Как мир ожидал Спасителя. Часть 2.
<<< Часть 1
НАРОДЫ АМЕРИКИ: «ВКУШАЕТСЯ БОГ»
Древние народы Америки ждали появление Спасителя с Востока. Во многих верованиях жителей этого континента встречается некое невинное существо, украшенное ожерельем, в полном вооружении - но поражаемое копьем. Согласно традиционному толкованию, бытующему по сей день, это символ человечества, которое страдает, но в конце концов выйдет победителем. Удивительно схожество с жертвенным агнцем евреев, прообразующим страдающего и Воскресающего Христа, в личности которого человеческая природа стала победительницей и приобщилась к природе Божественной!
Селивы, другие древние обитатели Америки верили, что великий Бог Пуру послал с неба своего сына, чтобы тот убил ужасного змея, который терзал народы, живущие по берегам Ориноко. Сын Перу победил змея, и великий Бог сказал демону: «Иди, о проклятый, в ад; никогда больше не пойдешь ты посреди дома моего». (Маврикий. История Индии, т.2).
КИТАЙЦЫ: "В ЗАПАДНЫХ ЗЕМЛЯХ ЯВИТСЯ СВЯТОЙ ЧЕЛОВЕК"
Китай вследствие самоизоляции, консервативности и определенной ненависти к чужакам долгое время оставался малоизвестным цивилизованному миру. Но на основании тех знаний, которыми мы располагаем о священных книгах китайцев, можно сделать вывод, что этот народ также ожидал Спасителя, который уничтожил бы преступления людей и примирил бы небо с землей, сам при этом пострадав.
И по всей Азии священные и мифологические предания с древних времен сохраняют веру в то, что придет Великий Посредник, последний Судия, будущий Спаситель, Царь и Бог, завоеватель и законодатель, который вернет золотой век человечества и спасет людей от зла.
В Китае ожидание Спасителя прослеживается с VI века до Р.Х., как ожидание пришествия Святого с Запада. Их так называемые «Ликейские книги» говорят о некоей эпохе, во время которой всё восстановится в своем первоначальном блеске. Это будет сделано неким героем, носящим имя Сун-Сей, что значит «Пастырь» и «Властитель», которому они дают имена «святейший», «учитель» и «властительная истина». Эти китайские книги говорят также о страданиях Сун-Сея, которыми он смоет преступления людей.
Знаменитый мудрец Китая Конфуций <Кун-цзы> (551-479 гг. до Р.Х.) провозвещает своим последователям: «Я, Цзи, слышал слова о том, что в западных землях явится святой человек, который, не прибегая к управлению, предотвратит смуты; ничего не говоря, вдохнет стихийную веру; ничего не меняя, совершит бесчисленные достойные деяния». Даже Вольтер в своем произведении «Записки о Всеобщей Истории» (1763 год) соглашается, что «с незапамятных времен бытовало у индийцев и китайцев предание о том, что придет некий мудрец с Запада». Со временем эти ожидания «Святого» народами разных концов Земли (восточных - с Запада; западных - с Востока) встретились и перекрестились в той области, где Он в конце концов и появился - в Палестине.
В своей книге «Лунь юй» Конфуций в священной тоске восклицает: «Не дано мне увидеть богочеловека», признаком которого было бы то, что прежде, чем он родился, он уже обладал бы высшим, точным и спасительным знанием и спас бы всё человечество, он был бы воистину Спасителем.
В книге его последователей, «Ли цзы» (440-370 годы до Р.Х.), также идет речь о «Святом на Западе», о каковом месте Alfred Forke в своей книге Geschichte der alten chinesischen Philisophie (Hamburg, 1927, с. 289) сообщает, что миссионеры в Китае относят его к Иисусу. Согласно некоторым известиям, император Китая Ming-ti накануне рождения Иисуса Христа отправил посланцев, чтобы они узнали святого, который, согласно древним преданиям, должен был появиться на Западе.
Вторым после Конфуция ученым древнего Китая был Мэн-цзы (Мэн-Кэ, 385 - 304 годы до Р.Х.), который также в своем трактате «Мэн цзы» (особенно в главах II, IV и VII) пишет об ожидании на его родине Спасителя. По его словам, от этого Святого ждут, что он явит божественные силы, как настоящий Бог, и в то же время будет человеком. То, что он уже с рождения обладает истиной, делает его Спасителем: «Обладание истиной есть путь неба; искать истину - путь людей; поэтому тот, кто владеет высшей Истиной, Божественен».
В книге китайской мудрости Dsung Yung приводятся следующие откровения: «Насколько, в самом деле, величествен путь Святого! Он непрерывно идет и питает всё сущее и возносится к небу. Как он заметен в своем величии!
Нравственных правил триста, частных правил три тысячи, но они ожидают истинного человека: тогда только (когда тот придет) они смогут быть исполнены(!). Мы ждем этого человека, Святого, который был бы некогда к нам послан. Поэтому говорится: если не придет человек с великой силой духа, который пойдет по высшему пути, не осуществится это. Те, которые вдали от него, смотрят на него мечтательно, те, которые рядом с ним, не чувствуют с ним утомления».
Эти тоскующие по Спасителю сердца Господь, когда пришел и воссиял среди нас, и призвал к покою, сказав: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко" (Мф. 11:28).
В книге «Лунь юй» в следующих словах сохранилась самая яркая древняя мечта китайцев о Святом: «То, что он приказывает, становится законом; то, что предписывает, происходит. Он дает им мир и они идут рядом с ним. То, что он делает, не напрасно (дословно - имеет последствия). Жизнь его светла, смерть его вызывает скорбь».
В гимне, который следует далее, ясно видно, чего ждал этот народ от Святого с такой надеждой и твердостью: «Только высший Святой, (который придет) на землю, может быть таким внимательным, чтобы услышать; таким прозорливым, предусмотрительным и мудрым, чтобы смочь стать близким миру; только он столь великодушен, смирен и спокоен, что может его вынести; только он так ободряет, так силен, постоянен и смел, что может им править. Только он так умерен, серьезен, благоразумен и справедлив, что может вызвать уважение к себе. Только у него есть достаточно порядка и последовательности, разумности и наблюдательности, что он может выносить решения. Он широк и общий для всех, как глубокий источник, который посылает воду в свой час. Его широта и внутреннее общение, которое он имеет со всеми, делает его небом; его качества, подобные глубокому источнику, делают его похожим на бездну. Когда он является, его почитает весь народ. Когда он говорит, ему верит весь народ. Когда он действует, радуется весь народ. Поэтому имя его и слава его распространяются от Среднего Царства на Север и Юг. Куда бы ни поплыли суда, ни поехали повозки, насколько в силах человек, все, что покрывает небо и поддерживает земля, где бы ни светило солнце или луна, где бы ни выпадала роса и созревали плоды, все, что дышит, почитает его и любит его. Поэтому говорится: Он Небесный».
Образ Ожидаемого, как его описывает китайская литература, раскрывается в статье журнала «Кивот» (Афины, 1952 год) Вас. Пенцасом под заголовком: «Древний Китай и ожидаемый Спаситель».
«В обрядовой части китайской литературы, Li-Ki, речь идет о времени, в которое всё должно вернуться к своему первоначальному блеску с пришествием некоего Героя, имя которого будет Сун-Сей (что значит "пастырь", "вождь"), о подвигах и страданиях которого говорит китайская литература. В этом тексте его называют: "Святейший, всеобщий учитель, властительная истина"».
БЕСКРОВНАЯ ЖЕРТВА
Все, кто занимался изучением обрядов дохристианских религий, видели и там прообраз истинного и главного служения Церкви Христовой - принесение бескровной жертвы, прообразующей Его Крестную Жертву, что приносится, как он сказал, «в Мое воспоминание» (Лк. 22, 19), объединяя настоящее с вечностью, верующих - с Тем, Кого они ждали века.
