А вот просто вспомнилось... «Вильга», Аэроклуб, полеты. Часть 1.
На этом месте должен быть интересный «учебный» пост, но... с этим вирусом что-то настроение не то. Работу делаешь, но сильно задумываться о ней не хочется. И значит время немного повспоминать... Как раз тоже трудные, но и очень добрые времена «авиадетства» - Аэроклуб. События для меня как раз из разряда «так закалялась сталь», а вернее «так идут к звёздам - становятся профессиональными пилотами». Первые полёты, за которые я таки устал и даже впервые получил оплату за налёт.
Середина мая 1997-го года (наверное...), воскресенье, конец очередного лётного дня Планерного звена Центрального аэроклуба ОСОУ... Полёты были большие, три дня подряд. Летало по разным учебно-тренировочным задачам с десяток «Блаников» и пару десятков белой матчасти, «Янтарей» и «Лак-ов», на парение и по маршрутам. В третий день может солнце не туда повернуло, или просто все немного залетались, но что-то пошло не так...
Сначала пилот-спортсмен Василий Х., выполнявший второй самостоятельный полёт на планёре-мечте многих из нас, «Янтаре-Стандарте», переоценил его (или свои...?) возможности и совершил внеплановую посадку на площадку. Да ещё и «с ходу», и в кукурузное поле. Васю потом уже при всех при нас сильно ругало начальство, но он при этом бодро улыбался. Мы сперва ни как не могли понять почему, пока Вася нам, «молодым», не провёл свой «разбор»: «- Парни, я лечу, а там кукуруза... Кукуруза, кукуруза... И вот она уже выше меня! Планер побил, начальство отругало. Та мать его так... Главное, что я жив остался!»
Тогда-то мы оценили всю глубину (или высоту) Васиных приключений...
Вторым особым случаем в тот день, и не менее ярким, чем Васина площадка, потому что Это наблюдали все присутствующие на аэродроме, стала посадка планера опять таки «Янтарь-Стандарт» с «козлом» после касания (если кто тут ещё вдруг не знает, то «козел» - это когда летательный аппарат при посадке касается земной поверхности, а потом улетает от неё опять). Посадку выполняла пилот-спортсменка А. тоже выполнявшая свой один из первых полётов на этом типе. Ее планер коснулся поверхности аэродрома с очень повышенной горизонтальной и вертикальной скоростями, опять «воспарил», и после этого... Вернее в процессе этого, «Янтарь» ещё и изменил направление полёта, пролетел в полуметре над килем и крылом стоящего не далеко «Бланика», возле кабины которого Пилот-Инструктор Владимир Константинович С. проводил разбор полёта с кем-то из молодых спортсменов, и далее, не очень мягко, но таки благополучно приземлился на аэродроме.
Пилот-спортсменка была так занята посадкой, что «Бланика» под собой не заметила, и только на разборе начала понимать все возможные варианты того, что могло случится, и поэтому была очень взволнованно красной... Пилот-Инструктор Владимир Константинович С. добродушно спокойно сказал «лучше так не делать...». Командир Звена в выражениях не стеснялся...
А третьим событием в тот день, слегка предшествовавшим второму, и кстати поэтому скрасившему все таки основной накал «разбора» для Васи и девушки-спортсменки, была «потеря связи при тренировочных полётах в районе аэродрома..». Пилот-планерист Владимир С. (если я не ошибаюсь), взлетел по упражнению «парение в районе аэродрома». Так как на аэроклубовских аэродромах нет каких-либо сложных систем по контролю местонахождения планеров в районе полётов, то единственным способом является периодический выход на связь с РП («руководителем полётов»). Раз в ...надцать минут или сам лётчик-планерист выходит на связь или РП вызывает планериста:
- Пилот такой-то (позывным из трёх цифр), высота, место...
Пилот отвечает, и это означает, что у пилота все нормально. Пилот Владимир пару раз на связь выходил, а потом перестал... Он не вышел на связь, запросили его, он не отвечает. Первые десять минут РП подшучивал и матюкался весело, но потом напряжение начало нарастать. Попросили планера летающие повыше ретранслировать запрос - нет ответа. Попросили «Бланики» с инструкторами внимательно осмотреть возможные площадки в районе аэродрома - безрезультатно. А час уже прошёл с момента последнего выхода на связь. Веселье закончилось, повисло тягостное ожидание. Команда Руководителя Полетов:
- Всем планеристам прекратить задание, возврат на точку, посадка...
Мне ... или ладно,Пашке, так потом легче врать-рассказывать будет ;-)))) с Другом Лешкой дали команду на посадку чуть раньше, они уже были авиатехниками самолёта «Вильга-35» и им теперь срочно предстояло готовить самолет к вылету на ПСС (поисково-спасательные работы).
На СКП (стартовом командном пункте) к этому моменту был уже Командир Звена Василий Степанович Р. . И настроение у него было уже очень грозное:
- Так, ... тра-та-та-та... где вас носит! Я дал вам команду на посадку десять минут назад, какого х... вы ещё не на стоянке?!
И ситуация такая, что мат командира воспринимается как-то без обид, тут мы живые, а где-то там уже может Володя то и нет...
- Бегом самолет заправить, сейчас доктор с чемоданом соберётся и я вылетаю...
- Есть!
Пока заправляли «Вильгу», то с «Чайки» прилетел Як-52, из задней кабины которого спрыгнул Зам по Лётной (Заместитель Начальника Аэроклуба по лётной подготовке) Анатолий Александрович Р.
- Что тут у вас?
- Да вот, «двести двадцать шестой» на связь уже полтора часа не выходит...
