Ан-28, аэроклуб, прыжки, более приятное продолжение...
Что-бы совсем уже полностью закрыть тему прыжков и на более позитивной ноте, то ещё расскажу как оно все таки нормально должно было быть, и собственно потом много раз получалось.
Дело было зимой, через полгода после моего возвращения из Африки. Летне-осенние месяцы мы отлетали хорошо, и даже много. Я уже где-то рассказывал, аэроклуб в тот момент переживал неожиданно высокий подъем. На «Чайке» летали под десяток Яков, в выходные активно прыгали парашютисты, в будние дни находилась работа, то куда-то слетать по аэроклубовским нуждам, то по заказам нашей небольшой авиакомпании. В общем леталось!
Но потом пришла осень, а дальше и зима. И аэроклуб традиционно на это время затих, да и авиакомпанейских полетов, особенно после окончания новогодних праздников приуменьшилось. И вот сидим мы себе с Анатолий Александрович Ружанским в его кабинете, занимаемся там какими-то бумагами. И тут вдруг заходит к нам наш коммерческий директор Виктор Иванович:
- А не желаете ли вы ребята завтра полетать? Куда? Да тут прямо, на выброску парашютистов...
Мы переглянулись удивленно, мягко говоря. Середина февраля, в Киев в те дни как раз пришла настоящая зима, снегу насыпало и мороз за минус двадцать днём. Небо правда синее конечно, безветренно, но это ж, блин, на земле минус двадцать, а на высоте, да с открытой рампой??? Эту мысль Анатолий Александрович озвучил:
- Вить, а они там это, не отморозят себе ничего полезного?
- Вот даже не знаю... Но парашютисты уверенно просят самолёт на завтра, обещают, что хоть пару подъёмов да сделаем!
Анатоль Александрович, а тем более в хорошем настроении, выдаёт весь возможный запас шуток:
- Вот придурки! Хотя и правда, чего у людей выпрыгивающих с тряпками из исправного самолёта может быть нужного??? А нам там так ну совсем то все равно, хоть водка, хоть пулемёт, лишь бы с ног валило! В смысле, Вить, все поняли, сейчас сходим к техникам, готовим самолёт и завтра готовы выполнить любую задачу родины...
Утром, по по-зимнему долгом рассвету, иду в гараж за машиной. Мороз пощипывает лицо, снег под подошвами ботинок громко скрипит. Термометр дома показал минус двадцать семь - это крепко. Но и я одет тоже соответственно серьезно - наконец то по настоящему пригодилась лётная меховая куртка и штаны-ползунки от демисезонного комбенизона - кто такое хоть раз одевал, то знает, что это тепло!
На аэродроме хоть и не большое, но радостное оживление. Все конечно поругивают мороз, в такую погоду, да на аэродромном свежем воздухе он особенно чувствуется, но те кому надо, то работать готовы. Мы с Анатолий Александровичем приехали заранее, до предполётных сходили и запустили двигатели самолету, прогрели-прогоняли системы.
В классе предполётных после холодной стоянки почти жарко и светло, за окном снег блестит, и сюда как раз солнце светит. Сегодня нас тут не много, но мы дружная компания: пилоты, руководитель полетов, бессменный наш, Виталий Иосипович Грищенко, даже унты ещё со своих истребительных времён одел, доктор, в тёплой же куртке, командир парашютного звена, в тёплом горнолыжном комбинезоне, инженер, связист... Начальник, Владимир Михайлович, пришёл в тёплом свитере, что-то поговорил со своим замом, Анатоль Александровичем, тот в плановой таблице, где позывные летчиков указаны, дописал «102» + «101» - значит летать и он будет.
Тут же прояснился и вопрос с заказчиком этих «прыгов» - у нас в парашютном звене прыгали разные интересные люди, в том числе и бизнесмены высокого уровня, вот к ним то на деловые переговоры прилетел кто-то из иностранцев, в процессе деловых переговоров зашёл разговор о серьезном - а почему бы нам не попрыгать?», и «а почему бы и нет???».
