Памяти Владимира Казачёнка
6 сентября исполнилось бы 67 лет легенде ленинградского и петербургского футбола Владимиру Александровичу Казачёнку. Скоро на прилавках книжных магазинов появится сборник его памяти «Я играл в футбол с пеленок. Книга о Владимире Казачёнке», выпущенный Издательским центром «Гуманитарная Академия» при попечительстве Ростеслава Леонтьева и Александра Кержакова. Составители сборника - журналисты Сергей Князев и Алексей Павлюченко - включили туда жизнеописание Казачёнка, составленное на основе интервью разных лет, воспоминаний друзей и коллег, статистических материалов. Книгу можно заказать на сайте «ЛитРес».
«Спорт уик-энд» публикует главу из книги. 1980 год стал едва ли не самым ярким в футбольный биографии Казачёнка. Именно тогда «Зенит» впервые в своей истории завоевал бронзовые медали чемпионата СССР. Мог наш герой вытянуть счастливый билет участника московской Олимпиады…
«Девушка, что вы ходите, мешаете спать? Это же Ростислав Абрамович Плятт!»
«В семидесятые-восьмидесятые «Зенит» существовал благодаря всего нескольким людям. Это в первую очередь генеральный директор ЛОМО Михаил Панфилович Панфилов и его заместитель Евгений Альфонсович Вершинский. А третьим в этом ряду я бы поставил легендарного администратора Матвея Соломоновича Юдковича. Это был человек уникального обаяния, влюбленный в футбол и готовый на всё для футболистов.
М.С. Юдкович
Дефицит в СССР был всеобщий. А если чего-то нет, но футболисту нужно, это ведь скажется на игре! Мотя умел преодолевать все эти барьеры. Он был коммуникабельным, обожал общение, хотя и был вечно занят. Шарму ему добавляло необычайное внешнее сходство со знаменитым артистом Ростиславом Пляттом. В связи с этим постоянно возникали разные истории. В те годы мы в Москву ездили на матчи «Красной стрелой». И однажды идем всей командой по перрону и видим стоящего в окружении друзей Плятта. Все мы дружно загалдели: «Мотя, подойди». Подвели Матвея к Плятту. Народный артист и сам поразился необычайному внешнему сходству, хотя, как мне показалось, появление двойника его не обрадовало. Матвей этим сходством иногда пользовался. Ему вообще был присущ артистизм. Я думаю, он был артистом не хуже Плятта, только нашел себя в иной сфере.
Вспоминается еще один случай - в самолете. Мотя расположился в кресле сзади меня и уснул. Стюардесса ходит всё время около нас и поглядывает на него. Я говорю:
- Девушка, что вы ходите, мешаете спать? Это же Ростислав Абрамович Плятт!
Девушка на шутку с отчеством ни малейшего внимания не обратила, радостно отвечает:
- Да вот и я вижу - сам Плятт, не знаю только, что бы ему приятного сделать.
«Обучаю» девушку, зная Мотины слабости:
- Принесите ему чашечку кофе, пирожков горячих.
Через пару минут все это ставят перед проснувшимся и недоумевающим Мотей. Причем, судя по приятному запаху, это не тот кофе, что пассажирам подают. Тот доволен, но подвох чувствует и посматривает на меня.
Я ему шепотом говорю:
- Ты, главное, рот не раскрывай.
Ну, этого Мотя не мог. Понял он всё быстро и принялся заигрывать со стюардессой:
- Вот, привязался к этим шалопаям-футболистам, решил с ними в Ленинград прилететь. Тем более что у меня там два творческих вечера…
Стюардесса сообразила, нам тоже принесли хорошего кофе. Хуже стало, когда пилоты попросили у народного артиста автограф. Пришлось мне подделывать, взял грех на душу. Сам «Плятт» был в шоке, когда у трапа его встречала черная «Волга» - летчики вызвали для народного артиста. Отступать было некуда».
Олег БЛОХИН: 104 мяча - хороший результат для нападающего. Забивать голы в советском футболе было очень тяжело!
- Для чемпионата СССР Казачёнок - это был хороший нападающий. Для «Зенита» - тем более, лидер. Вроде бы мы сыграли много матчей друг против друга, но на поле нечасто пересекались. И я, и Казачёнок искали счастья у чужих ворот. Он забивал киевскому «Динамо». За давностью лет не вспомню - в каких матчах. Мне, кстати, тоже удавались игры против «Зенита». Однажды даже четыре мяча забил в 1974 году.