Анатоль Александрович в своём репертуаре:
- Придурок, бля! Расстреляем, если найдём живым. А если найдём мертвым, то доктор оживит, а потом все равно расстреляем.
Но шутки шутками, а «Вильга» готова, и Доктор свой «тревожный чемодан» принёс и загрузил...
Отцы-командиры склонились над картой, что бы обозначить район поисков... И тут оп-па, над аэродромом планер. Прошёл над стартом, крыльями даже покачал - обозначил потерю связи.
- Василий Степаныч, у тебя сейчас сколько в воздухе?
- Двое... Но они с маршрутов далеко летят. А, и этот, «двести двадцать шестой» же..
Анатолий Александрович с биноклем в руках...
- Номер планера у него какой?
- ...
- Все, отставить панику, это он!
У Володи в полёте аккумулятор радиостанции разрядился. А он очень сурьезно где-то там «обрабатывал потоки» и не заметил отсутствие связи на столько, что он несколько раз даже делал положенный доклад «место-высота», но не обращал внимание, что его ни кто не слышит.
Разбор полётов был большим и серьёзным. Кто-то из опытных спортсменов в самом начале попытался пошутить на тему «веселого дня», но Командир Звена шутку прервал так, что смеяться всем остальным расхотелось, совсем. На лавочках перед баром стало совсем тихо и только голос командира все рубил и рубил всех виноватых, не очень, и совсем не... В какой-то момент Паша даже понял, что это и неплохо, что Зам по Лётной тоже здесь, он дядька хоть и сам Большой и суровый, но справедливый, и его присутствие не давало командиру заходить уж слишком далеко.
- Так, кто там зашевелился? Домой захотели?! Я ещё не закончил! И да, молодым техникам «Вильг» после разбора подойти ко мне, для них есть особое задание...
Пилот-спортсмен Василий Х. потрепал Пашу по плечу.
- Мужайся, брат!
«Васе уже хорошо, его вздрючили и на этом все закончилось, а что нас ждёт???»
Судя по тону командира, то ничего хорошего...
И худьшие ожидания ни чуть не обманули. Май - это месяц, когда в Украине стоит очень хорошая планерная погода. Ещё не очень жарко, и в земле достаточно влаги, воздух не очень сух, поэтому погода для «парения» очень способствует. И в конце мая в Украине традиционно выходных добавляется, там вечно какие-то праздники... Ком Звена поругался долго, но закончил разбор оптимистично:
- Так, выводы всем сделать, однозначно! Но в следующие выходные летаем, парковый день в понедельник, предварительная подготовка в четверг, пятница-суббота-воскресенье полёты. - Мысли каждого планериста уже самозабуксировались и полетели на парение и по маршруту сто-двести-... сотен километров и часов налёта. - Все свободны, кроме ранее названых.
После разбора вокруг Командира столпилось несколько человек по всяким разным вопросам. Паша и Лёша стояли чуть в сторонке, терпеливо ждали. Наконец то:
- А, парни, это вы? Теперь ваша очередь! Задача: в следующие выходные у нас есть заказ на один самолет на работу с «Чайки». Во вторник вы его должны подготовить и перелететь туда, в среду потренируемся, в пятницу-субботу-воскресенье вы шуршите там. Самолет должен летать целый день, а вы его обслуживать...
- Василий Степанович, а как же тут полёты? Может Сашу туда, а мы здесь? Он же сейчас старший авиатехник звена?
«Саша» - Александр Д. «случайно» тоже оказался здесь.
- Не, ну вы, молодые, совсем оборзели! Мне тут сено косить надо, а у вас в башке дурь одна... Готовьте свою «двойку» нах... и летите на «Чайку» сами. И да, помойте ее перед этим, а то в масле вся аж до ж... Правильно я говорю, Степаныч?
- Ага.
Сцена «крушение надежд». В следующие выходные, когда все нормальные мальчики, и девочки, запрыгнут в свои планера и весело взовьются в небеса, то ребята будут возиться вокруг «Вильги» на «Чайке». И так три дня. Это конец. И даже хуже...
Не очень лирическое отступление на тему «как становились авиатехниками в аэроклубе в 90-ых годах прошлого века». Началось все... с первого дня Паши в аэроклубе. У них было что-то типа ознакомительного занятия с Командиром Звена, и в процессе знакомства тот поинтересовался «у кого из молодых спортсменов какие планы на жизнь?». Паше было тогда шестнадцать лет и несколько месяцев, молодой и глупый был, поэтому не скрываясь ответил: «вот чуть-чуть чуть полетать на этих ваших планерах, потом самолёты, а потом большая авиация!» Не знал конечно, о чем говорил во-первых, во-вторых настолько глуп был, что не увидел, как у Командира недовольно поднялась бровь: «- тут полетать, а потом уйти? Парень, у нас теперь государственного бюджета нет, готовить курсантов на сторону мы больше не будем...». К Пашиному счастью тема этого разговора как-то быстро сменилась, и даже вроде как забылась. Паша, как и несколько его друзей, очень вскоре начали вывозную программу и в тот же год повылетали самостоятельно. Но вот персональные отношения с Командиром Звена у него с того момента не очень складывались. И причём Паша то его уважал действительно очень, старался, как мог, и к планерам то его отношение полностью поменялось, потому что оказалось, что это куда более настоящие полеты, чем он только мог себе представить. Но все следующие пять лет Василий Степаныч то отходил моментами, то вдруг опять начинал суроветь к нему.
