Простить и отпустить
Оригинал взят у julianikolaeva в Простить и отпустить
Когда человек сообщает о свинском отношении кого-то достаточно близкого, без эмоций это сообщение вряд ли возможно. И всякий нормальный психолух обязательно, покивав, пожелает этому человеку обидчика простить. Мол, сразу легче станет.
Дальше зависит от того, насколько прощающий привык быть честен с собой. Если привык - его состояние, скорее всего, ухудшится, потому что простить не получится, а психические силы начнут уходить на борьбу с собой под видом освоения христианских добродетелей и на подгонку себя под стандарты, предъявленные психолухом. Если честность - не его проблема, то он торжественно (или даже агрессивно) заявит, сразу или немного погодя, что от свиней жемчугов не ждет и всех давно простил, гори они синим пламенем. Или сам начнет выискивать тех, кому плохо, и снисходительно объяснять, что их проблема - в недостатке любви к ближнему, а страдают они из-за того, что не могут открыть свое сердце обидчику.
Есть и такие, кто возьмет вину на себя и будут подставлять сначала обе щеки, потом все остальное - не отбитых мест будет все меньше, а значит, прощать будет еще много чего. Пациент занят, врач спокоен. Кто этим не занимался, тому не понять.
Я согласна, что прощение приносит облегчение, но причинно-следственная связь, по-моему, сложнее и вообще направлена в другую сторону.
А первым делом надо составить список ущерба, полный и подробный, насколько позволяет память, чтобы не повредить психическому здоровью (потому что токсичные близкие - это не фунт изюма). Процесс этот предельно эмоциональный, потому что речь идет о боли, гневе, разрушенных ожиданиях и прочих вещах такого плана, о которых можно рассказать только психотерапевту, поскольку не всякая лучшая подруга выдержит. А с другой стороны - надо кому-то рассказывать. Потому что обнаружить себя в чистом поле на пепелище - не то же самое, что рыдать на плече у подруги в ее уютной квартире. В одиночку такие вещи проживать сложно, потому что надо зацепиться за что-то стабильное. И это должно быть внешним (не личные идеалы) и осязаемым (не предполагаемый будущий успех: "и тут я - красивая, счастливая!"). В общем, дело небыстрое - пока психика привыкнет "и с этим у меня тоже все плохо!", чтобы можно было перейти к следующему пункту, пока окружение подстроится, пока подруга поймет, каким чаем отпаивать - как растяжка на тренировке. После перелома.
Когда список есть, когда человек привык, что с этим тоже можно жить, убедился, что мир не рухнул, вспомнил и высказал все, что копилось много лет - можно выдохнуть и идти дальше.
Составить список компенсаций, потенциальных или уже полученных. "Да, он трепал мне нервы, но я гордилась перед подругами, что у меня такой парень". "Родители меня пороли, как сидорову козу, но отец подарил мне мотоцикл на 16 лет, все завидовали". "Я пойду и скажу: да провались ты со своими деньгами! То-то он офигеет!" "Нет, мама, я не пойду в юридический. И ты сможешь это пережить, несмотря на твое больное сердце". И все требования, которые можно предъявить, и долги, которые можно требовать - обязательно предъявить и требовать.
Тут свои сложности. "А на что мне жить тогда?" "Нет, я не могу так с мамой". Такие вещи часто обозначаются как незрелость, нежелание брать на себя ответственность за свою жизнь или отказаться от манипуляций, иллюзии и прочие осуждаемые вещи. Мне кажется, всё не так мрачно. Главное - это надежда все-таки получить проценты за потраченное время и нервы. Вам когда-нибудь приходилось ждать автобус, а если его долго нет - считать, как давно вы уже были бы на месте, если бы пошли пешком? Я не знала, насколько это сложно, пока сама не застряла на остановке. Уйти было невозможно, автобуса я дождалась - отчасти потому, что не очень хорошо помнила, где надо поворачивать, а спрашивать у неместных про нужные мне овраги и буераки уже не выдерживали никакие нервы.
С людьми еще тоньше. Это должен быть уже совсем край, чтобы человек сказал: "Всё, я больше здесь ничего ловить не хочу, счастливо оставаться". Это мистически легкий способ бросить курить, когда для многих умереть от рака легче, чем перестать кормить табачные фабрики. Но если повезло и глаза открылись, и стало ясно, что дальнейшие усилия бесполезны - считай, выбрался живым.
