Работа над миром.
Как-то попросили рассказать о«нормальном рабочем дне пилота в современной гражданской авиации». Получилось вот где-то так:
На земле тёплый солнечный день. Зелёное спокойствие парка, легкий ветерок чуть шевелит листву. Весело кричат догоняющие друг друга на лужайке дети. Нагрелись тяжелые камни старинных домов города, горы вокруг него смотрятся в темное зеркало озера. Голубое небо над всем этим расчертил белый след...
Там, в десяти километрах над землей, в глубокой синеве, все по другому - скорость велика, невесомый обычно воздух стал настолько твёрд, что на него могут опереться сотни тонн самолётной массы. Твердый метал крыла рассекает холодное серебро неба. Двигатели, едва слышимые с земли, здесь ревут, жгут топливо, выбрасывают раскалённые струи газов, толкая самолёт вперёд. Летим...
В пассажирском салоне многолюдно и по-разному, кому-то весело, кто-то молчит, кто-то смотрит в окно.
- Чай - кофе?
Улыбка дежурная, рабочая, но все таки внимательная - проводники сейчас здесь хозяева, принимают свои три сотни гостей.
В кабине пилотов спокойно, белые рубашки, золотом по чёрному погоны.
«Папа, а я знаю, твоя работа - оставлять в небе следы, из них потом получаются облака» - как-то сказал тебе твой сын. Улыбаешься, когда это вспоминаешь. «Так и есть, это наша жизнь - ходим по небу, оставляем белые следы, чертим ними свои и чьи-то ещё линии судеб...»
Коллега рядом прерывает мысли о своём. Ты вообще не так давно начал замечать, что вторые пилоты хотят с тобой поговорить, они смотрят на тебя с уважением, а то и больше. «Эй, ребята, вы чего, я же один из вас, такой же, молодой пилотяга, седые волосы не в счёт...»
- Командир, а на этом аэродроме вы тоже были?
- Э-э-э, дай ка гляну. А, да, был.
Ни какого хвастовства, просто когда идёте по маршруту, то вам положено обговаривать все аэродромы, которые оказываются неподалёку - полоса, погода, остальная информация. И в том числе бывал ли кто-то из пилотов на том аэродроме. И вот поэтому ты вспоминаешь...
Вот тут был на вибрирующе-пропеллерном Ан-12 когда-то очень давно, самому не очень верится уже, как сон из другой жизни. А вот тут уже на белом и блестящем А-320. Вон полоса и вон и перрон. Хочется думать, что вот то белое пятнышко там - это ваш самолёт, и вы все ещё стоите на трапе с командиром Сергеем Николаевичем, ждёте пока подвезут пассажиров на обратный рейс, шутите с проводницами. Жаль, время прошло, давно ушёл уже в свой последний полёт и Командир, и самолёт тот уже выработал свой ресурс и порезан...
Это ты думаешь о своём, а сам в это время беседуешь со вторым пилотом:
- В Сиднее конечно помню болтанку зимой. Всегда забавно, когда из жаркого лета в северном полушарии летишь на юг, а там оказывается низкая серая облачность, на заходе сильный ветер и самолёт трясётся как ненормальный. А на земле холоднющий дождь, хорошо хоть не снег... Э-э-э, а у тебя куда следующий рейс? Южная Америка? Поаккуратней с диспетчерами там, они не всегда так точны, как твои австралийцы. Нет, не очень мне Южная Америка, даже с ее улыбчивыми девушками. Мне как-то лучше в Северной, вот Бостон, Чикаго - это да, мое. В Бостоне, за углом гостиницы хороший паб, после рейса туда зайти, тебе наливают двойной виски со льдом, спится после него отлично. И утром встаёшь свежий, успеваешь до завтрака ещё пару часов в спортзале размяться. Да, эта вечная разница во времени тяжелая, но что делать, это часть работы, нам с этим жить и лучше научиться собой управлять.
Облетав Мир, узнаешь вокруг и про себя очень много.
Вылет сегодня был ранний. Когда приехали на самолёт, то ещё чуть светало, но сотня человек из самых разных служб уже готовили самолёт к полету - убирали, загружали, заправляли, проверяли. Ты пошёл выполнять предполётный осмотр, почти ритуал. Выходишь из полумрака своей кабины, в салон, потом из самолета в трап, по лестнице вниз. По ходу тебя везде приветствуют многочисленные участники подготовки самолета. Для многих из них ты явление чего-то великого с неба. А у них тяжёлая работа, много, и ещё и благодарность за это достаётся не часто. Поэтому на приветствие отвечаешь подчёркнуто громко:
- Спасибо, ребята, спасибо!
Инженер подошёл, пожал руку. Англичанин, взрослый дядька, рука по технически крепкая.
- Командир, привет! У нас все должно быть готово по плану, заправку заканчиваем и я прийду расписать документы. Только давай не так как тогда...
- Привет! Постараемся без сюрпризов, но ты же сам знаешь как оно бывает. - Это ваша общая память о вылете полгода назад, когда в последний момент, на запуске, вдруг в фюзеляже расстыковался трубопровод со сжатым воздухом. Ты видел, как инженер полил его водой, и она зашипела, испаряясь - труба была горячая! А он через мгновение туда сунул голые руки - проверять, где же уходит давление...
Перронный диспетчер подбежала, молодая, симпатичная девчонка, только лицо уставшее.
- Командир, у нас тоже все по плану, пассажиры все здесь, багаж, груз. Вот часть документов, остальное потом поднесу. Давайте по расписанию постараемся, а то очень домой хочется.
- Сделаем. Устала?
- Да, конец ночной смены, сами знаете, как оно.
По утренней прохладе хорошо погулять по аэродромному бетону, начать от гордо смотрящего вперёд-вверх носового обтекателя, далее поглаживая взглядом плавные линии фюзеляжа и ловя взглядом отблески восхода солнца на размашистых крыльях. Стальная птица стоит спокойно, пока почти тихо, дыша и питаясь от наземных источников, только слегка покрывшись испариной утренней росы.
- Что устал, друг? Хотя ты же железный, не устаёшь. Значит наоборот, заскучал?! Так я тоже! Но теперь уже недолго ждать...
Пятиминутная прогулка закончена, теперь обратно возвращаешься в кабину, в привычно-удобное кресло. Под брифинг завтрак горячим чёрным кофе. Дежурная шутка с проводничками: «Кому-то кофе подают в постель, а нам пожалуйста в кабину...» Улыбнулись, проснулись, приготовились к полету.
