Письма из зоны военных действий: Молчание - знак несогласия
Оригинал взят у a_dworkin_ru в Письма из зоны военных действий: Молчание - знак несогласия
Перевод главы "Silence Means Dissent" из книги "Letters from a War Zone".
Оригинал перевода можно найти здесь.
Сердечно благодарю caballo_marino за любезно предоставленную помощь в редактуре текста
Я выступила с этой речью в Торонто, на симпозиуме по освещению проблем порнографии и насилия в средствах массовой информации. Аудитория состояла в основном из правых. Большинство выступающих были независимыми исследователями, изучавшими связь между порнографией и насилием над женщинами: все они были убеждены в существовании таковой.
С радостью отмечу, что публика ответила продолжительной бурной стоячей овацией. Думаю, что эта речь стала переломным событием в установлении диалога с женщинами правого крыла. Канадский феминистский журнал «Healthsharing» опубликовал ее, программа «60 минут» на канале CBS показала некоторые отрывки.
Непосредственно перед выступлением я впервые увидела один из хастлеровских порномультфильмов обо мне. Его показали на большом экране перед аудиторией в 800 человек. Это было частью презентации, подготовленной женщиной-исследовательницей, которая не имела намерения обидеть меня, а лишь хотела продемонстрировать, чтó делают с женщинами изготовители порнографии. Мне удалось кое-как продержаться до конца выступления и успеть сойти со сцены прежде чем я потеряла сознание. Все исчезло: свет, звук, надежда; все. Многие минуты выпали из памяти. Я так и не смогла восстановить их. Такой мультфильм говорит «Бах! Тебе конец», и в каком-то смысле так оно и есть, хотя бы и отчасти.
Как феминистка, вот уже долгое время я занимаюсь организацией движения против порнографии. Я благодарна исследовательскому сообществу, которое достаточно серьезно отнеслось к феминистской теории, чтобы решить проверить, действительно ли порнография причиняет вред женщинам. Я говорю это потому, что меня до глубины души возмущает сам факт, что кому-то вообще нужно проводить исследования, чтобы установить, вредно ли для женщины быть подвешенной на крюках. Мы благодарны научному сообществу из глубины своего отчаяния и безысходности - потому что обыкновенно мы молчим, и потому что когда мы пытаемся говорить, никто нас не слушает. Мы знаем, как давать количественную оценку, мы умеем считать, мы можем показать вам мертвые тела; и в то же время все это ничего не стоит, если данные получены от нас. Насколько я понимаю, объективность означает, что с тобой подобного не случается.
Есть женщины-исследовательницы, которые прилагают немало усилий, чтобы отразить в своих исследованиях то, с чем они как женщины хорошо знакомы. Есть мужчины-исследователи, которые прислушались к тому, что мы говорим. Не пытаясь обесценить их работу, хочу заметить, что мы живем в обществе, где можно искалечить и убить женщину, и все равно останутся сомнения в том, можно ли считать это социальным злом. Чтобы разобраться, нам нужны исследования.
Мы знаем, что мужчинам нравится причинять нам боль. Мы знаем это - потому что они делают это, и мы видим, что им это нравится. Мы знаем, что мужчинам нравится доминировать над нами - потому что они делают это, и мы видим их удовольствие. Мы знаем, что мужчины любят использовать нас - потому что они делают это раз за разом, снова, и снова, и снова. А мужчины, если уж на то пошло, не имеют обыкновения делать то, что им не нравится. Им нравится это делать, им нравится на это смотреть, им нравится смотреть, как другие мужчины это делают, и это называется развлечением, и мужчины платят деньги за просмотр всего этого, и это одна из причин, по которым мужчины производят порнографию. Это развлечение.
Итак, мы знаем - и под «нами» я подразумеваю женщин - что есть люди, для которых это развлечение, и есть те, кого это не развлекает, и что именно женщины и есть те люди, для которых это отнюдь не забава.
Порнография представляет собой сексуализированную субординацию женщин. Это означает, что тебя унижают через секс, посредством секса, во время секса и во всем, что связанно с сексом - для того, чтобы кто-то мог использовать тебя в сексе, заняться сексом, поразвлечься. Также субординация включает в себя иерархию, подразумевающую, что один человек стоит выше, а другой ниже. И хотя на протяжении долгих тысячелетий иерархия прикрывалась разными красивыми идеологическими словесами, для нас это не абстрактная идея - поскольку мы знаем, кто сверху. Обычно нам известны его имя и адрес. Часто известны. Так что мы понимаем иерархию, и в этой иерархии место мужчины сверху, а женщины снизу.