- Внимание, запись на магнитофон! Сегодня ... надцатое февраля ... года, полёты по плану парашютных прыжков. Службам доложить о готовности...
И в завершении всех обязательных докладов Анатолий Александрович:
- Ну что, раз все готовы, то по местам, через десять минут колеса в воздухе!
Самолёт на стоянке стоит носом на юг, тут очень светло, но железо самолёта за прошлые дни так промерзло, что даже куртку пока расстегивать не хочется. Вынимаю из-за пазухи gps-ку, я ее там грел, что бы батарейки не разрядились.
- Чайка-вышка, шесть пять сто второму запуск...
- Разрешаю.
- Свободно слева-справа.
Несмотря на холод двигатели бодро запускаются, вот теперь уже точно повеяло теплом и любимым запахом сожжённого керосина.
- Двигатели запущены, генераторы на борт, подключить потребители...
Одновременно с командиром щелкаем тумблерами разных систем и приборов у себя по бокам и над головой.
- Готов справа.
- Выруливаем.
Пока рулим, то обнаруживается маленькая проблема - пальцами в тёплых перчатках с самолетными тумблерами и кнопками ещё как-то можно справится, но вот с кнопками gps-ки никак, маленькие они. Приходится мне левую перчатку снять, и далее то работать ею, то греть ее в кармане куртки, которые так там правильно пошиты, кто знает.
Подруливаем к нашему главному зданию, оттуда к самолёту бодро выбегают наши сегодняшние пассажиры «в одну сторону». Их всего четверо - пара наших ребят, да пара «гостей», заказчики. Двигатели мы не выключаем, но видно, что все опытные, помогая друг другу быстро забираются в самолёт, усаживаются кучкой возле кабины. Кивком головы здороваемся друг с другом, «старший», улыбаясь через очки шлема, поднял большой палец на руке « - Окей, готовы!».
- Чайка-вышка, на борту два плюс четверо, сто второму вырулить и к взлету на выброску готовы...
- Разрешаю, взлёт по готовности! - И ещё одна обязательная запись «на магнитофон»: - ...надцатое февраля ... года, киевское время ... часов ... минут утра, начало полетов и прыжков.
Выруливаем. Сначала ближе к краю аэродрома самолёт подвязает в снежных заносах, самовытаскиваемся из них, завывая винтами. Но ближе к центру поля ветер снег раздул, грунт промёрз как камень, тут совсем нормально. Разворачиваемся по курсу, РУД-ы вперёд, двигатели в ответ взвывают высокими оборотами - поехали. Самолёт сегодня очень легкий, нас то всего шесть на борту, и небольшая заправка, поэтому короткий разбег, штурвалы пошли «на себя», тут же отрыв, и вот уже нос самолёта устремлён круто вверх. А над нами голубое, залитое солнечным светом, и только чуть подернутое морозной дымкой... ну здравствуй снова, Небо!!!
Слетали два подъема с Анатоль Александровичем, на третий, одевшись потеплее, пришёл Владимир Михайлович. Ему тоже и перерыв устранить надо, и просто полетать охота. Летается здорово сегодня всем, все у всех получается, работает, уже и мороз нам ни почем. Самолёт за пятнадцать минут взбирается вверх на четыре с лишним километра, там в один подворот мы выходим на «боевой курс», парашютисты лихо «выходят», мы тут же убираем обороты двигателям и опустив нос так, что земля заполняет весь обзор из кабины, сыпемся вниз за ними. Десяток минут, и мы уже на земле.
Командиры где летают сами, где дают порулить мне. И я справляюсь уже и с навигацией и пилотировать тоже получается, только на посадках мне еще нужна помощь.
У тоже парашютистов порядок, и сами заказчики видно, что очень «в теме», все делают правильно. С ними попрыгивают и наши ребята, но сегодня только инструктора или очень опытные, поэтому все получается как-то очень слажено и быстро.