Тут, пожалуй, должна быть еще более мощная поддержка извне: "Да, я знаю, чего тебе не хватает, и знаю, где ты это можешь получить наверняка - по крайней мере гораздо легче, чем оставаясь в разрушительных отношениях". Потому что даже если удалось внешне расстаться с неприятными людьми, очень велик риск, что боль внутри не кончилась. Задавленный внутренний плач надо вытащить наружу, озвучить, признать справедливым и ценным и показать, что всё поправимо. Это, наверное, главная задача психотерапии. И она безумно сложна, потому что у каждого что-то болит, и мало кому приятно слушать, как кто-то позволяет себе плакать о том, что я сам давно себе запретил.
И вот тут, подведя баланс, подсчитав убытки, получив компенсации, где они возможны, можно, наконец, решать, хочу ли я жить дальше, и если хочу, то как.
А когда будущее прорисовалось, становится ясно, что старые долги не имеют над ним власти. Можно списать их как расходы на образование. Можно подумать, хочу ли я как-то общаться с тем, кто вел себя по-свински, трезво учитывая весь опыт нашего общения и отказавшись от надежды с него получить наконец то, что мне было так нужно и на что у меня было полное право.
И когда прошлое начнет, наконец, растворяться в тумане, и вдруг появится грустное чувство, потому что ведь уходит огромный кусок жизни, переживаний, отношений - тогда, если есть смелость попрощаться, можно, наконец, поблагодарить за то хорошее, что было, несмотря ни на что. И понять, что от прощения появляется легкость.
Но это невозможно, пока абьюзер имеет хоть какую-то власть над человеком, или пока человек не позволил себе возненавидеть абьюзера всеми своими фибрами, или пока надеется, что можно как-то что-то объяснить. В общем, пока не почувствовал свою отдельность и одиночество. А для этого шага нужно получить много-много тепла и безусловного принятия, восхищения и просто любви. И суметь их принять. И начать их раздавать тоже - всем, в том числе и себе. Именно то, что нужно именно сейчас, и в том виде, в каком это может быть принято. И перестать кормить абьзера в надежде, что на что-нибудь сгодится.
Когда человек сообщает о свинском отношении кого-то достаточно близкого, без эмоций это сообщение вряд ли возможно. И всякий нормальный психолух обязательно, покивав, пожелает этому человеку обидчика простить. Мол, сразу легче станет.
Дальше зависит от того, насколько прощающий привык быть честен с собой. Если привык - его состояние, скорее всего, ухудшится, потому что простить не получится, а психические силы начнут уходить на борьбу с собой под видом освоения христианских добродетелей и на подгонку себя под стандарты, предъявленные психолухом. Если честность - не его проблема, то он торжественно (или даже агрессивно) заявит, сразу или немного погодя, что от свиней жемчугов не ждет и всех давно простил, гори они синим пламенем. Или сам начнет выискивать тех, кому плохо, и снисходительно объяснять, что их проблема - в недостатке любви к ближнему, а страдают они из-за того, что не могут открыть свое сердце обидчику.
Есть и такие, кто возьмет вину на себя и будут подставлять сначала обе щеки, потом все остальное - не отбитых мест будет все меньше, а значит, прощать будет еще много чего. Пациент занят, врач спокоен. Кто этим не занимался, тому не понять.
Я согласна, что прощение приносит облегчение, но причинно-следственная связь, по-моему, сложнее и вообще направлена в другую сторону.
А первым делом надо составить список ущерба, полный и подробный, насколько позволяет память, чтобы не повредить психическому здоровью (потому что токсичные близкие - это не фунт изюма). Процесс этот предельно эмоциональный, потому что речь идет о боли, гневе, разрушенных ожиданиях и прочих вещах такого плана, о которых можно рассказать только психотерапевту, поскольку не всякая лучшая подруга выдержит. А с другой стороны - надо кому-то рассказывать. Потому что обнаружить себя в чистом поле на пепелище - не то же самое, что рыдать на плече у подруги в ее уютной квартире. В одиночку такие вещи проживать сложно, потому что надо зацепиться за что-то стабильное. И это должно быть внешним (не личные идеалы) и осязаемым (не предполагаемый будущий успех: "и тут я - красивая, счастливая!"). В общем, дело небыстрое - пока психика привыкнет "и с этим у меня тоже все плохо!", чтобы можно было перейти к следующему пункту, пока окружение подстроится, пока подруга поймет, каким чаем отпаивать - как растяжка на тренировке. После перелома.