Кроме того, субординация включает в себя овеществление. Овеществление - это когда человека превращают в вещь, в предмет потребления, в объект - в то, что больше не является человеком. Их используют потому, что они не человеческие существа, как окружающие их люди. Часто это делается по признаку расы или пола. С женщинами это проделывают на обоих основаниях.
А еще субординация подразумевает насилие, явное и неприкрытое - и это не просто насилие над людьми. Это насилие над женщинами. Это насилие над детьми, которые теснейшим образом связаны с женщинами общим для них бесправием. В этом насилии нет ничего таинственного. Это делают не сумасшедшие маньяки. Это делают люди, обладающие властью над другими людьми. Мужчины делают это с женщинами.
Итак, если вы возьмете иерархию, и возьмете секс, и решите, что иерархия - это очень сексуально, то вы окажетесь в ситуации, когда люди будут подвергаться системной эксплуатации; и эксплуатироваться они будут таким образом, что все вокруг будут считать это совершенно нормальным. Те, кто это делает, считают это нормальным. Те, с кем это делают, считают это нормальным. Те, кто об этом пишет, считают это нормальным. Те, кто это исследует, считают это нормальным. И это действительно норма. В этом вся проблема - это на самом деле полностью в порядке вещей. И неважно, происходит ли это за закрытыми дверями или на людях, потому что именно за закрытыми дверями женщин в большинстве случаев и подвергают насилию.
Теперь, когда порнография появилась в открытом доступе, когда она превратилась в официально установленную форму публичного терроризма против женщин, мы почему-то считаем, что имеем дело с чем-то качественно отличным от всего того, с чем мы когда-либо сталкивались. Вообще-то, это не так, потому что порнографию отыгрывают на женщинах, смотрят ее женщины или нет. Потому что мужчины потребляют порнографию, даже если она криминализирована, даже если она незаконна - у них все равно есть к ней доступ, они все равно ее потребляют, и она все равно приводит все к тем же последствиям, о которых вы сегодня так много услышали, и эти последствия отыгрываются на женских телах.
Я хочу поговорить о социальной субординации потому, что женщины в этом обществе не равны мужчинам; и одно из свидетельств тому - качество нашего молчания. Три Марии Португалии сказали (и были упрятаны за решетку за эти слова), что молчание - это не знак согласия, молчание означает несогласие. Женщины - та часть населения, которая чаще других не соглашается при помощи молчания. Так называемая речь женщин в порнографии - это молчание. Раздвинутые ноги на странице журнала - это молчание. Быть мохнаткой, киской, п…дой, зайкой, любимой зверушкой, чем-то другим - это молчание. То, что женщины говорят в порнографии - это молчание. «Трахни меня», «ну, давай же», «сделай мне больно», «я так этого хочу», «еще» - это молчание. И те, кто считают это речью, просто никогда не слышали женского голоса. Я вам скажу, что даже их крики, даже крики женщин, истязаемых в порнографии - это молчание. Мужчины платят деньги и смотрят, но никто не слышит человеческого крика. Они слышат молчание. И это именно то, что означает родиться женщиной: никто не слышит в твоем крике крика человека.
Мы с Кэтрин МакКиннон написали билль о гражданских правах, в котором порнография признается формой дискриминации по половому признаку и нарушением гражданских прав женщин. В исступлении надежды, в бреду мечтаний грезили мы об этих правах. Мы мечтали о том, что в этой социальной системе женщины однажды могут быть признаны людьми. Людьми настолько, чтобы обладать гражданскими правами. Настолько, чтобы иметь возможность отстаивать свои права перед лицом систематической сексуальной эксплуатации, жестокости и злобы.
Настолько, чтобы не нужны больше стали исследования, призванные выяснить, наносится ли кому-то вред, когда пытают женщину. Настолько, чтобы не нужны стали исследования, призванные выяснить, вредит ли кому-то длительная повсеместная системная эксплуатация, дегуманизация, овеществление. Настолько, чтобы мы наконец смогли принять как аксиому на всю свою жизнь - не только сегодня, а семь дней в неделю, круглый год, навсегда, - что когда женщину истязают, эксплуатируют, используют и выбрасывают - это значит, что человека истязают, эксплуатируют, используют и выбрасывают, и что это вредит человеку. Для этого не нужно проводить исследования. Это происходит с человеком, а значит, вредит человеку.
