Аферисты
Свернув во двор, он остановился. Разбитая асфальтовая дорожка заканчивалась у двери подъезда, серой и обшарпанной, явно тосковавшей по лучшим временам. Слева засыхал газон с двумя чахлыми кустами сирени. Справа привалилась к стене раздолбанная телефонная будка с выбитыми стёклами. На скамейке у подъезда восседали три старухи, лучшие времена которых тоже остались в далёком прошлом - судя по всему, ещё до всемирного потопа, - гармонично завершая пейзаж.
Завидев чужого, бабки зашептались, понизив голос, с подозрением поглядывая в его сторону.
- Извините, тридцать вторая квартира здесь?
- Здесь, - подтвердила левая старушка, после недлинной, но явственной паузы.
Её соседка поджала губы, не одобряя болтливости подруги, с ходу выложившей ценную информацию, и строгим голосом осведомилась:
- А вы, молодой человек, к кому?
- Я по объявлению, - ответил молодой человек.
- К Глебычу он, - подала голос правая старушка. - Не видите, что ли?
- Ходят тут, - согласилась с подругой левая. - Всякие…
Под тремя парами осуждающих глаз он нырнул в сырое, пропахшее плесенью и кошками нутро подъезда.
- …Аферисты, - донеслось вслед.
Поднявшись по пыльной лестнице, посетитель некоторое время топтался перед дверью тридцать второй квартиры, поднимая и опуская руку. В конце концов, надавил кнопку звонка, заранее морщась в ожидании неприятного звука. Звонок не обманул, разразившись надсадной хриплой трелью.
Некоторое время после того, как просипел звонок, было тихо, потом из глубины квартиры за дверью раздался шорох и скрип.
- Вы кто?
- Я - Олег… Фамилию назвать? К Виктору Глебовичу.
- Не надо.
Щёлкнули замки, дверь распахнулась, за ней был неширокий коридор, оклеенный зелёными в цветочек обоями. Коридор был совершенно пуст: ни мебели, ни коврика на облезлом линолеуме. И понятно почему: хозяин квартиры смотрел на гостя снизу вверх, высоко задирая голову, потому что сидел в инвалидном кресле, занимавшем коридор едва ли не от стены до стены.
- Проходите, - он шустро откатился, освобождая проход. Колесо кресла чиркнуло по обоям в цветочек.
В гостиной было просторно. Шкаф с книгами у одной стены, диван у другой, маленький столик, накрытый пожелтевшей кружевной салфеткой, телевизор. Несколько кактусов стояли на подоконнике, один выпустил огромный ярко-фиолетовый цветок.
- Он цветёт раз в десять лет, - Виктор Глебович, для местных дворовых гарпий Глебыч, перехватил взгляд гостя. - И то при большой удаче, вы понимаете, если выпадут подходящие условия… Красивый, не правда ли?
- Красивый, - согласился Олег.
В воздухе плыл нежный, пряный запах экзотических джунглей.
- Я к вам по поводу снов, - сказал Олег.
- Ко мне все по поводу снов, - согласился старик. - Чаю?
Пока гость любовался кактусом, хозяин, оказывается, успел скататься в своём кресел на кухню и теперь расставлял на столике чашки и вазочки с печеньем.
- Мне нужно понять, что со мной происходит.
- Всем нужно. С сахаром или без?
- Без сахара, спасибо. И вы всем помогаете? Толкуете любые сны? Ваше объявление…
- Полная чушь. В подавляющем большинстве снов совершенно нечего толковать.
- Чем же вы тогда занимаетесь? - Олег отхлебнул чай. Вкусно.
- А как по-вашему?
- Вы психолог. Анализируете подсознательное, находите скрытые проблемы, предлагаете решение.
- Полагаю, вы этим и пытались заниматься до того, как пришли ко мне?
- Да, в целом да.
- Успешно?
- Какие уж успехи, раз я здесь. Пришёл по объявлению в газете.
- Вам неловко?
- Мне не до неловкости. Я в отчаянном положении.
- Рассказывайте, - сказал Виктор Глебович.
Его лицо стало сосредоточенным и внимательным: как у часовщика, только то разъявшего сложный механизм и приступившего к его ремонту.
- Пожалуйста, изложите суть вашего отчаянного положения. Максимально детально и последовательно.
- Мне снится сон. Уже пару месяцев. Каждую ночь.
Спокойный голос давался Олегу с трудом.
- Продолжайте.
- Всё начинается с сюжета в новостях. Я включаю телевизор, а там про эту аварию. Несколько машин столкнулось на пешеходном переходе, имена пострадавших уточняются...
Старик слушал его, сцепив пальцы под подбородком. Лицо его было непроницаемым.
