Сильва (Сирвард) Капутикян
Сильва Капутикян считается величайшей армянской поэтессой 20-го века.
Ее стихотворения переводили на русский такие выдающиеся поэтессы как Белла Ахмадулина, Мария Петровых, Юнна Мориц, и многие другие.
Из статьи Софии Пазиной:
"В 1915 г. к стенам Еревана прибило огромную волну обездоленных армян. Беспощадная депортация и резня западных армян сделала вдовами и осиротила многие тысячи матерей и детей, бросив их на произвол судьбы. Среди беженцев была женщина с узлом в руках и четырьмя робкими бледными девочками, у которых были перепуганные глаза сироток... Прошёл всего месяц, как она потеряла мужа, и не носит по нему траура лишь потому, что у нее нет траурных одежд: всё - и дом, и сад, и имущество остались на том берегу Аракса, в разграбленном и сожженном Ване. Женщина эта - бабушка девочки Сирвард, Сильвы Капутикян. Бабушка с четырьмя дочками поселилась в узком дворике намулице Амиряна. Она выдала старшую дочь замуж. Радость была недолгой. Не прошло и года, дочь вернулась к ней вдовой - эпидемия холеры унесла её мужа. Спустя три месяца появилась на свет девочка, которой не очень уж обрадовались в убитой горем семье. Это и была Сирвард - прославленная впоследствии армянская поэтесса Сильва Капутикян, которая в своих пронзительных стихах сумела выразить всю горечь, боль, выпавшие на долю её народа, тревоги, нежность и любовь, столь знакомые ей, как и любой женщине.
Сильва Барунаковна Капутикян родилась 5 января 1919 г. в Ереване. При рождении ей дали имя Сирвард, а уже позднее стали называть Сильвой. Мать должна была работать, чтобы содержать семью, и всю жизнь она проработала бухгалтером. Девочку воспитывала бабушка, простая добрая армянская женщина, которая наперекор судьбе сохранила в себе дар доброты и любви к людям.
Первое стихотворение Сильва опубликовала в 14 лет. Стихи юной поэтессы были отмечены различными наградами на олимпиадах и поэтических конкурсах. В 1941 г. окончила филологический факультет Ереванского университета, а в 1950-м - высшие курсы московского Литературного института.
Первый поэтический сборник «В эти дни» выпустила в 1945 г. В него вошли стихи о любви, о войне и о сыне. Сборник вызвал оживленную дискуссию по поводу некоторых мотивов грусти и сожаления, или, как тогда выражались некоторые критики, «ноток упаднических настроений...». Дискуссия продолжалась на Втором съезде писателей Армении, где поэтов Геворка Эмина, Маро Маркарян и Сильву Капутикян подвергли довольно строгой критике. В это же время их, молодых писателей пригласили в Москву для участия в Первом Всесоюзном совещании молодых писателей. С этого времени Москва стала для неё вторым домом. Затем последовали сборники «Мои родные», «В добрый путь», «Откровенная беседа», «Тревожный день» и многие другие.
В 1951 г. она была удостоена Государственной премии, в 1970 г. стала заслуженным деятелем культуры Армянской ССР. Свой сборник 1960-го года она назвала «Раздумья на полпути» - и этот заголовок оказался пророческим: тогда ей, 40-летней, действительно, предстояла долгая жизнь. На ее долю выпало стать свидетелем многих исторических катаклизмов и обо всем рассказать своим взволнованным стихом."
"Клеопатра"
Воители, уставшие от войн,
Как много вы гордились и грозились,
А ныне грезите, как бедуины: вон
Оазис, что затеял бог Озирис.
А это - я. Я призываю вас!
Идите же! Я напою вас влагой.
Отважная, я проявляю власть,
Гнушаясь вашей властью и отвагой.
Стране врагов внушая страх и жуть,
Как доблестно глумились вы над нею!
Я - тоже воин и вооружусь
Всей силою, всей слабостью моею.
Идите же! Теперь моя пора.
Вы славите, объятые смятеньем,
Светильник, возожженный богом Ра.
А это - я. И мой ожог - смертелен.
Страшитесь, победители морей!
Благие ветры вашу жизнь спасали.
Но из пучины нежности моей
Вам не уйти под всеми парусами.
Маяк удачи вас к себе манил,
И мчались вы. Как долго длилось это!
Но кончилось! Во мглу страстей моих
Судьба не шлет спасительного света.
Пусть царственное мужество мужчин,
Чье тело прочно, как стена Хеопса,
Вас приведет принять нижайший чин
Безмолвного и вечного холопства.
Идите же в пески моей земли!
В глубь сердца, милосердного иль злого,
Проникну я, как холодок змеи…
Змея? Зачем мне страшно это слово?
Неужто переменчива любовь
Богов ко мне? Но это после! Ныне -
Короны, шрамы и морщины лбов -
К моим ногам! В ночах моей пустыни
Вы властные мужи, падите ниц!
Вовек вам с рабской участью мириться
И ластиться ко мне, как старый Нил:
«Прости, златокоронная царица!»
Идите же, цари! Я - царь царей.
Я - всё, словно вселенная и вечность.
Я - суть судьбы и возраженье ей.
