Вот оно...
Я написала этот пост в июне, но почему то не опубликовала, а сейчас обнаружила в черновиках.
Сережа вернулся из детско-взрослой академии, в которой провел 10 дней. Вернее, он даже не вернулся, его вернули - 10 дней закончились. А он очень не хотел возвращаться...
На берегу Клязьмы десять дней учителя и ученики из его бывшей школы изучали стихи Пушкина, Лермонтова, Тютчева, В. Некрасова, Мандельштама, Хлебникова. Изучали не так, как в школе, они исследовали тексты, стихосложение, взаимоотношения поэтов, склоки, конфликты, исторические события. Пересказывать этот процесс не имеет смысла. Тем более с Сережиных слов. Когда он рассказывает - то привлекает такую кучу деталей, действующих лиц и собственных оценок, и делает это так эмоционально, что картина складывается весьма пестрая и перенасыщенная. Главное - не в этом.
Это невероятно. Мы оба сели в машину и заплакали. Я то натура сентиментальная - мне заплакать - что чихнуть. Вот представьте себе, что родился у вас маленький мальчик, вы ему памперсы меняли, соком поили, клубнику в ложке мяли, а уж сколько на руках проносили да книжек детских прочитали - и вспомнить неловко. И казалось - все у вас под контролем, ребенок растет на ваших глазах, вы принимаете активное участие в его жизни. И вдруг десятиклассник ему при расставании руку жмет, а мой ребенок ее первым протягивает и жест этот кажется абсолютно взрослым, мужским и чужим жестом. И еще три десятиклассника, проходящие мимо него, деловито и как-то по-свойски протягивают ему руку. Какая-то десятиклассница обнимает, целует и выражает надежду увидеться еще раз. Учитель истории тоже жмет руку и говорит, что был очень рад знакомству. И дело не в том, что он вырос. Он за эти десять дней изменился, стал еще немножко дальше от клубнички в ложке и новогодней фотографии в костюме зайчика, и ближе к папиной узнаваемой улыбке, а во взгляде появилась оценка.
Серега плакал потому, что быстро все закончилось, он только успел привыкнуть к новым людям, свободе от родителей - и опять назад, домой.
PS. когда мы ехали в машине домой, я поинтересовалась: а не хотел ли он с кем-то попрощаться, как-то быстро мы уехали , не дождавшись второго автобуса с ребятами из ДВА, на что последовал ответ: "Да вроде не с кем, хотя с девочками - второкурсницами можно было попрощаться!" Я больше не сказала ни слова.
Сережа вернулся из детско-взрослой академии, в которой провел 10 дней. Вернее, он даже не вернулся, его вернули - 10 дней закончились. А он очень не хотел возвращаться...
На берегу Клязьмы десять дней учителя и ученики из его бывшей школы изучали стихи Пушкина, Лермонтова, Тютчева, В. Некрасова, Мандельштама, Хлебникова. Изучали не так, как в школе, они исследовали тексты, стихосложение, взаимоотношения поэтов, склоки, конфликты, исторические события. Пересказывать этот процесс не имеет смысла. Тем более с Сережиных слов. Когда он рассказывает - то привлекает такую кучу деталей, действующих лиц и собственных оценок, и делает это так эмоционально, что картина складывается весьма пестрая и перенасыщенная. Главное - не в этом.
Это невероятно. Мы оба сели в машину и заплакали. Я то натура сентиментальная - мне заплакать - что чихнуть. Вот представьте себе, что родился у вас маленький мальчик, вы ему памперсы меняли, соком поили, клубнику в ложке мяли, а уж сколько на руках проносили да книжек детских прочитали - и вспомнить неловко. И казалось - все у вас под контролем, ребенок растет на ваших глазах, вы принимаете активное участие в его жизни. И вдруг десятиклассник ему при расставании руку жмет, а мой ребенок ее первым протягивает и жест этот кажется абсолютно взрослым, мужским и чужим жестом. И еще три десятиклассника, проходящие мимо него, деловито и как-то по-свойски протягивают ему руку. Какая-то десятиклассница обнимает, целует и выражает надежду увидеться еще раз. Учитель истории тоже жмет руку и говорит, что был очень рад знакомству. И дело не в том, что он вырос. Он за эти десять дней изменился, стал еще немножко дальше от клубнички в ложке и новогодней фотографии в костюме зайчика, и ближе к папиной узнаваемой улыбке, а во взгляде появилась оценка.
Серега плакал потому, что быстро все закончилось, он только успел привыкнуть к новым людям, свободе от родителей - и опять назад, домой.
PS. когда мы ехали в машине домой, я поинтересовалась: а не хотел ли он с кем-то попрощаться, как-то быстро мы уехали , не дождавшись второго автобуса с ребятами из ДВА, на что последовал ответ: "Да вроде не с кем, хотя с девочками - второкурсницами можно было попрощаться!" Я больше не сказала ни слова.