Так складывалось, что много матчей в Ленинграде мы проводили в закрытом помещении, даже зимой на турнир приезжали, на призы газеты «Неделя». Несколько дней жили в Питере, ходили в театр - в БДТ.
Против «Зенита» мы часто играли на сборах - в Сочи, в Леселидзе месили грязь. Интересное время было… Правда, не было тесного общения между футболистами. Мы жили в разных пансионатах, и потом - такие шли тренировки, что до номера бы дойти.
Казачёнок забил больше ста мячей и вошел в символический Клуб имени Григория Федотова. Далеко не каждому форварду той поры покорялась эта высота. Поверьте мне, 104 мяча - очень хороший результат для нападающего. Забивать голы в советском чемпионате было очень тяжело.
Я несколько раз собирал в Киеве звезд мирового футбола. Хлопотное дело. Нужно встречать, размещать людей, решать другие организационные вопросы. На свое 50-летние в числе других ветеранов советского футбола - с кем и против кого доводилось играть - приглашал и Владимира Казачёнка. После игры, конечно, посидели все вместе на банкете.
«Да не волнуйся, Андреич! Сыграю я левого защитника. У меня же диагональ на 80 метров!»
«Когда мы завоевали бронзовые медали чемпионата СССР, команда у нас уже была сложившаяся, крепкая. Может, это и не скромно с моей стороны прозвучит, но основная заслуга в том, что в 1980-м мы выиграли медали, принадлежит опытным игрокам - Ткаченко, Голубеву, Бондаренко, Давыдову…
Себя хвалить нехорошо, но и я сыграл тогда неплохо. Мы были костяком команды, на который можно было наращивать мускулатуру. Юрий Андреевич Морозов это понимал, потому и мог смело вводить молодежь - Желудкова, Герасимова, Степанова, Долгополова, Брошина».
Владимир ДОЛГОПОЛОВ (1961-2016), обладатель бронзовых медалей чемпионата СССР -1980, чемпион СССР -1984 в составе «Зенита»
- Когда я пришел в «Зенит», Казачёнок уже был матерым игроком. Владимир Александрович подошел ко мне и спросил, что я буду делать. Я ответил: «Буду отбирать мяч». «А дальше-то что?» - продолжал «допрос» именитый форвард. Я сказал, что не знаю…
Володя посмотрел на меня, и улыбнулся:
- Ты мне мяч отдавай, и всё хорошо будет!
Все молодые игроки в команде чувствовали себя хорошо, поскольку он всегда был готов подсказать, поддержать. Казачёнок умел быстро ориентироваться в непростой ситуации: и в жизни, и на поле. А еще у Владимира Александровича - потрясающее чувство юмора.
«Несколько матчей я тогда отыграл в обороне. Я сам предложил Андреичу поставить меня левым защитником. У нас ведь был тренерский совет команды, в который входили Голубев, вратарь Саша Ткаченко и я. Всё было неформально. Мы чаще через Вадима Григорьевича Храповицкого, который был тогда вторым тренером «Зенита», свои идеи передавали: «Григорьич, передай Андреичу, а может так стоит сделать?».
Юрий Андреевич прислушивался.
Перед одним матчем вижу, что он думает, кого поставить на левый фланг. И говорю: «Да не волнуйся, Андреич! Сыграю я левого защитника. У меня же диагональ на 80 метров!» И сыграл. Защитник - это лучшее амплуа в футболе. Вперёд подключаться мне было не надо, так что на поле отдыхал. А если серьезно, то непросто пришлось. В самом первом матче проиграли «Кайрату» в Алма-Ате. Судья пенальти назначил на Штромбергере. Да, зацепил я его, но еще до штрафной, а у него кисть руки оказалась за линией. Судья мне: «Не спорь, пенальти!» - Я: «Да вы посмотрите, где он упал - вот же след по мокрой траве, как он вкатился в штрафную». Короче, Гладилин забил пенальти и «Кайрат» выиграл - 2:0.
