Королева из "рода русского"
Крещение Владислава Третьего:
Когда-то я писал об одном польском короле, которому очень не везло в семейной жизни ( http://fon-eichwald.livejournal.com/7902.html). К счастью, невезение оказалось не вечным. Трёхкратный вдовец 59 (или 69) лет от роду Владислав Второй, он же Ягайло, заехал как-то в гости к кузену, князю Друцкому, и за обедом увидел двух его пригожих племянниц. Дальше были женитьба и рождение двух сыновей. Правда, при ближайшем рассмотрении всё оказывается, как обычно, сложнее.
Ягайло овдовел в третий раз в 1420 году. Королева Эльжбета умерла от чахотки, оставив пятерых детей - всех от предыдущего брака; у короля Польского осталась только дочь от одной из предыдущих жён, и теперь надо было жениться в четвёртый раз. В связи с этим развил активность Сигизмунд Люксембургский - в те времена император, король Венгрии и титулярный король Чешский. Он предложил в жёны Владиславу вдову своего старшего брата, королеву Чехии Софию Баварскую, а в приданое за ней владения чешской короны в Силезии. Смысл этого предложения был в том, чтобы побудить Польшу отказаться от поддержки гуситов, которые только что отбили крестовый поход и теперь предлагали корону Владиславу как старому противнику Люксембургов.
Союз с Сигизмундом не был выгоден польской короне. Во-первых, не стоило отказываться от использования только что появившегося мощного чешского фактора; во-вторых, Люксембурги были старыми добрыми друзьями Тевтонского ордена, и император всего за 4 месяца до смерти королевы Эльжбеты, выступая посредником между Польшей и Литвой с одной стороны и Орденом с другой, подтвердил необходимость перехода Жмуди к "рыцарям Девы Марии" после смерти Владислава и Витовта. Условие соврешенно невозможное при том соотношении сил. Поэтому польскому королю оставалось вежливо отклонить идею чешского брака, позволить Витовту помогать гуситам, готовить очередную войну с Орденом и найти себе другую жену.
Таковая нашлась на востоке.
Начать рассказ о племянницах князя Друцкого лучше с их прадеда - Святослава Ивановича Смоленского. Этот князь попытался во времена Кревской унии воспользоваться переориентированием Литвы на Запад, чтобы вернуть себе потерянные ранее земли. Он осадил Мстиславль в то самое время, когда Ягайло в Кракове праздновал свадьбу с наследницей Польши (начало 1386 года), но жених прислал на помощь городу армию во главе с тремя родными братьями и одним двоюродным - Витовтом. Последний был зятем смоленского князя, но это делу не мешало. На реке Вехре Святослав был разбит и погиб, а его сыновья стали вассалами Литвы. Один из них пал на Ворскле, другой, Юрий, возглавил восстание, был разбит и бежал к великому князю Московскому, старший из братьев которого, тоже Юрий (Галицко-Звенигородский), был его зятем.
Сам московский князь, Василий Дмитриевич, был женат на дочери Витовта, по матери - внучке того же князя Святослава. А ещё одна дочь последнего вышла за князя Гольшанского, литовского вельможу, происходившего, согласно генеалогической легенде, по мужской линии от брата Миндовга. Внучками литовского князя и смоленской княжны и были две юные особы, которых приметил за обедом в Друцке старый король.
Ягайло, Софья Гольшанская, Витовт (Войцех Герсон):
Таким образом, две княжны Гольшанские - внучатые племянницы первой жены Витовта (а с 1418 года он был женат на их родной тётке, Ульяне Гольшанской); двоюродные племянницы жены великого князя Московского и жены князя Галицко-Звенигородского, сильнейшего из его вассалов. Позже одну из них выдали за князя Ивана Бельского, брат которого, Олелько Киевский, был зятем всё того же великого князя Московского. Похоже, что в ситуции, когда Люксембурги сконцентрировали в своих руках все три короны Центральной Европы, а два правителя Европы Восточной были уже в очень преклонных годах, нужны были дополнительные меры для углубления связей внутри огромного пространства от Познани до Нижнего Новогорода, объединить которое (условно объединить, конечно) было вполне реально. Спустя всего несколько лет московским князем стал внук литовского князя (уникальная ситуация), но потом - феодальная война в Волго-Окском междуречье, гражданская война между разными ветвями Гедиминовичей, всё смешалось, чтобы опять собраться вокруг двух центров, между которыми лежали уже более чёткие границы.