Ученый протопресвитер Александрийского Патриарха Константин Калинник в своей книге «Христианский храм и совершаемое в нем» рассматривает как «предзнаменование совершенной и живой жертвы (христианской Божественной Литургии) санкритскую «сому», которую мы встречаем в индийской Ригведе, «хому» (от того же корня) персидской Зендавесты, заклание священного буйвола у тодов Индостана, вкушение мяса верблюдицы у древних арабов, «теокуало» Хуициолпохтли у мексиканцев. Такими прообразами были… омовение в крови во время битвы быков в митраизме, лепешки и кикеон Элевсинских мистерий и вообще все приношения в жертву животных и людей в язычестве».
Благодаря просвещению Святого Духа, все народы чувствовали, что человек должен приносить Богу то лучшее, что у него есть, с выражением благодарности и мольбы к нему, и что отпущение грехов и спасение требуют принесения какой-либо жертвы… При этом надо помнить, что враг рода человеческого, благодаря господствующему духовному мраку, доводил таковое служение до неописуемых оргий, даже человеческих жертвоприношений.
Известный психолог и психоаналитик Карл Юнг (1875 - 1961 г.г.) приводит в своей книге «Обряд жертвоприношения» интереснейшие подробности, связанные с празднеством Теокуала («Пища Бога»): «… Итак, не вызывает удивления тот факт, что мы находим религиозные празднества, которые весьма близки к христианской практике, возникшей на почве классической цивилизации. Я имею в виду обряды ацтеков и, в особенности, празднество Теокуала («Пища Бога»), как написал брат Мернадин де Сахагон, который начал свой святой апостольский труд среди ацтеков в 1529 году, спустя восемь лет после завоевания Мексики.
Во время этого празднества они делали тесто из размолотых семян растения Argemone mexicana и лепили из него образ Бога Хуициолпохтли. На следующий день тело Хуициолпохтли «умирало». Его убивал жрец, известный как Куетцалкоатль, который использовал для этой цели копье с кремниевым наконечником, которое он вонзал тому в сердце. Он умирал перед Моктецумой и стражем Бога, который мог приносить ему жертвы, когда Хуициолпохтли появлялся перед тем и с ним общался. Он умирал перед четырьмя воспитателями юношества; перед ними всеми умирал Хуициолпохтли. И когда он умирал, они расчленяли его тело. Сердце его они отдавали Моктецуме. Что касается остальных его членов, они разделяли их и раздавали всем…Каждый год…они ели их…И когда они распределяли между собой его тело, которое слепили из теста, они разделяли его на очень маленькие, на очень тонкие, как зерна, кусочки. И о том, что они вкушали, говорили: «Вкушается Бог». И о тех, кто его вкушал, говорили «Сохраняют Бога».
Через такие религиозные обряды Бог приуготовлял народы к тому, чтобы они приняли Истинную Жертву Истинного Бога и, в сущности, - Его Божественную Литургию. Также ее прообразуют и распростертый агнец иудеев, хлеб и вино царя города Салима (впоследствии Иерусалима) жреца Истинного Бога Мелхиседека, который благословил патриарха Авраама, также как и двенадцать хлебов проскомидии…
Великий Блез Паскаль (1623-1662 г.г.) утверждал, что ожидание пришествия Иисуса всегда существовало на земле, и не было народа, который бы не ждал Спасителя.
Блез Паскаль
ЭЛЛИНСКИЙ МИР: «ЭТО БОГ И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ЧЕЛОВЕК»
Выдающийся историк и философ Плутарх (46-127 г.г. по Р.Х.), который был так предан Дельфийскому оракулу, что стал его верховным жрецом и блюстителем, открывает, что знаменитый оракул хранил в себе древнее, тайное пророчество, согласно которому ожидалось рождение сына бога Аполлона, который должен был вернуть на землю царство справедливости. Как пишет Плутарх, это ожидание является «весьма древним верованием, которое от богословов и законодателей перешло к поэтам и философам, у которого нет начала, и которое представляет собой предмет сильной и глубоко коренящейся веры; оно передается не только словами и слухами, но и совершенными и искупительными жертвами во многих частях варварского и эллинского мира».
Удивительным явлением, которое наблюдал весь языческий мир в эпоху, близкую пришествию Христа, было и то, что вдруг замолчали демоны, и различные оракулы перестали давать свои неясные двусмысленные прорицания, что побудило Плутарха создать философский трактат «Об избранных оракулах», в котором он попытался объяснить этот «тревожный» феномен.
Яснее и напряженнее, чем у кого-либо, ожидание Богочеловека было выражено у древних греков. Главнейшая особенность древней эллинской религии - близость и простота общения между богами и людьми. С Минойской эпохи (2700-1400 до Р.Х.) до первых христианских времен в Греции царила вера в возможность явления богов (богоявления) в разных обличиях, как правило, в человеческих, либо вымышленных, либо даже исторических личностей.
Так, о жителях «Великой Греции» на юге Италии рассказывается, что они «считали Пифагора (570-490 г.г. до Р.Х.) богом: одни - Пифийским Аполлоном, другие - Паном, третьи - Аполлоном гипербореев, четвертые - каким-нибудь другим из богов Олимпа… что он явился в ту эпоху в виде человека, чтобы дать смертной природе спасительную основу счастья и философии».
Аристотель (384-322 г.г. до Р.Х.) также пишет, что пифагорейской философией хранилось, как очень тайное верование, следующее разграничение: одно - бог, другое - человек, третье - такое, как Пифагор; и последнее они весьма одобряли… что он пришел и подружился с эллинами, чтобы пояснить начала и причины всего сущего.
В «Вакханках» Еврипида (480-407 г.г. до Р.Х.) бог Дионис говорит: «Изменив образ божественный на человеческий, я пришел …» И далее: «Изменив вид, я имею (его) человеческим, и образ свой я изменил в человеческую природу».
И об Александре Великом (356-323 г.г. до Р.Х.) Псевдо-Каллисфен повествует, что «он чуть не поклонился Дарию, посчитав, что тот - бог, который сошел с Олимпа». Так сильна была вера греков в возможность боговоплощения!..
(Интересно предание, записанное в «Иудейских древностях» Иосифа Флавия, Согласно ему, Александр Македонский побывал в Иерусалиме, когда шел с войском из Ливана в Египет. Это произошло в 332 г. до Рождества Христова. Армия Александра вышла к окраине Иерусалима в районе города Скопус. Навстречу им на гору поднялась группа священников во главе с первосвященником Иаддуем. И вот случилось неожиданное - полководец встал на колени перед первосвященником и получил от него благословение. На удивленные вопросы соратников Александр ответил, что видел сон, в котором старец, похожий на Иаддуя, предсказал ему победу в его войне с персами. Получив благословение, полководец направился в Иерусалим и, посетив храм, даже принес жертву Богу. Когда же ему была показана Книга Даниила, где сказано, что один из греков сокрушит власть персов, Александр был уверен, что пророчество говорит именно о нем. Благоволя к иудеям, царь разрешил им жить по отеческим законам и освободил на седьмой год от платежа податей).
Эсхил (525-456 г.г. до Р.Х.), изображая «Прометея прикованного» (к скале, за бунт против высшей власти, Зевса), повествует, что тот, находясь в этом мучительном состоянии, в какой-то момент выражает надежду, что он будет помилован Богом, который справедлив, так же как и «мягок умом», и предрекает далее, что его спаситель родится от девы Ио и Бога, то-есть будет сыном Девы, Богочеловеком, рожденным сверхъестественным образом. И этот Богочеловек уничтожит власть древних богов и истребит их.
Эсхил
Эсхил вкладывает в уста Гермеса мессианское провозвестие, что не следует Прометею ожидать конца его страданий прежде, чем появится некий Бог, который сменит его в этом мученичестве и добровольно сойдет в темный Аид и мрачный Тартар, и таким образом станет добровольной умилостивительной жертвой, чтобы искупить человека, скованного за преступления по Божественному повелению.
