«Шпионский мост» - отличный повод поговорить о силе кино и истории.
На днях с большим интересом посмотрел "Шпионский мост" Стивена Спилберга. Сделано круто, сыграно на отлично. Хорошая драма с вполне любопытным сюжетом и хорошим смысловым посылам. Мешает таким фильмам обычно ровно одно. Надпись «основано на реальных событиях в начале», поскольку всегда находятся люди, которые реальные события знают.
Здесь я сознательно приготовился к традиционной махровой антисоветской пропаганде и передёргиванию фактов. Как многие знают, это очень свойственно Голливуду, а я с историей шпионов Абеля и Пауэрса знаком довольно хорошо.
В реальности был приятно удивлён, что Спилбергу удалось сделать пропаганду довольно изящную. Аккуратно и без перегибов, без открытой лжи. Голливуд в этом смысле растёт. Тут уже не «хорошее кино с абсолютно лживыми фактами», как бывало раньше, а «хорошее кино с изящной и качественной пропагандой». То есть искусство остаётся на службе политики, но это уже не смотрится так топорно и прямолинейно.
Акценты.
Я даже отметил для себя несколько изящных приёмов, которые для меня смотрелись очень забавно:
Первый - это приговоры шпионам в разных странах. Очень много экранного времени мусолят момент, что русскому шпиону Абелю дали не электрический стул, а 30 лет. Верховенство закона и конституция, которая «делает нас американцами», справедливая страна, все дела.
Приговор для американского шпиона Пауэрса объявляют коротко и скоро. Акцент ставится не на том, что приговорили к 10 (в 3 раза меньше, чем Абеля) годам (этот момент сильно замылен и зашумлён), а на финальные слова судьи: «Приговор обжалованию не подлежит», - и бурные, единодушные аплодисменты советских людей данному факту.
Здесь фильм не врёт, но не знакомые с историей люди при таких акцентах даже не обратят внимание на соотношение: там 30, а здесь 10. Акцент хитро поставлен на "не повесили, несмотря на негодование толпы, да ещё и приговор обжаловать можно" и "жёсткий приговор обжаловать нельзя". На мой взгляд, искусство манипулирования фактами выше всяких похвал.
Второй - это финальная сцена фильма, где Абель говорит Доновану, что, если обнимут, то всё будет хорошо, а если укажут на заднее сидение автомобиля, то, скорее всего, расстреляют. Ну а потом длинная, грустная сцена, где юрист смотрит, как отпущенному советскому шпиону указывают на заднее сидение автомобиля. Далее "Абель затерялся в своём коммунистическом мире". Тоже вроде не соврали, но акценты расставлены грамотно.
Третий - это обращение со шпионами. Пауэрса активно пытают, Абеля, по его собственному признанию в разговоре с Донованом, никто не трогал. Хотя в реальности Пауэрса и не надо было пытать, а вот причины для пыток Абеля вполне были и тот факт, что в эпоху Холодной войны их не было ставится мной под сомнение.
Четвёртый - в финальных титрах Абеля упоминают одной строкой "воссоединился с женой и детьми, его так и не признали на родине" (об этом чуть позже), а многочисленные награды признанного на родине героя Пауэрса перечисляют долго.
Таких моментов с хитрыми акцентами, умолчанием одних фактов и сообщением других в фильме очень много. Без откровенной лжи (хотя и она имеется) нам рисуют картинку, где всё перевёрнуто с ног на голову. На месте реальной истории рисуют красивый миф с правильным идеологическим посылом. Рисуют, используя самые лучше средства. Команда у фильма очень мощная и справляется она блестя.
Как же было в действительности? Хочу описать некоторые подробности, чтобы зритель мог сравнить картинку, образовавшуюся в его голове после просмотра фильма, с реальностью. Это очень интересный процесс. Я, к сожалению, в полной мере был его лишён.
Забытый Абель.
