят впечатление реального сумасшедшего дома.
И что самое важное, нет ощущения размывания границ нормы и безумия, яви и сна, реальности и галлюцинации. Несмотря на то, что Кинугасе нравится балансировать на этой грани, она остаётся. Есть два мира, две стороны - мир безумцев и мир нормы. Заметим, большинство наиболее ярких фильмов о сумасшедших в истории западного кино рассказывают, либо как человек сходит с ума («Калигари», «Шоковый коридор»), либо как человек сопротивляется механизмам репрессии («Пролетая над гнездом кукушки», «Безумие»). «Страница безумия» же во многом оставляет впечатление документальности. Сумасшедшие здесь показаны «как есть», со всеми их маниями и отклонениями, без тенденциозности, без жалости, без вымученной экзистенциальности, как факт, обычная жизненная реалия.
Между миром безумцев и миром нормальных пролегает чёткая граница - решётка, которую не суждено перейти, как будто это граница между мёртыми и живыми. Подобно Орфею, герой хочет вывести свою супругу из мира хаоса, но терпит неудачу, ибо она уже составная его часть. Античная аллюзия не случайна. «Страница безумия» напомнила мне классическую трагедию, где героев преследует непонятный иррациональный рок, не демоны, не люди, не собственные пороки и преступления, но абсолютная воля, делающая их своими марионетками. Роль безумцев - это роль хора, наблюдающего за действиями героев, пытающихся сопротивляться року, и комментирующими эти действия.
Есть в фильме и другая черта, роднящая его с античной трагедией - мощное дионисийское начало. Не просто безумие - вакхическое неистовство, путаница разнонаправленных нерасчленённых импульсов. В замечательно рельефной сцене драки сумасшедших не видно, кто, кого и зачем бьёт - просто месиво белых халатов и чёрных голов перед глазами испуганных санитаров, пытающихся разнять дерущихся. Безумцы не бунтуют и не мстят друг другу - они просто поддаются телесному влечению и духу толпы. Таков же смысл дикие танцы героини, запертой в небольшую камеру, - удачное выражение непримиримого противоречия между дионисизмом и цивилизацией нормы, и баланса…