Второй матч, когда я защитником играл, с киевлянами в Ужгороде, потому что в Киеве стадион реконструировали к Олимпиаде. Мы вели 2:0, но еле удержали ничью - 2:2. Как во втором тайме киевляне нас «возили»! У меня голова шла кругом, еле до раздевалки дошёл».
Леонид БУРЯК, полузащитник киевского «Динамо» и сборной СССР 1970-1980 годов
- Я очень хорошо помню Володю. Это был отличный футболист, со своим почерком и харизмой. Мобильный, быстрый, постоянно нацеленный на ворота. При той конкуренции, что присутствовала в советском чемпионате, он не попадал в сборную страны. Однако для любой команды была проблема сдержать Казачёнка. «Зенит» долго не был среди лидеров, но во времена Юрия Морозова, а позже Павла Садырина в Ленинграде было очень трудно играть. Валерий Васильевич Лобановский на установках всегда нас призывал: «Особое внимание - Казачёнку!». Он забивал киевскому «Динамо» - и в составе московских одноклубников, и защищая цвета «Зенита». Для чемпионата СССР Владимир был звездой. Уверен, если бы Казачёнок сегодня играл в российском чемпионате, то был бы лучшим форвардом.
Владимир Бессонов, защитник/полузащитник киевского «Динамо» и сборной СССР 1970-1980 годов
- Сильный, крепкий, по-футбольному острый, с обводкой, хорошо играл головой - можно много эпитетов привести. С ног Володю было практически не сбить, он был очень крепкий мужичок. Честно признаюсь, против него было очень сложно играть. В те годы он был одним из лидеров не только «Зенита», но и ведущим нападающим страны. До конца боролся на поле, всегда старался побеждать. Прекрасный человек, добрый, невспыльчивый. Когда киевскому «Динамо» предстояло играть с «Зенитом», все надеялись на то, что Казачёнок не сможет выйти на поле (смеется). Не хотелось против него играть. Своей комплекцией он мне напоминал Эдуарда Стрельцова. Я не хочу их сравнивать, они оба великие, каждый с какой-то своей стороны. В первую очередь оба были хорошо атлетически сложены, с чувством гола и поставленным ударом.
«Рафик, наверное, решил, что ладно, в раздевалке - это потом, а я-то его здесь убью»
«Потом я вернулся в нападение и снова защитника сыграл уже в конце сезона. Это был матч в Баку, в предпоследнем туре. Мы у главного конкурента, тбилисское «Динамо», в Ленинграде выиграли 3:2, вышли на третье место и опережали их всего на одно очко. Была нужна только победа. У «Нефтчи» на моем фланге сначала играл Джавадов. Он бегал 30 метров за три секунды - попробуй, догони! Ну, я решил с ним не соревноваться в беге, а сыграл за счёт выбора позиции. Он куда ни побежит - в меня упирается. Не пошла у него игра. На второй тайм у бакинцев вышел Али-заде, мой старый приятель еще по юношеским временам. Получил Рафик мяч, а я в него и как дал, так он с мячом вместе вылетел за бровку.
Али-заде мне:
- Ты что делаешь, дурак что ли?
Я в ответ:
- Уйди отсюда, а то вообще убью!
Он стал уходить на другой фланг, а тренер Ахмед Алескеров кричит ему со скамейки:
- Рафик, Рафик! Ты куда ушёл, я тебе говорил на этом фланге играть!
Али-заде будто не слышит.
Алескеров опять:
- Рафик, сюда иди! Я тебя в раздевалке убью!
Рафик, наверное, решил, что ладно, в раздевалке - это потом, а я-то его здесь убью…
«Зенит» выиграл в Баку - 2:0, а в последнем туре у «Кайрата» - 1:0 и стал бронзовым призером.
«Бронзовый матч» прошел там же, где в 1984-м будет «золотой» - в Спортивно-концертном комплексе на проспекте Юрия Гагарина. Мне лично очень нравилось там играть: тепло, трибуны рядом, всегда народу битком. Забавный был случай, когда первый раз играли в день открытия СКК товарищеский матч с ЦСКА. Выходим из коридора на поле, я рядом с Голубевым, и видим - дым от сигарет клубится над газоном прямо как туман. Тогда, по-моему, разрешали зрителям курить в холле, а вентиляция не вытягивала. Мы обалдели, и в шутку говорю Гоше, это прозвище Голубева: «Зря ты сейчас в коридоре курил, вон сколько дыму! Но тебе понравится, сыграешь лучше всех сегодня». Голубев же курил по пачке в день чуть ли не с трёх лет, о чем все знали.