Будучи схваченным в США Абель так и не признал себя шпионом, отказался от дачи показаний в суде (про то, что отказался от всякого сотрудничества, в фильме сказано).
Рудольфом Ивановичем Абелем советский шпион только представился во время задержания. Настоящее имя - Вильям Генрихович Фишер. Рудольф Абель - имя одного из его недавно умерших друзей, то есть даже когда судили, приговаривали и обменивали оставался разведчиком с легендой.
В Москве именно благодаря этому имени даже не рассматривали вариант, что разведчик что-то разболтал. Неверное имя было сигналом о том, что его схватили, но он не раскрыт.
Дело Абеля было надуманным не из-за неправильного сбора вещественных доказательств (так сказано в фильме). В этом деле вообще не было вещественных доказательств. Приговор Абелю вынесли на основе показаний одного свидетеля, подполковника КГБ, который якобы был связником «полковника Рудольфа Абеля». Может, связником он и был, но он не мог быть посвящён в направление деятельности куратора просто по законам разведки. Собственно, на неубедительности показаний свидетеля за неимением нормальных вещественных доказательств Донован и давил, обращаясь к присяжным:
"Оценивая показания этого свидетеля, постоянно задавайте себе вопрос: говорит он правду или ложь, причем, может быть, настолько серьезную ложь, что она может спасти его собственную шкуру. То, что он рассказывает, я полагаю, можно справедливо охарактеризовать как хорошо отрепетированную историю. За исключением "свидетельств", представленных самым жалким из свидетелей, который когда-либо выступал в суде, в деле нет никаких доказательств, о том, что подсудимым передавалась информация, затрагивающая национальную безопасность и секреты США. Таких доказательств в деле просто нет. Однако на основании "свидетельств" Хэйханена вам предлагают послать человека, возможно, на смерть…"
Несмотря на это, Абелю дали 30 лет.
В конце фильма говорится о том, что Абеля "так и не признали на Родине". Якобы непризнанный советский разведчик при этом удостоился Ордена Красного Знамени (одна из высших наград СССР) ещё до обмена и возвращения в СССР, сразу, когда американский суд вынес приговор по его делу.
По возвращению на родину Абель не «растворился в коммунистическом мире», а подлечился и сразу вернулся к работе в центральном аппарате разведки, стал почётным преподавателем (готовил молодых разведчиков-нелегалов). Его всячески раскручивали, как человеком, на которого стоит равняться, уже в 1968 году активно участвовал в съёмках "Мёртвого сезона" и в его начале обращался к советскому зрителю с речью.
Другой Донован.
Донован, конечно, не были никаким "честным, простым юристом, делающим свою работу и радеющим за Конституцию". Внештатный законник ЦРУ улаживал для разведки разные "деликатные" дела в суде. Конкретно в этом по замыслу он должен был стать посредником между Абелем и ЦРУ. Действительно, благодаря ему Абель избежал смертного приговора, но не ради торжества правосудия, будущего обмена или жалости, а просто потому, что Абель был в разработке у ЦРУ и они надеялись всё-таки добиться сотрудничества. Не сейчас, так лет через десять или после освобождения.
Участие Донована в обмене так же ещё одно "деликатное" поручение ЦРУ. Эти поручения, а не страховые риски, были работой Донована. Дочь Абеля рассказывала, что даже за день до обмена Донован снова пытался перевербовать его отца.
Переродившийся Пауэрс.
Молоденький Пауэрс, сбитый над СССР, даже не пытался убить себя. Катапультироваться из самолёта было нельзя, поскольку в систему катапультирования было встроено взрывное устройство, о чём Пауэрс знал. Именно поэтому он не использовал катапульту, как требовали инструкции, а выбрался из самолёта самостоятельно. Покорно и сразу (иголку с ядом, как вскользь упомянуто в фильме, тоже использовать не стал) сдался колхозникам деревни Косулино (военные не подоспели сразу). Следом милиции (без всякого КГБ и пыток) рассказал всё, что знает. Подтянулась госбезопасность - рассказал и ей. Выступал с извинениями перед советскими людьми, о чём рассказал и на пресс-конференции для иностранной прессы.
