"Секретный фарватер": хитрости Герхардта фон Цвишена
Это, конечно «семёрка», да. Просто КДПВ, уж больно красивая.
Хитрость № 1. На страницах «Секретного фарватера» читаем:
«Установлено, что немцы часто применяли средства тактической маскировки…. Иногда продували соляром гальюн. Использовали также трубу, через которую выстреливался имитационный патрон длиной до полуметра. Из него выходило газовое облако, и корабли противолодочной обороны, работавшие гидролокатором, отвлекались на это облако. В других случаях выбрасывали патрон, где находились предметы, которые создавали иллюзию потопления: пилотки, брусья, пустые консервные банки. Кроме того, выпускались снаряды или резервуары, из которых выходил соляр».
Сложно сказать, откуда почерпнул Платов эти странные сведения (кроме имитационного патрона, о котором позже), но эта светлая и свежая мысль была, что называется, на лету подхвачена выдающимся вбок писателем-историком от флота Валентином Пикулем:
«- Эй, на лодке! Принимайте «пакеты спасения»...
«Пакеты спасения» выбрасывались, как торпеды, через аппараты. Это были мешки, заряженные воздухом, мазутом, щепками, обрывками берлинских газет и обыкновенным человеческим калом (самым свежайшим, отлично законсервированным). В случае если русские начнут слишком нажимать, Зеггерс должен выстрелить таким пакетом, который, всплыв на поверхность, имитирует гибель подлодки. После чего - так подразумевалось - русские отстанут...»
Ну, Валентин Саввич в школе-то не учился, физику не знает и потому уверен, что берлинская газета будет немедленно всплывать с глубины, вместе с деревянными щепками. Пассаж с калом и вовсе прекрасен; если я правильно понимаю, то перед заряжанием этого «мешка спасения» нужно его вскрыть и уложенный в него кал расконсервировать, верно? Иначе он либо всплывёт законсервированный (и противник наверху будет голову ломать, что же это такое, и будет восхищён, если выловит и вскроет), либо так законсервированный и утонет… Или он (ну, кал то есть) сам расконсервируется при выбросе «мешка» из торпедного аппарата? Хочется спросить у писателя, видел ли он хоть раз, как выглядит содержимое фановых цистерн подводной лодки? Да ещё всплывающее с глубины. Ну, раз он всерьёз полагает, что всплывшие аварийные брусья и клинья непременно должны быть в компании трёх-четырёх хорошо опознаваемых какашек, и лишь тогда они убедят бестолковых противолодочников.
Про то, как можно продуть соляром гальюн, это лучше спросить у Платова, у меня не получается представить. Мои скромные знания устройства немецких подводных лодок пока не позволяют мне согласиться с такой возможностью. И даже просто выпустить за борт пару кубометров топлива на глубине тоже не получится, есть у меня такое убеждение.
Кроме того, нам следует полагать, что в трудную минуту подводники вытаскивают из одного аппарата торпеду, заряжают туда «мешок», стреляют… Разряжание торпедного аппарата - дело не быстрое, к тому же шумное, а в преследуемой лодке шуметь не полагается. Или «мешок» в один из аппаратов должен быть постоянно заряжен заранее? И лодка идёт в атаку, заведомо имея на одну торпеду меньше, чем могла бы иметь?
Задние крышки немецких торпедных аппаратов были рассчитаны на давление до 2,5 кг/см2 (глубина 25 м), поэтому на большей глубине «мешком спасения» стрелять уже нельзя. Встаёт вопрос: а на фиг он тогда нужен?
Резюме: всё это выдумки, не имеющие отношения к реальности. В отличие от имитационного патрона. Патрон назывался «Больд», выбрасывался за борт вбок через специальную узкую пусковую трубу в кормовом отсеке (так называемый «метатель пилюль») и представлял собой сетчатый металлический стакан, содержимое которого в реакции с морской водой давало облако пузырьков, сбивающее с толку активно долбящие лодку гидролокаторы противника. «Больды» постоянно совершенствовались, и если первых хватало лишь на 5 минут, то модели конца войны действовали почти полчаса. Они, конечно, помогали против гидролокаторов, это верно, но сбить с толку оператора гидрофона, прослушивающего в пассивном режиме, никак не могли. Однако на этот счёт у фон Цвишена была другая хитрость.
Хитрость № 2. Она как раз против гидроакустиков, работающих и в активном режиме, и в пассивном. Читаем в письме штурмана «Летучего голландца»:
«И всё же командир ушёл. Нырнул под слой «жидкого грунта» и ушёл. Он знает назубок гидрологию Балтийского, Северного, Норвежского и других морей (гидрология, понятно, меняется от времени года).
Когда-то я объяснял тебе, что есть перепады плотности воды, через которые не проникают звуковые волны. А под водой нас преследуют по звуку. Нырнув под такой, как бы броневой купол, мы можем маневрировать там или спокойно отлеживаться на грунте. Туда не достигают даже «звонки дьявола», как мы называем гидролокатор».