Где-то в крайние минуты зашёл опять инженер:
- Командир, заправка окончена, подтверждаете?
Второй пилот напомнил:
- Там же в прогнозе ветер боковой сильный, может ещё добавим?
Короткая пауза, ты уже давно привык выслушать и подумать, когда тебе что-то говорят. Но сегодня таки остаёшься при своём мнении, только обьяснить это надо:
- Давай ещё раз, вместе, подумаем - на полет топливо у нас есть и запас на ещё один заход. И на запасном аэродроме погода хорошая. Поэтому предлагаю оставить топливо по плану, как есть. Безопасность мы себе обеспечили, но если будем пытаться заранее закрыть все риски, то мы совсем ни куда не полетим...
Второй пилот кивнул, согласился. Инженер, подписывая технический журнал самолета, подшутил:
- Мне нравится ваша философия, кэп!
Подписываешь свою часть, шутишь в ответ:
- Ну я кому-то тоже говорил руки в горячую трубу не совать, но он не согласился ждать до вечера пока остынет...
Наконец все приготовления закончены, диспетчер опять здесь, и рядом за ней старшая проводница:
- Командир, все пассажиры на борту, багажники через минуту закрывают, документы вот... Ваша подпись здесь... И разрешите закрыть дверь?!
Опять короткая пауза. Это крайний момент перед вылетом, когда ещё что-то можно изменить или исправить. Поэтому про себя поговариваешь проверенную годами проверку: «- Диспетчер... инженер... пассажиры...» Все готово, труд многих людей вокруг приготовления к вылету сложился в этот момент.
- Закрываем двери! - И то, что говорят все перед стартом: - Поехали.
Где-то за спиной самолёт вздрогнул - дверь закрыли, в боковое окно видно, как пополз в сторону телетрап. Все, ты оттолкнулся от этого мира в мир свой. И с этого момента ты уже точно «Командир на борту, первый после Бога...».
Сегодня пилотируешь ты сам, второй пилот ещё с начала брифинга что-то смутился боковым ветром на аэродроме куда летите:
- Там ветер, давайте вы, Кэп...
А ты и не против. Двадцать пять лет назад тебе очень понравилось на предполётных в аэроклубе «- Ты сегодня летаешь с разлета...», и теперь так и живешь. И поэтому в очередной радуясь магии действа, снял самолёт со тормозов, нетерпеливо подождал пока тягач вытолкал вас от блеска стёкол терминала, запустил двигатели.
- Земля - кабина, запуск в норме, можно отсоединятся.
- Принял, на визуальный контроль слева. Счастливого полёта!
- Спасибо. До свиданья!
После запуска, закончив проверки, получили разрешение выруливать. Еще раз щёлкнул отпущенный стояночный тормоз, чуть толкнуть управление двигателями вперёд, вот они повысили свои тона в тридцати метрах за тобой, колеса шасси покатились с места, отсчитав первые сантиметры сегодняшнего многотысячекилометрового маршрута.
Прорулили вдоль стоянок, где все ещё готовятся другие экипажи и самолеты. Вот и полоса, радостно встречает тебя всеми возможными огнями. Ты выкатил самолёт на неё, повернул цепочку осевых огней и линии разметки себе по курсу. Диспетчер отпустил:
- Взлёт разрешаю!
- Взлетаем.
Теперь уже большое движение РУД-ами вперёд, штурвал от себя. За спиной завыли турбины, ускорение чуть прижало креслом в спину. И полоса побежала под тебя, раскатывая тебе в очередной раз дорогу в небо.
- Решение... Подъём.
Штурвал на себя. Самолёт привстал на цыпочки тележек шасси, крыло напряжённо изогнулось, принимая массу. Потом между колёсами и бетоном начало появляться расстояние - высота. Ты снова окунулся в небо.
Первые пару минут пилотируешь руками. Штурвал привычно лёг в левую руку, правая на управлении двигателями. Движения штурвалом не большие, но приятно понимать как даже на них самолёт послушно реагирует. Разворачиваешься в сторону маршрута, наклонив горизонт и землю под тобой. Десятки тонн тяги двигателей при этом толкают самолёт вверх, и пейзаж ниже тебя постепенно погружается в белесую дымку. Но вот уже и линия маршрута совпала с твоим курсом, в одно движение выравниваешь мир обратно. Далее уже можно и включить автопилот, отдав вашему неразлучному помощнику скуку выдерживания линии маршрута маршрута. Тебе же можно спокойно заняться остальной работой длинного полёта и даже взглянуть на красоту открывающегося с высоты горизонта. Вот как раз верхний край вечной в этих краях приземной мглы, легкое покачивание самолета на верхней ее границе, и все, синева открылась по всему горизонту, дальше чистое небо.
Где-то чуть позже, ваш стремительный набор высоты приостановит диспетчер:
- Сохраняйте пока эшелон двести пятьдесят, у вас встречный борт снижается до двести шестидесятого...
А вот и он, сначала голосом на связи:
- Занял двести шетидесятый эшелон, самолёт впереди наблюдаю.
Потом он появляется белой точкой на линии горизонта, быстро приближается, у точки появляются широко развёрнутые крылья, высокий киль. Такие же как у тебя, несколько сотен тонн самолета, блеснув бликами солнца, проносятся в тысяче футов выше тебя.
- Разошлись, прошу дальнейшее снижение...
- Разрешаю...
Голос того пилота кажется знакомым. На удачу на связи тихо, можно пообщаться:
- Привет! Это ты?!
- Привет! Да...
- Как оно?
- Нормально.
- Хорошо, у нас тоже по плану.
- Счастливой посадки!
- Хорошего полета.
Часто вот так мы встречаемся, то в воздухе на связи, то где-то случайно на бегу брифингов и отдыхов. Но что делать, Друзья тоже летают по Миру, и жизнь сейчас такая, быстрая, как ... полет самолёта.
Заняли эшелон, пошла рутина длинного полёта. Кто-то думает, что экипаж в горизонтальном полёте ни чего не делает? Да какое там... Связь звенит позывными, проверки систем, просмотр аэродромов по маршруту. Постоянное планирование на случай если что пойдёт не так: тут горы под нами, если снижаемся, то отворот вправо и потом маршрут ухода такой-то... Документы - план полёта, технический бортжурнал самолета. Связь с компанией - уточнили прогноз на турбулентность по маршруту, попросили подтвердить. Самолёт пьёт горючее тоннами, экипаж пьёт кофе чашками и литрами.