К делу Пауэрса в СССР были приобщены вещественные доказательства: полетная карта с нанесенным маршрутом (от Аральского моря до Мурманска) и пометками военных объектов, сделанных рукой Пауэрса, фотопленка со снимками важных промышленных и оборонных предприятий, воинских частей, аэродромов, записанные на пленку импульсы нескольких радиолокационных станций, относящихся к противовоздушной обороне страны. Эксперты заключили, что сведения, собранные Пауэрсом во время полета в советском воздушном пространстве, составляют государственную и военную тайну СССР. Хотя, чтобы это понимать, вроде и экспертом быть не надо.
Если в США на процессе красноречием блистал Донован, то у нас государственный обвинитель Руденко, продолжая юридическую тему идеологической:
"Подсудимый Пауэрс не просто шпион, а особый и тщательно вымуштрованный преступник… Если бы его хозяева попытались разжечь новую мировую войну, именно пауэрсы, выкормленные и воспитанные ими в условиях так называемого свободного мира, были бы готовы первыми сбросить на мирную землю атомные и водородные бомбы, как это сделали подобные же пауэрсы в Хиросиме и Нагасаки".
Политическая терминология нашла место и в приговоре Военной коллегии ВС СССР: "Агрессивное вторжение самолета-разведчика "У-2" в воздушное пространство Союза ССР 1 мая было преднамеренно подготовлено реакционными кругами Соединенных Штатов Америки, чтобы сорвать Парижское совещание в верхах, не допустить смягчения международной напряженности, оживить одряхлевшую и ненавистную всем народам политику "холодной войны".
Идеологически и политически приговор был подготовлен очень жёстко. Многие ждали смертного приговора, но в нашей стране существовал принцип социалистического гуманизма (для многих, конечно, это будет сюрпризом). Суд, "учитывая чистосердечное признание Пауэрсом своей вины и его искреннее раскаяние в содеянном, исходя из принципов социалистического гуманизма, руководствуясь статьями 319 и 320 УПК. РСФСР" приговорил Пауэрса к лишению свободы на десять лет, с отбыванием первых трех лет в тюрьме. Приговор, как громко и чётко (в отличие от остального) сказано в фильме, являлся окончательным, обжалованию и опротестованию в кассационном порядке не подлежал.
МИД СССР перед заключением организовал встречу Пауэрса с семьёй. Сам Пауэрс в воспоминаниях описывает, что во время встречи им накрыли стол с хлебом, икрой, фруктами и чаем. Советская пенитенциарная система приготовила жене осужденного приятный сюрприз: после перевода Пауэрса в ИТЛ ей разрешалось поселиться рядом, чтобы посещать мужа.
Надо отметить, что у Абеля во время заключения всё было труднее. Донован, продолжавший "работать" с советским шпионом, пытался отстоять хотя бы его право на переписку. Однако ответ от Министерства Юстиций был однозначный: "Министерство приняло решение принципиального характера: лишить Абеля привилегии вести переписку с кем-либо, в том числе с лицами, выступающими в качестве его жены и дочери… Это наше решение основано на убеждении в том, что предоставление Абелю - осужденному советскому шпиону - возможности предоставлять … переписку с людьми из стран социалистического блока не будет соответствовать нашим национальным интересам".
В фильме справедливо намекают на то, что обмененного Пауэрса в США никто особо с распростёртыми объятьями не встречал, он находился в статусе "почти предателя" (разбалтывать ему особо было нечего, поэтому серьёзный предатель из него не получился). Только в 1970ые из него решили сделать жертву всей этой ситуации (не предатель, а жертва обстоятельств) и только в 1990ых "почти героем", ну а в 2012 уже полноценным героем. Так происходило его перерождение, формирование мифа на месте исторической правды.