«Зенит» был первой командой, где появилась видеокамера, на которую снимали тренировки и матчи. Мы же были командой ЛОМО, которое оптику выпускало. Директору ЛОМО Панфилову японцы подарили первую камеру Sony, она небольшая такая была. Привезли её на базу «Зенита». Но к камере нужен видеомагнитофон - начали собирать видеомагнитофон. Первый видеомагнитофон а-ля ЛОМО помещался в огромный деревянный ящик. Сашка Смурыгин как помощник администратора за него отвечал…
Что эта камера снимала - отдельная история… Однажды идёт разбор матча под руководством Юрия Андреевича. Не видно ничего, какие-то фигурки маленькие бегают. А Морозов комментирует: «Давыдов, смотри, не так занял позицию. Давыдов, смотри, не то делаешь». Потом начался второй тайм. Он опять: «Давыдов, ну, посмотри, я же тебе показал, что…», а Толя отвечает:
- Юрий Андреевич, это, по-моему, уже не я, меня же заменили в перерыве, это же Тимоха!
Морозов:
- Вот поэтому тебя и заменили, что плохо играл!
Работа была проделана гигантская. Она должна была принести результат. Она его и принесла. Значимость этого успеха, первых медалей «Зенита», я даже не сразу ощутил».
«Пошли тогда разговоры, что, дескать, Бесков ошибся с составом, а с Казачёнком сборная бы победила»
Тот год, 1980-й, сложился для меня на редкость успешно, ну и, как у меня обычно получалось, не всё было гладко.
Ведь тот год был олимпийским. Игры проходили в нашей стране. Я много забивал за «Зенит», годом ранее стал лучшим бомбардиром Спартакиады народов СССР, где сборная Ленинграда неплохо выступила, мы заняли пятое место. Я фигурировал у всех специалистов, прикидывавших состав олимпийской команды, и до сих пор точно не знаю, почему Константин Иванович Бесков, главный тренер той сборной, меня отцепил. К Константину Ивановичу я тогда относился с большим уважением, и это чувство сохранил.
Это был интеллигентнейший человек. Педантичен во всем: в быту, в организации тренировочного процесса, в устройстве командной жизни. Бесков всё пытался разложить по полочкам, мелочей для него не существовало. Я не встречал больше тренера, который сам бы расписывал, кто с кем должен жить в гостиничном номере или на базе. На тренировках часами, методично, не зная усталости добивался своего. Главное для него - чистота исполнения каждого технического приема. Игровая дисциплина была на первом месте. У меня всегда были с ним тёплые, доверительные отношения. Да, он не взял меня на Олимпиаду, но, как уже сказал, не обижаюсь. А вообще, допускаю, что это было не его решение. Сложные были времена.
Хорен ОГАНЕСЯН, нападающий ереванского «Арарата» (1975-1985), участник Олимпиады-80 в составе сборной СССР
- Как можно забыть игру Володи Казачёнка?! Это был физически крепкий форвард, с мощным ударом, хорошо играл левой ногой, он был грозой для защитников и вратарей любого соперника. Володя умел выбирать позицию, имел прекрасную интуицию, это был серьезный нападающий. Мне не раз приходилось играть против него в матчах чемпионата СССР. Тренеры «Арарата» всегда обращали внимание защитников на то, что максимально ограничить арсенал действий Казачёнка не всегда это удавалось.
Я несколько раз выступал вместе с ним в составе олимпийской сборной СССР, которая в январе 1980 года проводила в Москве товарищеские матчи, готовясь к Олимпиаде. Эти встречи проходили в легкоатлетическом спорткомплексе ЦСКА: олимпийская сборная играла против второй сборной СССР, а также против основного состава и «дубля» московского «Спартака». Тогда, на сборах, мы близко познакомились. Володя не злоупотреблял индивидуальной игрой, для него главное был командный успех, а это очень важно в футболе. Это очень ценят и игроки, и зрители.