Через пару часов по курсу встанут белыми шапками кучевые облака. Где-то на земле они ворчат раскатами грома и шумит веселый летний дождь, пузырясь в тёплых лужах, но для нас это серьёзно. Даже со стороны видно, как мощно растут верхушки, белые вуальки повисли с подветренных сторон, все это красиво, но и тревожно. Радиолокатор в подтверждение рисует на экранах красные зоны, там силы природы могут победить даже крепкий современный самолёт.
- Давай попросим влево до двадцати миль.
- Двадцать?! Не многовато ли будет, Кэп?
Согласно компанейских документов Командир не только главный-старший на борту, но ещё и должен делиться своим опытом с другими членами экипажа. Тут как раз такой момент:
- Понимаешь, друг, свою смелость себе и другим я уже давно доказал. А если мне все все ещё хочется адреналина, то я его ищу не на работе. У нас за спинами три сотни человек сидят, и не все из них без нервов переносят даже спокойный полет. И ещё и мальчики-девушки по салону бегают. Нам конечно иногда приходится рисковать с погодой, но если есть возможность пройти по чистому небу, так что бы не самолёт и не шелохнуло, то лучше так. Так что проси двадцать миль, друг!
Второй пилот улыбнулся в сторону, но запрос диспетчеру передал. Полетает ещё и поймёт, что наша главная работа это оценивать риски. И те, которые возможно, то все таки лучше избегать.
Ещё через пару часов самолёт наконец то снизит тона двигателей и покатится с невидимой горки высоты к земле.
- Дамы и господа, говорит командир. Приступили к снижению для посадки в аэропорту... Рассчитываем прибытие по расписанию. Погода в ... хорошая. Спасибо за выбор нашей авиакомпании и до новых встреч!
Внизу темно-зелёным бархатом холмы прячутся в вечерних сумерках, редкие розовые облачка висят над ними. А впереди закат всеми возможными цветами украсил небо. И океан темно-синий в стороны, но золотистой дорожкой от самолёта и к солнцу. Глаза от всего этого оторвать сложно, но о работе забыть не возможно:
- Командир, я новую погоду принял, у земли ветер усиливается! Предупреждают о возможном сдвиге ветра. И у нас по брифингу с этим направлением обещают сильную турбулентность на посадке...
- Ну все как и готовились. Я выпущу все пораньше и скорость повыше оставлю на заходе. А ты, пожалуйста, следи внимательно, и если что-то не так, то не молчи, окей?!
- Окей!
В конце снижения подворачиваете на посадочную прямую. Полоса должна быть впереди по курсу, но сегодня она заметно правее - поток воздуха над океаном разогнался до нескольких сотен километров в час и теперь неостановимо несётся вглубь континента. Тут, повыше над землей, это движение очень стабильное, только приборы показывают его скорость выше всех возможных ограничений. Ниже ветер конечно поутихнет, но там на движение воздуха начинает влиять рельеф земли, и будет совсем неспокойно. Самолёт, подсвеченный красным закатным солнцем, плывет в этом контрасте небесной красоты и суровой силы атмосферы. И решить задачу, как этот контраст свести к благополучной посадке предстоит сейчас тебе...
- Чеклист выполнен, посадку разрешили... У земли ветер почти боковой и почти предельный.
- Понял. Серьезно тут дует!
На высоте нескольких тысяч футов самолёт первый раз попадает в неспокойный воздух, встряхивается, подвывают резко сменившие режим двигатели. С этим пока справился автопилот, но дальше его прийдется выключить.
- Отключаю...
В момент когда автоматика вроде как собрала все параметры к заданным, двойной нажим на кнопку - отключил автопилот и тут же погасил сигнализацию его отключения. Штурвал в который раз уперся в руку, чувствуется, что сейчас все две с лишним сотни тонн массы у тебя под контролем. Следующий порыв воздуха случается очень сразу, на какой-то момент самолёт бросается в сторону без твоей воли, но тут же опять начинает подчиняться твоему движению, придавая тебе силу уверенности - справимся! Ближе к земле болтанка становится жесткой, треплет самолёт несоразмерными движениями. Но ты уже поймал ее темп и в ответ только подправляешь самые большие отклонения, стараясь самому не раскачивать самолёт лишний раз. Странно лететь к полосе боком, но напоминаешь себе, что главное куда направлено движение общей массы самолета, а куда там смотрит нос, то уже дело такое...
В какой-то момент ветер меняется ещё раз и сильно, самолёт как-то неприятно клюёт носом вниз, скорость прыгает вверх. Удерживаешь нос от дальнейшего движения вниз, следишь, что будет дальше со скоростью. А она замерла на верхне допустимом пределе, и пока уменьшаться не собирается. «Хорошо, что на верхнем...» - приходит позитивная мысль, но ее тут же прерывает громкий стук - автомат тяги сбросил двигатели на упоры малого газа. Глаза успевают пробежать стандартное сканирование: скорость все там-же, высота шестьсот футов, на курсе, выскочили чуть выше глиссады, двигатели на малом газу... «Кратковременные отклонения параметров допускаются...», - так написано в документах, только как долго это «кратковременное»??? Тем более время вдруг затормозилось, пошло как в замедленной съемке. Второй пилот где-то сбоку:
- Ко-ма-н-н-дир!
- Ви-жу...
Пальцы правой руки, легко лежащей на управлении двигателями, начали сползать вперёд, к кнопкам ухода на второй круг. Но вот самолёт ещё раз вздрагивает, теперь наткнувшись на другое направление ветра. Ещё до того, как отреагируют самые чувствительные приборы и автоматика, ты уже успеваешь понять, что будет дальше, легонько подталкиваешь управление двигателями вперёд, в который раз подтверждая, что в отличие от техники человек, особенно с тренировками и опытом, таки может предвидеть такие моменты. И тут же скорость начинает резко падать, и самолёт пытается провалиться. Ещё одно движение рычагами двигателей вперёд, теперь уже вместе с ожившей автоматикой, и удерживаешь самолёт от снижения небольшим движением штурвала «на себя», благо запас энергии что-бы опереться есть. Время опять вернулось к нормальному, полоса несётся на тебя тремя стами километрами в час скорости. Опять небольшие движения штурвалом и двигателями, направляешь самолёт к полосам зоны приземления.
- Решение.
- Садимся!
Радиовысотомер металическим голосом чеканит высоту:
- Двести... сто... Пятьдесят... Сорок-тридцать-двадцать...