Серебряную звезду (третья по значимости награда в США) через 50 лет после событий он получил за стойкое сопротивление попыткам использовать его в политической игре (то есть все эти раскаяния и пресс-конференции - это его заставили, но он стойко держался). Итого у молодого человека получился один неудачный полёт и 4 награды за него. А теперь вот и фильм про Героя подоспел.
Одним словом, учись, российский кинематограф, как надо снимать кино и делать из позора легенду. Голливуд, очевидно, вырос из детских штанишек "Красной жары". Работу делают мастера своего дела вроде Спилберга.
Ядерная гонка.
В завершение будет не лишним упомянуть о том, чем именно занимался советский разведчик Рудольф Абель в США. Резидентом советской разведки он был в самые трудные годы Холодной войны (1948-1957).
Самая острая фаза ядерной гонки началась почти сразу после Второй мировой войны. СССР надо было спасаться от уничтожения, догоняя США, которые, получив переехавших из фашистской Германии специалистов (те массово бежали к "союзникам", опасаясь трибунала и суда со стороны СССР), почти сразу вышли вперёд.
Покуда США были единственной ядерной державой, с помощью данного превосходства оказывалось устрашающее давление на руководство СССР по разным вопросам влияния в Европе.
Пока политики боролись в переговорах, учёные работал над нашей бомбой. Создана она была крайне быстро и СССР в результате даже вышел в ядерной гонке вперёд. Не только благодаря советской науке, но и благодаря тому, что Курчатов в месяц получал до 3000 страниц информации, добытых советской разведкой.
Существенную роль в этой добыче играла группа "Волонтёры" (названа так, потому что агенты работали не за деньги, а по убеждениям). Две абсолютно независимых сети. Одна включала в себя разведчиков и агентов, работающих в Калифорнии, Бразилии, Аргентине и Мексике, другая покрывала Восточное побережье США. Существовала еще и третья сеть, о которой не принято говорить - из будущих диверсантов. В случае войны СССР-США эти агенты, разбитые на группы, во главе которых стояли специалисты, прошедшие школу партизанской войны, должны были парализовать работу морских портов США.
Руководил группой "Волнтёры", которая не была вскрыта, несмотря на его арест и осуждение, советский разведчик Абель.
Здесь я сознательно приготовился к традиционной махровой антисоветской пропаганде и передёргиванию фактов. Как многие знают, это очень свойственно Голливуду, а я с историей шпионов Абеля и Пауэрса знаком довольно хорошо.
В реальности был приятно удивлён, что Спилбергу удалось сделать пропаганду довольно изящную. Аккуратно и без перегибов, без открытой лжи. Голливуд в этом смысле растёт. Тут уже не «хорошее кино с абсолютно лживыми фактами», как бывало раньше, а «хорошее кино с изящной и качественной пропагандой». То есть искусство остаётся на службе политики, но это уже не смотрится так топорно и прямолинейно.
Акценты.
Я даже отметил для себя несколько изящных приёмов, которые для меня смотрелись очень забавно:
Первый - это приговоры шпионам в разных странах. Очень много экранного времени мусолят момент, что русскому шпиону Абелю дали не электрический стул, а 30 лет. Верховенство закона и конституция, которая «делает нас американцами», справедливая страна, все дела.
Приговор для американского шпиона Пауэрса объявляют коротко и скоро. Акцент ставится не на том, что приговорили к 10 (в 3 раза меньше, чем Абеля) годам (этот момент сильно замылен и зашумлён), а на финальные слова судьи: «Приговор обжалованию не подлежит», - и бурные, единодушные аплодисменты советских людей данному факту.
Здесь фильм не врёт, но не знакомые с историей люди при таких акцентах даже не обратят внимание на соотношение: там 30, а здесь 10. Акцент хитро поставлен на "не повесили, несмотря на негодование толпы, да ещё и приговор обжаловать можно" и "жёсткий приговор обжаловать нельзя". На мой взгляд, искусство манипулирования фактами выше всяких похвал.