- В кадре показывают улицу, и я сразу узнаю это место, - Олег с трудом проглотил чай, который внезапно показался горьким. - Неподалёку от нашего дома, моя жена непременно должна перейти через эту улицу, чтобы попасть к подруге, Катерине, она живёт не так далеко от нас, моя жена и её подруга вечно бегают друг к другу в гости пешком, без машины. И сейчас я знаю, что Ира - это моя жена, её зовут Ирина - несколько часов назад пошла к ней. Я точно знаю это. Разумеется, я знаю, что ничего такого не могло произойти просто потому, что не могло. Но я звоню жене просто, чтобы успокоиться, понимаете. Абонент недоступен. Наверное, она идёт через подземный переход. Но у меня не получается дозвониться и второй раз, и в третий. Тогда я звоню подруге. Ира у неё не появлялась.
Я твержу себе, что это ерунда, совпадение, что она села в такси и попала в пробку, а телефон разрядился, такое уже было однажды. Если бы что-то случилось, мне бы уже позвонили, но откуда они могли узнать, она не носит с собой паспорт, а на права ещё не сдала. Прошло четыре часа, а Ира всё не звонит, и подруга не звонит, и я сам звоню в полицию и больницу - поступила девушка, шатенка двадцати-двадцати двух лет, черепно-мозговая, а вы кто, родственник?
Я сажусь в машину, еду, не разбирая дороги, на каждом светофоре набираю её номер, ведь девушек с такой внешностью целый город, пусть кто угодно, но не Ира, ответь, пожалуйста, ответь. Сам чуть не вылетаю на встречную, перевожу дыхание, еду так аккуратно, как только могу. Вбегаю в больницу, стучусь в регистратуру, хватаю главврача, вы опоздали, мы ничего не смогли сделать. Тут я вижу её вещи, эту сумочку я подарил на день рождения, не может быть, Ира просто потеряла.
Олег замолчал. Перевёл дыхание. Увидел, что чай в чашке, намертво сжатой в его напряжённых руках, ходит ходуном. Он поставил чашку на столик.
- А потом я захожу в палату, - сказал он обыденным голосом. - Там лежит она. Моя жена, Ира. Мертвая. Я просыпаюсь с мыслью, что жить, в сущности, незачем.
Он поднял голову, посмотрел старику в глаза и закончил:
- Я схожу с ума. Я просыпаюсь каждое утро, вижу жену рядом. Понимаю, что всё то, что я только что пережил, весь этот ужас - всего лишь сон. Но вечером я снова его увижу. И следующим вечером. Это совершенно невыносимо. Я ни разу ничего не сказал жене, но она знает, что что-то не так. Она говорит, я кричу во сне…
Виктор Глебович налил в чашку свежего чаю и протянул гостю. Дождался, пока Олег сделает глоток. Спросил:
- Вы можете вспомнить, когда это случилось?
- Что случилось? - не понял Олег. - Я же вам как раз объясняю, что ничего не случилось это только сон. Он начал мне сниться два месяца назад.
- Нет, нет. - Виктор Глебович поморщился с лёгкой досадой, мол, до чего клиент непонятливый пошёл! - Не сон. Авария во сне.
- Откуда же мне знать?
- И тем не менее. Вспомните. Обратит внимание на детали. Наверняка вы запомнили что-то особенное, за два-то месяца.
- Ну, это определённо весна. На улице мокрый асфальт, недавно шёл дождь. Листья уже зелёные, но ещё такие, знаете… весенние, неяркие, деревья стоят, как в дымке.
Олег задумался, вспоминая.
- Может быть, конец апреля? Число я, конечно, не смогу назвать.
- В этом году, в конце апреля, в каких числах Ира ходила в гости к подруге?
- Я же сказал, они постоянно… Подождите. Вы же не хотите сказать, что мне снится какой-то реальный день?
- Да, - сказал Виктор Глебович. - Я хочу сказать именно это. Вспоминайте, Олег.
Олег достал ежедневник, быстро полистал его и поднял голову:
- Двадцать пятое апреля. Это оказалось легко. Мы ведь были в отпуске, вернулись, и Ирка на другой же день побежала к Кате хвастаться загаром и обновками. Я вспомнил. Вы правы. Это на самом деле было.
- И за исключением аварии всё происходило так же, как и в вашем сне?
- Нет, совсем не так. В тот день Ира была сильно расстроена из-за звонка.
- Какого звонка?
- Якобы её брата. Какой-то мошенник позвонил на её номер. Назвал её по имени. Сказал, что у него проблемы, что срочно нужно перевести деньги. Знаете, как это бывает - алло, Ира? Да, а кто это? Это я! - Кто я, это ты, Миша? - Да-да, это Миша. А он вечно попадает во всякие истории, поэтому Ира не усомнилась. Голос не узнала, потому что связь была плохая. Она всегда плохая, когда звонят эти уроды. Только когда жена уже сделала перевод, я догадался позвонить Мише сам. Естественно, он никому не звонил. Я потом уже узнал, сколько таких случаев…
- А вот тут вы несколько ошибаетесь. Таких случаев, как ваш, Олег - один на сотни тысяч, знаете ли.
- Что вы имеете в виду?
- Постарайтесь не отвергать сразу то, что я вам сейчас скажу. Прсто выслушайте как... ну, скажем, интересную теорию.
Олег молча кивнул.