А через пару лет ситуация завернулась ещё более хитро. В один год из планерного звена сначала ушёл на пенсию бригадир, а потом и старший авиатехник уволился, ушёл пробиваться становиться пилотом в «большую» авиацию. Остался один техник Саша, свой, как-бы надежный, но со своими специфическими интересами местного сельского жителя - огород, сенокос и так далее, а вот самолеты лучше бы поменьше летали. И найти других техников в аэроклуб на зарплату 60$ (да-да, шестьдесят долларов) малореально. А самолёты то таки обслуживать и готовить к полетам кому-то надо.
И как раз в этот момент друзья Паша и Лёша поняли, что с «лётной практикой» в училище чудес больше ждать не стоит, и им надо самим как-то исхитрится найти налёт на самолёте. И при этом что у одного что у второго, в семьях как раз все не очень хорошо было, на еду едва хватало, какие уж там «налёты за деньги».
Они подошли к Командиру Звена с этим вопросом. Ответ был ожидаемый:
- Парни, да вы офигели! Какой налёт на «Вильге»?! Мы тут литры бензина и минуты ресурса считаем, а вы по кругам тренироваться...
Но дело шло к началу сезона и большим полётам. И в какой-то момент Командир Звена понял, что без других техников ему не обойтись. И помощь им всем пришла откуда совсем не ждали, а именно из советского КЗОТ (»Кодекс законов о труде»):
- Парни, вы там про «Вильгу» что-то говорили? Хотите летать? Тогда начните с глубокого изучения матчасти... Я тут в КЗОТ нашёл, что если вы учитесь по авиационной специальности и закончили первые пару курсов высшего образования, то имеете право начать работать по профилю «авиатехник». Можете???
- Могем, Василий Степныч. Но нам бы полетать на «Вильге»...
- Это где-то потом посмотрим. Пока оформляйтесь на полставки авиатехниками...
И вообщем в таком вот ключе и «клинче» и развивались их отношения с Ком Звена. Он бы иногда был рад их выгнать и совсем, но в остаться без авиатехников нельзя. А Паше и Леше на матчасти то нравилось возиться, но когда тебе за это не говорят спасибо, а только тыкают фейсом в масло...
Но вообщем правдами-неправдами очень скоро кроме технических допусков на «Вильгу» они таки себе сделали допуска и лётные. Часть зачетов сдали прямо своему Инструктору (Спасибо, Ярослав Михайлович, Вы нас тогда здорово поддерживали!), часть инженеру аэроклуба на «Чайке», потом благодаря доброй руке Инструктора Валентины Николаевны Топоровой, командиру звена удалось подсунуть приказ, в котором одной из прочих строчек было: «Допустить летчиков-спортсменов Павла ... и Алексея ... к программе подготовки летчиков-буксировщиков на самолёте «Вильга-35».
Но Командир Звена был по прежнему более чем суров - работать техниками он требовал серьёзно, а вот летать фактически получалось только по его «недосмотру». Когда он был на аэродроме, то то у ребят находилась ещё какая-то срочная работа, то жарко и самолет не тянул...
И вот теперь, в очередной раз, за право прикоснуться к «Вильге», им предстояло заплатить сразу нескольким отличными лётными днями... Настроение упало ниже некуда.
Но тем не менее, и вторник наступил и Паша на аэродром поехал. Да, Друга Леху к этому моменту авиационно-студенческая судьба закинула учится в Кировоград, так что в будние дни Паша справлялся с их обязанностями один. Так вот, с утра, как и все нормальные студенты, он пошел в свой авиационный университет, где поучился «большому и светлому». А потом, когда учебный день закончился, то начался у Паши рабочий день. Сначала только надо было добраться до аэродрома, на различных общественных транспортах типа трамвай, метро, час на пригородном автобусе, прогулка полем...
На аэродроме в будний день, который тут как раз выходной, было тихо и безлюдно. Паша для начала присел в тени под крылом, перекусил припасенным из дома бутербродом, запил вкусной водичкой из крана у сторожки, потом начал готовить самолёт. Одной радостью было, что в отличие от нормального планерного лётного дня, сейчас не надо было спешить и мотаться между планерной стоянкой и самолетной. Начал с протирания верха самолёта мокрой тряпкой. Нижнюю часть, от двигателя и далее назад, пришлось драить тряпкой смоченной в бензине - «Вильга» уже успела хорошо полетать с начала года, закоптиться, забрызгаться своим же двигательным маслом, да ещё и на него налипо всякой травы, мошек, а то и куски коровьих лепёшек - следы полетов с грунтовых аэродромов и площадок. А теперь пришлось это все тщательно оттирать, потому что на «Чайке» все аэроклубовское начальство и за немытый самолёт там еще навтыкают. Неприятно, что когда моешь самолёт снизу, то бензин норовит с тряпки течь тебе по рукам под рукава и капать грязью на лицо. Вообщем «творческая» такая работа.
Наконец красный цвет обшивки «Вильги» стал таки красным, а желтый желтым. Паша ещё раз махнул по всем доступным деталям сухой тряпкой и самолёт местами даже радостно заблестел - победа! Наступил черёд более интеллектуальных занятий - поснимать привязи, заглушки и струбцины, забраться в кабину и запустить двигатель - прогрев и опробование... Как раз когда Паша газовал его, то на дороге к аэродрому появился «Мерседес» Игоря Борисовича Г. - одного из летчиков-инструкторов, он приехал самолёт на «Чайку» перегонять.
Через пару минут и Паша закончил свои приготовления и Игорь Борисович на стоянку пришёл.
- Ну что, пионэр, готов?! Привязи не забыл? Тогда погнали...
«Вильга» весело заурчала движком, вырулили со стоянки немного вперёд. Игорь Борисович махнул Паше рукой:
- Взлетай!