И ещё пару небольших подправляющих движений, и потом наконец одно большое штурвалом на себя - выравнивание. Сегодня и ты постарался - привёл самолёт куда и как надо, и все остальное удачно сложилось - траектория снижения выравнивается, колеса шасси зависают в каких-то сантиметрах над бетоном. Можно мягко надавить ногой на педаль, выравнивая нос к оси полосы, и тут же добавить движение штурвалом против ветра. А он не перестаёт мешать, вот ещё чуть-чуть и начнёт самолёт сносить с осевой линии полосы. Но не сегодня! Двигатели на малом газу и самолёт, начав окончательно терять энергию полёта, постепенно проседает. Вот уже первое колесо коснулось бетона, начало раскручиваться. За ним тут же следующее. Самолёт тут же ощущает эту новую точку опоры, уже сам подворачивается по направлению полосы. Потом колеса с другой стороны колеса касаются бетона. Тележки шасси начали опускаться, на крыле вышли воздушные тормоза. Дав самолету окончательно выровняться на полосе, тянешь вверх небольшие рычаги впереди управления двигателями, открылись, завыли реверсы. Ещё одно мягкое движение штурвалом на себя - чуть придержать опускающуюся носовую стойку шасси. Но вот и она застучала по стыкам бетона полосы под тобой. Ветер в очередной раз попробовал самолёт дернуть в сторону, но когда четырнадцать колёс уверенно катятся по полосе, то уже это не важно...
Заруливаешь самолёт на осевую линию разметки на стоянке, ставишь на стояночный тормоз, выключаешь двигатели. По сравнению с шумами и активностью полёта в кабине наступает полная тишина и покой.
- Хорошая работа, Кэп! - Второй Пилот протягивает тебе руку.
- Спасибо! И за помощь тоже...
Вы идёте по стеклянному терминалу. Светлые формы стюардесс, чёрные у пилотов.
Старшая проводница обернулась к тебе:
- На заходе так трясло, а потом посадка мягкая получилась. Вы сажали?
- Так вместе ж, всем экипажем! Ваш хороший кофе и спокойствие в кабине, тогда нам и летается хорошо.
- Ха-ха! Но, спасибо...
А тебя в этот момент все сильнее охватывает странное чувство и удовлетворения от хорошо законченной работы и опустощающей усталости одновременно. Хотя чего там странное, не первый раз уже. И ещё вспоминается давняя фраза одного твоего коллеги, что «все это стресс, и не полезно для здоровья...»
Но пока стоите в очереди на пограничном контроле, то ты оглядываешься: за окном терминала все ещё полыхает закат на полнеба, а тут, рядом, на светлом блестящем силуэте лайнера блеснули красные маяки, вспыхнули лучами фары - кто-то выруливает на свою дорогу в небо. И ты понимаешь - это красота и счастье, и жизнь, а небо просто иногда берет плату за право в нем быть.
А на следующий день, после положенного недлинного отдыха все повторится опять. Собственно такая же работа, как ее делают десятки тысяч коллег каждый день и по всему Миру - из веселых ребят, одев формы, стали опять экипажем, встретились на брифинг, аэропорт, подготовка, самолёт... Второй пилот вырулит тебя на полосу:
- Командир, готовы?
И ты, не без радостного нетерпения:
- Готов!
Ветер сегодня успокоился, взлетная полоса подставит вам свою линию ровно и прямо, и вот вы снова в небе.
Через пару часов очередной закат на высоте. Сегодня солнце садится позади, перед тобой розовое небо, сверху все ещё с синевой, а по горизонту появилась и быстро растёт фиолетовая полоса наступающей ночи. А ниже снежные горные вершины подсвечены огненно-красным, и для фона между ними в ущельях уже совсем темно...
В кабину прийдет красавица стюардесса:
- Командир, личный вопрос можно? Я только пару лет полетала, но уже устала. А вы наверное уже давно летаете, оно вам не надоело???
Короткая пауза - нужно подправить задатчик курса. Смотришь на небо впереди - может показать ей это? Но впрочем она же тут же сидит, и если сама не заметила, то и не поймёт. Любимую фразу одного из инструкторов «лётная работа - романтичная, красивая, но в тоже время очень сложная, и в некоторые моменты требующая полной самоотдачи...» тоже лучше оставить на другой раз. Приходится обьяснить попроще:
- Ты ж понимаешь, я - пилот, командир, у меня должность повыше... И зарплата.
- А, ну да, понимаю...
Уйдёт из кабины, наверное почувствовав недосказанное, но все таки не поняв. Жаль конечно, но как словами передать непонимающему человеку красоту неба, которой любуешься уже двадцать с лишним лет, обьяснить то чувство, когда тебе подчиняется многотонная машина. И еще о том, что мало какими деньгами можно измерить риск и напряжение вчерашней посадки.
А через ещё несколько часов наконец посадка на своём, вот уже много лет базовом аэродроме. Его огни возникнут из ночной дымки, потом яркими переливами покроют весь остальной горизонт. Опять напряженная связь, десятки самолетов на заходе, посекундная точность движений многих людей и масс многих сотен тонн.
Уже перед самой посадкой впереди слишком близко окажется «супер-тяжёлый». Не задумываясь напомнишь второму пилоту:
- Смотри внимательно, может болтануть!
- Вижу, командир, вижу...
Отключил автопилот, у земли влетели таки в спутный след, крыло пошло вниз, потом весь самолёт. Но теперь он сделает пару аккуратных движений управлением и ваш двухсотнонный лайнер опять мягко коснётся полосы своими парами колёс.
«Есть звезда у парня, летает...»
Запулили на стоянку, выключились. Опять наступил покой в кабине.
- Спасибо за полет! Извини за подсказку, оно автоматически вырвалось...
- Командир, вам спасибо, приятно работать! А подсказка - так все как вы говорили, вместе работаем, что увидели, то лучше сказать...
И вы крепко пожмёте друг другу руки - соседи по кабине, коллеги, а теперь и друзья.
А ещё через час тебя встретят теплым светом окна дома, семья обнимет и захлопочет радостными голосами.
Ты знаешь как это было...
Ты помнишь свой первый самолёт, запах масла и бензина. И даже запах травы аэродрома. Ты помнишь твёрдую руку Инструктора на второй ручке управления, и как она становилась мягче, потому что твои руки начинали чувствовать машину увереннее. Ты взлетел в это небо первый раз и влюбился. У тебя была семья, близкие люди. Потом ты встретишь девушку, самую красивую и лучшую в мире. Будет семья, дети. Но небо, оно теперь всегда будет в твоей жизни. Ты будешь туда смотреть и ждать новой встречи, радоваться каждому новому взлёту...