Но автор "Хроники Быховца" ничего не усложнял:
"...Возвращаясь обратно, приехали в Друцк и были там на обеде у князя Семена Дмитриевича Друцкого. А у короля Ягайла умерла уже третья жена, не дав потомства; и увидел он у князя Семена двух его красивых племянниц, старшую из них звали Василиса по прозванию Белуха, а другую - София. И просил Ягайло Витовта, говоря ему так: «Было у меня уже три жены, две польки, а третья немка, а потомства они не оставили. А теперь прошу тебя, высватай мне в жены у князя Семена младшую племянницу Софию, она из рода русского и может быть бог даст мне потомство». И когда начал князь Витовт говорить о том князю Семену князь Семен сказал так: «Государь, великий князь Витовт. Король Ягайло, брат твой, - коронованный и великий государь, и не могло бы быть лучше моей племяннице, как за его милость выйти замуж, однако же не годится мне позорить старшую сестру ее, выдавать младшую раньше старшей, и поэтому пускай бы его милость взял старшую». И когда князь великий Витовт сообщил это королю Ягайло, тот сказал: «Сам знаю, что старшая красивее, но у нее усики, а это означает, что она девка крепкая, а я человек старый и не смею на нее покуситься». После этого князь великий Витовт, размыслив с князем Семеном, позвали к себе князя Ивана Владимировича Бельского, своего племянника, и посватали за него ту старшую сестру Василису Белуху, а Софию обручили с королем Ягайлом. А были те племянницы князя Семена дочери князя Андрея Ольгимонтовича Гольшанского. И затем король Ягайло прислал из Польши знаменитых панов, которые, забрав княжну Софию, отвезли к нему в Краков; он же устроил знаменитую свадьбу, взял ее в жены и короновал ее, и имел от нее двоих сыновей, Владислава, который позже был королем венгерским и польским, и второго, Казимира, который потом был королем польским и великим князем литовским".
"Род русский" продлил жизнь династии ещё на 150 лет.
Когда-то я писал об одном польском короле, которому очень не везло в семейной жизни ( http://fon-eichwald.livejournal.com/7902.html). К счастью, невезение оказалось не вечным. Трёхкратный вдовец 59 (или 69) лет от роду Владислав Второй, он же Ягайло, заехал как-то в гости к кузену, князю Друцкому, и за обедом увидел двух его пригожих племянниц. Дальше были женитьба и рождение двух сыновей. Правда, при ближайшем рассмотрении всё оказывается, как обычно, сложнее.
Ягайло овдовел в третий раз в 1420 году. Королева Эльжбета умерла от чахотки, оставив пятерых детей - всех от предыдущего брака; у короля Польского осталась только дочь от одной из предыдущих жён, и теперь надо было жениться в четвёртый раз. В связи с этим развил активность Сигизмунд Люксембургский - в те времена император, король Венгрии и титулярный король Чешский. Он предложил в жёны Владиславу вдову своего старшего брата, королеву Чехии Софию Баварскую, а в приданое за ней владения чешской короны в Силезии. Смысл этого предложения был в том, чтобы побудить Польшу отказаться от поддержки гуситов, которые только что отбили крестовый поход и теперь предлагали корону Владиславу как старому противнику Люксембургов.
Союз с Сигизмундом не был выгоден польской короне. Во-первых, не стоило отказываться от использования только что появившегося мощного чешского фактора; во-вторых, Люксембурги были старыми добрыми друзьями Тевтонского ордена, и император всего за 4 месяца до смерти королевы Эльжбеты, выступая посредником между Польшей и Литвой с одной стороны и Орденом с другой, подтвердил необходимость перехода Жмуди к "рыцарям Девы Марии" после смерти Владислава и Витовта. Условие соврешенно невозможное при том соотношении сил. Поэтому польскому королю оставалось вежливо отклонить идею чешского брака, позволить Витовту помогать гуситам, готовить очередную войну с Орденом и найти себе другую жену.
Таковая нашлась на востоке.