Тот немного не ожидал такого оборота - обычно то они выруливали на центр поля, на «полосу», разворачивались против ветра, и только там уже взлетали...
- Так а на полосу?
Игорь Борисович, толкая рычаг «Газ» вперёд заругался в ответ:
- Ты тут долго кататься собираешься? Ветра нет! Взлетай давай...
«Вильга» взревела движком и через десяток секунд они уже были в воздухе...
Как же хорошо вот так было сидеть и слушать рычание мотора, посматривать в боковое окно на колесо, под которым в нескольких сотнях метрах ниже проплывали поля, дороги, дома, чувствовать, как из приоткрытой форточки тебя обдувает ветерком, заодно суша и проветривая комбенизон после всех трудов. И главное в твоих руках такая приятная и послушная ручка управления самолётом. Летим!
К Пашкиному сожалению от «Бузовой» до «Чайки» даже для «Вильги» всего-то чуть больше десятка минут лету. Очень скоро они перемахнули серебрившийся лентой между деревьев Ирпень, белые дома Киевской застройки стали заметно ближе, а перед ними легло зелёное поле аэродрома на «Чайке» - главной аэроклубовской базы. Паша сам подвернул самолёт на полосу, опустил нос на снижение. На прямой рычаг шага винта вперёд - «Вильга» фыркнула облегчённым винтом. Перед посадкой Игорь Борисович взялся за ручку, и не зря - Паша «землю увидел», но «недобрал», опять сказалась привычка, что «Бланик» выравнивается гораздо меньшим движением. Игорь Борисович хватанул ручку на себя, усадил самолёт аккуратно.
- Пилот, бля, ты ещё долго выравнивать об планету будешь?!
- ...
Порыкивая двигателем, зарулили за ворота стоянки, Игорь Борисович развернул самолёт лихо, газанул двигателем, выключил. На сегодня хорошее для них обоих закончилось. Паше надо было найти в траве старые штопора, что бы привязать самолёт, зачехлить, и потом час пройтись через пригородный лесок до троллейбусов на Святошино. Инструктору же надо было искать способ как теперь вернуться на Бузовую в двадцати километрах отсюда и забрать машину.
Дома Паша оказался довольно поздно вечером, где его встретила мама сообщением, что «звонил командир звена и завтра просит быть на аэродроме к трём часам, там что-то проверить надо...».
Поэтому среда у Паши была такая же как и вторник - утром учеба, потом на аэродром. До «Чайки» хоть добираться поближе было, всего-то час. Но по прибытию узнал, что то, что собирались облетать сегодня ещё не готово, и сейчас можно ехать домой, а приезжать на облёт теперь завтра. Сейчас такие бесполезные поездки, тем более на общественном транспорте, по несколько часов в одну сторону, кажутся глупыми, но тогда то мобильных телефонов ещё не было, поэтому так частенько случалось.
На следующий день опять учеба, потом аэродром. Хорошая новость - Друг Лешка по случаю предстоящих больших выходных прибыл в Киев на день раньше, поэтому сегодня они будут работать вместе. А вдвоём оно всегда веселее. И веселье в тот день удалось!
Только они начали расчехлять и отвязывать самолёт, как тут же пришёл командир, начал поторапливать. А потом и один из парашютистов, занимавшийся на «Чайке» очень серьёзно ремонтами парашютов, а заодно и шивший всякие другие прочные штуки, принёс то, что собственно и было задачей предстоящих полетов. Оказалось, что на праздники аэроклубу посчастливилось получить заказ на таскание над Киевом рекламного транспаранта очень модной тогда кухонной фирмы Zepter. Плакат был из белого капрона, длинной метров пять, с рекламным слоганом нашитым красивыми синими буквами, надетый на железную трубу с грузом и веревками для зацепления его к самолёту - такую авиационную конструкцию надо было действительно «облетать». Поехали!!!
Первый взлёт... Для начала с этой хренью пришлось побегать по полю аэродрома - тащить до полосы по траве за хвостом самолёта его не хотелось, поэтому ребята туда доносили его руками. Командир звена подрулил туда, плакат прицепили. Взлёт. «Вильга» разбегалась долго, почти как с большим планером, и ещё и дергаясь как-то. Особенно это не приятно смотрелось, когда самолёт уже оторвался, а плакат все ещё тащился по земле. Наконец отход повыше и ... оказалось, что плакат не висит в потоке прямо, а вращается. Ребята, и все остальные присутствующие на аэродроме надорвали животы глядя на это чудо рекламной мысли, отпуская не совсем цезурные комментарии на тему «на чем мы вашу рекламу верители...». Но улыбки пришлось убрать с лиц к посадке самолёта, командир конечно же был не доволен таким результатом. Парашютисты утащили плакат к себе в мастерскую, модифицировать систему крепления.
Через час готово, ещё один полёт. Опять бег по полю с тяжелым таки плакатом, «Вильга» обдаёт их бензиновым выхлопом и жаром, пока цепляешь конструкцию за буксировочный замок. Зацепили, проверили, отбежали в сторону, Василий Степанович начал разбег. И вдруг... взрыв!!! Звук который культурными словами описать не возможно, и силой такой, что у них в нескольких сотнях метров от самолёта подзаложило уши. Оказалось, что теперь к нижней части плаката парашютисты прицепили груз, где-то на большой скорости он зацепился за что-то на земле, и это моментально разорвало метровой ширины суперпрочную ткань. К общему счастью, заметно качнувшись носом вниз, но продолжила взлёт «Вильга» нормально. Ребята за пару минут отошли от шока и теперь опять смеялись - от плаката остался кусок с несколькими буквами, он теперь бодро трепыхался, пока «Вильга» выполняла маленький круг над аэродромом. А Лешка рассказал анекдот про моряка и надпись на его известном месте, от которой осталось пару букв...