Платон (427-348 г.г. до Р.Х.), самый выдающийся ум древности, которого называют предшественником христианства, показывает в своем «Государстве» посланника Рождества Христова, Посредника, Спасителя, Бога и Сына Божия. «Мы, - пишет Платон, - снова возвращаемся к теме, ссылаясь (на то), что мы спасаем учение от всякой неясности очевидным объяснением, (согласно которому) с древности до сего дня (мы ожидаем) Спасителя Бога».
Платон
В беседе, также содержащейся в «Государстве», Платон, рисуя образ несправедливого человека, представляет себе человека справедливого, который удивительно прообразует Христа: «… ни в чем не будучи несправедлив, пусть имеет он громкую славу несправедливости, чтобы быть замученным во имя справедливости… и пусть идет он твердый посреди смерти, почитаясь несправедливым в жизни, будучи же справедливым… Будучи в таком положении, справедливый будет сечён плетьми, связан, ему выжгут глаза, в заключение же всех страданий он будет распят…»
Поразительно!.. В Духе, он «увидел», что даже «выжгут глаза» Справедливому (феномен гиперемии от остановившейся крови в повисшем состоянии, когда глаза кажутся как бы пылающими). Платон предрек и восшествие Спасителя на Крестное Древо, и прибивание, и висение на нем…
«Что же, - говорит святитель Климент Александрийский (ок. 150-215), - когда Платон во второй главе «Государства» пишет, что «будучи в таком положении, справедливый будет сечен плетьми…» и т.д., «разве он не пророчествует, почти как Писание?..»
В «Эпиномиде» Платона великий Сократ (ок.469-399 до Р.Х.) говорит, что люди не знают, как правильно молиться, что просить у богов, как правильно жертвовать: «итак, необходимо ждать, пока кто-нибудь не научит, как следует обращаться с богами и людьми». В диалоге между Сократом и Алкивиадом, в посвященном теме молитвы произведении Платона «Алкивиад младший», Алкивиад спрашивает, когда наступит это время, и кто будет этот человек, и Сократ отвечает, что Ожидаемый - это «тот, кто заботится и о тебе… Это Бог и в то же время человек…»
«Это значит, - говорит далее Алкивиад, и с ним соглашается Сократ, - что следует отложить «принесение жертвы» до тех пор, когда Ожидаемый научит нас, как нам следует правильно молиться и приносить жертвы».
И справедливо восклицает святитель Климент Александрийский: «Я думаю, невозможно было бы яснее провозвестить Спасителя нашего, чем это сделали эллины!».
ЧТО ОСТАЛОСЬ НА ДНЕ ЯЩИКА ПАНДОРЫ
Уже в мифологии древних греков с ясностью просматривается идея о пришествии Спасителя, хотя она и выходит за рамки мифа, т.к. выражает просьбу ищущей спасения и примирения с Богом человеческой души. Широко известный миф о Пандоре, несмотря на свое запутанное содержание, имеет места, касающиеся истории человечества и его избавления от зла. «Посредством женщины, - говорит миф, - в мир пришло зло (или грех), когда она из любопытства проявила непослушание. Женщина не смогла обмануть Прометея, однако Эпиметей поддался ее вероломству. Он позволил открыть ящик, и тут же из него ринулись на человеческий род все виды зла. Единственным, что осталось на дне, была надежда».
Итак, Пандора - женщина, полная пороков и несчастий, символизирует своей личностью коварный дух обманутой Евы, ставшей, таким образом, причиной всякого зла. Надежда же, которая осталась в ящике, - это ожидание Бога Спасителя, которому учит и Ветхий завет. Так, в ящике Пандоры содержится, в сущности, вся религиозная история человечества, истина праотеческого греха и ожидание Спасителя человеческого рода.
Также и Солон (639-559 г.г. до Р.Х.), афинский политик, законодатель и поэт, один из «семи мудрецов» Древней Греции среди прочих своих мудрых прозрений приводит и следующие пророческие слова: «В некий день ради разобщенного человечества безплотное Божество примет плоть. Божество принесет избавление от страданий. Этот воплотившийся Бог будет повешен неблагодарным народом и добровольно претерпит все страдания».
Солон
Мечта о спасении с помощью некоего Посланца от Бога была присуща не только мудрецам, но и широким народным массам. Мудрецы и писатели лишь отражали это общее чаяние в своих произведениях, многие из которых сохранились до наших дней. Эта мечта росла, укреплялась, и с древнейших времен получила отражение в различных философских системах и религиях.
РИМЛЯНЕ: «КАК БУДТО ОН СМОТРИТ НА НАС»
Об обращении к «идеалу некоего Высшего Человека» стоической и эпикурейской философии пишет уже современный Христу римский философ Сенека (4 г. до Р.Х. - 65 г. по Р.Х.). Он, говоря о философии Эпикура (341-270 г.г. до Р.Х.), пишет: «Мы должны, - говорит Эпикур, - найти некоего благородного человека, которого мы всегда имели бы перед глазами, чтобы мы жили так, как будто он смотрит на нас, и делали все так, как если бы он взирал на это».
У римлян, наследовавших эллинскую культуру и философию, также звучат идеи поиска и ожидания Спасителя. Великий оратор и философ Цицерон (I в. до Р.Х.) говорит, что наступит эпоха «когда будет править один Учитель и Владыка, Бог».
Поэт Вергилий (70-19 г.г. до Р.Х.), в четвертой эклоге «Буколик» (41 г. до Р.Х.), говорит, что приближается срок исполнения пророчеств.
Музы Сицилии, петь начинаем важнее предметы!
Заросли милы не всем, не всем тамариск низкорослый.
Лес воспоем, но и лес пусть консула будет достоин.
Круг последний настал по вещанью пророчицы Кумской,
Сызнова ныне времен зачинается строй величавый,
Дева грядет к нам опять, грядет Сатурново царство.
Снова с высоких небес посылается новое племя.
К новорождённому будь благосклонна, с которым на смену
Роду железному род золотой по земле расселится.
Эжен Делакруа. "Данте и Вергилий (Ладья Данте)". 1822 г. Лувр
В произведениях Вергилия заметную роль играет Кумская сивилла (др.-греч. Σιβυλλα; лат. Sibylla Cumana; Sibylla) - жрица, председательствовавшая в храме Аполлона в Кумах, греческой колонии, расположенной недалеко от современного Неаполя, Италия. Имя пришло через латынь от древнегреческого слова «сибилла», то есть пророчица. Легенды о сивиллах существовали во многих местах Древнего мира.
Географическая близость Кумской сивиллы к Риму и её важное место в легендах раннего Рима сделали её одной из самых известных пророчиц среди римлян.
Предание приписывает Кумской сивилле создание Сивиллиных книг, собрание которых в строгой тайне хранилось сначала на Капитолийском холме, а позднее - на Палатине.
Николай Спафарий в XVII веке писал о Кумской сивилле, что среди множества её пророчеств было и пророчество «о Спасителе нашем Христе и о страданиях Его».
Св. Константин Великий (272-337 г.г.) в своем слове «К собранию святых», т.е. к отцам Первого Вселенского Собора (325 г.) анализирует почти всю четвертую книгу «Буколик» Вергилия, также давая ей мессианское толкование. «… Почти все известные нам теперь Евангельские события проходят перед нашими глазами в этой поэме Вергилия: Божественное Рождество Спасителя, Его отношение с Девой, всемирность спасения, приход в эту жизнь райского мира, борьба между старым и новым, последняя битва, восстановление мира в первоначальном виде…»
Другой великий латинский поэт Гораций (65 г. до Р.Х. - 8 г. по Р.Х.) обращается к Богу Света со страстным воззванием, в котором высказывает мечту об очищении и спасении, с нетерпением ожидаемых человечеством от Высшего Бога: «Звать каких богов должны мы, чтоб Рима гибель отвратить?..» В других местах в ярких красках Гораций говорит об утраченном человеком золотом веке. Оплакивает эту утрату в своих «Метаморфозах» и Овидий (43 г. до Р.Х. - 17 г. по Р.Х.). Он выражает надежду и верит в то, что Бог однажды сойдет на землю и изменит жизнь людей к лучшему.