«Сборная на Олимпиаде завоевала бронзовые медали. Может, проводились бы Игры в другой стране, этот результат у нас восприняли бы спокойно. Но бронза в Москве всех расстроила. Пошли тогда в кругах журналистов и болельщиков разговоры, что, дескать, Бесков ошибся с составом, а с Казачёнком сборная бы победила…
Первая в истории «Зенита» медаль помогла мне всё это пережить».
«Спорт уик-энд» публикует главу из книги. 1980 год стал едва ли не самым ярким в футбольный биографии Казачёнка. Именно тогда «Зенит» впервые в своей истории завоевал бронзовые медали чемпионата СССР. Мог наш герой вытянуть счастливый билет участника московской Олимпиады…
«Девушка, что вы ходите, мешаете спать? Это же Ростислав Абрамович Плятт!»
«В семидесятые-восьмидесятые «Зенит» существовал благодаря всего нескольким людям. Это в первую очередь генеральный директор ЛОМО Михаил Панфилович Панфилов и его заместитель Евгений Альфонсович Вершинский. А третьим в этом ряду я бы поставил легендарного администратора Матвея Соломоновича Юдковича. Это был человек уникального обаяния, влюбленный в футбол и готовый на всё для футболистов.
М.С. Юдкович
Дефицит в СССР был всеобщий. А если чего-то нет, но футболисту нужно, это ведь скажется на игре! Мотя умел преодолевать все эти барьеры. Он был коммуникабельным, обожал общение, хотя и был вечно занят. Шарму ему добавляло необычайное внешнее сходство со знаменитым артистом Ростиславом Пляттом. В связи с этим постоянно возникали разные истории. В те годы мы в Москву ездили на матчи «Красной стрелой». И однажды идем всей командой по перрону и видим стоящего в окружении друзей Плятта. Все мы дружно загалдели: «Мотя, подойди». Подвели Матвея к Плятту. Народный артист и сам поразился необычайному внешнему сходству, хотя, как мне показалось, появление двойника его не обрадовало. Матвей этим сходством иногда пользовался. Ему вообще был присущ артистизм. Я думаю, он был артистом не хуже Плятта, только нашел себя в иной сфере.
Вспоминается еще один случай - в самолете. Мотя расположился в кресле сзади меня и уснул. Стюардесса ходит всё время около нас и поглядывает на него. Я говорю:
- Девушка, что вы ходите, мешаете спать? Это же Ростислав Абрамович Плятт!
Девушка на шутку с отчеством ни малейшего внимания не обратила, радостно отвечает:
- Да вот и я вижу - сам Плятт, не знаю только, что бы ему приятного сделать.
«Обучаю» девушку, зная Мотины слабости:
- Принесите ему чашечку кофе, пирожков горячих.
Через пару минут все это ставят перед проснувшимся и недоумевающим Мотей. Причем, судя по приятному запаху, это не тот кофе, что пассажирам подают. Тот доволен, но подвох чувствует и посматривает на меня.
Я ему шепотом говорю:
- Ты, главное, рот не раскрывай.
Ну, этого Мотя не мог. Понял он всё быстро и принялся заигрывать со стюардессой:
- Вот, привязался к этим шалопаям-футболистам, решил с ними в Ленинград прилететь. Тем более что у меня там два творческих вечера…
Стюардесса сообразила, нам тоже принесли хорошего кофе. Хуже стало, когда пилоты попросили у народного артиста автограф. Пришлось мне подделывать, взял грех на душу. Сам «Плятт» был в шоке, когда у трапа его встречала черная «Волга» - летчики вызвали для народного артиста. Отступать было некуда».
Олег БЛОХИН: 104 мяча - хороший результат для нападающего. Забивать голы в советском футболе было очень тяжело!
- Для чемпионата СССР Казачёнок - это был хороший нападающий. Для «Зенита» - тем более, лидер. Вроде бы мы сыграли много матчей друг против друга, но на поле нечасто пересекались. И я, и Казачёнок искали счастья у чужих ворот. Он забивал киевскому «Динамо». За давностью лет не вспомню - в каких матчах. Мне, кстати, тоже удавались игры против «Зенита». Однажды даже четыре мяча забил в 1974 году.
Так складывалось, что много матчей в Ленинграде мы проводили в закрытом помещении, даже зимой на турнир приезжали, на призы газеты «Неделя». Несколько дней жили в Питере, ходили в театр - в БДТ.