В тот день плакат вернули парашютистам с задачей «до завтра сделать новый, покороче, полегче и устойчивый».
Середина мая 1997-го года (наверное...), воскресенье, конец очередного лётного дня Планерного звена Центрального аэроклуба ОСОУ... Полёты были большие, три дня подряд. Летало по разным учебно-тренировочным задачам с десяток «Блаников» и пару десятков белой матчасти, «Янтарей» и «Лак-ов», на парение и по маршрутам. В третий день может солнце не туда повернуло, или просто все немного залетались, но что-то пошло не так...
Сначала пилот-спортсмен Василий Х., выполнявший второй самостоятельный полёт на планёре-мечте многих из нас, «Янтаре-Стандарте», переоценил его (или свои...?) возможности и совершил внеплановую посадку на площадку. Да ещё и «с ходу», и в кукурузное поле. Васю потом уже при всех при нас сильно ругало начальство, но он при этом бодро улыбался. Мы сперва ни как не могли понять почему, пока Вася нам, «молодым», не провёл свой «разбор»: «- Парни, я лечу, а там кукуруза... Кукуруза, кукуруза... И вот она уже выше меня! Планер побил, начальство отругало. Та мать его так... Главное, что я жив остался!»
Тогда-то мы оценили всю глубину (или высоту) Васиных приключений...
Вторым особым случаем в тот день, и не менее ярким, чем Васина площадка, потому что Это наблюдали все присутствующие на аэродроме, стала посадка планера опять таки «Янтарь-Стандарт» с «козлом» после касания (если кто тут ещё вдруг не знает, то «козел» - это когда летательный аппарат при посадке касается земной поверхности, а потом улетает от неё опять). Посадку выполняла пилот-спортсменка А. тоже выполнявшая свой один из первых полётов на этом типе. Ее планер коснулся поверхности аэродрома с очень повышенной горизонтальной и вертикальной скоростями, опять «воспарил», и после этого... Вернее в процессе этого, «Янтарь» ещё и изменил направление полёта, пролетел в полуметре над килем и крылом стоящего не далеко «Бланика», возле кабины которого Пилот-Инструктор Владимир Константинович С. проводил разбор полёта с кем-то из молодых спортсменов, и далее, не очень мягко, но таки благополучно приземлился на аэродроме.
Пилот-спортсменка была так занята посадкой, что «Бланика» под собой не заметила, и только на разборе начала понимать все возможные варианты того, что могло случится, и поэтому была очень взволнованно красной... Пилот-Инструктор Владимир Константинович С. добродушно спокойно сказал «лучше так не делать...». Командир Звена в выражениях не стеснялся...
А третьим событием в тот день, слегка предшествовавшим второму, и кстати поэтому скрасившему все таки основной накал «разбора» для Васи и девушки-спортсменки, была «потеря связи при тренировочных полётах в районе аэродрома..». Пилот-планерист Владимир С. (если я не ошибаюсь), взлетел по упражнению «парение в районе аэродрома». Так как на аэроклубовских аэродромах нет каких-либо сложных систем по контролю местонахождения планеров в районе полётов, то единственным способом является периодический выход на связь с РП («руководителем полётов»). Раз в ...надцать минут или сам лётчик-планерист выходит на связь или РП вызывает планериста:
- Пилот такой-то (позывным из трёх цифр), высота, место...
Пилот отвечает, и это означает, что у пилота все нормально. Пилот Владимир пару раз на связь выходил, а потом перестал... Он не вышел на связь, запросили его, он не отвечает. Первые десять минут РП подшучивал и матюкался весело, но потом напряжение начало нарастать. Попросили планера летающие повыше ретранслировать запрос - нет ответа. Попросили «Бланики» с инструкторами внимательно осмотреть возможные площадки в районе аэродрома - безрезультатно. А час уже прошёл с момента последнего выхода на связь. Веселье закончилось, повисло тягостное ожидание. Команда Руководителя Полетов:
- Всем планеристам прекратить задание, возврат на точку, посадка...
Мне ... или ладно,Пашке, так потом легче врать-рассказывать будет ;-)))) с Другом Лешкой дали команду на посадку чуть раньше, они уже были авиатехниками самолёта «Вильга-35» и им теперь срочно предстояло готовить самолет к вылету на ПСС (поисково-спасательные работы).
На СКП (стартовом командном пункте) к этому моменту был уже Командир Звена Василий Степанович Р. . И настроение у него было уже очень грозное:
- Так, ... тра-та-та-та... где вас носит! Я дал вам команду на посадку десять минут назад, какого х... вы ещё не на стоянке?!
И ситуация такая, что мат командира воспринимается как-то без обид, тут мы живые, а где-то там уже может Володя то и нет...
- Бегом самолет заправить, сейчас доктор с чемоданом соберётся и я вылетаю...
- Есть!
Пока заправляли «Вильгу», то с «Чайки» прилетел Як-52, из задней кабины которого спрыгнул Зам по Лётной (Заместитель Начальника Аэроклуба по лётной подготовке) Анатолий Александрович Р.
- Что тут у вас?
- Да вот, «двести двадцать шестой» на связь уже полтора часа не выходит...
Анатоль Александрович в своём репертуаре:
- Придурок, бля! Расстреляем, если найдём живым. А если найдём мертвым, то доктор оживит, а потом все равно расстреляем.
Но шутки шутками, а «Вильга» готова, и Доктор свой «тревожный чемодан» принёс и загрузил...