Римский историк Тацит (50-117 г.г. по Р.Х.) говорил: «Многие были убеждены, что согласно прорицанию жрецов, Восток в эти времена станет беспокойным; благодаря этому волнению некая личность, которая должна была произойти из Иудеи, основала бы династию и взяла бы власть в свои руки».
Современный Тациту историк Светоний (ок.70 г. - после 122 г. по Р.Х.) писал, что «на всем Востоке уже воцарилась вера, что из Иудеи начнется эпоха того Царя, который воздвигнет всемирную империю».
Настолько сильным было у римлян это ожидание, что в эпоху императора Антонина, чаще именуемого Гелиогабалом (III в. по Р.Х.), вышел эдикт Цезарь, который под страхом смерти запрещал чтение пророчеств Гистаспа Перса, Сивиллы и пророков, так как они возвещали пришествие вечного Царя.
В жизнеописании Августа Светоний рассказывает (согласно свидетельству И. Марафа) о том, что «произошло некое чудо при стечении народа в Риме, по поводу которого было возвещено, что природа зачала некую великую личность, которая станет царем римлян, и Герусия (Совет старейшин) была настолько испугана, что запретила воспитывать всякое дитя мужского пола». Это постановление, так и неисполненное в Риме, было воплощено в жизнь царем Иродом, который умертвил всех младенцев мужского пола в Вифлееме, из страха быть свергнутым с престола ожидаемым Властителем.
КЕЛЬТЫ, СКАНДИНАВЫ, ЛАПЛАНДЦЫ: «ДЕВЕ, ГОТОВЯЩЕЙСЯ РОДИТЬ»
Кельты (по гречески «галаты») также ожидали прихода Богочеловека. Они верили, что богиня Исида, которая была девой и в эпоху синкретического смешения религий почиталась в их святилищах, родит бога, который будет общаться с людьми. Этот факт подтверждается надписью, открытой на фундаменте древнего языческого храма в Chalons sur Marne. На ней запечатлены три слова: «Virgini Pariturae - Druides» («Деве, готовящейся родить - Друиды»). Друидами именовались жрецы этих народов.
Если обратиться к фундаментальной мифологии народов Скандинавии - Эдда, исследователи ясно выделяют в этом эпосе одно пророчество, которое называют Откровением Севера. Речь идет о последней битве между людьми и богами, в которой Тор, перворожденный сын Одина и храбрейший из всех богов будет один на один биться с великим змеем Мигдаром, которого победит, но что примечательно, и сам будет убит в этой битве. И тогда Верховный Владыка прекратит смуту и воцарится новое святое состояние, которое продлится вечно.
Лапландцы, жившие на Крайнем Севере, также ждали Спасителя и звали его Пеурумом или Кимбадоксом.
В ПРЕДДВЕРИИ БОГОВОПЛОЩЕНИЯ
…И ныне, когда караван волхвов уже движется в пригородах Иерусалима, чтобы вопросить царствующего Ирода о том, «где родившийся Царь Иудейский?» (Мф.2,1-2), обозрим, как тогдашний народ израильский, во главе со священниками, представлял возможное явление Спасителя.
Известный римский историк еврей Иосиф Флавий (37-98 г.г. по Р.Х.), говоря о разрушении Иерусалима в 70 г., пишет: «То же, что особенно побуждало их к войне, был двусмысленный оракул, который содержался также и в Священном Писании, что в это время кто-то из них должен стать правителем вселенной». Основой этого двусмысленного, как характеризует его Иосиф оракула-предсказания, было пророчество Иакова, согласно которому Мессия (Машиах) придет тогда, когда в Израиле будет править неиудейский царь: «Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не придет Примиритель, и Ему покорность народов» (Быт. 49, 10).
Действительно, незадолго до пришествия Христова римляне, прервав царствование потомков Иуды, назначили царем Ирода, который был не иудеем, а идумеем (идумеи считались потомками Исава, продавшего свое первородство за чечевичную похлебку).
И объектом ненависти евреев, по этой причине, был тогда римский император, цезарь, от власти которого они мечтали и страстно желали избавиться. Это придавало их ожиданию Мессии еще более усиливающийся и без того теряющий духовный смысл уклон и акцент на восприятие Машиаха, как освободителя Израиля от иноземного порабощения, но не порабощения от греха и смерти. Потому в этом искаженном мировоззренческом понимании, иудеи были способны принять любого харизматичного обманщика, который пообещал бы эту свободу… И потому в этот период появилась целая череда лжехристов, начиная с Досифея, потом - маг Симон, позже - Февд, и после него Менандр (присвоивший себе имя «Спаситель мира»). Даже царь Ирод попытался представиться Мессией, став родоначальником ереси иродиан.
Когда в результате всех волнений и восстаний Иерусалим в 70-м году был разрушен, все равно борьба евреев (не поверивших словам Спасителя о том, что «камня на камне не останется») с Римом продолжалась, и последнее восстание возглавил в 132 году по Р.Х. лжемессия Симеон Бар Косиба (имя означает «сын лжи»), которого последователи называли Баркохева (сын звезды), полагая, что он исполнит пророчество: «Восходит звезда от Иакова и восстаёт жезл (человек) из Израиля» (Числ. 24,17). Как мессию, его почитали и некоторые раввины, пока в 135 г. поднятое им восстание не подавили римляне, а Баркохева был при этом убит.
Насколько оживленным было ожидание Избавителя, настолько глубоким уже было заблуждение, в которое впала израильская религия: евреи в лице элиты, пасущей народ, настолько отдалились от открытых им Богом истин, что с первых веков христианства, в сущности, заменили свои Священные Книги другими неточными их толкованиями - Талмудом и Таргумом, которыми пользуются до сих пор и которые отражают их отстранение от Завета, заключенного некогда с ними Богом, образовав новую религию - иудаизм, в основе которой - непризнание Христа Машиахом и Спасителем. И хотя даже в антихристианском Талмуде упоминается, что очень много язычников приходили в Иерусалим, чтобы увидеть Спасителя мира, они сами не узнали Его: «Все сроки для Мессии прошли. Прокляты все те, что считают это время временем Мессии!».
«Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примите» (Ин.5,43).
Что касается святых личностей Ветхого Завета, они продолжают рассматриваться как праотцы христиан, которые образуют новый Израиль и поддерживают неразрывным единство двух Заветов.
***
Бартоломе Эстебан Мурильо. "Поклонение пастухов". 1646-1650 годы. Эрмитаж
«Чаяние языков», Царь мира, Христос «рождается прежде падший воскресити образ». Поспешим же и мы встретить Его, вместе с караваном персидских волхвов-мудрецов, уже стронувшихся от дворца Ирода, и снова увидевших путеводную Звезду, и последуем с ними в Вифлеем, в восьми километрах от Иерусалима, по дороге среди камней и деревьев, мимо гробницы праматери Рахиль, и далее, далее, к маленькой пещере на окраине города, где в тишине и тепле кормит Дева крохотного Младенца, «Отроча Млада, Превечного Бога»…
И с великой радостью поклонимся и припадем к их ногам, и вместе с мудрецами, посланцами от всех народов земли, прошепчем: «Ты пришел, Ты пришел, наконец, мы так измучились, так исстрадались без Тебя, убогие, беззащитные, как мы ждали Тебя!..»
***
И в заключение еще раз обратимся к Блезу Паскалю (XVII в.), афористичные слова которого и сегодня призывают каждого из живущих ко встрече со Спасителем: «Есть только три разряда людей: одни обрели Бога и служат Ему; эти люди разумны и счастливы. Другие не нашли и не ищут Его; эти люди безумны и несчастны. Третьи не обрели, но ищут Его; эти люди разумны, но пока несчастны».
И еще: «Не только невозможно, но и бесполезно знать Бога без Иисуса Христа».