Мы мечтали о том, что женщину, может быть, когда-нибудь признают до такой сверхъестественной степени человеком, чтобы и без лабораторных исследований стало очевидно: когда страдает достоинство женщины, ее права, от этого страдает все человечество. Мы думали: возможно, женщина даже станет человеком настолько, что даже закон, который в принципе не слишком склонен признавать людей людьми, признает ее в достаточной мере человеком, чтобы иметь право на равную защиту по закону. Всего лишь настолько человеком, ни каплей больше.
Это ведь даже не равенство, не равночеловечность с мужчинами, не по-настоящему, не до конца. Мы ведь не требовали чего-то невозможного, не правда ли? Признать ее в достаточной мере человеком, чтобы, когда сутенеры, эти паразиты, продают, принуждают и насилуют ее, уничтожают, издеваются и оскорбляют - с тем, чтобы мужчины могли поразвлечься эксплуатацией и насилием над нею, - чтобы этим сутенерам и этим потребителям пришлось отвечать на суде за нарушение ее человеческих прав - потому что она и есть человек.
Порнография - самое сердце мужского господства, вне зависимости от того, легальна она или нет. Когда вы смотрите порнографию, то видите мужское господство; и если вы оглядитесь по сторонам и увидите мужское господство, можете мне поверить, что вы будете видеть и порнографию, даже если вам неизвестно, где именно она припрятана. Цель феминисток, сражающихся с порнографией - положить конец иерархии, объективации, эксплуатации: доминированию мужчин над женщинами и детьми.
И мы это сделаем. Вот что я хочу вам сказать: если вы любите мужское господство, но ненавидите порнографию, вы недостаточно сильно ее ненавидите для того, чтобы действительно что-то с нею сделать. Некоторые люди не хотят, чтобы порнография находилась в открытом доступе потому, что она слишком наглядно показывает правду о том, чего же мужчины хотят от женщин; а именно: доминирование, власть над женщинами, женское неравенство, использование женщин как сексуальных объектов. Также она демонстрирует то, чего мужчины не хотят в них видеть: человечность, целостность, свободу выбора, а также полное и безусловное право контроля над собственным телом. Нам нужно все это, чтобы нас не использовали, не принуждали к сексу, к беременности, к любым сексуальным отношениям, которые не были нашим свободным выбором*.
Важно понимать, что феминистское движение против порнографии - это стихийное, низовое движение против мужского господства. Мы не согласны на меньшее, чем достижение полного социального и сексуального равенства полов. Мы добьемся любых институциональных изменений, необходимых для этого. Мы добьемся свободы выбора для женщин. Мы даже добьемся того, что называют справедливостью.
Я частенько задаюсь вопросом - и мне кажется, это интересная тема для размышлений - как именно будет выглядеть справедливость для изнасилованных и проституируемых. Любопытно, насколько мужчины на самом деле боятся того, как она будет выглядеть. Будет ли она выглядеть, например, как «Снафф»? Или как «Глубокая глотка»? Очень может быть. Исследуйте-ка это.
Мы остановим порнографию в магазинах и в наших жизнях, на бумаге или на пленке. Так или иначе, мы положим ей конец. Прежде чем прийти сюда в четверг вечером, я услышала еще одну историю жертвы - еще одну в череде рассказов, которые мне за последние двенадцать лет довелось услышать от пострадавших из-за порнографии, - о женщине, которую связали, изнасиловали, фотографировали. Этот мужчина наделал сотни снимков с ней, наделал сотни снимков других женщин, у него был список женщин, на которых он собирался напасть. Она обратилась в полицию; те ничего не сделали. Она обратилась к людям, которые знали мужчину; те ничего не сделали. Ничего, ничего, ничего. Как обычно. Он изнасиловал ее, а затем связал и принялся фотографировать со словами: «Улыбайся, или я убью тебя. Я могу получить кучу денег за фотографии женщины, которая улыбается, связанная, - вот так, как ты».
Я хочу, чтобы вы задумались о том, как улыбаются женщины. Я хочу, чтобы вы думали об этом каждый день, каждую минуту, и мне хочется дать совет в первую очередь мужчинам в этой аудитории: остерегайтесь женщин, которые научились улыбаться вам такой улыбкой.
* Феминистки заняли сцену конференции, чтобы выступить в поддержку репродуктивных прав и прав лесбиянок, отказ в которых (наравне с порнографией) является проявлением сексуальной колонизации.
Перейти к предыдущей главе: "Women Lawyers and Pornography ".