Отцы-командиры склонились над картой, что бы обозначить район поисков... И тут оп-па, над аэродромом планер. Прошёл над стартом, крыльями даже покачал - обозначил потерю связи.
- Василий Степаныч, у тебя сейчас сколько в воздухе?
- Двое... Но они с маршрутов далеко летят. А, и этот, «двести двадцать шестой» же..
Анатолий Александрович с биноклем в руках...
- Номер планера у него какой?
- ...
- Все, отставить панику, это он!
У Володи в полёте аккумулятор радиостанции разрядился. А он очень сурьезно где-то там «обрабатывал потоки» и не заметил отсутствие связи на столько, что он несколько раз даже делал положенный доклад «место-высота», но не обращал внимание, что его ни кто не слышит.
Разбор полётов был большим и серьёзным. Кто-то из опытных спортсменов в самом начале попытался пошутить на тему «веселого дня», но Командир Звена шутку прервал так, что смеяться всем остальным расхотелось, совсем. На лавочках перед баром стало совсем тихо и только голос командира все рубил и рубил всех виноватых, не очень, и совсем не... В какой-то момент Паша даже понял, что это и неплохо, что Зам по Лётной тоже здесь, он дядька хоть и сам Большой и суровый, но справедливый, и его присутствие не давало командиру заходить уж слишком далеко.
- Так, кто там зашевелился? Домой захотели?! Я ещё не закончил! И да, молодым техникам «Вильг» после разбора подойти ко мне, для них есть особое задание...
Пилот-спортсмен Василий Х. потрепал Пашу по плечу.
- Мужайся, брат!
«Васе уже хорошо, его вздрючили и на этом все закончилось, а что нас ждёт???»
Судя по тону командира, то ничего хорошего...
И худьшие ожидания ни чуть не обманули. Май - это месяц, когда в Украине стоит очень хорошая планерная погода. Ещё не очень жарко, и в земле достаточно влаги, воздух не очень сух, поэтому погода для «парения» очень способствует. И в конце мая в Украине традиционно выходных добавляется, там вечно какие-то праздники... Ком Звена поругался долго, но закончил разбор оптимистично:
- Так, выводы всем сделать, однозначно! Но в следующие выходные летаем, парковый день в понедельник, предварительная подготовка в четверг, пятница-суббота-воскресенье полёты. - Мысли каждого планериста уже самозабуксировались и полетели на парение и по маршруту сто-двести-... сотен километров и часов налёта. - Все свободны, кроме ранее названых.
После разбора вокруг Командира столпилось несколько человек по всяким разным вопросам. Паша и Лёша стояли чуть в сторонке, терпеливо ждали. Наконец то:
- А, парни, это вы? Теперь ваша очередь! Задача: в следующие выходные у нас есть заказ на один самолет на работу с «Чайки». Во вторник вы его должны подготовить и перелететь туда, в среду потренируемся, в пятницу-субботу-воскресенье вы шуршите там. Самолет должен летать целый день, а вы его обслуживать...
- Василий Степанович, а как же тут полёты? Может Сашу туда, а мы здесь? Он же сейчас старший авиатехник звена?
«Саша» - Александр Д. «случайно» тоже оказался здесь.
- Не, ну вы, молодые, совсем оборзели! Мне тут сено косить надо, а у вас в башке дурь одна... Готовьте свою «двойку» нах... и летите на «Чайку» сами. И да, помойте ее перед этим, а то в масле вся аж до ж... Правильно я говорю, Степаныч?
- Ага.
Сцена «крушение надежд». В следующие выходные, когда все нормальные мальчики, и девочки, запрыгнут в свои планера и весело взовьются в небеса, то ребята будут возиться вокруг «Вильги» на «Чайке». И так три дня. Это конец. И даже хуже...
Не очень лирическое отступление на тему «как становились авиатехниками в аэроклубе в 90-ых годах прошлого века». Началось все... с первого дня Паши в аэроклубе. У них было что-то типа ознакомительного занятия с Командиром Звена, и в процессе знакомства тот поинтересовался «у кого из молодых спортсменов какие планы на жизнь?». Паше было тогда шестнадцать лет и несколько месяцев, молодой и глупый был, поэтому не скрываясь ответил: «вот чуть-чуть чуть полетать на этих ваших планерах, потом самолёты, а потом большая авиация!» Не знал конечно, о чем говорил во-первых, во-вторых настолько глуп был, что не увидел, как у Командира недовольно поднялась бровь: «- тут полетать, а потом уйти? Парень, у нас теперь государственного бюджета нет, готовить курсантов на сторону мы больше не будем...». К Пашиному счастью тема этого разговора как-то быстро сменилась, и даже вроде как забылась. Паша, как и несколько его друзей, очень вскоре начали вывозную программу и в тот же год повылетали самостоятельно. Но вот персональные отношения с Командиром Звена у него с того момента не очень складывались. И причём Паша то его уважал действительно очень, старался, как мог, и к планерам то его отношение полностью поменялось, потому что оказалось, что это куда более настоящие полеты, чем он только мог себе представить. Но все следующие пять лет Василий Степаныч то отходил моментами, то вдруг опять начинал суроветь к нему.
А через пару лет ситуация завернулась ещё более хитро. В один год из планерного звена сначала ушёл на пенсию бригадир, а потом и старший авиатехник уволился, ушёл пробиваться становиться пилотом в «большую» авиацию. Остался один техник Саша, свой, как-бы надежный, но со своими специфическими интересами местного сельского жителя - огород, сенокос и так далее, а вот самолеты лучше бы поменьше летали. И найти других техников в аэроклуб на зарплату 60$ (да-да, шестьдесят долларов) малореально. А самолёты то таки обслуживать и готовить к полетам кому-то надо.