Второй - это финальная сцена фильма, где Абель говорит Доновану, что, если обнимут, то всё будет хорошо, а если укажут на заднее сидение автомобиля, то, скорее всего, расстреляют. Ну а потом длинная, грустная сцена, где юрист смотрит, как отпущенному советскому шпиону указывают на заднее сидение автомобиля. Далее "Абель затерялся в своём коммунистическом мире". Тоже вроде не соврали, но акценты расставлены грамотно.
Третий - это обращение со шпионами. Пауэрса активно пытают, Абеля, по его собственному признанию в разговоре с Донованом, никто не трогал. Хотя в реальности Пауэрса и не надо было пытать, а вот причины для пыток Абеля вполне были и тот факт, что в эпоху Холодной войны их не было ставится мной под сомнение.
Четвёртый - в финальных титрах Абеля упоминают одной строкой "воссоединился с женой и детьми, его так и не признали на родине" (об этом чуть позже), а многочисленные награды признанного на родине героя Пауэрса перечисляют долго.
Таких моментов с хитрыми акцентами, умолчанием одних фактов и сообщением других в фильме очень много. Без откровенной лжи (хотя и она имеется) нам рисуют картинку, где всё перевёрнуто с ног на голову. На месте реальной истории рисуют красивый миф с правильным идеологическим посылом. Рисуют, используя самые лучше средства. Команда у фильма очень мощная и справляется она блестя.
Как же было в действительности? Хочу описать некоторые подробности, чтобы зритель мог сравнить картинку, образовавшуюся в его голове после просмотра фильма, с реальностью. Это очень интересный процесс. Я, к сожалению, в полной мере был его лишён.
Забытый Абель.
Будучи схваченным в США Абель так и не признал себя шпионом, отказался от дачи показаний в суде (про то, что отказался от всякого сотрудничества, в фильме сказано).
Рудольфом Ивановичем Абелем советский шпион только представился во время задержания. Настоящее имя - Вильям Генрихович Фишер. Рудольф Абель - имя одного из его недавно умерших друзей, то есть даже когда судили, приговаривали и обменивали оставался разведчиком с легендой.
В Москве именно благодаря этому имени даже не рассматривали вариант, что разведчик что-то разболтал. Неверное имя было сигналом о том, что его схватили, но он не раскрыт.
Дело Абеля было надуманным не из-за неправильного сбора вещественных доказательств (так сказано в фильме). В этом деле вообще не было вещественных доказательств. Приговор Абелю вынесли на основе показаний одного свидетеля, подполковника КГБ, который якобы был связником «полковника Рудольфа Абеля». Может, связником он и был, но он не мог быть посвящён в направление деятельности куратора просто по законам разведки. Собственно, на неубедительности показаний свидетеля за неимением нормальных вещественных доказательств Донован и давил, обращаясь к присяжным:
"Оценивая показания этого свидетеля, постоянно задавайте себе вопрос: говорит он правду или ложь, причем, может быть, настолько серьезную ложь, что она может спасти его собственную шкуру. То, что он рассказывает, я полагаю, можно справедливо охарактеризовать как хорошо отрепетированную историю. За исключением "свидетельств", представленных самым жалким из свидетелей, который когда-либо выступал в суде, в деле нет никаких доказательств, о том, что подсудимым передавалась информация, затрагивающая национальную безопасность и секреты США. Таких доказательств в деле просто нет. Однако на основании "свидетельств" Хэйханена вам предлагают послать человека, возможно, на смерть…"
Несмотря на это, Абелю дали 30 лет.
В конце фильма говорится о том, что Абеля "так и не признали на Родине". Якобы непризнанный советский разведчик при этом удостоился Ордена Красного Знамени (одна из высших наград СССР) ещё до обмена и возвращения в СССР, сразу, когда американский суд вынес приговор по его делу.