Начать рассказ о племянницах князя Друцкого лучше с их прадеда - Святослава Ивановича Смоленского. Этот князь попытался во времена Кревской унии воспользоваться переориентированием Литвы на Запад, чтобы вернуть себе потерянные ранее земли. Он осадил Мстиславль в то самое время, когда Ягайло в Кракове праздновал свадьбу с наследницей Польши (начало 1386 года), но жених прислал на помощь городу армию во главе с тремя родными братьями и одним двоюродным - Витовтом. Последний был зятем смоленского князя, но это делу не мешало. На реке Вехре Святослав был разбит и погиб, а его сыновья стали вассалами Литвы. Один из них пал на Ворскле, другой, Юрий, возглавил восстание, был разбит и бежал к великому князю Московскому, старший из братьев которого, тоже Юрий (Галицко-Звенигородский), был его зятем.
Сам московский князь, Василий Дмитриевич, был женат на дочери Витовта, по матери - внучке того же князя Святослава. А ещё одна дочь последнего вышла за князя Гольшанского, литовского вельможу, происходившего, согласно генеалогической легенде, по мужской линии от брата Миндовга. Внучками литовского князя и смоленской княжны и были две юные особы, которых приметил за обедом в Друцке старый король.
Ягайло, Софья Гольшанская, Витовт (Войцех Герсон):
Таким образом, две княжны Гольшанские - внучатые племянницы первой жены Витовта (а с 1418 года он был женат на их родной тётке, Ульяне Гольшанской); двоюродные племянницы жены великого князя Московского и жены князя Галицко-Звенигородского, сильнейшего из его вассалов. Позже одну из них выдали за князя Ивана Бельского, брат которого, Олелько Киевский, был зятем всё того же великого князя Московского. Похоже, что в ситуции, когда Люксембурги сконцентрировали в своих руках все три короны Центральной Европы, а два правителя Европы Восточной были уже в очень преклонных годах, нужны были дополнительные меры для углубления связей внутри огромного пространства от Познани до Нижнего Новогорода, объединить которое (условно объединить, конечно) было вполне реально. Спустя всего несколько лет московским князем стал внук литовского князя (уникальная ситуация), но потом - феодальная война в Волго-Окском междуречье, гражданская война между разными ветвями Гедиминовичей, всё смешалось, чтобы опять собраться вокруг двух центров, между которыми лежали уже более чёткие границы.
Но автор "Хроники Быховца" ничего не усложнял:
"...Возвращаясь обратно, приехали в Друцк и были там на обеде у князя Семена Дмитриевича Друцкого. А у короля Ягайла умерла уже третья жена, не дав потомства; и увидел он у князя Семена двух его красивых племянниц, старшую из них звали Василиса по прозванию Белуха, а другую - София. И просил Ягайло Витовта, говоря ему так: «Было у меня уже три жены, две польки, а третья немка, а потомства они не оставили. А теперь прошу тебя, высватай мне в жены у князя Семена младшую племянницу Софию, она из рода русского и может быть бог даст мне потомство». И когда начал князь Витовт говорить о том князю Семену князь Семен сказал так: «Государь, великий князь Витовт. Король Ягайло, брат твой, - коронованный и великий государь, и не могло бы быть лучше моей племяннице, как за его милость выйти замуж, однако же не годится мне позорить старшую сестру ее, выдавать младшую раньше старшей, и поэтому пускай бы его милость взял старшую». И когда князь великий Витовт сообщил это королю Ягайло, тот сказал: «Сам знаю, что старшая красивее, но у нее усики, а это означает, что она девка крепкая, а я человек старый и не смею на нее покуситься». После этого князь великий Витовт, размыслив с князем Семеном, позвали к себе князя Ивана Владимировича Бельского, своего племянника, и посватали за него ту старшую сестру Василису Белуху, а Софию обручили с королем Ягайлом. А были те племянницы князя Семена дочери князя Андрея Ольгимонтовича Гольшанского. И затем король Ягайло прислал из Польши знаменитых панов, которые, забрав княжну Софию, отвезли к нему в Краков; он же устроил знаменитую свадьбу, взял ее в жены и короновал ее, и имел от нее двоих сыновей, Владислава, который позже был королем венгерским и польским, и второго, Казимира, который потом был королем польским и великим князем литовским".
"Род русский" продлил жизнь династии ещё на 150 лет.