И как раз в этот момент друзья Паша и Лёша поняли, что с «лётной практикой» в училище чудес больше ждать не стоит, и им надо самим как-то исхитрится найти налёт на самолёте. И при этом что у одного что у второго, в семьях как раз все не очень хорошо было, на еду едва хватало, какие уж там «налёты за деньги».
Они подошли к Командиру Звена с этим вопросом. Ответ был ожидаемый:
- Парни, да вы офигели! Какой налёт на «Вильге»?! Мы тут литры бензина и минуты ресурса считаем, а вы по кругам тренироваться...
Но дело шло к началу сезона и большим полётам. И в какой-то момент Командир Звена понял, что без других техников ему не обойтись. И помощь им всем пришла откуда совсем не ждали, а именно из советского КЗОТ (»Кодекс законов о труде»):
- Парни, вы там про «Вильгу» что-то говорили? Хотите летать? Тогда начните с глубокого изучения матчасти... Я тут в КЗОТ нашёл, что если вы учитесь по авиационной специальности и закончили первые пару курсов высшего образования, то имеете право начать работать по профилю «авиатехник». Можете???
- Могем, Василий Степныч. Но нам бы полетать на «Вильге»...
- Это где-то потом посмотрим. Пока оформляйтесь на полставки авиатехниками...
И вообщем в таком вот ключе и «клинче» и развивались их отношения с Ком Звена. Он бы иногда был рад их выгнать и совсем, но в остаться без авиатехников нельзя. А Паше и Леше на матчасти то нравилось возиться, но когда тебе за это не говорят спасибо, а только тыкают фейсом в масло...
Но вообщем правдами-неправдами очень скоро кроме технических допусков на «Вильгу» они таки себе сделали допуска и лётные. Часть зачетов сдали прямо своему Инструктору (Спасибо, Ярослав Михайлович, Вы нас тогда здорово поддерживали!), часть инженеру аэроклуба на «Чайке», потом благодаря доброй руке Инструктора Валентины Николаевны Топоровой, командиру звена удалось подсунуть приказ, в котором одной из прочих строчек было: «Допустить летчиков-спортсменов Павла ... и Алексея ... к программе подготовки летчиков-буксировщиков на самолёте «Вильга-35».
Но Командир Звена был по прежнему более чем суров - работать техниками он требовал серьёзно, а вот летать фактически получалось только по его «недосмотру». Когда он был на аэродроме, то то у ребят находилась ещё какая-то срочная работа, то жарко и самолет не тянул...
И вот теперь, в очередной раз, за право прикоснуться к «Вильге», им предстояло заплатить сразу нескольким отличными лётными днями... Настроение упало ниже некуда.
Но тем не менее, и вторник наступил и Паша на аэродром поехал. Да, Друга Леху к этому моменту авиационно-студенческая судьба закинула учится в Кировоград, так что в будние дни Паша справлялся с их обязанностями один. Так вот, с утра, как и все нормальные студенты, он пошел в свой авиационный университет, где поучился «большому и светлому». А потом, когда учебный день закончился, то начался у Паши рабочий день. Сначала только надо было добраться до аэродрома, на различных общественных транспортах типа трамвай, метро, час на пригородном автобусе, прогулка полем...
На аэродроме в будний день, который тут как раз выходной, было тихо и безлюдно. Паша для начала присел в тени под крылом, перекусил припасенным из дома бутербродом, запил вкусной водичкой из крана у сторожки, потом начал готовить самолёт. Одной радостью было, что в отличие от нормального планерного лётного дня, сейчас не надо было спешить и мотаться между планерной стоянкой и самолетной. Начал с протирания верха самолёта мокрой тряпкой. Нижнюю часть, от двигателя и далее назад, пришлось драить тряпкой смоченной в бензине - «Вильга» уже успела хорошо полетать с начала года, закоптиться, забрызгаться своим же двигательным маслом, да ещё и на него налипо всякой травы, мошек, а то и куски коровьих лепёшек - следы полетов с грунтовых аэродромов и площадок. А теперь пришлось это все тщательно оттирать, потому что на «Чайке» все аэроклубовское начальство и за немытый самолёт там еще навтыкают. Неприятно, что когда моешь самолёт снизу, то бензин норовит с тряпки течь тебе по рукам под рукава и капать грязью на лицо. Вообщем «творческая» такая работа.
Наконец красный цвет обшивки «Вильги» стал таки красным, а желтый желтым. Паша ещё раз махнул по всем доступным деталям сухой тряпкой и самолёт местами даже радостно заблестел - победа! Наступил черёд более интеллектуальных занятий - поснимать привязи, заглушки и струбцины, забраться в кабину и запустить двигатель - прогрев и опробование... Как раз когда Паша газовал его, то на дороге к аэродрому появился «Мерседес» Игоря Борисовича Г. - одного из летчиков-инструкторов, он приехал самолёт на «Чайку» перегонять.
Через пару минут и Паша закончил свои приготовления и Игорь Борисович на стоянку пришёл.
- Ну что, пионэр, готов?! Привязи не забыл? Тогда погнали...
«Вильга» весело заурчала движком, вырулили со стоянки немного вперёд. Игорь Борисович махнул Паше рукой:
- Взлетай!
Тот немного не ожидал такого оборота - обычно то они выруливали на центр поля, на «полосу», разворачивались против ветра, и только там уже взлетали...
- Так а на полосу?
Игорь Борисович, толкая рычаг «Газ» вперёд заругался в ответ:
- Ты тут долго кататься собираешься? Ветра нет! Взлетай давай...
