Терапия
Рассказ написан в соавторстве с Silver_Mew
Богдан начал бегать в парке в средине октября. Подошвы кроссовок пружинили по дорожкам, топча кленовые листья, холодный воздух при дыхании оставлял на языке лёгкий, тающий привкус осени.
- Давайте начнём с этого, - сказал психолог. - Если ваше состояние не улучшится, тогда…
Он не окончил фразы, многоточие красноречиво повисло в кабинете. Богдан знал, что - тогда. Стационар, обследования, таблетки. И это в лучшем случае, это если ему удастся сохранить над собой контроль, и никто не пострадает.
О худших вариантах развития событий думать не хотелось.
***
Парк был большим, дорожек здесь проложили множество, они петляли, скрещивались, расходились и ныряли в заросли - бегай, сколько душе угодно. Богдан выбрал маршрут, по большому кругу огибавший озеро: налево от ворот, потом через мостик, мимо старой вербы с узловатыми ветками, вдоль по кленовой аллее, где надо было следить, чтобы не столкнуться с велосипедистами, потом снова через мостик, уже другой - и назад, к воротам.
Кроме велосипедистов, в утренние часы он встречал хозяев собак, выгуливающих братьев своих меньших в разрешённой части парка, и таких же бегунов, как он сам.
Неделю спустя Богдан уже приветливо кивал примелькавшимся завсегдатаям. Девушке в синем спортивном костюме и неизменным наушником от плеера, торчащим из уха. Паре друзей, азартно решавших во время бега мировые проблемы, для чего им время от времени приходилось останавливаться посреди дорожки, иначе не хватало дыхания. Высокому брюнету с рельефной накачанной фигурой, которой Богдан страшно завидовал. Пожилому мужчине, делавшему ровно один круг размеренной трусцой в одно и то же время с точностью до минуты, хоть часы сверяй. Богдан словно стал членом некоего небольшого обществ избранных, членом «паркового клуба».
Но то, ради чего он начал свои пробежки, не случилось ни разу.
Богдан не мог, как ни старался, увидеть то, что был должен.
***
- Доктор, я хочу убивать людей, - сказал Богдан.
- Что, простите?
Именно этого он и боялся. Стены непонимания. Отчуждения, с которым он сам бы встретил подобное признание каких-нибудь полгода назад. В конце концов, с какой стати он ждал понимания от этого холеного, благополучного врача? Мысленным взором Богдан увидел, как берет со стола пепельницу и наотмашь бьет доктора по лицу. Представил, как у психолога из носа течет в две струйки кровь, а выражение глаз из благодушно-надменного становится плаксиво-испуганным.
Он задержал дыхание, досчитал до трёх и медленно выдохнул. Красное марево перед глазами побледнело и рассеялось - медленно, неохотно. С каждым разом это давалось всё с большим трудом.
- Я хочу убивать, - объяснил Богдан. - Уже несколько месяцев. И это желание становится сильнее и сильнее.
- Вот как, - отозвался доктор. Он сказал это таким тоном, будто сожалел об опоздании на автобус или интересовался, который час. - И кого именно вам хотелось бы убить?
- Никого конкретно, - Богдан с силой потёр лицо пальцами. - И всех сразу. Кого угодно.
- Попробуйте представить вашу, кхгм, будущую жертву, - предложил психолог. - Это женщина? Мужчина? Как она выглядит, сколько ей лет?
- Да нет же, - сказал Богдан. - Вы не понимаете. Мне совершенно неважно, как будет выглядеть жертва. Я, кажется, знаю, что вы имеете в виду. У вас это называется фиксацией. Но никаких навязчивых идей у меня нет. Просто приступы ярости.
- Если я правильно понимаю, - предположил доктор, - то, судя по вашим словам, вы успели почитать специальную литературу по интересующей вас теме.
- Успел, - скривился Богдан. - Особой пользы это не принесло. Я так и не понял, что со мной происходит. Просто раз - и я готов кинуться на того, кто в тот момент оказывается рядом. Бить его. Мучать. Так, чтобы он страдал перед смертью, кричал… простите. Можно мне воды?