Против «Зенита» мы часто играли на сборах - в Сочи, в Леселидзе месили грязь. Интересное время было… Правда, не было тесного общения между футболистами. Мы жили в разных пансионатах, и потом - такие шли тренировки, что до номера бы дойти.
Казачёнок забил больше ста мячей и вошел в символический Клуб имени Григория Федотова. Далеко не каждому форварду той поры покорялась эта высота. Поверьте мне, 104 мяча - очень хороший результат для нападающего. Забивать голы в советском чемпионате было очень тяжело.
Я несколько раз собирал в Киеве звезд мирового футбола. Хлопотное дело. Нужно встречать, размещать людей, решать другие организационные вопросы. На свое 50-летние в числе других ветеранов советского футбола - с кем и против кого доводилось играть - приглашал и Владимира Казачёнка. После игры, конечно, посидели все вместе на банкете.
«Да не волнуйся, Андреич! Сыграю я левого защитника. У меня же диагональ на 80 метров!»
«Когда мы завоевали бронзовые медали чемпионата СССР, команда у нас уже была сложившаяся, крепкая. Может, это и не скромно с моей стороны прозвучит, но основная заслуга в том, что в 1980-м мы выиграли медали, принадлежит опытным игрокам - Ткаченко, Голубеву, Бондаренко, Давыдову…
Себя хвалить нехорошо, но и я сыграл тогда неплохо. Мы были костяком команды, на который можно было наращивать мускулатуру. Юрий Андреевич Морозов это понимал, потому и мог смело вводить молодежь - Желудкова, Герасимова, Степанова, Долгополова, Брошина».
Владимир ДОЛГОПОЛОВ (1961-2016), обладатель бронзовых медалей чемпионата СССР -1980, чемпион СССР -1984 в составе «Зенита»
- Когда я пришел в «Зенит», Казачёнок уже был матерым игроком. Владимир Александрович подошел ко мне и спросил, что я буду делать. Я ответил: «Буду отбирать мяч». «А дальше-то что?» - продолжал «допрос» именитый форвард. Я сказал, что не знаю…
Володя посмотрел на меня, и улыбнулся:
- Ты мне мяч отдавай, и всё хорошо будет!
Все молодые игроки в команде чувствовали себя хорошо, поскольку он всегда был готов подсказать, поддержать. Казачёнок умел быстро ориентироваться в непростой ситуации: и в жизни, и на поле. А еще у Владимира Александровича - потрясающее чувство юмора.
«Несколько матчей я тогда отыграл в обороне. Я сам предложил Андреичу поставить меня левым защитником. У нас ведь был тренерский совет команды, в который входили Голубев, вратарь Саша Ткаченко и я. Всё было неформально. Мы чаще через Вадима Григорьевича Храповицкого, который был тогда вторым тренером «Зенита», свои идеи передавали: «Григорьич, передай Андреичу, а может так стоит сделать?».
Юрий Андреевич прислушивался.
Перед одним матчем вижу, что он думает, кого поставить на левый фланг. И говорю: «Да не волнуйся, Андреич! Сыграю я левого защитника. У меня же диагональ на 80 метров!» И сыграл. Защитник - это лучшее амплуа в футболе. Вперёд подключаться мне было не надо, так что на поле отдыхал. А если серьезно, то непросто пришлось. В самом первом матче проиграли «Кайрату» в Алма-Ате. Судья пенальти назначил на Штромбергере. Да, зацепил я его, но еще до штрафной, а у него кисть руки оказалась за линией. Судья мне: «Не спорь, пенальти!» - Я: «Да вы посмотрите, где он упал - вот же след по мокрой траве, как он вкатился в штрафную». Короче, Гладилин забил пенальти и «Кайрат» выиграл - 2:0.
Второй матч, когда я защитником играл, с киевлянами в Ужгороде, потому что в Киеве стадион реконструировали к Олимпиаде. Мы вели 2:0, но еле удержали ничью - 2:2. Как во втором тайме киевляне нас «возили»! У меня голова шла кругом, еле до раздевалки дошёл».