По возвращению на родину Абель не «растворился в коммунистическом мире», а подлечился и сразу вернулся к работе в центральном аппарате разведки, стал почётным преподавателем (готовил молодых разведчиков-нелегалов). Его всячески раскручивали, как человеком, на которого стоит равняться, уже в 1968 году активно участвовал в съёмках "Мёртвого сезона" и в его начале обращался к советскому зрителю с речью.
Другой Донован.
Донован, конечно, не были никаким "честным, простым юристом, делающим свою работу и радеющим за Конституцию". Внештатный законник ЦРУ улаживал для разведки разные "деликатные" дела в суде. Конкретно в этом по замыслу он должен был стать посредником между Абелем и ЦРУ. Действительно, благодаря ему Абель избежал смертного приговора, но не ради торжества правосудия, будущего обмена или жалости, а просто потому, что Абель был в разработке у ЦРУ и они надеялись всё-таки добиться сотрудничества. Не сейчас, так лет через десять или после освобождения.
Участие Донована в обмене так же ещё одно "деликатное" поручение ЦРУ. Эти поручения, а не страховые риски, были работой Донована. Дочь Абеля рассказывала, что даже за день до обмена Донован снова пытался перевербовать его отца.
Переродившийся Пауэрс.
Молоденький Пауэрс, сбитый над СССР, даже не пытался убить себя. Катапультироваться из самолёта было нельзя, поскольку в систему катапультирования было встроено взрывное устройство, о чём Пауэрс знал. Именно поэтому он не использовал катапульту, как требовали инструкции, а выбрался из самолёта самостоятельно. Покорно и сразу (иголку с ядом, как вскользь упомянуто в фильме, тоже использовать не стал) сдался колхозникам деревни Косулино (военные не подоспели сразу). Следом милиции (без всякого КГБ и пыток) рассказал всё, что знает. Подтянулась госбезопасность - рассказал и ей. Выступал с извинениями перед советскими людьми, о чём рассказал и на пресс-конференции для иностранной прессы.
К делу Пауэрса в СССР были приобщены вещественные доказательства: полетная карта с нанесенным маршрутом (от Аральского моря до Мурманска) и пометками военных объектов, сделанных рукой Пауэрса, фотопленка со снимками важных промышленных и оборонных предприятий, воинских частей, аэродромов, записанные на пленку импульсы нескольких радиолокационных станций, относящихся к противовоздушной обороне страны. Эксперты заключили, что сведения, собранные Пауэрсом во время полета в советском воздушном пространстве, составляют государственную и военную тайну СССР. Хотя, чтобы это понимать, вроде и экспертом быть не надо.
Если в США на процессе красноречием блистал Донован, то у нас государственный обвинитель Руденко, продолжая юридическую тему идеологической:
"Подсудимый Пауэрс не просто шпион, а особый и тщательно вымуштрованный преступник… Если бы его хозяева попытались разжечь новую мировую войну, именно пауэрсы, выкормленные и воспитанные ими в условиях так называемого свободного мира, были бы готовы первыми сбросить на мирную землю атомные и водородные бомбы, как это сделали подобные же пауэрсы в Хиросиме и Нагасаки".
Политическая терминология нашла место и в приговоре Военной коллегии ВС СССР: "Агрессивное вторжение самолета-разведчика "У-2" в воздушное пространство Союза ССР 1 мая было преднамеренно подготовлено реакционными кругами Соединенных Штатов Америки, чтобы сорвать Парижское совещание в верхах, не допустить смягчения международной напряженности, оживить одряхлевшую и ненавистную всем народам политику "холодной войны".
Идеологически и политически приговор был подготовлен очень жёстко. Многие ждали смертного приговора, но в нашей стране существовал принцип социалистического гуманизма (для многих, конечно, это будет сюрпризом). Суд, "учитывая чистосердечное признание Пауэрсом своей вины и его искреннее раскаяние в содеянном, исходя из принципов социалистического гуманизма, руководствуясь статьями 319 и 320 УПК. РСФСР" приговорил Пауэрса к лишению свободы на десять лет, с отбыванием первых трех лет в тюрьме. Приговор, как громко и чётко (в отличие от остального) сказано в фильме, являлся окончательным, обжалованию и опротестованию в кассационном порядке не подлежал.