***
От приступов, мучавших Богдана, пробежки помогали даже лучше задержки и контроля дыхания. Памм! - левый кроссовок опускается на землю, памм! - правый. Памм! - и красная пелена спадает с глаз, и старушка со скандальной болонкой вызывает не желание вцепиться в горло, а снисходительную улыбку.
На третью неделю предписанного лечения это, наконец, произошло.
Богдан бежал, как обычно: левый кроссовок, правый, левый, правый - и внезапно, рассеянно скосив глаза влево, увидел смутный силуэт.
От неожиданности он запнулся, сбился с ритма. Рывком повернул голову - но тот, кого Богдан ждал, был осторожен и успел исчезнуть из поля зрения - если он, конечно, там на самом деле был.
- Поберегись! - крикнули сзади.
Мимо, рассекая асфальт роликами, пронесся подросток. Внезапная остановка Богдана застала его врасплох, и он пребольно толкнул бегуна в плечо, наградив заодно злым взглядом - дескать, взялся бегать, дядя, так не замирай на пути у других!
Стиснув челюсти, Богдан представил, как парень поскальзывается на мокрой плитке, взмывает в воздух, выкинув ноги вперед и приземляется - головой о бордюр.
Расслабляться рано.
Он пустился бежать дальше, от души надеясь, что увиденное минуту назад ему не почудилось.
***
- Раздражитель может быть любым, - Богдан повертел в руках взятую со стола психолога ручку. - Очередь в поликлинике. Хамство кассирши в супермаркете. Пробки на дорогах. С вами, наверное, такое тоже бывало. Например, какой-нибудь лихач подрежет вас на повороте, да еще и фарами мигнёт? Возникало у вас в такой момент желание выкрикнуть "Чтоб ты сдох, сволочь"?
- Пожалуй, было, - согласился психолог.
- Вот… А у меня не просто желание. У меня потребность. Я хочу схватить его за шиворот и долбить головой о руль, пока не перестанет дёргаться. И кровь чтоб по рулю текла. И, понимаете, я с трудом сдерживаюсь чтобы, ну, в самом деле его не схватить. И боюсь, что когда-нибудь не сдержусь.
- Продолжайте, - попросил доктор.
- А больше всего я боюсь, что на меня нападут. Или как-то по-настоящему серьезно спровоцируют. Понимаете, получив даже на миг оправданную возможность применить силу, я могу сорваться и...
- Знаете, что, - вдруг сказал психолог. - Почему бы вам не отправиться в армию, например. В горячую точку, скажем? Вы там смогли бы давать волю своему порыву безо всяких терзаний, да еще и с пользой для родины.
- Я думал об этом. Но армия мне не подходит, никак. Во-первых, я, как и все, боюсь смерти. А, во-вторых... Даже реализовав свое желание убить, я не получу от этого удовольствие. Насилие глубоко противно моим моральным принципам, поэтому я и пришел к вам, понимаете? Я не убийца.
- Вы не убийца, - кивнул доктор.
***
Октябрь прошёл, наступил ноябрь. В парке похолодало, большая часть листьев усилиями дворников исчезла с дорожек, асфальт мокро поблёскивал в свете фонарей.
Богдан продолжал бегать.
Он бежал по аллеям, накручивая виток за витком, а следом за ним, отставая на пару шагов, бежала тень, незаметная постороннему глазу. Но сам Богдан видел - не прямым взглядом, а когда рассеянно, мимоходом оглядывался через левое плечо. Памм, памм, памм - стучали по асфальту кроссовки Богдана. Тень скользила бесшумно, лишённая веса и плотности.
Тёмный сгусток ненависти и ярости, стоило Богдану остановиться - и он почти физически чувствовал, как тень нагоняет его, накрывает, окутывает с головой, стесняет дыхание, наполняет злобой и желанием убить.