Перейти к следующей главе: "Against the Male Flood: Censorship, Pornography, and Equality"
Перевод главы "Silence Means Dissent" из книги "Letters from a War Zone".
Оригинал перевода можно найти здесь.
Сердечно благодарю caballo_marino за любезно предоставленную помощь в редактуре текста
Я выступила с этой речью в Торонто, на симпозиуме по освещению проблем порнографии и насилия в средствах массовой информации. Аудитория состояла в основном из правых. Большинство выступающих были независимыми исследователями, изучавшими связь между порнографией и насилием над женщинами: все они были убеждены в существовании таковой.
С радостью отмечу, что публика ответила продолжительной бурной стоячей овацией. Думаю, что эта речь стала переломным событием в установлении диалога с женщинами правого крыла. Канадский феминистский журнал «Healthsharing» опубликовал ее, программа «60 минут» на канале CBS показала некоторые отрывки.
Непосредственно перед выступлением я впервые увидела один из хастлеровских порномультфильмов обо мне. Его показали на большом экране перед аудиторией в 800 человек. Это было частью презентации, подготовленной женщиной-исследовательницей, которая не имела намерения обидеть меня, а лишь хотела продемонстрировать, чтó делают с женщинами изготовители порнографии. Мне удалось кое-как продержаться до конца выступления и успеть сойти со сцены прежде чем я потеряла сознание. Все исчезло: свет, звук, надежда; все. Многие минуты выпали из памяти. Я так и не смогла восстановить их. Такой мультфильм говорит «Бах! Тебе конец», и в каком-то смысле так оно и есть, хотя бы и отчасти.
Как феминистка, вот уже долгое время я занимаюсь организацией движения против порнографии. Я благодарна исследовательскому сообществу, которое достаточно серьезно отнеслось к феминистской теории, чтобы решить проверить, действительно ли порнография причиняет вред женщинам. Я говорю это потому, что меня до глубины души возмущает сам факт, что кому-то вообще нужно проводить исследования, чтобы установить, вредно ли для женщины быть подвешенной на крюках. Мы благодарны научному сообществу из глубины своего отчаяния и безысходности - потому что обыкновенно мы молчим, и потому что когда мы пытаемся говорить, никто нас не слушает. Мы знаем, как давать количественную оценку, мы умеем считать, мы можем показать вам мертвые тела; и в то же время все это ничего не стоит, если данные получены от нас. Насколько я понимаю, объективность означает, что с тобой подобного не случается.
Есть женщины-исследовательницы, которые прилагают немало усилий, чтобы отразить в своих исследованиях то, с чем они как женщины хорошо знакомы. Есть мужчины-исследователи, которые прислушались к тому, что мы говорим. Не пытаясь обесценить их работу, хочу заметить, что мы живем в обществе, где можно искалечить и убить женщину, и все равно останутся сомнения в том, можно ли считать это социальным злом. Чтобы разобраться, нам нужны исследования.
Мы знаем, что мужчинам нравится причинять нам боль. Мы знаем это - потому что они делают это, и мы видим, что им это нравится. Мы знаем, что мужчинам нравится доминировать над нами - потому что они делают это, и мы видим их удовольствие. Мы знаем, что мужчины любят использовать нас - потому что они делают это раз за разом, снова, и снова, и снова. А мужчины, если уж на то пошло, не имеют обыкновения делать то, что им не нравится. Им нравится это делать, им нравится на это смотреть, им нравится смотреть, как другие мужчины это делают, и это называется развлечением, и мужчины платят деньги за просмотр всего этого, и это одна из причин, по которым мужчины производят порнографию. Это развлечение.
Итак, мы знаем - и под «нами» я подразумеваю женщин - что есть люди, для которых это развлечение, и есть те, кого это не развлекает, и что именно женщины и есть те люди, для которых это отнюдь не забава.
Порнография представляет собой сексуализированную субординацию женщин. Это означает, что тебя унижают через секс, посредством секса, во время секса и во всем, что связанно с сексом - для того, чтобы кто-то мог использовать тебя в сексе, заняться сексом, поразвлечься. Также субординация включает в себя иерархию, подразумевающую, что один человек стоит выше, а другой ниже. И хотя на протяжении долгих тысячелетий иерархия прикрывалась разными красивыми идеологическими словесами, для нас это не абстрактная идея - поскольку мы знаем, кто сверху. Обычно нам известны его имя и адрес. Часто известны. Так что мы понимаем иерархию, и в этой иерархии место мужчины сверху, а женщины снизу.
