Понадкусыватели
Из истории утраченного европейского нематериального культурного наследия
В меню ресторана кёнигсбергского отеля «Континенталь», что находился на Форштеттише Лангассе, было блюдо, называвшееся Nehrungstauben - «голубь [Куршской] косы». Но никаких голубей в этом блюде не было. Вместо них с гарниром из риса или кислой капусты подавали солёных ворон, пойманных на Куршской косе. То, что когда-то было пищей бедных рыбаков-куршей, в конце 19 века благодаря техническому прогрессу попало в разряд восточно-прусских специалитетов (наряду с марципанами, клопсами и флеками) и стало подаваться в дорогих ресторанах за хорошие деньги.
А ведь когда-то жители Куршской косы ворон ловили с единственной целью - чтобы хоть как-то разнообразить свой небогатый рацион холодными и ветреными зимами, когда лов рыбы был невозможен. Осенью с европейского севера над косой летели на зимовку к югу стаи ворон, грачей и галок. Вот их то в свои сети и ловили курши. На эту своеобразную сухопутную рыбалку приходилось выходить затемно, чтобы успеть добраться до нужного места и расположиться там до рассвета.
Необходимо было построить шалаш-укрытие, в котором и проводил весь день ловец ворон.
Процесс поимки был прост. Приманкой служили несколько привязанных за лапку к вбитому в землю колышку живых ворон.
Их сажали на присыпанную песком сеть, на которую разбрасывали рыбью требуху или зерно.
Когда пролетающая стая садилась полакомиться, сидящий рядом в шалаше из веток охотник дёргал за верёвку и птицы оказывались в сети.
Их также привязывали к колышкам и ждали следующую стаю.
Отловленных ворон привязывали к колышку и убивали только вечером. В конце охоты ловец умерщвлял пойманных птиц, надкусывая им голову.
Как мы видим, иногда процесс снимали на камеру и распространяли на почтовых открытках. Приятно, наверное, получить такую.
Затем проводилась дезинфекция организма и залечивание душевной травмы.
Любопытно, что сейчас, описывая этот процесс, толерантные немецкие авторы обязательно подчёркивают, что процесс умерщвления бедных птиц был быстрым и безболезненным (а главное дешевым).
Чтобы ловить ворон, необходимо было обращаться в местное лесничество и покупать лицензию. Ловцу отводился специальный участок, где он мог расставлять свои сети. Участки для лова ворон можно было передавать по наследству. Дети, между прочим, тоже принимали активное участие в этом промысле.
Опытные охотники ловили более 50-ти птиц в день.
Их засаливали в бочках
на манер камбалы, которая, как говорят, очень удавалась местным жителям. Несмотря на то, что ворон издавна солили (а также и коптили) не только курши, но и кашубы Померании, и литовцы Мемельского края, и даже ливы Рижского взморья, настоящее признание к «голубям косы» пришло в конце 19-го века, когда была построена железная дорога Кёнигсберг - Кранц, давшая возможность жителям Курише Нерунг продавать ворон на кёнигсбергских рынках и даже экспортировать за рубеж (интересно куда?). В ресторанах Кёнигсберга поесть солёных ворон можно было ещё в начале 1945-го. Но после прихода Красной армии и включения Восточной Пруссии в состав СССР это замечательное блюдо и всё что с ним связано было утрачено. Странно, что никто не пытается возродить эту старинную европейскую культурную традицию).
История сохранила имена некоторых кусателей ворон. Один из них поручик Фриц Лемке
из посёлка Лойе, что на берегу Куршского залива.
А это Альберт Кулль,
родившийся в 1896-м году в поселке Заркау (Лесное) и умерший в 1968-м во Фрайбурге в Брайсгау. Фото 1935-го года. Оно подарено дочерью Альберта Иреной Кулль, также родившейся в Заркау в 1938-м году, в августе 2001-го года авторам книги «Куршская коса: ностальгические этюды» (А.Д. Беляева, В.Л. Беляева, Калининград, 2004).
Пара абзацев из этой книги:
«Отловленных ворон привязывали к колышку, а убивали их только вечером, когда заканчивался дневной полет птиц, укусом в черепную коробку. Это был не очень эстетичный, но зато быстрый и гуманный способ. Поэтому ловцов ворон называли «Крэенбайсер» - кусатель ворон. Особенно вкусны были молодые вороны. Первыми окольцованными профессором И. Тинеманном [Иоганнес Тинеманн (1863 -1938) - ученый основавший в 1901-м году на Куршской косе недалеко от Росситена (ныне Рыбачьего) первую в Европе орнитологическую станцию, названную «Фрингилла» и прославивший это место в научном мире.] птицами были вороны, которых он покупал у ловцов. Ворон также продавали в большие отели и рестораны. Они были деликатесом. Ощипанных ворон засаливали на зиму.»
Ну и немного поэзии: Герт Заттлер (Gert O.E. Sattler). Стихотворение «Ловцы ворон»:
Auf der Nehrung fing man Krähen in der Zeit des großen Flugs,
Krähen gingen in die Falle während des Vogelzugs.
Auch im Sand der Dünen lagen wie an reich gedeckten Tisch
Lieblingsspeisen aller Krähen, Hülsenfrüchte, Korn und Fisch.
Doch in einer Reisigbude saßen Fischer, meist zu zweien,
zogen sie an langer Leine, fing ein Netz die Krähen ein.
Krajebieter, Krähenbeißer nannte man die Männer knapp,
denn sie bissen ihrer Beute nach dem Fang die Köpfe ab.
"Во время перелёта на косе ловили ворон они попадались в ловушки.
На дюнном песке лежали, как на богато накрытом столе любимые блюда ворон: бобы, зерно и рыба.
В будке из хвороста сидели рыбаки, как правило, вдвоём.
И сетью ловили ворон.
Их называли краенбитер, краенбайсер, так как они откусывали голову у пойманной вороны.«
Это стихотворение не понравилось Армину Толу, который в 2000-м году написал в статье »Кусатель ворон. Как это было на самом деле«:
«Я был одним из последних кусателей на Куршской косе. Осенью 1944 года в возрасте 15 лет я последний раз охотился на ворон. С помощью рыбной сети и двух ловушек я поймал 63 вороны. Ворон мы ловили, когда пищевой рацион становится скудным: осенью лед на заливе был тонким и ловить рыбу было нельзя. Также мы ловили ворон весной во время ледохода. Птицы как раз мигрировали через косу весной и осенью. Ловить ворон меня научил мой дед. Голову у ворон не откусывали, как описывает господин Заттлер. Ворону слегка сдавливали в определенном месте черепа.»
Текст, немного переделанный, отсюда.