Но здесь, в парке, на аллее, во время бега Богдан чувствовал себя свободным. Спокойным и лишённым какой либо агрессии.
Доктор оказался прав, думал Богдан, ускоряя темп. Прав, прав, прав - соглашались кроссовки.
***
- Вы не убийца, - кивнул доктор. - И это главная наша зацепка.
- У вас есть идея, как меня вылечить? - спросил Богдан, боясь поверить.
- Что ж… Я не хотел бы вас излишне обнадёживать, - доктор неопределённо пожал плечами, - но попробовать вам помочь я могу. Вы не убийца по своей сути. А значит, есть некая другая сущность, которая внушает вам мысли о насилии.
- Какая сущность? - не понял Богдан.
- Я думаю, правильнее всего будет назвать её демоном.
Богдан не поверил своим ушам.
- Но это же бред, - осторожно сказал он.
- Не важно, - ответил психолог. - Я предлагаю вам попытаться поверить в этот бред. Если вы далеки от мистики, считайте мой совет терапевтическим приёмом, чем-то вроде НЛП, который поможет вам отделить ваш синдром ненависти, который мы условно назвали «демоном», от вас самих. А сами вы, Богдан, хороший человек. Честный, порядочный, ответственный. Слегка раздражительный, но со всеми это рано или поздно случается. А демон, пришедший извне, распаляет в вас любой малейший негатив. Это паразит, питающийся вашим гневом. Но главное то, что он не является вашей неотъемлемой частью. Он - иное существо. Не вы.
Богдан недоверчиво хмыкнул.
- Терапевтический приём, говорите вы.. Ну, хорошо. Допустим. Допустим, демон - не я, я - не демон. Но, как мне кажется, проблемы эта выдумка не решает. Как же мне избавиться от этого... существа?
Психолог легкомысленно взмахнул рукой:
- Я предлагаю вам от него сбежать.
***
Ноябрь подходил к концу. Богдан сменил легкий спортивный костюм на глухую кофту с капюшоном. Кроссовки оставил прежними: в них бегалось легко и привычно. И по льду, коркой которого покрылись парковые дорожки, они не скользили.
В успех операции «побег от демона», Богдан поначалу не верил и ходил в парк в основном от глухого чувства безнадёжности. А ещё потому, что бег успокаивал и помогал хотя бы на время избавиться от ярости.
Бегая, попытайтесь его себе представить, сказал психолог. Визуализировать. Отделить от себя. А когда это получится - сбегите! Бегите со всех ног и оставьте вашего демона позади.
Бред, стонал про себя Богдан - но честно пытался, раз за разом, отделить от себя воображаемую сущность, полную тьмы и злобы. Доктор рекомендовал придумать демону имя, но Богдан про себя называл его просто Существом.
Когда он его увидел в первый раз - он не поверил своим глазам. Но за первым разом последовал второй, третий, и вот - теперь при каждой пробежке странного, зловещего вида тёмный сгусток следовал за Богданом, отставая на два шага.
Осталось выполнить последний этап операции.
Сбежать.
Собственно, к побегу Богдан готовился уже неделю. Он боялся, что, если не выйдет с первой попытки, Существо станет осторожнее и уменьшит изначальный отрыв. Бред, пытался слабо возражать его разум. Терапия, внушительно говорил сам себе Богдан. Неважно, пусть это выдумка - она работает, а, значит, я должен действовать максимально аккуратно, чтобы не свести на нет весь терапевтический эффект.
Сегодня, думал он, заходя на третий круг. Сейчас. Вон оно, существо, маячит позади. Я бегу, я убегаю от него, он - не я, я - не он, я бегу прочь от злобы и ненависти, я бегу очень быстро…
И он резко ускорил темп.
Теперь вместо памм! памм! его кроссовки отбивали безостановочно: памм-памм-памм!
Первый рывок, как он и надеялся, стал для преследовавшего его существа неожиданностью - и оно отстало сразу на несколько метров. Багдан чуть не закричал от радости, но надо было беречь дыхание.