Все довольны, шутки и подколки, разве что лица у нас покраснели, может от мороза, солнца и ветра, но все же возможно и от полного удовольствия. И ну так не хочется, что бы это заканчивалось...
И вот бывает ведь, что хорошие мечты раз, и сбываются! После третьего подъема на снижении Владимир Михайлович по связи спрашивает:
- А спросите у парашютистов там, нам после посадки на пересадочную рулить или на основную?
Виталий Иосипович через пару минут радостным голосом:
- Пока сказали на пересадочную, заказчик доволен, хотят дальше работать...
- Йес!!!
В итоге в первый день шесть «подъёмов». И продолжаем в таком же темпе завтра. И потом ещё и послезавтра тоже...
Ещё одна фотка с тех как раз прыжков - «выходят» парашютисты
Запомнившиеся классные моменты тех дней:
На третий день «заказчики» решили «по ходу дела перебросать» весь персонал из своей делегации, на «тандеме» конечно, это кто не знает, когда на одном парашюте два человека прыгают - опытный, и к нему «пассажир» пристегнут. В итоге были «прыгнуты» и их охранники, и водитель и даже «девушка-секретарша-переводчица».
Охранники понятно, крепкие ребята, многие в армии служили или ещё чем таким занимались, все получилось без лишних эмоций.
Секретарше, кажется Леночке, эта идея сразу очень не понравилось. Мы со стороны наблюдали только часть уговоров:
- Леночка, надо прыгнуть! Ты ж в этой жизни уже много чего попробовала… ну так надо и это!
- Ой, так а я ж в шубе и сапогах на каблуке, мне ж не чего надеть...
Но с парашютистами свяжешься, то будешь прыгать, даже если не захочешь, ей тут же нашли комбинезон и ботинки.
- А там не будет холодно и страшно?
- Нет, что ты, это почти как чартером в Турцию, только тепло и хорошо!
- Ну ладно...
Когда загрузились в самолёт, то громкий вопрос:
- Ой, а что тут у вас и двери нет?!!!
Парашютисты - черти с злым юмором:
- Дверь?! Да есть конечно! В смысле была… но отвалилась где-то... Но ты не бойся, из этого самолёта выпадают только по команде!
Когда дело дошло до «приготовится», то надо было встать и подойти к люку. И в салоне начался шум и даже немного борьба. Наш парашютист-инструктор посмотрел на ее коллег-начальников, те кивнули «можно». Инструктор ловким движением подсёк ноги, так что она повисла у него на подвесной системе, потом обжал руки. Бедной девушке осталось только крутить в стороны головой и кричать-визжать. Что она и делала до самого выхода из самолёта и как мы слышали какое-то время ещё и после...
Потом, уже на земле, вытирая с лица замёрзшие слёзы и остатки макияжа, кого-то она назвала ... ну ладно, не будем плохих слов вспоминать. Подуспокоившись все таки сказала «- Ладно, всем спасибо!». И тут же получила предложение «- Леночка, а повторить? Пока ты ещё в комбезе…». Леночка не просто отказалась, но прям опять заговорила выражениями уже очень бывалого парашютиста ))) и на ходу раздеваясь, бегом покинула комнату «пердпрыжковой подготовки».
А вот водитель... Парень орнул конечно на выходе, но после приземления стоял с блаженным лицом, бесконечно смеялся. И выдал незабываемую фразу: «- Да это ж это... Это было что-то! Это ж бл... лучше чем ... !!!» (Переводя на приличный язык, то секс в его самом простонародном и прямом описании))))
У меня тоже было чуть-чуть личного-душевного. На второй день, под общее позитивное настроение я спросил у Командира:
- Анатоль Александрович, пустые ж летаем, а девушку свою можно покатать?
- Да похоже с таким размахом дела ее тут не то что покататать, но и прыгнуть можно...