Леонид БУРЯК, полузащитник киевского «Динамо» и сборной СССР 1970-1980 годов
- Я очень хорошо помню Володю. Это был отличный футболист, со своим почерком и харизмой. Мобильный, быстрый, постоянно нацеленный на ворота. При той конкуренции, что присутствовала в советском чемпионате, он не попадал в сборную страны. Однако для любой команды была проблема сдержать Казачёнка. «Зенит» долго не был среди лидеров, но во времена Юрия Морозова, а позже Павла Садырина в Ленинграде было очень трудно играть. Валерий Васильевич Лобановский на установках всегда нас призывал: «Особое внимание - Казачёнку!». Он забивал киевскому «Динамо» - и в составе московских одноклубников, и защищая цвета «Зенита». Для чемпионата СССР Владимир был звездой. Уверен, если бы Казачёнок сегодня играл в российском чемпионате, то был бы лучшим форвардом.
Владимир Бессонов, защитник/полузащитник киевского «Динамо» и сборной СССР 1970-1980 годов
- Сильный, крепкий, по-футбольному острый, с обводкой, хорошо играл головой - можно много эпитетов привести. С ног Володю было практически не сбить, он был очень крепкий мужичок. Честно признаюсь, против него было очень сложно играть. В те годы он был одним из лидеров не только «Зенита», но и ведущим нападающим страны. До конца боролся на поле, всегда старался побеждать. Прекрасный человек, добрый, невспыльчивый. Когда киевскому «Динамо» предстояло играть с «Зенитом», все надеялись на то, что Казачёнок не сможет выйти на поле (смеется). Не хотелось против него играть. Своей комплекцией он мне напоминал Эдуарда Стрельцова. Я не хочу их сравнивать, они оба великие, каждый с какой-то своей стороны. В первую очередь оба были хорошо атлетически сложены, с чувством гола и поставленным ударом.
«Рафик, наверное, решил, что ладно, в раздевалке - это потом, а я-то его здесь убью»
«Потом я вернулся в нападение и снова защитника сыграл уже в конце сезона. Это был матч в Баку, в предпоследнем туре. Мы у главного конкурента, тбилисское «Динамо», в Ленинграде выиграли 3:2, вышли на третье место и опережали их всего на одно очко. Была нужна только победа. У «Нефтчи» на моем фланге сначала играл Джавадов. Он бегал 30 метров за три секунды - попробуй, догони! Ну, я решил с ним не соревноваться в беге, а сыграл за счёт выбора позиции. Он куда ни побежит - в меня упирается. Не пошла у него игра. На второй тайм у бакинцев вышел Али-заде, мой старый приятель еще по юношеским временам. Получил Рафик мяч, а я в него и как дал, так он с мячом вместе вылетел за бровку.
Али-заде мне:
- Ты что делаешь, дурак что ли?
Я в ответ:
- Уйди отсюда, а то вообще убью!
Он стал уходить на другой фланг, а тренер Ахмед Алескеров кричит ему со скамейки:
- Рафик, Рафик! Ты куда ушёл, я тебе говорил на этом фланге играть!
Али-заде будто не слышит.
Алескеров опять:
- Рафик, сюда иди! Я тебя в раздевалке убью!
Рафик, наверное, решил, что ладно, в раздевалке - это потом, а я-то его здесь убью…
«Зенит» выиграл в Баку - 2:0, а в последнем туре у «Кайрата» - 1:0 и стал бронзовым призером.
«Бронзовый матч» прошел там же, где в 1984-м будет «золотой» - в Спортивно-концертном комплексе на проспекте Юрия Гагарина. Мне лично очень нравилось там играть: тепло, трибуны рядом, всегда народу битком. Забавный был случай, когда первый раз играли в день открытия СКК товарищеский матч с ЦСКА. Выходим из коридора на поле, я рядом с Голубевым, и видим - дым от сигарет клубится над газоном прямо как туман. Тогда, по-моему, разрешали зрителям курить в холле, а вентиляция не вытягивала. Мы обалдели, и в шутку говорю Гоше, это прозвище Голубева: «Зря ты сейчас в коридоре курил, вон сколько дыму! Но тебе понравится, сыграешь лучше всех сегодня». Голубев же курил по пачке в день чуть ли не с трёх лет, о чем все знали.