Кроме того, субординация включает в себя овеществление. Овеществление - это когда человека превращают в вещь, в предмет потребления, в объект - в то, что больше не является человеком. Их используют потому, что они не человеческие существа, как окружающие их люди. Часто это делается по признаку расы или пола. С женщинами это проделывают на обоих основаниях.
А еще субординация подразумевает насилие, явное и неприкрытое - и это не просто насилие над людьми. Это насилие над женщинами. Это насилие над детьми, которые теснейшим образом связаны с женщинами общим для них бесправием. В этом насилии нет ничего таинственного. Это делают не сумасшедшие маньяки. Это делают люди, обладающие властью над другими людьми. Мужчины делают это с женщинами.
Итак, если вы возьмете иерархию, и возьмете секс, и решите, что иерархия - это очень сексуально, то вы окажетесь в ситуации, когда люди будут подвергаться системной эксплуатации; и эксплуатироваться они будут таким образом, что все вокруг будут считать это совершенно нормальным. Те, кто это делает, считают это нормальным. Те, с кем это делают, считают это нормальным. Те, кто об этом пишет, считают это нормальным. Те, кто это исследует, считают это нормальным. И это действительно норма. В этом вся проблема - это на самом деле полностью в порядке вещей. И неважно, происходит ли это за закрытыми дверями или на людях, потому что именно за закрытыми дверями женщин в большинстве случаев и подвергают насилию.
Теперь, когда порнография появилась в открытом доступе, когда она превратилась в официально установленную форму публичного терроризма против женщин, мы почему-то считаем, что имеем дело с чем-то качественно отличным от всего того, с чем мы когда-либо сталкивались. Вообще-то, это не так, потому что порнографию отыгрывают на женщинах, смотрят ее женщины или нет. Потому что мужчины потребляют порнографию, даже если она криминализирована, даже если она незаконна - у них все равно есть к ней доступ, они все равно ее потребляют, и она все равно приводит все к тем же последствиям, о которых вы сегодня так много услышали, и эти последствия отыгрываются на женских телах.
Я хочу поговорить о социальной субординации потому, что женщины в этом обществе не равны мужчинам; и одно из свидетельств тому - качество нашего молчания. Три Марии Португалии сказали (и были упрятаны за решетку за эти слова), что молчание - это не знак согласия, молчание означает несогласие. Женщины - та часть населения, которая чаще других не соглашается при помощи молчания. Так называемая речь женщин в порнографии - это молчание. Раздвинутые ноги на странице журнала - это молчание. Быть мохнаткой, киской, п…дой, зайкой, любимой зверушкой, чем-то другим - это молчание. То, что женщины говорят в порнографии - это молчание. «Трахни меня», «ну, давай же», «сделай мне больно», «я так этого хочу», «еще» - это молчание. И те, кто считают это речью, просто никогда не слышали женского голоса. Я вам скажу, что даже их крики, даже крики женщин, истязаемых в порнографии - это молчание. Мужчины платят деньги и смотрят, но никто не слышит человеческого крика. Они слышат молчание. И это именно то, что означает родиться женщиной: никто не слышит в твоем крике крика человека.
Мы с Кэтрин МакКиннон написали билль о гражданских правах, в котором порнография признается формой дискриминации по половому признаку и нарушением гражданских прав женщин. В исступлении надежды, в бреду мечтаний грезили мы об этих правах. Мы мечтали о том, что в этой социальной системе женщины однажды могут быть признаны людьми. Людьми настолько, чтобы обладать гражданскими правами. Настолько, чтобы иметь возможность отстаивать свои права перед лицом систематической сексуальной эксплуатации, жестокости и злобы.
Настолько, чтобы не нужны больше стали исследования, призванные выяснить, наносится ли кому-то вред, когда пытают женщину. Настолько, чтобы не нужны стали исследования, призванные выяснить, вредит ли кому-то длительная повсеместная системная эксплуатация, дегуманизация, овеществление. Настолько, чтобы мы наконец смогли принять как аксиому на всю свою жизнь - не только сегодня, а семь дней в неделю, круглый год, навсегда, - что когда женщину истязают, эксплуатируют, используют и выбрасывают - это значит, что человека истязают, эксплуатируют, используют и выбрасывают, и что это вредит человеку. Для этого не нужно проводить исследования. Это происходит с человеком, а значит, вредит человеку.