Небо. Работа. Любимая.
На земле тёплый солнечный день. Зелёное спокойствие парка, легкий ветерок чуть шевелит листву. Весело кричат догоняющие друг друга на лужайке дети. Нагрелись тяжелые камни старинных домов города, горы вокруг него смотрятся в темное зеркало озера. Голубое небо над всем этим расчертил белый след...
Там, в десяти километрах над землей, в глубокой синеве, все по другому - скорость велика, невесомый обычно воздух стал настолько твёрд, что на него могут опереться сотни тонн самолётной массы. Твердый метал крыла рассекает холодное серебро неба. Двигатели, едва слышимые с земли, здесь ревут, жгут топливо, выбрасывают раскалённые струи газов, толкая самолёт вперёд. Летим...
В пассажирском салоне многолюдно и по-разному, кому-то весело, кто-то молчит, кто-то смотрит в окно.
- Чай - кофе?
Улыбка дежурная, рабочая, но все таки внимательная - проводники сейчас здесь хозяева, принимают свои три сотни гостей.
В кабине пилотов спокойно, белые рубашки, золотом по чёрному погоны.
«Папа, а я знаю, твоя работа - оставлять в небе следы, из них потом получаются облака» - как-то сказал тебе твой сын. Улыбаешься, когда это вспоминаешь. «Так и есть, это наша жизнь - ходим по небу, оставляем белые следы, чертим ними свои и чьи-то ещё линии судеб...»
Коллега рядом прерывает мысли о своём. Ты вообще не так давно начал замечать, что вторые пилоты хотят с тобой поговорить, они смотрят на тебя с уважением, а то и больше. «Эй, ребята, вы чего, я же один из вас, такой же, молодой пилотяга, седые волосы не в счёт...»
- Командир, а на этом аэродроме вы тоже были?
- Э-э-э, дай ка гляну. А, да, был.
Ни какого хвастовства, просто когда идёте по маршруту, то вам положено обговаривать все аэродромы, которые оказываются неподалёку - полоса, погода, остальная информация. И в том числе бывал ли кто-то из пилотов на том аэродроме. И вот поэтому ты вспоминаешь...
Вот тут был на вибрирующе-пропеллерном Ан-12 когда-то очень давно, самому не очень верится уже, как сон из другой жизни. А вот тут уже на белом и блестящем А-320. Вон полоса и вон и перрон. Хочется думать, что вот то белое пятнышко там - это ваш самолёт, и вы все ещё стоите на трапе с командиром Сергеем Николаевичем, ждёте пока подвезут пассажиров на обратный рейс, шутите с проводницами. Жаль, время прошло, давно ушёл уже в свой последний полёт и Командир, и самолёт тот уже выработал свой ресурс и порезан...
Это ты думаешь о своём, а сам в это время беседуешь со вторым пилотом:
- В Сиднее конечно помню болтанку зимой. Всегда забавно, когда из жаркого лета в северном полушарии летишь на юг, а там оказывается низкая серая облачность, на заходе сильный ветер и самолёт трясётся как ненормальный. А на земле холоднющий дождь, хорошо хоть не снег... Э-э-э, а у тебя куда следующий рейс? Южная Америка? Поаккуратней с диспетчерами там, они не всегда так точны, как твои австралийцы. Нет, не очень мне Южная Америка, даже с ее улыбчивыми девушками. Мне как-то лучше в Северной, вот Бостон, Чикаго - это да, мое. В Бостоне, за углом гостиницы хороший паб, после рейса туда зайти, тебе наливают двойной виски со льдом, спится после него отлично. И утром встаёшь свежий, успеваешь до завтрака ещё пару часов в спортзале размяться. Да, эта вечная разница во времени тяжелая, но что делать, это часть работы, нам с этим жить и лучше научиться собой управлять.
Облетав Мир, узнаешь вокруг и про себя очень много.
Вылет сегодня был ранний. Когда приехали на самолёт, то ещё чуть светало, но сотня человек из самых разных служб уже готовили самолёт к полету - убирали, загружали, заправляли, проверяли. Ты пошёл выполнять предполётный осмотр, почти ритуал. Выходишь из полумрака своей кабины, в салон, потом из самолета в трап, по лестнице вниз. По ходу тебя везде приветствуют многочисленные участники подготовки самолета. Для многих из них ты явление чего-то великого с неба. А у них тяжёлая работа, много, и ещё и благодарность за это достаётся не часто. Поэтому на приветствие отвечаешь подчёркнуто громко:
- Спасибо, ребята, спасибо!
Инженер подошёл, пожал руку. Англичанин, взрослый дядька, рука по технически крепкая.
- Командир, привет! У нас все должно быть готово по плану, заправку заканчиваем и я прийду расписать документы. Только давай не так как тогда...
- Привет! Постараемся без сюрпризов, но ты же сам знаешь как оно бывает. - Это ваша общая память о вылете полгода назад, когда в последний момент, на запуске, вдруг в фюзеляже расстыковался трубопровод со сжатым воздухом. Ты видел, как инженер полил его водой, и она зашипела, испаряясь - труба была горячая! А он через мгновение туда сунул голые руки - проверять, где же уходит давление...
Перронный диспетчер подбежала, молодая, симпатичная девчонка, только лицо уставшее.
- Командир, у нас тоже все по плану, пассажиры все здесь, багаж, груз. Вот часть документов, остальное потом поднесу. Давайте по расписанию постараемся, а то очень домой хочется.
- Сделаем. Устала?
- Да, конец ночной смены, сами знаете, как оно.
По утренней прохладе хорошо погулять по аэродромному бетону, начать от гордо смотрящего вперёд-вверх носового обтекателя, далее поглаживая взглядом плавные линии фюзеляжа и ловя взглядом отблески восхода солнца на размашистых крыльях. Стальная птица стоит спокойно, пока почти тихо, дыша и питаясь от наземных источников, только слегка покрывшись испариной утренней росы.
- Что устал, друг? Хотя ты же железный, не устаёшь. Значит наоборот, заскучал?! Так я тоже! Но теперь уже недолго ждать...
Пятиминутная прогулка закончена, теперь обратно возвращаешься в кабину, в привычно-удобное кресло. Под брифинг завтрак горячим чёрным кофе. Дежурная шутка с проводничками: «Кому-то кофе подают в постель, а нам пожалуйста в кабину...» Улыбнулись, проснулись, приготовились к полету.
Где-то в крайние минуты зашёл опять инженер:
- Командир, заправка окончена, подтверждаете?