- Э-э-э, спасибо... Я это как нибудь в другой раз. Но полетать завтра приедем.
Где-то в перерыве между подъемами прыгаю в машину, забираю свою ненаглядную из города, привожу на аэродром.
- Полетишь с нами?
- Полечу!
Она то очень даже «за», но тут то у меня самого вдруг появляются легкие нотки сомнений. Во-первых мороз то так и никуда не делся, днем, на земле, на солнышке то ещё ничего, но в самолёте, на высоте, да в пяти метрах от открытого проёма люка, где ветер двести километров в час, то ой-ой. Во-вторых взлетаем мы резко, набираем высоту круто, а снижаемся так вообще практически падаем, у нас, привычных, уши закладывает, от перепадов давления, а у не подготовленного человека то... И да, кто не знает, то кабина в Ан-28 маленькая, мы с Ружанским в больших куртках там локтями друг друга задеваем, и поэтому сидеть ей в салоне самой. Мягко об этом рассказываю, так что бы как бы предупредить, но не напугать.
- Все равно хочу!
- Зая, ну только это ж будет не совсем как тогда летом на «маленьком» покатались?!
- Ничего, нормально...
Перед взлетом открываю ей сиденье в первом ряду, пристёгиваю. Брифинг:
- Так, ремень ни расстегивать ни в коем случае! Ну и если будет совсем плохо, то кричи...
Приходят парашютисты, как обычно взлетаем. Я конечно попросил Анатоль Александровича «полегче», но куда там, мы все же «работаем». Я и сам то, про дорого человека в салоне за спиной волнуюсь, но голова и руки заняты самолётом.
На снижении пытаюсь чуть придерживать штурвал «на себя», хоть немного уменьшить вертикальную скорость. Но потом понимаю, что будем мы снижаться по тридцать метров в секунду или двадцать особо уже без разницы. Только оглядываяюсь-выглядываю «ты там как?» - умница, воротник шубки подняла, шапку натянула, но машет рукой, улыбается.
После посадки:
- Ну и как оно?
- Понравилось! А можно ещё???
Наш человек!!!
Дело было зимой, через полгода после моего возвращения из Африки. Летне-осенние месяцы мы отлетали хорошо, и даже много. Я уже где-то рассказывал, аэроклуб в тот момент переживал неожиданно высокий подъем. На «Чайке» летали под десяток Яков, в выходные активно прыгали парашютисты, в будние дни находилась работа, то куда-то слетать по аэроклубовским нуждам, то по заказам нашей небольшой авиакомпании. В общем леталось!
Но потом пришла осень, а дальше и зима. И аэроклуб традиционно на это время затих, да и авиакомпанейских полетов, особенно после окончания новогодних праздников приуменьшилось. И вот сидим мы себе с Анатолий Александрович Ружанским в его кабинете, занимаемся там какими-то бумагами. И тут вдруг заходит к нам наш коммерческий директор Виктор Иванович:
- А не желаете ли вы ребята завтра полетать? Куда? Да тут прямо, на выброску парашютистов...
Мы переглянулись удивленно, мягко говоря. Середина февраля, в Киев в те дни как раз пришла настоящая зима, снегу насыпало и мороз за минус двадцать днём. Небо правда синее конечно, безветренно, но это ж, блин, на земле минус двадцать, а на высоте, да с открытой рампой??? Эту мысль Анатолий Александрович озвучил:
- Вить, а они там это, не отморозят себе ничего полезного?
- Вот даже не знаю... Но парашютисты уверенно просят самолёт на завтра, обещают, что хоть пару подъёмов да сделаем!
Анатоль Александрович, а тем более в хорошем настроении, выдаёт весь возможный запас шуток:
- Вот придурки! Хотя и правда, чего у людей выпрыгивающих с тряпками из исправного самолёта может быть нужного??? А нам там так ну совсем то все равно, хоть водка, хоть пулемёт, лишь бы с ног валило! В смысле, Вить, все поняли, сейчас сходим к техникам, готовим самолёт и завтра готовы выполнить любую задачу родины...