Использованы материалы:
Как люди ждали Спасителя на Земле
Мощи трех волхвов - Вальтасара, Гаспара и Мельхиора
Дары волхвов
Седмины Даниила - семьдесят седмин
Пророк Даниил
Кумская сивилла
НАРОДЫ АМЕРИКИ: «ВКУШАЕТСЯ БОГ»
Древние народы Америки ждали появление Спасителя с Востока. Во многих верованиях жителей этого континента встречается некое невинное существо, украшенное ожерельем, в полном вооружении - но поражаемое копьем. Согласно традиционному толкованию, бытующему по сей день, это символ человечества, которое страдает, но в конце концов выйдет победителем. Удивительно схожество с жертвенным агнцем евреев, прообразующим страдающего и Воскресающего Христа, в личности которого человеческая природа стала победительницей и приобщилась к природе Божественной!
Селивы, другие древние обитатели Америки верили, что великий Бог Пуру послал с неба своего сына, чтобы тот убил ужасного змея, который терзал народы, живущие по берегам Ориноко. Сын Перу победил змея, и великий Бог сказал демону: «Иди, о проклятый, в ад; никогда больше не пойдешь ты посреди дома моего». (Маврикий. История Индии, т.2).
КИТАЙЦЫ: "В ЗАПАДНЫХ ЗЕМЛЯХ ЯВИТСЯ СВЯТОЙ ЧЕЛОВЕК"
Китай вследствие самоизоляции, консервативности и определенной ненависти к чужакам долгое время оставался малоизвестным цивилизованному миру. Но на основании тех знаний, которыми мы располагаем о священных книгах китайцев, можно сделать вывод, что этот народ также ожидал Спасителя, который уничтожил бы преступления людей и примирил бы небо с землей, сам при этом пострадав.
И по всей Азии священные и мифологические предания с древних времен сохраняют веру в то, что придет Великий Посредник, последний Судия, будущий Спаситель, Царь и Бог, завоеватель и законодатель, который вернет золотой век человечества и спасет людей от зла.
В Китае ожидание Спасителя прослеживается с VI века до Р.Х., как ожидание пришествия Святого с Запада. Их так называемые «Ликейские книги» говорят о некоей эпохе, во время которой всё восстановится в своем первоначальном блеске. Это будет сделано неким героем, носящим имя Сун-Сей, что значит «Пастырь» и «Властитель», которому они дают имена «святейший», «учитель» и «властительная истина». Эти китайские книги говорят также о страданиях Сун-Сея, которыми он смоет преступления людей.
Знаменитый мудрец Китая Конфуций <Кун-цзы> (551-479 гг. до Р.Х.) провозвещает своим последователям: «Я, Цзи, слышал слова о том, что в западных землях явится святой человек, который, не прибегая к управлению, предотвратит смуты; ничего не говоря, вдохнет стихийную веру; ничего не меняя, совершит бесчисленные достойные деяния». Даже Вольтер в своем произведении «Записки о Всеобщей Истории» (1763 год) соглашается, что «с незапамятных времен бытовало у индийцев и китайцев предание о том, что придет некий мудрец с Запада». Со временем эти ожидания «Святого» народами разных концов Земли (восточных - с Запада; западных - с Востока) встретились и перекрестились в той области, где Он в конце концов и появился - в Палестине.
В своей книге «Лунь юй» Конфуций в священной тоске восклицает: «Не дано мне увидеть богочеловека», признаком которого было бы то, что прежде, чем он родился, он уже обладал бы высшим, точным и спасительным знанием и спас бы всё человечество, он был бы воистину Спасителем.
В книге его последователей, «Ли цзы» (440-370 годы до Р.Х.), также идет речь о «Святом на Западе», о каковом месте Alfred Forke в своей книге Geschichte der alten chinesischen Philisophie (Hamburg, 1927, с. 289) сообщает, что миссионеры в Китае относят его к Иисусу. Согласно некоторым известиям, император Китая Ming-ti накануне рождения Иисуса Христа отправил посланцев, чтобы они узнали святого, который, согласно древним преданиям, должен был появиться на Западе.
Вторым после Конфуция ученым древнего Китая был Мэн-цзы (Мэн-Кэ, 385 - 304 годы до Р.Х.), который также в своем трактате «Мэн цзы» (особенно в главах II, IV и VII) пишет об ожидании на его родине Спасителя. По его словам, от этого Святого ждут, что он явит божественные силы, как настоящий Бог, и в то же время будет человеком. То, что он уже с рождения обладает истиной, делает его Спасителем: «Обладание истиной есть путь неба; искать истину - путь людей; поэтому тот, кто владеет высшей Истиной, Божественен».
В книге китайской мудрости Dsung Yung приводятся следующие откровения: «Насколько, в самом деле, величествен путь Святого! Он непрерывно идет и питает всё сущее и возносится к небу. Как он заметен в своем величии!
Нравственных правил триста, частных правил три тысячи, но они ожидают истинного человека: тогда только (когда тот придет) они смогут быть исполнены(!). Мы ждем этого человека, Святого, который был бы некогда к нам послан. Поэтому говорится: если не придет человек с великой силой духа, который пойдет по высшему пути, не осуществится это. Те, которые вдали от него, смотрят на него мечтательно, те, которые рядом с ним, не чувствуют с ним утомления».
Эти тоскующие по Спасителю сердца Господь, когда пришел и воссиял среди нас, и призвал к покою, сказав: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко" (Мф. 11:28).
В книге «Лунь юй» в следующих словах сохранилась самая яркая древняя мечта китайцев о Святом: «То, что он приказывает, становится законом; то, что предписывает, происходит. Он дает им мир и они идут рядом с ним. То, что он делает, не напрасно (дословно - имеет последствия). Жизнь его светла, смерть его вызывает скорбь».
В гимне, который следует далее, ясно видно, чего ждал этот народ от Святого с такой надеждой и твердостью: «Только высший Святой, (который придет) на землю, может быть таким внимательным, чтобы услышать; таким прозорливым, предусмотрительным и мудрым, чтобы смочь стать близким миру; только он столь великодушен, смирен и спокоен, что может его вынести; только он так ободряет, так силен, постоянен и смел, что может им править. Только он так умерен, серьезен, благоразумен и справедлив, что может вызвать уважение к себе. Только у него есть достаточно порядка и последовательности, разумности и наблюдательности, что он может выносить решения. Он широк и общий для всех, как глубокий источник, который посылает воду в свой час. Его широта и внутреннее общение, которое он имеет со всеми, делает его небом; его качества, подобные глубокому источнику, делают его похожим на бездну. Когда он является, его почитает весь народ. Когда он говорит, ему верит весь народ. Когда он действует, радуется весь народ. Поэтому имя его и слава его распространяются от Среднего Царства на Север и Юг. Куда бы ни поплыли суда, ни поехали повозки, насколько в силах человек, все, что покрывает небо и поддерживает земля, где бы ни светило солнце или луна, где бы ни выпадала роса и созревали плоды, все, что дышит, почитает его и любит его. Поэтому говорится: Он Небесный».
Образ Ожидаемого, как его описывает китайская литература, раскрывается в статье журнала «Кивот» (Афины, 1952 год) Вас. Пенцасом под заголовком: «Древний Китай и ожидаемый Спаситель».
«В обрядовой части китайской литературы, Li-Ki, речь идет о времени, в которое всё должно вернуться к своему первоначальному блеску с пришествием некоего Героя, имя которого будет Сун-Сей (что значит "пастырь", "вождь"), о подвигах и страданиях которого говорит китайская литература. В этом тексте его называют: "Святейший, всеобщий учитель, властительная истина"».
БЕСКРОВНАЯ ЖЕРТВА
Все, кто занимался изучением обрядов дохристианских религий, видели и там прообраз истинного и главного служения Церкви Христовой - принесение бескровной жертвы, прообразующей Его Крестную Жертву, что приносится, как он сказал, «в Мое воспоминание» (Лк. 22, 19), объединяя настоящее с вечностью, верующих - с Тем, Кого они ждали века.