Второй пилот напомнил:
- Там же в прогнозе ветер боковой сильный, может ещё добавим?
Короткая пауза, ты уже давно привык выслушать и подумать, когда тебе что-то говорят. Но сегодня таки остаёшься при своём мнении, только обьяснить это надо:
- Давай ещё раз, вместе, подумаем - на полет топливо у нас есть и запас на ещё один заход. И на запасном аэродроме погода хорошая. Поэтому предлагаю оставить топливо по плану, как есть. Безопасность мы себе обеспечили, но если будем пытаться заранее закрыть все риски, то мы совсем ни куда не полетим...
Второй пилот кивнул, согласился. Инженер, подписывая технический журнал самолета, подшутил:
- Мне нравится ваша философия, кэп!
Подписываешь свою часть, шутишь в ответ:
- Ну я кому-то тоже говорил руки в горячую трубу не совать, но он не согласился ждать до вечера пока остынет...
Наконец все приготовления закончены, диспетчер опять здесь, и рядом за ней старшая проводница:
- Командир, все пассажиры на борту, багажники через минуту закрывают, документы вот... Ваша подпись здесь... И разрешите закрыть дверь?!
Опять короткая пауза. Это крайний момент перед вылетом, когда ещё что-то можно изменить или исправить. Поэтому про себя поговариваешь проверенную годами проверку: «- Диспетчер... инженер... пассажиры...» Все готово, труд многих людей вокруг приготовления к вылету сложился в этот момент.
- Закрываем двери! - И то, что говорят все перед стартом: - Поехали.
Где-то за спиной самолёт вздрогнул - дверь закрыли, в боковое окно видно, как пополз в сторону телетрап. Все, ты оттолкнулся от этого мира в мир свой. И с этого момента ты уже точно «Командир на борту, первый после Бога...».
Сегодня пилотируешь ты сам, второй пилот ещё с начала брифинга что-то смутился боковым ветром на аэродроме куда летите:
- Там ветер, давайте вы, Кэп...
А ты и не против. Двадцать пять лет назад тебе очень понравилось на предполётных в аэроклубе «- Ты сегодня летаешь с разлета...», и теперь так и живешь. И поэтому в очередной радуясь магии действа, снял самолёт со тормозов, нетерпеливо подождал пока тягач вытолкал вас от блеска стёкол терминала, запустил двигатели.
- Земля - кабина, запуск в норме, можно отсоединятся.
- Принял, на визуальный контроль слева. Счастливого полёта!
- Спасибо. До свиданья!
После запуска, закончив проверки, получили разрешение выруливать. Еще раз щёлкнул отпущенный стояночный тормоз, чуть толкнуть управление двигателями вперёд, вот они повысили свои тона в тридцати метрах за тобой, колеса шасси покатились с места, отсчитав первые сантиметры сегодняшнего многотысячекилометрового маршрута.
Прорулили вдоль стоянок, где все ещё готовятся другие экипажи и самолеты. Вот и полоса, радостно встречает тебя всеми возможными огнями. Ты выкатил самолёт на неё, повернул цепочку осевых огней и линии разметки себе по курсу. Диспетчер отпустил:
- Взлёт разрешаю!
- Взлетаем.
Теперь уже большое движение РУД-ами вперёд, штурвал от себя. За спиной завыли турбины, ускорение чуть прижало креслом в спину. И полоса побежала под тебя, раскатывая тебе в очередной раз дорогу в небо.
- Решение... Подъём.
Штурвал на себя. Самолёт привстал на цыпочки тележек шасси, крыло напряжённо изогнулось, принимая массу. Потом между колёсами и бетоном начало появляться расстояние - высота. Ты снова окунулся в небо.
Первые пару минут пилотируешь руками. Штурвал привычно лёг в левую руку, правая на управлении двигателями. Движения штурвалом не большие, но приятно понимать как даже на них самолёт послушно реагирует. Разворачиваешься в сторону маршрута, наклонив горизонт и землю под тобой. Десятки тонн тяги двигателей при этом толкают самолёт вверх, и пейзаж ниже тебя постепенно погружается в белесую дымку. Но вот уже и линия маршрута совпала с твоим курсом, в одно движение выравниваешь мир обратно. Далее уже можно и включить автопилот, отдав вашему неразлучному помощнику скуку выдерживания линии маршрута маршрута. Тебе же можно спокойно заняться остальной работой длинного полёта и даже взглянуть на красоту открывающегося с высоты горизонта. Вот как раз верхний край вечной в этих краях приземной мглы, легкое покачивание самолета на верхней ее границе, и все, синева открылась по всему горизонту, дальше чистое небо.
Где-то чуть позже, ваш стремительный набор высоты приостановит диспетчер:
- Сохраняйте пока эшелон двести пятьдесят, у вас встречный борт снижается до двести шестидесятого...
А вот и он, сначала голосом на связи:
- Занял двести шетидесятый эшелон, самолёт впереди наблюдаю.
Потом он появляется белой точкой на линии горизонта, быстро приближается, у точки появляются широко развёрнутые крылья, высокий киль. Такие же как у тебя, несколько сотен тонн самолета, блеснув бликами солнца, проносятся в тысяче футов выше тебя.
- Разошлись, прошу дальнейшее снижение...
- Разрешаю...
Голос того пилота кажется знакомым. На удачу на связи тихо, можно пообщаться:
- Привет! Это ты?!
- Привет! Да...
- Как оно?
- Нормально.
- Хорошо, у нас тоже по плану.
- Счастливой посадки!
- Хорошего полета.
Часто вот так мы встречаемся, то в воздухе на связи, то где-то случайно на бегу брифингов и отдыхов. Но что делать, Друзья тоже летают по Миру, и жизнь сейчас такая, быстрая, как ... полет самолёта.
Заняли эшелон, пошла рутина длинного полёта. Кто-то думает, что экипаж в горизонтальном полёте ни чего не делает? Да какое там... Связь звенит позывными, проверки систем, просмотр аэродромов по маршруту. Постоянное планирование на случай если что пойдёт не так: тут горы под нами, если снижаемся, то отворот вправо и потом маршрут ухода такой-то... Документы - план полёта, технический бортжурнал самолета. Связь с компанией - уточнили прогноз на турбулентность по маршруту, попросили подтвердить. Самолёт пьёт горючее тоннами, экипаж пьёт кофе чашками и литрами.