Мы мечтали о том, что женщину, может быть, когда-нибудь признают до такой сверхъестественной степени человеком, чтобы и без лабораторных исследований стало очевидно: когда страдает достоинство женщины, ее права, от этого страдает все человечество. Мы думали: возможно, женщина даже станет человеком настолько, что даже закон, который в принципе не слишком склонен признавать людей людьми, признает ее в достаточной мере человеком, чтобы иметь право на равную защиту по закону. Всего лишь настолько человеком, ни каплей больше.
Это ведь даже не равенство, не равночеловечность с мужчинами, не по-настоящему, не до конца. Мы ведь не требовали чего-то невозможного, не правда ли? Признать ее в достаточной мере человеком, чтобы, когда сутенеры, эти паразиты, продают, принуждают и насилуют ее, уничтожают, издеваются и оскорбляют - с тем, чтобы мужчины могли поразвлечься эксплуатацией и насилием над нею, - чтобы этим сутенерам и этим потребителям пришлось отвечать на суде за нарушение ее человеческих прав - потому что она и есть человек.
Порнография - самое сердце мужского господства, вне зависимости от того, легальна она или нет. Когда вы смотрите порнографию, то видите мужское господство; и если вы оглядитесь по сторонам и увидите мужское господство, можете мне поверить, что вы будете видеть и порнографию, даже если вам неизвестно, где именно она припрятана. Цель феминисток, сражающихся с порнографией - положить конец иерархии, объективации, эксплуатации: доминированию мужчин над женщинами и детьми.
И мы это сделаем. Вот что я хочу вам сказать: если вы любите мужское господство, но ненавидите порнографию, вы недостаточно сильно ее ненавидите для того, чтобы действительно что-то с нею сделать. Некоторые люди не хотят, чтобы порнография находилась в открытом доступе потому, что она слишком наглядно показывает правду о том, чего же мужчины хотят от женщин; а именно: доминирование, власть над женщинами, женское неравенство, использование женщин как сексуальных объектов. Также она демонстрирует то, чего мужчины не хотят в них видеть: человечность, целостность, свободу выбора, а также полное и безусловное право контроля над собственным телом. Нам нужно все это, чтобы нас не использовали, не принуждали к сексу, к беременности, к любым сексуальным отношениям, которые не были нашим свободным выбором*.
Важно понимать, что феминистское движение против порнографии - это стихийное, низовое движение против мужского господства. Мы не согласны на меньшее, чем достижение полного социального и сексуального равенства полов. Мы добьемся любых институциональных изменений, необходимых для этого. Мы добьемся свободы выбора для женщин. Мы даже добьемся того, что называют справедливостью.
Я частенько задаюсь вопросом - и мне кажется, это интересная тема для размышлений - как именно будет выглядеть справедливость для изнасилованных и проституируемых. Любопытно, насколько мужчины на самом деле боятся того, как она будет выглядеть. Будет ли она выглядеть, например, как «Снафф»? Или как «Глубокая глотка»? Очень может быть. Исследуйте-ка это.
Мы остановим порнографию в магазинах и в наших жизнях, на бумаге или на пленке. Так или иначе, мы положим ей конец. Прежде чем прийти сюда в четверг вечером, я услышала еще одну историю жертвы - еще одну в череде рассказов, которые мне за последние двенадцать лет довелось услышать от пострадавших из-за порнографии, - о женщине, которую связали, изнасиловали, фотографировали. Этот мужчина наделал сотни снимков с ней, наделал сотни снимков других женщин, у него был список женщин, на которых он собирался напасть. Она обратилась в полицию; те ничего не сделали. Она обратилась к людям, которые знали мужчину; те ничего не сделали. Ничего, ничего, ничего. Как обычно. Он изнасиловал ее, а затем связал и принялся фотографировать со словами: «Улыбайся, или я убью тебя. Я могу получить кучу денег за фотографии женщины, которая улыбается, связанная, - вот так, как ты».
Я хочу, чтобы вы задумались о том, как улыбаются женщины. Я хочу, чтобы вы думали об этом каждый день, каждую минуту, и мне хочется дать совет в первую очередь мужчинам в этой аудитории: остерегайтесь женщин, которые научились улыбаться вам такой улыбкой.
* Феминистки заняли сцену конференции, чтобы выступить в поддержку репродуктивных прав и прав лесбиянок, отказ в которых (наравне с порнографией) является проявлением сексуальной колонизации.
Перейти к предыдущей главе: "Women Lawyers and Pornography ".
Перейти к следующей главе: "Against the Male Flood: Censorship, Pornography, and Equality"