Ученый протопресвитер Александрийского Патриарха Константин Калинник в своей книге «Христианский храм и совершаемое в нем» рассматривает как «предзнаменование совершенной и живой жертвы (христианской Божественной Литургии) санкритскую «сому», которую мы встречаем в индийской Ригведе, «хому» (от того же корня) персидской Зендавесты, заклание священного буйвола у тодов Индостана, вкушение мяса верблюдицы у древних арабов, «теокуало» Хуициолпохтли у мексиканцев. Такими прообразами были… омовение в крови во время битвы быков в митраизме, лепешки и кикеон Элевсинских мистерий и вообще все приношения в жертву животных и людей в язычестве».
Благодаря просвещению Святого Духа, все народы чувствовали, что человек должен приносить Богу то лучшее, что у него есть, с выражением благодарности и мольбы к нему, и что отпущение грехов и спасение требуют принесения какой-либо жертвы… При этом надо помнить, что враг рода человеческого, благодаря господствующему духовному мраку, доводил таковое служение до неописуемых оргий, даже человеческих жертвоприношений.
Известный психолог и психоаналитик Карл Юнг (1875 - 1961 г.г.) приводит в своей книге «Обряд жертвоприношения» интереснейшие подробности, связанные с празднеством Теокуала («Пища Бога»): «… Итак, не вызывает удивления тот факт, что мы находим религиозные празднества, которые весьма близки к христианской практике, возникшей на почве классической цивилизации. Я имею в виду обряды ацтеков и, в особенности, празднество Теокуала («Пища Бога»), как написал брат Мернадин де Сахагон, который начал свой святой апостольский труд среди ацтеков в 1529 году, спустя восемь лет после завоевания Мексики.
Во время этого празднества они делали тесто из размолотых семян растения Argemone mexicana и лепили из него образ Бога Хуициолпохтли. На следующий день тело Хуициолпохтли «умирало». Его убивал жрец, известный как Куетцалкоатль, который использовал для этой цели копье с кремниевым наконечником, которое он вонзал тому в сердце. Он умирал перед Моктецумой и стражем Бога, который мог приносить ему жертвы, когда Хуициолпохтли появлялся перед тем и с ним общался. Он умирал перед четырьмя воспитателями юношества; перед ними всеми умирал Хуициолпохтли. И когда он умирал, они расчленяли его тело. Сердце его они отдавали Моктецуме. Что касается остальных его членов, они разделяли их и раздавали всем…Каждый год…они ели их…И когда они распределяли между собой его тело, которое слепили из теста, они разделяли его на очень маленькие, на очень тонкие, как зерна, кусочки. И о том, что они вкушали, говорили: «Вкушается Бог». И о тех, кто его вкушал, говорили «Сохраняют Бога».
Через такие религиозные обряды Бог приуготовлял народы к тому, чтобы они приняли Истинную Жертву Истинного Бога и, в сущности, - Его Божественную Литургию. Также ее прообразуют и распростертый агнец иудеев, хлеб и вино царя города Салима (впоследствии Иерусалима) жреца Истинного Бога Мелхиседека, который благословил патриарха Авраама, также как и двенадцать хлебов проскомидии…
Великий Блез Паскаль (1623-1662 г.г.) утверждал, что ожидание пришествия Иисуса всегда существовало на земле, и не было народа, который бы не ждал Спасителя.
Блез Паскаль
ЭЛЛИНСКИЙ МИР: «ЭТО БОГ И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ЧЕЛОВЕК»
Выдающийся историк и философ Плутарх (46-127 г.г. по Р.Х.), который был так предан Дельфийскому оракулу, что стал его верховным жрецом и блюстителем, открывает, что знаменитый оракул хранил в себе древнее, тайное пророчество, согласно которому ожидалось рождение сына бога Аполлона, который должен был вернуть на землю царство справедливости. Как пишет Плутарх, это ожидание является «весьма древним верованием, которое от богословов и законодателей перешло к поэтам и философам, у которого нет начала, и которое представляет собой предмет сильной и глубоко коренящейся веры; оно передается не только словами и слухами, но и совершенными и искупительными жертвами во многих частях варварского и эллинского мира».
Удивительным явлением, которое наблюдал весь языческий мир в эпоху, близкую пришествию Христа, было и то, что вдруг замолчали демоны, и различные оракулы перестали давать свои неясные двусмысленные прорицания, что побудило Плутарха создать философский трактат «Об избранных оракулах», в котором он попытался объяснить этот «тревожный» феномен.
Яснее и напряженнее, чем у кого-либо, ожидание Богочеловека было выражено у древних греков. Главнейшая особенность древней эллинской религии - близость и простота общения между богами и людьми. С Минойской эпохи (2700-1400 до Р.Х.) до первых христианских времен в Греции царила вера в возможность явления богов (богоявления) в разных обличиях, как правило, в человеческих, либо вымышленных, либо даже исторических личностей.
Так, о жителях «Великой Греции» на юге Италии рассказывается, что они «считали Пифагора (570-490 г.г. до Р.Х.) богом: одни - Пифийским Аполлоном, другие - Паном, третьи - Аполлоном гипербореев, четвертые - каким-нибудь другим из богов Олимпа… что он явился в ту эпоху в виде человека, чтобы дать смертной природе спасительную основу счастья и философии».
Аристотель (384-322 г.г. до Р.Х.) также пишет, что пифагорейской философией хранилось, как очень тайное верование, следующее разграничение: одно - бог, другое - человек, третье - такое, как Пифагор; и последнее они весьма одобряли… что он пришел и подружился с эллинами, чтобы пояснить начала и причины всего сущего.
В «Вакханках» Еврипида (480-407 г.г. до Р.Х.) бог Дионис говорит: «Изменив образ божественный на человеческий, я пришел …» И далее: «Изменив вид, я имею (его) человеческим, и образ свой я изменил в человеческую природу».
И об Александре Великом (356-323 г.г. до Р.Х.) Псевдо-Каллисфен повествует, что «он чуть не поклонился Дарию, посчитав, что тот - бог, который сошел с Олимпа». Так сильна была вера греков в возможность боговоплощения!..
(Интересно предание, записанное в «Иудейских древностях» Иосифа Флавия, Согласно ему, Александр Македонский побывал в Иерусалиме, когда шел с войском из Ливана в Египет. Это произошло в 332 г. до Рождества Христова. Армия Александра вышла к окраине Иерусалима в районе города Скопус. Навстречу им на гору поднялась группа священников во главе с первосвященником Иаддуем. И вот случилось неожиданное - полководец встал на колени перед первосвященником и получил от него благословение. На удивленные вопросы соратников Александр ответил, что видел сон, в котором старец, похожий на Иаддуя, предсказал ему победу в его войне с персами. Получив благословение, полководец направился в Иерусалим и, посетив храм, даже принес жертву Богу. Когда же ему была показана Книга Даниила, где сказано, что один из греков сокрушит власть персов, Александр был уверен, что пророчество говорит именно о нем. Благоволя к иудеям, царь разрешил им жить по отеческим законам и освободил на седьмой год от платежа податей).
Эсхил (525-456 г.г. до Р.Х.), изображая «Прометея прикованного» (к скале, за бунт против высшей власти, Зевса), повествует, что тот, находясь в этом мучительном состоянии, в какой-то момент выражает надежду, что он будет помилован Богом, который справедлив, так же как и «мягок умом», и предрекает далее, что его спаситель родится от девы Ио и Бога, то-есть будет сыном Девы, Богочеловеком, рожденным сверхъестественным образом. И этот Богочеловек уничтожит власть древних богов и истребит их.
Эсхил
Эсхил вкладывает в уста Гермеса мессианское провозвестие, что не следует Прометею ожидать конца его страданий прежде, чем появится некий Бог, который сменит его в этом мученичестве и добровольно сойдет в темный Аид и мрачный Тартар, и таким образом станет добровольной умилостивительной жертвой, чтобы искупить человека, скованного за преступления по Божественному повелению.