Через пару часов по курсу встанут белыми шапками кучевые облака. Где-то на земле они ворчат раскатами грома и шумит веселый летний дождь, пузырясь в тёплых лужах, но для нас это серьёзно. Даже со стороны видно, как мощно растут верхушки, белые вуальки повисли с подветренных сторон, все это красиво, но и тревожно. Радиолокатор в подтверждение рисует на экранах красные зоны, там силы природы могут победить даже крепкий современный самолёт.
- Давай попросим влево до двадцати миль.
- Двадцать?! Не многовато ли будет, Кэп?
Согласно компанейских документов Командир не только главный-старший на борту, но ещё и должен делиться своим опытом с другими членами экипажа. Тут как раз такой момент:
- Понимаешь, друг, свою смелость себе и другим я уже давно доказал. А если мне все все ещё хочется адреналина, то я его ищу не на работе. У нас за спинами три сотни человек сидят, и не все из них без нервов переносят даже спокойный полет. И ещё и мальчики-девушки по салону бегают. Нам конечно иногда приходится рисковать с погодой, но если есть возможность пройти по чистому небу, так что бы не самолёт и не шелохнуло, то лучше так. Так что проси двадцать миль, друг!
Второй пилот улыбнулся в сторону, но запрос диспетчеру передал. Полетает ещё и поймёт, что наша главная работа это оценивать риски. И те, которые возможно, то все таки лучше избегать.
Ещё через пару часов самолёт наконец то снизит тона двигателей и покатится с невидимой горки высоты к земле.
- Дамы и господа, говорит командир. Приступили к снижению для посадки в аэропорту... Рассчитываем прибытие по расписанию. Погода в ... хорошая. Спасибо за выбор нашей авиакомпании и до новых встреч!
Внизу темно-зелёным бархатом холмы прячутся в вечерних сумерках, редкие розовые облачка висят над ними. А впереди закат всеми возможными цветами украсил небо. И океан темно-синий в стороны, но золотистой дорожкой от самолёта и к солнцу. Глаза от всего этого оторвать сложно, но о работе забыть не возможно:
- Командир, я новую погоду принял, у земли ветер усиливается! Предупреждают о возможном сдвиге ветра. И у нас по брифингу с этим направлением обещают сильную турбулентность на посадке...
- Ну все как и готовились. Я выпущу все пораньше и скорость повыше оставлю на заходе. А ты, пожалуйста, следи внимательно, и если что-то не так, то не молчи, окей?!
- Окей!
В конце снижения подворачиваете на посадочную прямую. Полоса должна быть впереди по курсу, но сегодня она заметно правее - поток воздуха над океаном разогнался до нескольких сотен километров в час и теперь неостановимо несётся вглубь континента. Тут, повыше над землей, это движение очень стабильное, только приборы показывают его скорость выше всех возможных ограничений. Ниже ветер конечно поутихнет, но там на движение воздуха начинает влиять рельеф земли, и будет совсем неспокойно. Самолёт, подсвеченный красным закатным солнцем, плывет в этом контрасте небесной красоты и суровой силы атмосферы. И решить задачу, как этот контраст свести к благополучной посадке предстоит сейчас тебе...
- Чеклист выполнен, посадку разрешили... У земли ветер почти боковой и почти предельный.
- Понял. Серьезно тут дует!
На высоте нескольких тысяч футов самолёт первый раз попадает в неспокойный воздух, встряхивается, подвывают резко сменившие режим двигатели. С этим пока справился автопилот, но дальше его прийдется выключить.
- Отключаю...
В момент когда автоматика вроде как собрала все параметры к заданным, двойной нажим на кнопку - отключил автопилот и тут же погасил сигнализацию его отключения. Штурвал в который раз уперся в руку, чувствуется, что сейчас все две с лишним сотни тонн массы у тебя под контролем. Следующий порыв воздуха случается очень сразу, на какой-то момент самолёт бросается в сторону без твоей воли, но тут же опять начинает подчиняться твоему движению, придавая тебе силу уверенности - справимся! Ближе к земле болтанка становится жесткой, треплет самолёт несоразмерными движениями. Но ты уже поймал ее темп и в ответ только подправляешь самые большие отклонения, стараясь самому не раскачивать самолёт лишний раз. Странно лететь к полосе боком, но напоминаешь себе, что главное куда направлено движение общей массы самолета, а куда там смотрит нос, то уже дело такое...
В какой-то момент ветер меняется ещё раз и сильно, самолёт как-то неприятно клюёт носом вниз, скорость прыгает вверх. Удерживаешь нос от дальнейшего движения вниз, следишь, что будет дальше со скоростью. А она замерла на верхне допустимом пределе, и пока уменьшаться не собирается. «Хорошо, что на верхнем...» - приходит позитивная мысль, но ее тут же прерывает громкий стук - автомат тяги сбросил двигатели на упоры малого газа. Глаза успевают пробежать стандартное сканирование: скорость все там-же, высота шестьсот футов, на курсе, выскочили чуть выше глиссады, двигатели на малом газу... «Кратковременные отклонения параметров допускаются...», - так написано в документах, только как долго это «кратковременное»??? Тем более время вдруг затормозилось, пошло как в замедленной съемке. Второй пилот где-то сбоку:
- Ко-ма-н-н-дир!
- Ви-жу...
Пальцы правой руки, легко лежащей на управлении двигателями, начали сползать вперёд, к кнопкам ухода на второй круг. Но вот самолёт ещё раз вздрагивает, теперь наткнувшись на другое направление ветра. Ещё до того, как отреагируют самые чувствительные приборы и автоматика, ты уже успеваешь понять, что будет дальше, легонько подталкиваешь управление двигателями вперёд, в который раз подтверждая, что в отличие от техники человек, особенно с тренировками и опытом, таки может предвидеть такие моменты. И тут же скорость начинает резко падать, и самолёт пытается провалиться. Ещё одно движение рычагами двигателей вперёд, теперь уже вместе с ожившей автоматикой, и удерживаешь самолёт от снижения небольшим движением штурвала «на себя», благо запас энергии что-бы опереться есть. Время опять вернулось к нормальному, полоса несётся на тебя тремя стами километрами в час скорости. Опять небольшие движения штурвалом и двигателями, направляешь самолёт к полосам зоны приземления.
- Решение.
- Садимся!
Радиовысотомер металическим голосом чеканит высоту:
- Двести... сто... Пятьдесят... Сорок-тридцать-двадцать...