Утром, по по-зимнему долгом рассвету, иду в гараж за машиной. Мороз пощипывает лицо, снег под подошвами ботинок громко скрипит. Термометр дома показал минус двадцать семь - это крепко. Но и я одет тоже соответственно серьезно - наконец то по настоящему пригодилась лётная меховая куртка и штаны-ползунки от демисезонного комбенизона - кто такое хоть раз одевал, то знает, что это тепло!
На аэродроме хоть и не большое, но радостное оживление. Все конечно поругивают мороз, в такую погоду, да на аэродромном свежем воздухе он особенно чувствуется, но те кому надо, то работать готовы. Мы с Анатолий Александровичем приехали заранее, до предполётных сходили и запустили двигатели самолету, прогрели-прогоняли системы.
В классе предполётных после холодной стоянки почти жарко и светло, за окном снег блестит, и сюда как раз солнце светит. Сегодня нас тут не много, но мы дружная компания: пилоты, руководитель полетов, бессменный наш, Виталий Иосипович Грищенко, даже унты ещё со своих истребительных времён одел, доктор, в тёплой же куртке, командир парашютного звена, в тёплом горнолыжном комбинезоне, инженер, связист... Начальник, Владимир Михайлович, пришёл в тёплом свитере, что-то поговорил со своим замом, Анатоль Александровичем, тот в плановой таблице, где позывные летчиков указаны, дописал «102» + «101» - значит летать и он будет.
Тут же прояснился и вопрос с заказчиком этих «прыгов» - у нас в парашютном звене прыгали разные интересные люди, в том числе и бизнесмены высокого уровня, вот к ним то на деловые переговоры прилетел кто-то из иностранцев, в процессе деловых переговоров зашёл разговор о серьезном - а почему бы нам не попрыгать?», и «а почему бы и нет???».
- Внимание, запись на магнитофон! Сегодня ... надцатое февраля ... года, полёты по плану парашютных прыжков. Службам доложить о готовности...
И в завершении всех обязательных докладов Анатолий Александрович:
- Ну что, раз все готовы, то по местам, через десять минут колеса в воздухе!
Самолёт на стоянке стоит носом на юг, тут очень светло, но железо самолёта за прошлые дни так промерзло, что даже куртку пока расстегивать не хочется. Вынимаю из-за пазухи gps-ку, я ее там грел, что бы батарейки не разрядились.
- Чайка-вышка, шесть пять сто второму запуск...
- Разрешаю.
- Свободно слева-справа.
Несмотря на холод двигатели бодро запускаются, вот теперь уже точно повеяло теплом и любимым запахом сожжённого керосина.
- Двигатели запущены, генераторы на борт, подключить потребители...
Одновременно с командиром щелкаем тумблерами разных систем и приборов у себя по бокам и над головой.
- Готов справа.
- Выруливаем.
Пока рулим, то обнаруживается маленькая проблема - пальцами в тёплых перчатках с самолетными тумблерами и кнопками ещё как-то можно справится, но вот с кнопками gps-ки никак, маленькие они. Приходится мне левую перчатку снять, и далее то работать ею, то греть ее в кармане куртки, которые так там правильно пошиты, кто знает.
Подруливаем к нашему главному зданию, оттуда к самолёту бодро выбегают наши сегодняшние пассажиры «в одну сторону». Их всего четверо - пара наших ребят, да пара «гостей», заказчики. Двигатели мы не выключаем, но видно, что все опытные, помогая друг другу быстро забираются в самолёт, усаживаются кучкой возле кабины. Кивком головы здороваемся друг с другом, «старший», улыбаясь через очки шлема, поднял большой палец на руке « - Окей, готовы!».
- Чайка-вышка, на борту два плюс четверо, сто второму вырулить и к взлету на выброску готовы...