Платон (427-348 г.г. до Р.Х.), самый выдающийся ум древности, которого называют предшественником христианства, показывает в своем «Государстве» посланника Рождества Христова, Посредника, Спасителя, Бога и Сына Божия. «Мы, - пишет Платон, - снова возвращаемся к теме, ссылаясь (на то), что мы спасаем учение от всякой неясности очевидным объяснением, (согласно которому) с древности до сего дня (мы ожидаем) Спасителя Бога».
Платон
В беседе, также содержащейся в «Государстве», Платон, рисуя образ несправедливого человека, представляет себе человека справедливого, который удивительно прообразует Христа: «… ни в чем не будучи несправедлив, пусть имеет он громкую славу несправедливости, чтобы быть замученным во имя справедливости… и пусть идет он твердый посреди смерти, почитаясь несправедливым в жизни, будучи же справедливым… Будучи в таком положении, справедливый будет сечён плетьми, связан, ему выжгут глаза, в заключение же всех страданий он будет распят…»
Поразительно!.. В Духе, он «увидел», что даже «выжгут глаза» Справедливому (феномен гиперемии от остановившейся крови в повисшем состоянии, когда глаза кажутся как бы пылающими). Платон предрек и восшествие Спасителя на Крестное Древо, и прибивание, и висение на нем…
«Что же, - говорит святитель Климент Александрийский (ок. 150-215), - когда Платон во второй главе «Государства» пишет, что «будучи в таком положении, справедливый будет сечен плетьми…» и т.д., «разве он не пророчествует, почти как Писание?..»
В «Эпиномиде» Платона великий Сократ (ок.469-399 до Р.Х.) говорит, что люди не знают, как правильно молиться, что просить у богов, как правильно жертвовать: «итак, необходимо ждать, пока кто-нибудь не научит, как следует обращаться с богами и людьми». В диалоге между Сократом и Алкивиадом, в посвященном теме молитвы произведении Платона «Алкивиад младший», Алкивиад спрашивает, когда наступит это время, и кто будет этот человек, и Сократ отвечает, что Ожидаемый - это «тот, кто заботится и о тебе… Это Бог и в то же время человек…»
«Это значит, - говорит далее Алкивиад, и с ним соглашается Сократ, - что следует отложить «принесение жертвы» до тех пор, когда Ожидаемый научит нас, как нам следует правильно молиться и приносить жертвы».
И справедливо восклицает святитель Климент Александрийский: «Я думаю, невозможно было бы яснее провозвестить Спасителя нашего, чем это сделали эллины!».
ЧТО ОСТАЛОСЬ НА ДНЕ ЯЩИКА ПАНДОРЫ
Уже в мифологии древних греков с ясностью просматривается идея о пришествии Спасителя, хотя она и выходит за рамки мифа, т.к. выражает просьбу ищущей спасения и примирения с Богом человеческой души. Широко известный миф о Пандоре, несмотря на свое запутанное содержание, имеет места, касающиеся истории человечества и его избавления от зла. «Посредством женщины, - говорит миф, - в мир пришло зло (или грех), когда она из любопытства проявила непослушание. Женщина не смогла обмануть Прометея, однако Эпиметей поддался ее вероломству. Он позволил открыть ящик, и тут же из него ринулись на человеческий род все виды зла. Единственным, что осталось на дне, была надежда».
Итак, Пандора - женщина, полная пороков и несчастий, символизирует своей личностью коварный дух обманутой Евы, ставшей, таким образом, причиной всякого зла. Надежда же, которая осталась в ящике, - это ожидание Бога Спасителя, которому учит и Ветхий завет. Так, в ящике Пандоры содержится, в сущности, вся религиозная история человечества, истина праотеческого греха и ожидание Спасителя человеческого рода.
Также и Солон (639-559 г.г. до Р.Х.), афинский политик, законодатель и поэт, один из «семи мудрецов» Древней Греции среди прочих своих мудрых прозрений приводит и следующие пророческие слова: «В некий день ради разобщенного человечества безплотное Божество примет плоть. Божество принесет избавление от страданий. Этот воплотившийся Бог будет повешен неблагодарным народом и добровольно претерпит все страдания».
Солон
Мечта о спасении с помощью некоего Посланца от Бога была присуща не только мудрецам, но и широким народным массам. Мудрецы и писатели лишь отражали это общее чаяние в своих произведениях, многие из которых сохранились до наших дней. Эта мечта росла, укреплялась, и с древнейших времен получила отражение в различных философских системах и религиях.
РИМЛЯНЕ: «КАК БУДТО ОН СМОТРИТ НА НАС»
Об обращении к «идеалу некоего Высшего Человека» стоической и эпикурейской философии пишет уже современный Христу римский философ Сенека (4 г. до Р.Х. - 65 г. по Р.Х.). Он, говоря о философии Эпикура (341-270 г.г. до Р.Х.), пишет: «Мы должны, - говорит Эпикур, - найти некоего благородного человека, которого мы всегда имели бы перед глазами, чтобы мы жили так, как будто он смотрит на нас, и делали все так, как если бы он взирал на это».
У римлян, наследовавших эллинскую культуру и философию, также звучат идеи поиска и ожидания Спасителя. Великий оратор и философ Цицерон (I в. до Р.Х.) говорит, что наступит эпоха «когда будет править один Учитель и Владыка, Бог».
Поэт Вергилий (70-19 г.г. до Р.Х.), в четвертой эклоге «Буколик» (41 г. до Р.Х.), говорит, что приближается срок исполнения пророчеств.
Музы Сицилии, петь начинаем важнее предметы!
Заросли милы не всем, не всем тамариск низкорослый.
Лес воспоем, но и лес пусть консула будет достоин.
Круг последний настал по вещанью пророчицы Кумской,
Сызнова ныне времен зачинается строй величавый,
Дева грядет к нам опять, грядет Сатурново царство.
Снова с высоких небес посылается новое племя.
К новорождённому будь благосклонна, с которым на смену
Роду железному род золотой по земле расселится.
Эжен Делакруа. "Данте и Вергилий (Ладья Данте)". 1822 г. Лувр
В произведениях Вергилия заметную роль играет Кумская сивилла (др.-греч. Σιβυλλα; лат. Sibylla Cumana; Sibylla) - жрица, председательствовавшая в храме Аполлона в Кумах, греческой колонии, расположенной недалеко от современного Неаполя, Италия. Имя пришло через латынь от древнегреческого слова «сибилла», то есть пророчица. Легенды о сивиллах существовали во многих местах Древнего мира.
Географическая близость Кумской сивиллы к Риму и её важное место в легендах раннего Рима сделали её одной из самых известных пророчиц среди римлян.
Предание приписывает Кумской сивилле создание Сивиллиных книг, собрание которых в строгой тайне хранилось сначала на Капитолийском холме, а позднее - на Палатине.
Николай Спафарий в XVII веке писал о Кумской сивилле, что среди множества её пророчеств было и пророчество «о Спасителе нашем Христе и о страданиях Его».
Св. Константин Великий (272-337 г.г.) в своем слове «К собранию святых», т.е. к отцам Первого Вселенского Собора (325 г.) анализирует почти всю четвертую книгу «Буколик» Вергилия, также давая ей мессианское толкование. «… Почти все известные нам теперь Евангельские события проходят перед нашими глазами в этой поэме Вергилия: Божественное Рождество Спасителя, Его отношение с Девой, всемирность спасения, приход в эту жизнь райского мира, борьба между старым и новым, последняя битва, восстановление мира в первоначальном виде…»
Другой великий латинский поэт Гораций (65 г. до Р.Х. - 8 г. по Р.Х.) обращается к Богу Света со страстным воззванием, в котором высказывает мечту об очищении и спасении, с нетерпением ожидаемых человечеством от Высшего Бога: «Звать каких богов должны мы, чтоб Рима гибель отвратить?..» В других местах в ярких красках Гораций говорит об утраченном человеком золотом веке. Оплакивает эту утрату в своих «Метаморфозах» и Овидий (43 г. до Р.Х. - 17 г. по Р.Х.). Он выражает надежду и верит в то, что Бог однажды сойдет на землю и изменит жизнь людей к лучшему.