«Зенит» был первой командой, где появилась видеокамера, на которую снимали тренировки и матчи. Мы же были командой ЛОМО, которое оптику выпускало. Директору ЛОМО Панфилову японцы подарили первую камеру Sony, она небольшая такая была. Привезли её на базу «Зенита». Но к камере нужен видеомагнитофон - начали собирать видеомагнитофон. Первый видеомагнитофон а-ля ЛОМО помещался в огромный деревянный ящик. Сашка Смурыгин как помощник администратора за него отвечал…
Что эта камера снимала - отдельная история… Однажды идёт разбор матча под руководством Юрия Андреевича. Не видно ничего, какие-то фигурки маленькие бегают. А Морозов комментирует: «Давыдов, смотри, не так занял позицию. Давыдов, смотри, не то делаешь». Потом начался второй тайм. Он опять: «Давыдов, ну, посмотри, я же тебе показал, что…», а Толя отвечает:
- Юрий Андреевич, это, по-моему, уже не я, меня же заменили в перерыве, это же Тимоха!
Морозов:
- Вот поэтому тебя и заменили, что плохо играл!
Работа была проделана гигантская. Она должна была принести результат. Она его и принесла. Значимость этого успеха, первых медалей «Зенита», я даже не сразу ощутил».
«Пошли тогда разговоры, что, дескать, Бесков ошибся с составом, а с Казачёнком сборная бы победила»
Тот год, 1980-й, сложился для меня на редкость успешно, ну и, как у меня обычно получалось, не всё было гладко.
Ведь тот год был олимпийским. Игры проходили в нашей стране. Я много забивал за «Зенит», годом ранее стал лучшим бомбардиром Спартакиады народов СССР, где сборная Ленинграда неплохо выступила, мы заняли пятое место. Я фигурировал у всех специалистов, прикидывавших состав олимпийской команды, и до сих пор точно не знаю, почему Константин Иванович Бесков, главный тренер той сборной, меня отцепил. К Константину Ивановичу я тогда относился с большим уважением, и это чувство сохранил.
Это был интеллигентнейший человек. Педантичен во всем: в быту, в организации тренировочного процесса, в устройстве командной жизни. Бесков всё пытался разложить по полочкам, мелочей для него не существовало. Я не встречал больше тренера, который сам бы расписывал, кто с кем должен жить в гостиничном номере или на базе. На тренировках часами, методично, не зная усталости добивался своего. Главное для него - чистота исполнения каждого технического приема. Игровая дисциплина была на первом месте. У меня всегда были с ним тёплые, доверительные отношения. Да, он не взял меня на Олимпиаду, но, как уже сказал, не обижаюсь. А вообще, допускаю, что это было не его решение. Сложные были времена.
Хорен ОГАНЕСЯН, нападающий ереванского «Арарата» (1975-1985), участник Олимпиады-80 в составе сборной СССР
- Как можно забыть игру Володи Казачёнка?! Это был физически крепкий форвард, с мощным ударом, хорошо играл левой ногой, он был грозой для защитников и вратарей любого соперника. Володя умел выбирать позицию, имел прекрасную интуицию, это был серьезный нападающий. Мне не раз приходилось играть против него в матчах чемпионата СССР. Тренеры «Арарата» всегда обращали внимание защитников на то, что максимально ограничить арсенал действий Казачёнка не всегда это удавалось.
Я несколько раз выступал вместе с ним в составе олимпийской сборной СССР, которая в январе 1980 года проводила в Москве товарищеские матчи, готовясь к Олимпиаде. Эти встречи проходили в легкоатлетическом спорткомплексе ЦСКА: олимпийская сборная играла против второй сборной СССР, а также против основного состава и «дубля» московского «Спартака». Тогда, на сборах, мы близко познакомились. Володя не злоупотреблял индивидуальной игрой, для него главное был командный успех, а это очень важно в футболе. Это очень ценят и игроки, и зрители.
«Сборная на Олимпиаде завоевала бронзовые медали. Может, проводились бы Игры в другой стране, этот результат у нас восприняли бы спокойно. Но бронза в Москве всех расстроила. Пошли тогда в кругах журналистов и болельщиков разговоры, что, дескать, Бесков ошибся с составом, а с Казачёнком сборная бы победила…
Первая в истории «Зенита» медаль помогла мне всё это пережить».