- Разрешаю, взлёт по готовности! - И ещё одна обязательная запись «на магнитофон»: - ...надцатое февраля ... года, киевское время ... часов ... минут утра, начало полетов и прыжков.
Выруливаем. Сначала ближе к краю аэродрома самолёт подвязает в снежных заносах, самовытаскиваемся из них, завывая винтами. Но ближе к центру поля ветер снег раздул, грунт промёрз как камень, тут совсем нормально. Разворачиваемся по курсу, РУД-ы вперёд, двигатели в ответ взвывают высокими оборотами - поехали. Самолёт сегодня очень легкий, нас то всего шесть на борту, и небольшая заправка, поэтому короткий разбег, штурвалы пошли «на себя», тут же отрыв, и вот уже нос самолёта устремлён круто вверх. А над нами голубое, залитое солнечным светом, и только чуть подернутое морозной дымкой... ну здравствуй снова, Небо!!!
Слетали два подъема с Анатоль Александровичем, на третий, одевшись потеплее, пришёл Владимир Михайлович. Ему тоже и перерыв устранить надо, и просто полетать охота. Летается здорово сегодня всем, все у всех получается, работает, уже и мороз нам ни почем. Самолёт за пятнадцать минут взбирается вверх на четыре с лишним километра, там в один подворот мы выходим на «боевой курс», парашютисты лихо «выходят», мы тут же убираем обороты двигателям и опустив нос так, что земля заполняет весь обзор из кабины, сыпемся вниз за ними. Десяток минут, и мы уже на земле.
Командиры где летают сами, где дают порулить мне. И я справляюсь уже и с навигацией и пилотировать тоже получается, только на посадках мне еще нужна помощь.
У тоже парашютистов порядок, и сами заказчики видно, что очень «в теме», все делают правильно. С ними попрыгивают и наши ребята, но сегодня только инструктора или очень опытные, поэтому все получается как-то очень слажено и быстро.
Все довольны, шутки и подколки, разве что лица у нас покраснели, может от мороза, солнца и ветра, но все же возможно и от полного удовольствия. И ну так не хочется, что бы это заканчивалось...
И вот бывает ведь, что хорошие мечты раз, и сбываются! После третьего подъема на снижении Владимир Михайлович по связи спрашивает:
- А спросите у парашютистов там, нам после посадки на пересадочную рулить или на основную?
Виталий Иосипович через пару минут радостным голосом:
- Пока сказали на пересадочную, заказчик доволен, хотят дальше работать...
- Йес!!!
В итоге в первый день шесть «подъёмов». И продолжаем в таком же темпе завтра. И потом ещё и послезавтра тоже...
Ещё одна фотка с тех как раз прыжков - «выходят» парашютисты
Запомнившиеся классные моменты тех дней:
На третий день «заказчики» решили «по ходу дела перебросать» весь персонал из своей делегации, на «тандеме» конечно, это кто не знает, когда на одном парашюте два человека прыгают - опытный, и к нему «пассажир» пристегнут. В итоге были «прыгнуты» и их охранники, и водитель и даже «девушка-секретарша-переводчица».
Охранники понятно, крепкие ребята, многие в армии служили или ещё чем таким занимались, все получилось без лишних эмоций.
Секретарше, кажется Леночке, эта идея сразу очень не понравилось. Мы со стороны наблюдали только часть уговоров:
- Леночка, надо прыгнуть! Ты ж в этой жизни уже много чего попробовала… ну так надо и это!
- Ой, так а я ж в шубе и сапогах на каблуке, мне ж не чего надеть...
Но с парашютистами свяжешься, то будешь прыгать, даже если не захочешь, ей тут же нашли комбинезон и ботинки.
- А там не будет холодно и страшно?
- Нет, что ты, это почти как чартером в Турцию, только тепло и хорошо!
- Ну ладно...
Когда загрузились в самолёт, то громкий вопрос:
- Ой, а что тут у вас и двери нет?!!!