«Вильга» взревела движком и через десяток секунд они уже были в воздухе...
Как же хорошо вот так было сидеть и слушать рычание мотора, посматривать в боковое окно на колесо, под которым в нескольких сотнях метрах ниже проплывали поля, дороги, дома, чувствовать, как из приоткрытой форточки тебя обдувает ветерком, заодно суша и проветривая комбенизон после всех трудов. И главное в твоих руках такая приятная и послушная ручка управления самолётом. Летим!
К Пашкиному сожалению от «Бузовой» до «Чайки» даже для «Вильги» всего-то чуть больше десятка минут лету. Очень скоро они перемахнули серебрившийся лентой между деревьев Ирпень, белые дома Киевской застройки стали заметно ближе, а перед ними легло зелёное поле аэродрома на «Чайке» - главной аэроклубовской базы. Паша сам подвернул самолёт на полосу, опустил нос на снижение. На прямой рычаг шага винта вперёд - «Вильга» фыркнула облегчённым винтом. Перед посадкой Игорь Борисович взялся за ручку, и не зря - Паша «землю увидел», но «недобрал», опять сказалась привычка, что «Бланик» выравнивается гораздо меньшим движением. Игорь Борисович хватанул ручку на себя, усадил самолёт аккуратно.
- Пилот, бля, ты ещё долго выравнивать об планету будешь?!
- ...
Порыкивая двигателем, зарулили за ворота стоянки, Игорь Борисович развернул самолёт лихо, газанул двигателем, выключил. На сегодня хорошее для них обоих закончилось. Паше надо было найти в траве старые штопора, что бы привязать самолёт, зачехлить, и потом час пройтись через пригородный лесок до троллейбусов на Святошино. Инструктору же надо было искать способ как теперь вернуться на Бузовую в двадцати километрах отсюда и забрать машину.
Дома Паша оказался довольно поздно вечером, где его встретила мама сообщением, что «звонил командир звена и завтра просит быть на аэродроме к трём часам, там что-то проверить надо...».
Поэтому среда у Паши была такая же как и вторник - утром учеба, потом на аэродром. До «Чайки» хоть добираться поближе было, всего-то час. Но по прибытию узнал, что то, что собирались облетать сегодня ещё не готово, и сейчас можно ехать домой, а приезжать на облёт теперь завтра. Сейчас такие бесполезные поездки, тем более на общественном транспорте, по несколько часов в одну сторону, кажутся глупыми, но тогда то мобильных телефонов ещё не было, поэтому так частенько случалось.
На следующий день опять учеба, потом аэродром. Хорошая новость - Друг Лешка по случаю предстоящих больших выходных прибыл в Киев на день раньше, поэтому сегодня они будут работать вместе. А вдвоём оно всегда веселее. И веселье в тот день удалось!
Только они начали расчехлять и отвязывать самолёт, как тут же пришёл командир, начал поторапливать. А потом и один из парашютистов, занимавшийся на «Чайке» очень серьёзно ремонтами парашютов, а заодно и шивший всякие другие прочные штуки, принёс то, что собственно и было задачей предстоящих полетов. Оказалось, что на праздники аэроклубу посчастливилось получить заказ на таскание над Киевом рекламного транспаранта очень модной тогда кухонной фирмы Zepter. Плакат был из белого капрона, длинной метров пять, с рекламным слоганом нашитым красивыми синими буквами, надетый на железную трубу с грузом и веревками для зацепления его к самолёту - такую авиационную конструкцию надо было действительно «облетать». Поехали!!!
Первый взлёт... Для начала с этой хренью пришлось побегать по полю аэродрома - тащить до полосы по траве за хвостом самолёта его не хотелось, поэтому ребята туда доносили его руками. Командир звена подрулил туда, плакат прицепили. Взлёт. «Вильга» разбегалась долго, почти как с большим планером, и ещё и дергаясь как-то. Особенно это не приятно смотрелось, когда самолёт уже оторвался, а плакат все ещё тащился по земле. Наконец отход повыше и ... оказалось, что плакат не висит в потоке прямо, а вращается. Ребята, и все остальные присутствующие на аэродроме надорвали животы глядя на это чудо рекламной мысли, отпуская не совсем цезурные комментарии на тему «на чем мы вашу рекламу верители...». Но улыбки пришлось убрать с лиц к посадке самолёта, командир конечно же был не доволен таким результатом. Парашютисты утащили плакат к себе в мастерскую, модифицировать систему крепления.
Через час готово, ещё один полёт. Опять бег по полю с тяжелым таки плакатом, «Вильга» обдаёт их бензиновым выхлопом и жаром, пока цепляешь конструкцию за буксировочный замок. Зацепили, проверили, отбежали в сторону, Василий Степанович начал разбег. И вдруг... взрыв!!! Звук который культурными словами описать не возможно, и силой такой, что у них в нескольких сотнях метров от самолёта подзаложило уши. Оказалось, что теперь к нижней части плаката парашютисты прицепили груз, где-то на большой скорости он зацепился за что-то на земле, и это моментально разорвало метровой ширины суперпрочную ткань. К общему счастью, заметно качнувшись носом вниз, но продолжила взлёт «Вильга» нормально. Ребята за пару минут отошли от шока и теперь опять смеялись - от плаката остался кусок с несколькими буквами, он теперь бодро трепыхался, пока «Вильга» выполняла маленький круг над аэродромом. А Лешка рассказал анекдот про моряка и надпись на его известном месте, от которой осталось пару букв...
В тот день плакат вернули парашютистам с задачей «до завтра сделать новый, покороче, полегче и устойчивый».