Скрупулёзно подмечено!
Оригинал взят у iosifkuralov в Почему Чубайс хотел разорвать на куски Достоевского
В интервью лондонской газете “Файнэншл Таймс” Анатолий Чубайс сказал: «Я перечитывал Достоевского в последние три месяца. И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски». Интервью старое, кажется, середины нулевых. Но вряд ли отношение Чубайса к Достоевскому изменилось.
Чем вызвано желание Чубайса разорвать Достоевского на куски - вполне понятно из приведенной выше цитаты. Видимо, Чубайс считает Достоевского главным виновником того свойственного многим русским людям самоощущения избранности и ощущения ответственности за все происходящее в России и за ее пределами.
Но правильно ли адресован гнев Чубайса? И один ли Достоевский «виноват» в нашем чувстве избранности? Думается, что к внедрению этого чувства в наше национальное самосознание приложили руку и Державин, и Пушкин, и Лермонтов, и Тютчев, и Фет, и Некрасов, и Толстые, и Бунин, и Чехов, и Горький, и Блок, и Маяковский, и Есенин, и Репин, и Суриков, и Врубель, и Глинка, и Мусоргский, и Чайковский, и десятки других русских писателей, художников, композиторов. А в конечном-то счете это великое чувство дано нам даже не великими творцами литературы и искусства, а через этих творцов - Богом.
Но вряд ли Чубайс рискнет сказать о Боге такие слова, какие он сказал о Достоевском. Хотя кто его знает?..
Что же так бесит Чубайса в нашем чувстве избранности? Думаю, что более всего его бесит наше неумение падать в пропасть потреблятства. Наверняка его бесит и наше неумение превращаться из русского духовного и душевного человека в желудочно-кишечное существо западного типа.
Полагаю, что бешенство по поводу этих наших национальных неумений Чубайс и перенес на Достоевского.
Причина бешенства понятна. Чубайсу очень хотелось бы отрапортовать западному хозяину, что процесс расчеловечивания русского человека завершен. Что и русские теперь все поголовно превратились в бездуховных желудочно-кишечных тварей. И теперь можно делать с ними все, что угодно. Стоит только показать им призрак доллара - и русские пойдут за этим призраком куда угодно.
А вот не идут русские за этим призраком. Хоть ты убейся с ним, с этим своим призраком. Не идут! И в желудочно-кишечных не превращаются. Хоть вывернись кишками наружу - ничего не получается. А хотелось-то не кишками наружу, а всего лишь сапоги вычистить западному хозяину.
Эту холопскую сущность отечественного либерала Федор Михайлович ясно увидел и обрисовал в «Бесах» устами одного из персонажей: «Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить».
Так, может быть, поэтому Чубайс и ненавидит Федора Михайловича? Чистил-чистил сапоги западным хозяевам, а тут почитал Достоевского и понял, что он уже из 19 века видел многочисленных, образца конца двадцатого-начала двадцать первого веков, русских лакеев Запада - чистильщиков хозяйских сапог.
И узнал в одном из этих лакеев себя.
И как же тут ему было не взбеситься?
В интервью лондонской газете “Файнэншл Таймс” Анатолий Чубайс сказал: «Я перечитывал Достоевского в последние три месяца. И я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски». Интервью старое, кажется, середины нулевых. Но вряд ли отношение Чубайса к Достоевскому изменилось.
Чем вызвано желание Чубайса разорвать Достоевского на куски - вполне понятно из приведенной выше цитаты. Видимо, Чубайс считает Достоевского главным виновником того свойственного многим русским людям самоощущения избранности и ощущения ответственности за все происходящее в России и за ее пределами.
Но правильно ли адресован гнев Чубайса? И один ли Достоевский «виноват» в нашем чувстве избранности? Думается, что к внедрению этого чувства в наше национальное самосознание приложили руку и Державин, и Пушкин, и Лермонтов, и Тютчев, и Фет, и Некрасов, и Толстые, и Бунин, и Чехов, и Горький, и Блок, и Маяковский, и Есенин, и Репин, и Суриков, и Врубель, и Глинка, и Мусоргский, и Чайковский, и десятки других русских писателей, художников, композиторов. А в конечном-то счете это великое чувство дано нам даже не великими творцами литературы и искусства, а через этих творцов - Богом.
Но вряд ли Чубайс рискнет сказать о Боге такие слова, какие он сказал о Достоевском. Хотя кто его знает?..
Что же так бесит Чубайса в нашем чувстве избранности? Думаю, что более всего его бесит наше неумение падать в пропасть потреблятства. Наверняка его бесит и наше неумение превращаться из русского духовного и душевного человека в желудочно-кишечное существо западного типа.
Полагаю, что бешенство по поводу этих наших национальных неумений Чубайс и перенес на Достоевского.
Причина бешенства понятна. Чубайсу очень хотелось бы отрапортовать западному хозяину, что процесс расчеловечивания русского человека завершен. Что и русские теперь все поголовно превратились в бездуховных желудочно-кишечных тварей. И теперь можно делать с ними все, что угодно. Стоит только показать им призрак доллара - и русские пойдут за этим призраком куда угодно.
А вот не идут русские за этим призраком. Хоть ты убейся с ним, с этим своим призраком. Не идут! И в желудочно-кишечных не превращаются. Хоть вывернись кишками наружу - ничего не получается. А хотелось-то не кишками наружу, а всего лишь сапоги вычистить западному хозяину.
Эту холопскую сущность отечественного либерала Федор Михайлович ясно увидел и обрисовал в «Бесах» устами одного из персонажей: «Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить».
Так, может быть, поэтому Чубайс и ненавидит Федора Михайловича? Чистил-чистил сапоги западным хозяевам, а тут почитал Достоевского и понял, что он уже из 19 века видел многочисленных, образца конца двадцатого-начала двадцать первого веков, русских лакеев Запада - чистильщиков хозяйских сапог.
И узнал в одном из этих лакеев себя.
И как же тут ему было не взбеситься?