И ещё пару небольших подправляющих движений, и потом наконец одно большое штурвалом на себя - выравнивание. Сегодня и ты постарался - привёл самолёт куда и как надо, и все остальное удачно сложилось - траектория снижения выравнивается, колеса шасси зависают в каких-то сантиметрах над бетоном. Можно мягко надавить ногой на педаль, выравнивая нос к оси полосы, и тут же добавить движение штурвалом против ветра. А он не перестаёт мешать, вот ещё чуть-чуть и начнёт самолёт сносить с осевой линии полосы. Но не сегодня! Двигатели на малом газу и самолёт, начав окончательно терять энергию полёта, постепенно проседает. Вот уже первое колесо коснулось бетона, начало раскручиваться. За ним тут же следующее. Самолёт тут же ощущает эту новую точку опоры, уже сам подворачивается по направлению полосы. Потом колеса с другой стороны колеса касаются бетона. Тележки шасси начали опускаться, на крыле вышли воздушные тормоза. Дав самолету окончательно выровняться на полосе, тянешь вверх небольшие рычаги впереди управления двигателями, открылись, завыли реверсы. Ещё одно мягкое движение штурвалом на себя - чуть придержать опускающуюся носовую стойку шасси. Но вот и она застучала по стыкам бетона полосы под тобой. Ветер в очередной раз попробовал самолёт дернуть в сторону, но когда четырнадцать колёс уверенно катятся по полосе, то уже это не важно...
Заруливаешь самолёт на осевую линию разметки на стоянке, ставишь на стояночный тормоз, выключаешь двигатели. По сравнению с шумами и активностью полёта в кабине наступает полная тишина и покой.
- Хорошая работа, Кэп! - Второй Пилот протягивает тебе руку.
- Спасибо! И за помощь тоже...
Вы идёте по стеклянному терминалу. Светлые формы стюардесс, чёрные у пилотов.
Старшая проводница обернулась к тебе:
- На заходе так трясло, а потом посадка мягкая получилась. Вы сажали?
- Так вместе ж, всем экипажем! Ваш хороший кофе и спокойствие в кабине, тогда нам и летается хорошо.
- Ха-ха! Но, спасибо...
А тебя в этот момент все сильнее охватывает странное чувство и удовлетворения от хорошо законченной работы и опустощающей усталости одновременно. Хотя чего там странное, не первый раз уже. И ещё вспоминается давняя фраза одного твоего коллеги, что «все это стресс, и не полезно для здоровья...»
Но пока стоите в очереди на пограничном контроле, то ты оглядываешься: за окном терминала все ещё полыхает закат на полнеба, а тут, рядом, на светлом блестящем силуэте лайнера блеснули красные маяки, вспыхнули лучами фары - кто-то выруливает на свою дорогу в небо. И ты понимаешь - это красота и счастье, и жизнь, а небо просто иногда берет плату за право в нем быть.
А на следующий день, после положенного недлинного отдыха все повторится опять. Собственно такая же работа, как ее делают десятки тысяч коллег каждый день и по всему Миру - из веселых ребят, одев формы, стали опять экипажем, встретились на брифинг, аэропорт, подготовка, самолёт... Второй пилот вырулит тебя на полосу:
- Командир, готовы?
И ты, не без радостного нетерпения:
- Готов!
Ветер сегодня успокоился, взлетная полоса подставит вам свою линию ровно и прямо, и вот вы снова в небе.
Через пару часов очередной закат на высоте. Сегодня солнце садится позади, перед тобой розовое небо, сверху все ещё с синевой, а по горизонту появилась и быстро растёт фиолетовая полоса наступающей ночи. А ниже снежные горные вершины подсвечены огненно-красным, и для фона между ними в ущельях уже совсем темно...
В кабину прийдет красавица стюардесса:
- Командир, личный вопрос можно? Я только пару лет полетала, но уже устала. А вы наверное уже давно летаете, оно вам не надоело???
Короткая пауза - нужно подправить задатчик курса. Смотришь на небо впереди - может показать ей это? Но впрочем она же тут же сидит, и если сама не заметила, то и не поймёт. Любимую фразу одного из инструкторов «лётная работа - романтичная, красивая, но в тоже время очень сложная, и в некоторые моменты требующая полной самоотдачи...» тоже лучше оставить на другой раз. Приходится обьяснить попроще:
- Ты ж понимаешь, я - пилот, командир, у меня должность повыше... И зарплата.
- А, ну да, понимаю...
Уйдёт из кабины, наверное почувствовав недосказанное, но все таки не поняв. Жаль конечно, но как словами передать непонимающему человеку красоту неба, которой любуешься уже двадцать с лишним лет, обьяснить то чувство, когда тебе подчиняется многотонная машина. И еще о том, что мало какими деньгами можно измерить риск и напряжение вчерашней посадки.
А через ещё несколько часов наконец посадка на своём, вот уже много лет базовом аэродроме. Его огни возникнут из ночной дымки, потом яркими переливами покроют весь остальной горизонт. Опять напряженная связь, десятки самолетов на заходе, посекундная точность движений многих людей и масс многих сотен тонн.
Уже перед самой посадкой впереди слишком близко окажется «супер-тяжёлый». Не задумываясь напомнишь второму пилоту:
- Смотри внимательно, может болтануть!
- Вижу, командир, вижу...
Отключил автопилот, у земли влетели таки в спутный след, крыло пошло вниз, потом весь самолёт. Но теперь он сделает пару аккуратных движений управлением и ваш двухсотнонный лайнер опять мягко коснётся полосы своими парами колёс.
«Есть звезда у парня, летает...»
Запулили на стоянку, выключились. Опять наступил покой в кабине.
- Спасибо за полет! Извини за подсказку, оно автоматически вырвалось...
- Командир, вам спасибо, приятно работать! А подсказка - так все как вы говорили, вместе работаем, что увидели, то лучше сказать...
И вы крепко пожмёте друг другу руки - соседи по кабине, коллеги, а теперь и друзья.
А ещё через час тебя встретят теплым светом окна дома, семья обнимет и захлопочет радостными голосами.
Ты знаешь как это было...
Ты помнишь свой первый самолёт, запах масла и бензина. И даже запах травы аэродрома. Ты помнишь твёрдую руку Инструктора на второй ручке управления, и как она становилась мягче, потому что твои руки начинали чувствовать машину увереннее. Ты взлетел в это небо первый раз и влюбился. У тебя была семья, близкие люди. Потом ты встретишь девушку, самую красивую и лучшую в мире. Будет семья, дети. Но небо, оно теперь всегда будет в твоей жизни. Ты будешь туда смотреть и ждать новой встречи, радоваться каждому новому взлёту...
Небо. Работа. Любимая.