Ах, если бы всё было так просто… Гидрология-то меняется не только в зависимости от времени года. Чтобы уверенно спрятаться под слоем скачка, нужно его сначала точно определить, нужно постоянно замерять и анализировать плотность забортной воды, параллельно слушая, что там из звуков долетает с поверхности. В те времена подводники лишь изредка использовали слои скачка, и всё больше по наитию, эмпирически, потому что никаких расчётов, таблиц и тактических рекомендаций ещё не было. Отрываясь от преследования, они просто старались уйти на возможно большую глубину, постоянно и хаотично меняя курс, стремясь повернуться к противнику кормой или носом. Гидрология как наука тогда лишь переживала начальный период своего развития, и приписывать фон Цвишену умения подводников 1960-х годов всё же несколько некорректно.
Ну и - наконец-то - главная уловка «подводного Мольтке».
Хитрость № 3. Всё там же, в письме штурмана Венцеля:
«Кроме того, командир то и дело сверяется с картой кораблекрушений.
Это, собственно, карта Мирового океана, но она пестрит особыми значками. Стоит взглянуть на неё, чтобы сразу же ориентироваться на обширном морском кладбище.
Наше место - вот оно! Совсем неподалеку от нас, на такой-то глубине, лежит «Неистовство», трёхпалубный линейный корабль британского флота, потоплен французами в таком-то году. Чуть подальше, на таких-то координатах, находится знаменитый «Титаник», который напоролся на айсберг незадолго перед Первой мировой войной. А вот прогулочная яхта «Игрушка», водоизмещением столько-то тонн. Выбор, как видишь, велик.
Мы уже не раз играли в жмурки с врагом на морском кладбище. Хайнц в шутку называет это осквернением могил.
Командир подводит преследователей к затонувшему кораблю, выпускает немного соляра - для приманки, потом, круто отвернув, уходит переменными галсами. Он не притворился мёртвым, нет. Вместо себя подставил мертвеца под удар!
На поверхность вздымаются обломки. Соляр и обломки!
Почему не доставить преследователям немного удовольствия? Назавтра в победных реляциях появится сообщение о ещё одной потопленной германской подводной лодке. А наша лодка цела-целехонька, выскакивает из воды на другом конце моря. Игра в жмурки продолжается...»
Не поверите, но эту фантастическую идею Платова на полном серьёзе подцепил, развил и выдал на-гора публике бывший подводник Вадим Кулинченко в «Армейском сборнике» Министерства обороны (№ 7, 2022 г.). Вообще-то он там ещё много чего прекрасного выдал, пришлось красным чёркать (как и Пикуля); и выглядит оно следующим образом (орфография и пунктуация сохранены):
«Подводники подчинялись гросс адмиралу, а Карл Дениц был слугою фюрера и его власти. И он нашел выход. Чтобы ввести противника в заблуждение, он подставлял свои субмарины под атаки противолодочных сил врага.
Командир подлодки подводит преследователей к затонувшему кораблю, выпускает немного соляра - для приманки, потом, резко отвернув, уходит переменными галсами или использует слои воды разной плотности. Он не притворяется мертвым, нет. Вместо себя под удар подставляет мертвеца! На поверхность вздымаются обломки от удара глубинных бомб. Соляр и обломки - лучшее свидетельство гибели субмарин!
Назавтра в победных реляциях появятся сообщения о потопленной немецкой лодке. А она цела, но уже не числится в списках флота. В дальнейшем ее используют в спецрейсах. Государственная необходимость! Так объяснялось командирам субмарин и их экипажам. И против этого, понятно, никто не мог возразить….
Эта идея вынашивалась с января 1943 года, когда битва на берегах Волги сыграла роковую роль в судьбе многих немецких подводников».
Мало того что бывший подводник передул у Платова почти один к одному - так он ещё и представил Дёница безжалостным автором этого, с позволения сказать, «тактического руководства», сознательно «подставлявшим свои субмарины под удар врага».
Простые вопросы:
- как точно выйти на место затонувшего корабля? Это просто нереально, одной карты недостаточно, ибо неминуемы навигационные неточности, а под водой визуально не определишь, рядом ты или ещё нет;
- враг бомбит затонувший корабль, и наверх всплывают… Что там всплывает? Куски металла? Куски дерева, насквозь пропитавшиеся морской водой? Что?
- если враг прослушивал подводную лодку до её подхода к затонувшему кораблю, то после бомбёжки он что, прекращает прослушивание? А если хитрая лодка пользуется слоем скачка, то зачем ей вообще нужен этот затонувший корабль?
В общем, глупости. Но: то, что я готов простить Платову (всё ж таки фантастический роман, рассчитанный на самый широкий круг читателей), никак нельзя простить капитану 1 ранга (!) Кулинченко, вывалившему всё это уже на полном серьёзе…
Подытожим. Все три хитрости фон Цвишена на поверку оказываются ерундой, имеющей мало общего с реальностью. Главный его козырь не в этом, а в осторожности и расчётливости, которые в нужный момент могут внезапно обернуться быстрым и нестандартным решением. Ну, раз уж он такой опытный подводный ас.
А мы уже почти на пороге Винеты-3.