Замедлять бег нельзя, оно, то, что гналось за Богданом, уже справилось с неожиданностью и стало чуть ближе.
Богдан сосредоточился. За месяц ежеутренних пробежек он привык к нагрузкам, его ноги окрепли, и теперь он мог бежать гораздо быстрее, чем раньше. По бокам аллеи мелькали деревья - быстро, ещё быстрее. Он больше не бежал - он мчался. Только бы не упасть на скользком, обледенелом асфальте!
Памм-памм-памм! - и старушка-собачница изо всех сил удерживает поводок с болонкой, заливающейся вслед ему визгливым лаем. Памм-памм-памм! - и девушка с наушниками остаётся далеко позади. Памм-памм-памм! - и Богдан, догнав высокого качка в ярко-красной куртке, обходит его на полкорпуса.
До ворот оставались считанные шаги. Последний рывок - и Богдан оказался за ними. Боясь остановиться он помчался дальше: по тротуару, пустынному в этот ранний час, мимо табачного ларька, мимо тумбы обклеенной афишами…
Богдан пулей вылетел на остановку и увидел, что на ней стоит полупустой автобус, готовящийся закрыть двери и отъехать прочь.
Он ворвался в отъезжающий автобус, словно пересёк финишную прямую.
Двери позади него с шумом захлопнулись.
Богдан скосил глаза. существа не было. Ни следа от мрачной тени. Светло и ясно. Оно осталось там, далеко позади.
Он справился. Он сбежал!
- Ну и куда ты прёшь под колеса, придурок, - лениво шикнул на него водитель.
- Извините, - сказал Богдан и улыбнулся.
Потом, не сдержавшись, расхохотался в голос, взахлёб, чувствуя, как из глаз текут слёзы облегчения.
***
- Ну, вот и все, - Богдан с чувством пожал руку доктору. - Я ваш должник.
- Что ж, я рад, что мой метод возымел положительное действие. Если будут рецидивы, звоните.
- Не будут, - уверенно сказал Богдан.
Психолог, вопросительно подняв брови, посмотрел на него.
- Исключено, - объяснил Богдан. - Я ведь оторвался от него.
- А, ну да, - заулыбался доктор. - Поздраваляю вас, Богдан. Вы отличный бегун. Так вам удалось, Вы его видели?
- Я его видел.
- Замечательно, - похвалил его доктор. - Вы просто образцовый пациент. Позвольте, я включу ваш случай в одну из своих статей?
- Включайте, куда хотите! - разрешил Богдан. Его благодарность к доктору не знала границ.
***
Выйдя из кабинета психолога в приёмную, где сидела секретарша, Богдан потянулся и расправил плечи. Настроение было отличное. Девушка, сидевшая за столом, не отреагировала на его улыбку - замерла, уставившись в телевизор. Богдан мельком глянул на экран.
И задержал взгляд, увидев знакомое лицо.
"В отношении лейтенанта полиции Николая Малышева, устроившего стрельбу на улице города, возбуждено уголовное дело", - гудела ведущая новостей.
- Воды, - очень тихо сказал Богдан.
На экране была фотография молодого накачанного парня. Того самого парня, которого Богдан обогнал на выходе из парка.
"Три человека скончались на месте, четверо находятся в больнице в тяжелом состоянии".
- Что? - Богдан тыкал пальцем в экран, с трудом подбирая слова. - Случилось? Что?
- Вы же слышали, - ответила секретарша. - Придурок какой-то людей пострелял. А ещё полицейский. Кто ж таким уродам оружие выдаёт?
- Зачем? Зачем он.. Стрелял?
- Сказал, что его все достали. Орал, пока палил: «Чтоб вы все сдохли, сволочи!»
- Воды, - повторил Богдан. В голове было пусто. Ведущая что-то продолжала говорить, сменился сюжет.
А Богдан всё видел перед глазами лицо парня, который не смог убежать от демона. От несуществующего демона. От существа, которое Богдан вообразил в терапевтических целях.