Я - женщина. Я - бог. Я - бесконечность.
(Перевод Беллы Ахмадулиной)
"СТАРОСТЬ"
Старость!
Вот начинает своё наступление старость.
Тайно, украдкой, но без промедленья
В чёрную ночь чёрных волос
Белый десант бросает старость.
Вот на глаза морщины идут в штыковую.
И молодые огни угашает старость.
За рубежом рубеж занимает старость,
Каждую складку лба за собой закрепляет.
Сердце - беспечный командир гарнизона -
Молодцевато пирует и не понимает,
Что часовых его старость снимает
И за окопом окоп занимает.
(Перевёл Б. Слуцкий)
"ПЕСНЯ ПЕСЕН"
Судьба мне всё дала, что я хотела,
И лишь любви счастливой не дала,
Чтоб я не остывала, чтоб горела,
Чтоб вечно беспокойною была
-
Чтобы меня закаты и рассветы
Тревогами несбывшимися жгли,
Чтоб голоса надежд моих неспетых
Звенели колокольчиком вдали
-
Чтоб понимала я, что кличет ветер,
Что говорят деревья и гроза,
Чтоб мучилась и плакала, как Вертер,
И грустных песен знала голоса
-
Чтоб всё у мира брать и не бояться,
Сокровища души ему нести,
Чтоб щедрость и была моим богатством,
Чтоб всё отдать
- и, значит, обрести.
Чтоб не была глухой к чужой беде я
И узнавать могла, пока жива,
Непролитые слёзы и смятенье,
И слышать затаённые слова.
Чтоб всех моих разбросанных по свету,
Неведомых, мятущихся сестёр
Огни сердец, которым счёта нету,
В моих стихах слились в один костёр…
И чтобы в книгу книг моей земли,
Столетиями долгими увенчаны,
Волнения и вздохи женщины
Ещё одной страницею легли!..
(Перевёл Б. Окуджава)
"ЗАПОЗДАВШИЕ СЛОВА"
Бабушка, бабушка!
Ты - та рука осторожная,
Наша защита надёжная,
Узловатые пальцы, набухшие вены,
Что из рук матерей, ещё робких, неопытных,
Забирали беспомощных, но отнюдь не безропотных,
И несли нас к корыту, полному пены,
И купали нас,
Священнодействуя…
Ты в младенческих наших ушах,
Полных гула и звона,
Песня первая «Лорик» во мгле полусонной.
Слово, что малыша,
Только что отделенного от пуповины,
Прочно связывает с землёй и Отчизной
И с историей воедино…
Ты недремлющий глаз, сон лелеющий наш,
Ты наш плач стерегущее ухо бессонное,
Нашим первым шагам ты опора и страж.
Ты гостинец, что вечно для внука припрятан,
Горсть орехов и кисть винограда.
Ты объятье, что прячет обиду притихшую
И повинную голову, вдруг подзатыльник схватившую…
Вижу камень щербатых дорожек,
Вижу взгляд твой встревоженный,
Твой передник из ситца в горошек,
Куда катятся наши слезинки
-горошины…
Уязвлённая жестким невесткиным словом
От сынов своих боль свою прячущая,
Снова и снова
- всепрощающая
И сводящая вместе воду с огнём…
День за днём подымая нас выше и выше,
Всё склоняешься ниже к земле…
В перестуке посуды
- не пересуды,
А подавленный стон слышен
…
Бабушка, бабушка!
Ты, в своё время не понятая,
На пьедестал на почётный не поднятая,
Словно книга святая в глубине сундука,
Затерявшаяся, непрочитанная,
Пусть земля тебе будет легка!
Ты в сердцах своих внуков,
Нынче дедов и бабок уже,
Голос долга восставший
И горькая память душе
О сладостных днях.
Вздох раскаянья слёзный:
«Поздно… Поздно…»
(Перевела Е. Николаевская)
"Лилит"
«Ева», шептали его губы,
но душа его откликалась:
«Лилит».
Ав. Исаакян
Ты
- первый огонек меж первых двух кремней,
Ты
- движущийся блеск неоновых огней.
Неуловимая от самых давних дней,
Лилит, Лилит!
От века скрытая в душевной глубине,
Всегда как в облаке, как в дымке, как во сне.
Вдвойне желанная, бесценная вдвойне,
Лилит, Лилит!
В теснинах сердца ты как праздничный тайник,
Родник влечения, сомнения родник.
Падение и взлет, блаженства краткий миг,
Лилит, Лилит!
Здесь - и земля и хлеб, а ты - порыв мечты.
Ты - где-то, и твои изменчивы черты.
Воспламененная , испепеляешь ты,
Лилит, Лилит!
Здесь - тихий, теплый кров, а ты - пустырь, простор,
Здесь - тлеющий очаг, а ты - лесной костер,
Здесь - примирение, а ты - извечный спор,
Лилит, Лилит!
Непризнанная, ты всему и всем чужда.
Здесь - Ева. Здесь - плоды. Твой цвет не даст плода.
Меж небом и землей одна, одна всегда,
Лилит, Лилит!
Еще стихотворения Капутикян в переводах Ахмадулиной
Подборка стихотворений Капутикян в переводах разных авторов