МИД СССР перед заключением организовал встречу Пауэрса с семьёй. Сам Пауэрс в воспоминаниях описывает, что во время встречи им накрыли стол с хлебом, икрой, фруктами и чаем. Советская пенитенциарная система приготовила жене осужденного приятный сюрприз: после перевода Пауэрса в ИТЛ ей разрешалось поселиться рядом, чтобы посещать мужа.
Надо отметить, что у Абеля во время заключения всё было труднее. Донован, продолжавший "работать" с советским шпионом, пытался отстоять хотя бы его право на переписку. Однако ответ от Министерства Юстиций был однозначный: "Министерство приняло решение принципиального характера: лишить Абеля привилегии вести переписку с кем-либо, в том числе с лицами, выступающими в качестве его жены и дочери… Это наше решение основано на убеждении в том, что предоставление Абелю - осужденному советскому шпиону - возможности предоставлять … переписку с людьми из стран социалистического блока не будет соответствовать нашим национальным интересам".
В фильме справедливо намекают на то, что обмененного Пауэрса в США никто особо с распростёртыми объятьями не встречал, он находился в статусе "почти предателя" (разбалтывать ему особо было нечего, поэтому серьёзный предатель из него не получился). Только в 1970ые из него решили сделать жертву всей этой ситуации (не предатель, а жертва обстоятельств) и только в 1990ых "почти героем", ну а в 2012 уже полноценным героем. Так происходило его перерождение, формирование мифа на месте исторической правды.
Серебряную звезду (третья по значимости награда в США) через 50 лет после событий он получил за стойкое сопротивление попыткам использовать его в политической игре (то есть все эти раскаяния и пресс-конференции - это его заставили, но он стойко держался). Итого у молодого человека получился один неудачный полёт и 4 награды за него. А теперь вот и фильм про Героя подоспел.
Одним словом, учись, российский кинематограф, как надо снимать кино и делать из позора легенду. Голливуд, очевидно, вырос из детских штанишек "Красной жары". Работу делают мастера своего дела вроде Спилберга.
Ядерная гонка.
В завершение будет не лишним упомянуть о том, чем именно занимался советский разведчик Рудольф Абель в США. Резидентом советской разведки он был в самые трудные годы Холодной войны (1948-1957).
Самая острая фаза ядерной гонки началась почти сразу после Второй мировой войны. СССР надо было спасаться от уничтожения, догоняя США, которые, получив переехавших из фашистской Германии специалистов (те массово бежали к "союзникам", опасаясь трибунала и суда со стороны СССР), почти сразу вышли вперёд.
Покуда США были единственной ядерной державой, с помощью данного превосходства оказывалось устрашающее давление на руководство СССР по разным вопросам влияния в Европе.
Пока политики боролись в переговорах, учёные работал над нашей бомбой. Создана она была крайне быстро и СССР в результате даже вышел в ядерной гонке вперёд. Не только благодаря советской науке, но и благодаря тому, что Курчатов в месяц получал до 3000 страниц информации, добытых советской разведкой.
Существенную роль в этой добыче играла группа "Волонтёры" (названа так, потому что агенты работали не за деньги, а по убеждениям). Две абсолютно независимых сети. Одна включала в себя разведчиков и агентов, работающих в Калифорнии, Бразилии, Аргентине и Мексике, другая покрывала Восточное побережье США. Существовала еще и третья сеть, о которой не принято говорить - из будущих диверсантов. В случае войны СССР-США эти агенты, разбитые на группы, во главе которых стояли специалисты, прошедшие школу партизанской войны, должны были парализовать работу морских портов США.
Руководил группой "Волнтёры", которая не была вскрыта, несмотря на его арест и осуждение, советский разведчик Абель.