- Представьте, просто представьте, что всё это, авария, больница, произошло на самом деле. Ваша жена действительно погибла двадцать пятого апреля.
- Этого не может быть, - сказал Олег. - Это чушь.
- И тем не менее. Олег, вы любите жену. Вы не могли смириться с её потерей. Вы готовы были обратиться к кому угодно, лишь бы всё было по-прежнему.
- Допустим.
- А теперь представьте, что нашёлся человек, который пообещал вам помочь. Взамен вам надо было исполнить лишь одну просьбу, и вы согласились.
- И что было потом?
- Для того чтобы спасти вашу жену, понадобилось не так много. Всего один телефонный звонок от якобы её брата - и она выходит из дома на десять минут позже. И аварии не случается. Всё хорошо, понимаете, Олег? Один телефонный звонок, меняющий стечение обстоятельств - и аварии нет, ваша жене жива.
Вот только возникает одна проблема. Если ваша жена жива, то вы никак не могли начать искать того, кто её спасёт. И, естественно, не можете знать про своё обещание. Есть лишь один выход для того, чтобы избежать парадокса - а то, о чём я говорю, именно парадокс, вы же понимаете? Так вот, выход следующий. Вам следует напомнить об истинном ходе вещей.
Олег хмыкнул.
- Так вот к чему вы клоните, - произнёс он.
- Да, именно к этому и клоню, - согласился старик.
- Сколько же вы хотите? - Олег поднялся с кресла. - Сто тысяч, двести? Ума не приложу, как вам удалось выйти на меня и узнать про мой сон. В любом случае, ваши старания напрасны. Всего хорошего.
- Сядьте, - сказал Виктор Глебович. - Речь не о деньгах.
- О чём же? Говорите, мне уже даже любопытно.
- Вам нужно сделать всего один звонок.
Молодой человек медленно опустился обратно.
- Какой звонок?
- Вы, должно быть, заметили телефонную будку у подъезда. Сейчас вы спуститесь вниз, зайдёте туда, позвоните в полицию и скажете, что в торговом центре у железной дороги заложена бомба.
- Вот как. И что же случится, если я не позвоню?
- Не случится, Олег. Уже случилось.
Олег посмотрел в ясные глаза старика и внезапно понял, что тот не врёт и не лукавит. Никакая это не афера, а значит, старик сошёл с ума, и он сам сошёл с ума, но вдвоём с ума не сходят, следовательно…
- Видите ли, молодой человек, - продолжил Виктор Глебович, - подчас обстоятельства складываются так, что их довольно легко изменить нужным образом, если только выпадут подходящие условия. И вам это вполне по силам.
- Это же преступление, - пробормотал Олег, - уголовная статья. Я не могу…
- Когда ваша жена была мертва, вы так не считали. Вы считали, что можете всё. Вы подумали, что было бы, если бы тот, кто позвонил ей в тот день, тоже сказал бы: «Я не могу»? Имейте в виду, всё, что было однажды изменено, можно легко вернуть обратно. И вы, проснувшись утром, вдруг поймёте, что рядом никого нет, что ваша жена погибла в аварии два месяца назад.
Олег сидел в кресле, не в силах пошевелиться.
- Если всё так просто, почему вы сами не спуститесь и не позвоните, - он осёкся, взглянув на инвалидную коляску.
- Не только поэтому. Представьте себе машину, которая меняет ход вещей, как фокусник меняет пустой цилиндр на кролика или цветы. Так вот, в этой системе я - конферансье, объявляющий выступление очередного фокусника. Трюкача, который незаметно вытаскивает из вашего кармана одну реальность и меняет её на другую. После того как фокусник выполнил свою работу, он перестаёт помнить о предыдущей реальности и живёт в другой как ни в чём не бывало. Вы же не хотите, чтобы воспоминание о гибели Иры, пусть и неслучившейся, преследовало вас всю жизнь, не так ли?
Гость медленно кивнул.
- А впрочем… я не перестаю надеяться, что однажды откроется дверь, и кто-то вернётся ко мне во второй раз. Тогда он сможет стать новым конферансье, когда я больше не смогу справляться с этой работой. Работа, знаете ли, довольно нервная. Хотя и бывает приятной, что говорить.
Олег медленно спустился по пропахшей кошками лестнице и вышел на улицу. На скамейке по-прежнему сидели старухи. Возможно, они вообще никогда отсюда не уходят - например, меняются. Посменная вахта. Он кивнул им, как знакомым, прошёл мимо. Открыл дверь, втиснулся в телефонную будку. Под ногами хрустнуло битое стекло.
- Ишь, вернулся, - услышал он язвительный шёпот. - Аферист!
- Да, мы аферисты, - мысленно согласился Олег, кидая жетон в прорезь автомата. - Проделываем ловкий фокус с реальностью, следите за рукой, дамы и господа. Оп-ля! - заменили одну на другую.
Он знал, что повесит трубку, выйдет из раздолбанной будки и всё забудет, забудет навсегда, но в тот момент чувствовал себя богом, творящим вселенную.
А впрочем, нет, богом - это сильно сказано. Просто хорошим аферистом.