Римский историк Тацит (50-117 г.г. по Р.Х.) говорил: «Многие были убеждены, что согласно прорицанию жрецов, Восток в эти времена станет беспокойным; благодаря этому волнению некая личность, которая должна была произойти из Иудеи, основала бы династию и взяла бы власть в свои руки».
Современный Тациту историк Светоний (ок.70 г. - после 122 г. по Р.Х.) писал, что «на всем Востоке уже воцарилась вера, что из Иудеи начнется эпоха того Царя, который воздвигнет всемирную империю».
Настолько сильным было у римлян это ожидание, что в эпоху императора Антонина, чаще именуемого Гелиогабалом (III в. по Р.Х.), вышел эдикт Цезарь, который под страхом смерти запрещал чтение пророчеств Гистаспа Перса, Сивиллы и пророков, так как они возвещали пришествие вечного Царя.
В жизнеописании Августа Светоний рассказывает (согласно свидетельству И. Марафа) о том, что «произошло некое чудо при стечении народа в Риме, по поводу которого было возвещено, что природа зачала некую великую личность, которая станет царем римлян, и Герусия (Совет старейшин) была настолько испугана, что запретила воспитывать всякое дитя мужского пола». Это постановление, так и неисполненное в Риме, было воплощено в жизнь царем Иродом, который умертвил всех младенцев мужского пола в Вифлееме, из страха быть свергнутым с престола ожидаемым Властителем.
КЕЛЬТЫ, СКАНДИНАВЫ, ЛАПЛАНДЦЫ: «ДЕВЕ, ГОТОВЯЩЕЙСЯ РОДИТЬ»
Кельты (по гречески «галаты») также ожидали прихода Богочеловека. Они верили, что богиня Исида, которая была девой и в эпоху синкретического смешения религий почиталась в их святилищах, родит бога, который будет общаться с людьми. Этот факт подтверждается надписью, открытой на фундаменте древнего языческого храма в Chalons sur Marne. На ней запечатлены три слова: «Virgini Pariturae - Druides» («Деве, готовящейся родить - Друиды»). Друидами именовались жрецы этих народов.
Если обратиться к фундаментальной мифологии народов Скандинавии - Эдда, исследователи ясно выделяют в этом эпосе одно пророчество, которое называют Откровением Севера. Речь идет о последней битве между людьми и богами, в которой Тор, перворожденный сын Одина и храбрейший из всех богов будет один на один биться с великим змеем Мигдаром, которого победит, но что примечательно, и сам будет убит в этой битве. И тогда Верховный Владыка прекратит смуту и воцарится новое святое состояние, которое продлится вечно.
Лапландцы, жившие на Крайнем Севере, также ждали Спасителя и звали его Пеурумом или Кимбадоксом.
В ПРЕДДВЕРИИ БОГОВОПЛОЩЕНИЯ
…И ныне, когда караван волхвов уже движется в пригородах Иерусалима, чтобы вопросить царствующего Ирода о том, «где родившийся Царь Иудейский?» (Мф.2,1-2), обозрим, как тогдашний народ израильский, во главе со священниками, представлял возможное явление Спасителя.
Известный римский историк еврей Иосиф Флавий (37-98 г.г. по Р.Х.), говоря о разрушении Иерусалима в 70 г., пишет: «То же, что особенно побуждало их к войне, был двусмысленный оракул, который содержался также и в Священном Писании, что в это время кто-то из них должен стать правителем вселенной». Основой этого двусмысленного, как характеризует его Иосиф оракула-предсказания, было пророчество Иакова, согласно которому Мессия (Машиах) придет тогда, когда в Израиле будет править неиудейский царь: «Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не придет Примиритель, и Ему покорность народов» (Быт. 49, 10).
Действительно, незадолго до пришествия Христова римляне, прервав царствование потомков Иуды, назначили царем Ирода, который был не иудеем, а идумеем (идумеи считались потомками Исава, продавшего свое первородство за чечевичную похлебку).
И объектом ненависти евреев, по этой причине, был тогда римский император, цезарь, от власти которого они мечтали и страстно желали избавиться. Это придавало их ожиданию Мессии еще более усиливающийся и без того теряющий духовный смысл уклон и акцент на восприятие Машиаха, как освободителя Израиля от иноземного порабощения, но не порабощения от греха и смерти. Потому в этом искаженном мировоззренческом понимании, иудеи были способны принять любого харизматичного обманщика, который пообещал бы эту свободу… И потому в этот период появилась целая череда лжехристов, начиная с Досифея, потом - маг Симон, позже - Февд, и после него Менандр (присвоивший себе имя «Спаситель мира»). Даже царь Ирод попытался представиться Мессией, став родоначальником ереси иродиан.
Когда в результате всех волнений и восстаний Иерусалим в 70-м году был разрушен, все равно борьба евреев (не поверивших словам Спасителя о том, что «камня на камне не останется») с Римом продолжалась, и последнее восстание возглавил в 132 году по Р.Х. лжемессия Симеон Бар Косиба (имя означает «сын лжи»), которого последователи называли Баркохева (сын звезды), полагая, что он исполнит пророчество: «Восходит звезда от Иакова и восстаёт жезл (человек) из Израиля» (Числ. 24,17). Как мессию, его почитали и некоторые раввины, пока в 135 г. поднятое им восстание не подавили римляне, а Баркохева был при этом убит.
Насколько оживленным было ожидание Избавителя, настолько глубоким уже было заблуждение, в которое впала израильская религия: евреи в лице элиты, пасущей народ, настолько отдалились от открытых им Богом истин, что с первых веков христианства, в сущности, заменили свои Священные Книги другими неточными их толкованиями - Талмудом и Таргумом, которыми пользуются до сих пор и которые отражают их отстранение от Завета, заключенного некогда с ними Богом, образовав новую религию - иудаизм, в основе которой - непризнание Христа Машиахом и Спасителем. И хотя даже в антихристианском Талмуде упоминается, что очень много язычников приходили в Иерусалим, чтобы увидеть Спасителя мира, они сами не узнали Его: «Все сроки для Мессии прошли. Прокляты все те, что считают это время временем Мессии!».
«Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примите» (Ин.5,43).
Что касается святых личностей Ветхого Завета, они продолжают рассматриваться как праотцы христиан, которые образуют новый Израиль и поддерживают неразрывным единство двух Заветов.
***
Бартоломе Эстебан Мурильо. "Поклонение пастухов". 1646-1650 годы. Эрмитаж
«Чаяние языков», Царь мира, Христос «рождается прежде падший воскресити образ». Поспешим же и мы встретить Его, вместе с караваном персидских волхвов-мудрецов, уже стронувшихся от дворца Ирода, и снова увидевших путеводную Звезду, и последуем с ними в Вифлеем, в восьми километрах от Иерусалима, по дороге среди камней и деревьев, мимо гробницы праматери Рахиль, и далее, далее, к маленькой пещере на окраине города, где в тишине и тепле кормит Дева крохотного Младенца, «Отроча Млада, Превечного Бога»…
И с великой радостью поклонимся и припадем к их ногам, и вместе с мудрецами, посланцами от всех народов земли, прошепчем: «Ты пришел, Ты пришел, наконец, мы так измучились, так исстрадались без Тебя, убогие, беззащитные, как мы ждали Тебя!..»
***
И в заключение еще раз обратимся к Блезу Паскалю (XVII в.), афористичные слова которого и сегодня призывают каждого из живущих ко встрече со Спасителем: «Есть только три разряда людей: одни обрели Бога и служат Ему; эти люди разумны и счастливы. Другие не нашли и не ищут Его; эти люди безумны и несчастны. Третьи не обрели, но ищут Его; эти люди разумны, но пока несчастны».
И еще: «Не только невозможно, но и бесполезно знать Бога без Иисуса Христа».
Использованы материалы:
Как люди ждали Спасителя на Земле
Мощи трех волхвов - Вальтасара, Гаспара и Мельхиора
Дары волхвов
Седмины Даниила - семьдесят седмин
Пророк Даниил
Кумская сивилла