Как мы ходили в школу и перестали
Мы задавались вопросами: как будет протекать образование наших детей? что мы от него хотим? Думали много заранее, многое сами организовывали, встречи, беседы. Мы читали книги, вспоминали свой опыт и опыт знакомых, своё знакомство с разными школами. Мысленно вставали в позицию заказчика, к тому же много говорится, что родители участвуют в жизни школы, обсуждают всё, что там происходит, активно участвуют в создании образовательного пространства.
Казалось, что есть много школ, прекрасных и разных, пробовали уйти на семейное, дистанционное обучение, в самом начале стало ясно, что не получается. Ребёнок занимается, ему трудно, мне как родителю трудно организовать его систематические занятия, трудно, но посильно, а вот программа такова, что встраивает в ребёнка ненужное. Я имею ввиду освоение русского языка через фонемы. В результате такого освоения языка часто возникает дисграфия и даже дислексия и другие нарушения как чтения, так и восприятия текста. И тогда мы решили дать старшему сыну сначала освоить как чтение, так и счёт и письмо дома, благо это нетрудно, а потом дать ему возможность пойти всё-таки в школу, просто, чтобы освоить дисциплину рутинной ежедневной работы. Так и сделали, Саша научился писать-считать-читать дома и пошёл с сентября в обычную дворовую школу, поскольку возить его через полгорода, работая и имея на руках ещё двух маленьких детей, слишком затруднительно, а ведь первоклашки учатся в первую смену, это значит ему нужно было бы вставать в 6-6.30 утра. Не знаю, как у других, но для моих детей, выросших дома и не ходивших в детский сад (с одной стороны, можно сказать, что так получилось, с другой, что это сознательный выбор), такое раннее вставание некомфортно. Мы хотели, чтобы для других членов семьи выход Саши в школу не стал бы сломом естественно сложившихся порядков. Но мы ошиблись, почти весь учебный год вся семья, все дела как взрослых, так и детей, вертелись вокруг школьного распорядка. Саша стал очень дисциплинированным в школе и очень же раздражительным дома. В силу того, что у нас принято свободно проявлять свои импульсы и потребности, Саша постепенно превратился в контролёра и можно даже сказать пограничника-цербера для семьи. Никто не мог вторгаться в пространство его занятий для школы, родители были признаны некомпетентными, признанным лидером и авторитетом для него стала учительница. Средний брат Вася стал нервозным, ушёл глубоко в себя, свободные игры прекратились. Первоклассник стал приходить домой в три-четыре пополудни, как будто он отработал рабочую смену, да он и вёл себя так. В общем, появился явный крен в угоду школы. Появилось ощущение, что это не просто школа, а Её Величество Школа. Дети стали нервными, а мы слишком контролируемы и дисциплинированы. Я не против дисциплины, но только если она необходима. В следствие этого мы пошли к психологу, неврологу, мы обследовали детей. Выяснилось, что дети прекрасные, здоровые, но Саша настолько склонен к порядку и дисциплине, что специальное дисциплинирование для него зло.
Нужно сказать, что такие последствия постигают всех людей и все семьи. Семьи, в которых родители работают с утра до вечера, это замечают мало, но тоже замечают. Все родители в классе сына так или иначе жаловались или на нервозность, истеричность и зашкаливающую эмоциональность или же на болезненность детей. У всех родителей принято, когда ребёнок идёт в первый класс, освобождать первые полгода от серьёзных проектов, потому что ребёнку необходима помощь и поддердка во время адаптации. Это какой же стресс должен быть, чтобы ребёнка полгода поддерживать на входе в школу?
Мы стали забирать ребёнка пораньше, как только заканчивались основные уроки, учительница стала сопротивляться, поскольку есть негласное требование, чтобы дети присутствовали на дополнительных занятиях, пришлось устно разговаривать с директором, который также устно дал добро, не донеся это до учительницы, а она (бедная) продолжала требовать с нас то, что директор оставил на её усмотрение. Так мы и промучились до конца года. Было несколько опасных моментов, которые и вовсе поставили под вопрос не только целесообразность школы с точки зрения получения образования, но и безопасность ребёнка во время пребывания в школе. Охранники сказали прямо, что их задача - защищать школьное имущество и порядок, а за безопасность детей они ответственности не несут. Саша доучился до конца первого класса, а на семейном совете было принято решение - больше в эту школу не ходить.
С сентября мы пошли на семейное обучение в платную школу, очень притягательную для многих родителей. Пошёл не только Саша, но уже и Вася подрос для подготовишки. «Это же платные услуги, думали мы, а значит мы на самом деле заказчики и клиенты, и нас, наконец-таки, услышат, мы сможем участвовать в образовательном процессе на самом деле». Наивные. Никто нас не собирался слушать. Подумаешь, деньги заплатили.
Те же училки (это же не обзыыательство, это скорее помечание некого феномена), та же трансляция, жёсткое введение в нормы, и никакого творчества. Апофегей наступил тогда, когда мы поняли, что клуб для родителей - фикция, у родителей в течение 6(!) часов нет ни специального помещения, ни даже возможности выпить чая, поскольку пожарники запретили в школах электрические чайники. И родители ютятся по углам, объединяясь по каким-то интересам. И напоследок (ну чтоб заполировать), родителей вместе с детьми стали быстренько выставлять из школы сразу после занятий, несмотря на то, что в договоре прописано другое время пребывания в школе - чтобы дети могли поиграть на пришкольном участке. В общем, и оттуда мы ушли.
Пробовали разные возможности. Искали другие школы. Но быстро поняли - чтобы куда-нибудь ещё пойти, нужно переезжать в очередной раз. Оставлять обжитое, сделанное с любовью пространство, не насладившись им в полной мере, срывать детей, только-только достигших эмоциональной стабильности, покидать двор и близлежащий лес и нестись в неизвестное. А что там? Там новая дисциплина и новые училки и новые нормы имени кого-то. Мы не против норм, но только если они не мешают жизни и развитию. В общем, мы поняли, что мы не готовы входить в чьё-то чужое пространство. Зато готовы создавать его сами. Такое, чтобы было хорошо всем детям, чтобы им было там на самом деле интересно, чтобы там никто не чувствовал себя брошенным, забытым, сданным в камеру хранения, оставленным медленно застывать до прихода любимых родителей. Чтобы дети туда бежали с радостью в ожидании интересных дел, в предвкушении новых свершений, ошибок, трудностей и общения, кооперации, исследований и проб.
Нам (не знаю как «нам», но мне точно) очень страшно создавать это пространство, мы не знаем, что это такое, но мы готовы это делать.