Парашютисты - черти с злым юмором:
- Дверь?! Да есть конечно! В смысле была… но отвалилась где-то... Но ты не бойся, из этого самолёта выпадают только по команде!
Когда дело дошло до «приготовится», то надо было встать и подойти к люку. И в салоне начался шум и даже немного борьба. Наш парашютист-инструктор посмотрел на ее коллег-начальников, те кивнули «можно». Инструктор ловким движением подсёк ноги, так что она повисла у него на подвесной системе, потом обжал руки. Бедной девушке осталось только крутить в стороны головой и кричать-визжать. Что она и делала до самого выхода из самолёта и как мы слышали какое-то время ещё и после...
Потом, уже на земле, вытирая с лица замёрзшие слёзы и остатки макияжа, кого-то она назвала ... ну ладно, не будем плохих слов вспоминать. Подуспокоившись все таки сказала «- Ладно, всем спасибо!». И тут же получила предложение «- Леночка, а повторить? Пока ты ещё в комбезе…». Леночка не просто отказалась, но прям опять заговорила выражениями уже очень бывалого парашютиста ))) и на ходу раздеваясь, бегом покинула комнату «пердпрыжковой подготовки».
А вот водитель... Парень орнул конечно на выходе, но после приземления стоял с блаженным лицом, бесконечно смеялся. И выдал незабываемую фразу: «- Да это ж это... Это было что-то! Это ж бл... лучше чем ... !!!» (Переводя на приличный язык, то секс в его самом простонародном и прямом описании))))
У меня тоже было чуть-чуть личного-душевного. На второй день, под общее позитивное настроение я спросил у Командира:
- Анатоль Александрович, пустые ж летаем, а девушку свою можно покатать?
- Да похоже с таким размахом дела ее тут не то что покататать, но и прыгнуть можно...
- Э-э-э, спасибо... Я это как нибудь в другой раз. Но полетать завтра приедем.
Где-то в перерыве между подъемами прыгаю в машину, забираю свою ненаглядную из города, привожу на аэродром.
- Полетишь с нами?
- Полечу!
Она то очень даже «за», но тут то у меня самого вдруг появляются легкие нотки сомнений. Во-первых мороз то так и никуда не делся, днем, на земле, на солнышке то ещё ничего, но в самолёте, на высоте, да в пяти метрах от открытого проёма люка, где ветер двести километров в час, то ой-ой. Во-вторых взлетаем мы резко, набираем высоту круто, а снижаемся так вообще практически падаем, у нас, привычных, уши закладывает, от перепадов давления, а у не подготовленного человека то... И да, кто не знает, то кабина в Ан-28 маленькая, мы с Ружанским в больших куртках там локтями друг друга задеваем, и поэтому сидеть ей в салоне самой. Мягко об этом рассказываю, так что бы как бы предупредить, но не напугать.
- Все равно хочу!
- Зая, ну только это ж будет не совсем как тогда летом на «маленьком» покатались?!
- Ничего, нормально...
Перед взлетом открываю ей сиденье в первом ряду, пристёгиваю. Брифинг:
- Так, ремень ни расстегивать ни в коем случае! Ну и если будет совсем плохо, то кричи...
Приходят парашютисты, как обычно взлетаем. Я конечно попросил Анатоль Александровича «полегче», но куда там, мы все же «работаем». Я и сам то, про дорого человека в салоне за спиной волнуюсь, но голова и руки заняты самолётом.
На снижении пытаюсь чуть придерживать штурвал «на себя», хоть немного уменьшить вертикальную скорость. Но потом понимаю, что будем мы снижаться по тридцать метров в секунду или двадцать особо уже без разницы. Только оглядываяюсь-выглядываю «ты там как?» - умница, воротник шубки подняла, шапку натянула, но машет рукой, улыбается.
После посадки:
- Ну и как оно?
- Понравилось! А можно ещё???
Наш человек!!!