Когда список есть, когда человек привык, что с этим тоже можно жить, убедился, что мир не рухнул, вспомнил и высказал все, что копилось много лет - можно выдохнуть и идти дальше.
Составить список компенсаций, потенциальных или уже полученных. "Да, он трепал мне нервы, но я гордилась перед подругами, что у меня такой парень". "Родители меня пороли, как сидорову козу, но отец подарил мне мотоцикл на 16 лет, все завидовали". "Я пойду и скажу: да провались ты со своими деньгами! То-то он офигеет!" "Нет, мама, я не пойду в юридический. И ты сможешь это пережить, несмотря на твое больное сердце". И все требования, которые можно предъявить, и долги, которые можно требовать - обязательно предъявить и требовать.
Тут свои сложности. "А на что мне жить тогда?" "Нет, я не могу так с мамой". Такие вещи часто обозначаются как незрелость, нежелание брать на себя ответственность за свою жизнь или отказаться от манипуляций, иллюзии и прочие осуждаемые вещи. Мне кажется, всё не так мрачно. Главное - это надежда все-таки получить проценты за потраченное время и нервы. Вам когда-нибудь приходилось ждать автобус, а если его долго нет - считать, как давно вы уже были бы на месте, если бы пошли пешком? Я не знала, насколько это сложно, пока сама не застряла на остановке. Уйти было невозможно, автобуса я дождалась - отчасти потому, что не очень хорошо помнила, где надо поворачивать, а спрашивать у неместных про нужные мне овраги и буераки уже не выдерживали никакие нервы.
С людьми еще тоньше. Это должен быть уже совсем край, чтобы человек сказал: "Всё, я больше здесь ничего ловить не хочу, счастливо оставаться". Это мистически легкий способ бросить курить, когда для многих умереть от рака легче, чем перестать кормить табачные фабрики. Но если повезло и глаза открылись, и стало ясно, что дальнейшие усилия бесполезны - считай, выбрался живым.
Тут, пожалуй, должна быть еще более мощная поддержка извне: "Да, я знаю, чего тебе не хватает, и знаю, где ты это можешь получить наверняка - по крайней мере гораздо легче, чем оставаясь в разрушительных отношениях". Потому что даже если удалось внешне расстаться с неприятными людьми, очень велик риск, что боль внутри не кончилась. Задавленный внутренний плач надо вытащить наружу, озвучить, признать справедливым и ценным и показать, что всё поправимо. Это, наверное, главная задача психотерапии. И она безумно сложна, потому что у каждого что-то болит, и мало кому приятно слушать, как кто-то позволяет себе плакать о том, что я сам давно себе запретил.
И вот тут, подведя баланс, подсчитав убытки, получив компенсации, где они возможны, можно, наконец, решать, хочу ли я жить дальше, и если хочу, то как.
А когда будущее прорисовалось, становится ясно, что старые долги не имеют над ним власти. Можно списать их как расходы на образование. Можно подумать, хочу ли я как-то общаться с тем, кто вел себя по-свински, трезво учитывая весь опыт нашего общения и отказавшись от надежды с него получить наконец то, что мне было так нужно и на что у меня было полное право.
И когда прошлое начнет, наконец, растворяться в тумане, и вдруг появится грустное чувство, потому что ведь уходит огромный кусок жизни, переживаний, отношений - тогда, если есть смелость попрощаться, можно, наконец, поблагодарить за то хорошее, что было, несмотря ни на что. И понять, что от прощения появляется легкость.
Но это невозможно, пока абьюзер имеет хоть какую-то власть над человеком, или пока человек не позволил себе возненавидеть абьюзера всеми своими фибрами, или пока надеется, что можно как-то что-то объяснить. В общем, пока не почувствовал свою отдельность и одиночество. А для этого шага нужно получить много-много тепла и безусловного принятия, восхищения и просто любви. И суметь их принять. И начать их раздавать тоже - всем, в том числе и себе. Именно то, что нужно именно сейчас, и в том виде, в каком это может быть принято. И перестать кормить абьзера в надежде, что на что-нибудь сгодится.