Народ айну и песни богов
И, в продолжение темы наследия древнейших коренных народов Сибири и Дальнего Востока - на русском языке в издательстве «Гиперион» выходит, точнее, выплывает из глубины тысячелетий собрание эпоса айнов, «Айну синъёсю». В приблизительном переводе - песни богов народа айну. Сами айну называют эти песнопения юкар. Древнейшее население Японских островов, айны жили охотой и собирательством, сохранили поклонение женским божествам и матриархальные обычаи, например, куваду. Молились также медведю и медведя же, вскормленного грудью приёмной человеческой матери, приносили в жертву. Подробное описание медвежьего праздника оставил польский этнограф Бронислав Пилсудский, живший среди айнов, женившийся на айнке и покончивший с собой в разлуке с супругой и детьми, которых ему не позволили забрать с Сахалина.
Японцы с айнами воевали, приписывали им нечеловеческую силу и сверхъестественные способности вплоть до умения летать. Участь побеждённых айнов под властью японского императора была ужасна. Самураи к эмиси относились даже хуже, чем к податным сословиям, убивали их, похищали и насиловали женщин. Утверждается, что грубая татуировка в виде улыбки наносилась айнками ради самозащиты, чтобы отпугнуть японских насильников. Восстания айнов, характеризовавшиеся крайней жестокостью от безысходности, сурово подавлялись. После реставрации Мэйдзи, когда на Хоккайдо хлынули японские колонисты, началась интенсивная ассимиляция: запрет на ритуальные действия, язык, песни, татуировки, даже на бороды. Да, у хоккайдоских айнов были и врачи (японские), и школы (с обучением на японском), но от них самих как от народа осталось совскм немного.
Под властью Российской империи айны жили своей привычной жизнью: заплатили ясак, и будьте спокойны. С поправкой, конечно, на произвол местного начальства, в ряде случаев грубого, пьяного, но в ряде случаев и договороспособного. А когда в 1875 году Курилы отошли полностью Японии, а Сахалин России, северокурильские айны не уехали из родных мест и от того пострадали. Японцы их вывезли на Шикотан, отняли рыболовные и охотничьи орудия, стали давать работу типа "копать от забора до обеда" и кормить пайковым рисом и овощами. Айны, не привычные к такой пище, за год с небольшим вымерли от голода и болезней. Уцелевших - их было несколько десятков - вывезли на Хоккайдо, где ударными темпами продолжили японизировать. А после русско-японской войны, когда Стране восходящего солнца отошёл Сахалин, айны Сахалина испытали карающую ассимиляцию и на себе. Их собрали в резервации, всем присвоили японские фамилии. С этим впоследствии был связан уникальный запрет вообще упоминать айнов в советской печати. Но не будем забегать вперёд.
В 1903 году на Хоккайдо родилась девочка по имени Тири Юкиэ. Её настоящего, айнского имени мы не знаем. Крайняя бедность принудила родителей Юкиэ отправить шестилетнюю дочь к бездетной тёте Имекану, христианке англиканского вероисповедания. В школе над Юкиэ издевались, дразнили дикаркой, но в области языка и литературы она успевала гораздо лучше, чем соученики-японцы. Мать Имекану, престарелая, но сохранившая ясность ума Монасинуку, почти не говорила по-японски, зато на родном языке могла рассказывать сказки и легенды часами, ни разу не повторяясь. Заботясь о маленькой Юкиэ, тётя и бабушка сделали всё, чтобы она запомнила предания своего народа так же твёрдо, как помнили они. Священник познакомил со своими незаурядными прихожанками приезжего фольклориста Кёскэ Киндаити. Тот, знаток айнского языка, выдающийся поэт, друживший с самим Исикава Такубоку (и аниме про них есть!), был потрясён уникальной памятью Имекану и Юкиэ, в то время девочки-подростка, разнообразием их знаний, глубокой культурой речи. А всего больше - тем, что они свои драгоценные знания считали жалким, варварским мусором. Так в то время мозги промывали! Киндаити удалось переубедить айнок. Сначала в работу включилась Юкиэ, а бабушка ей диктовала. Будучи билингвой, Тири особые айнские звуки записывала значками ромадзи. Когда Киндаити уехал, он присылал девушке чистые блокноты, а она убористо заполняла их текстом. Тринадцать юкаров! Тринадцать эпических сказаний, которых доселе не видел и не слышал ни один японец! Киндаити организовал семейству финансовую поддержку главы центрального банка Японии. Кстати, этот глава сам страстно увлекался фольклором.
В 1922 году Киндаити предложил Тири Юкиэ приехать к нему в Токио и помочь с переводом. Юная сказительница приехала с Хоккайдо, помогла своему товарищу закончить работу и в одночасье умерла от наследственного сердечного заболевания. Ей было всего девятнадцать лет. Верный своим принципам, Киндаити не поставил своего имени на обложке. Лишь имя Тири Юкиэ.
Самоотверженный труд Тири Юкиэ не пропал даром. За перо взялась Имекану и трудилась до самой смерти. Двадцать тысяч страниц легенд и песен, записанных Имекану, частично перевёл Киндаити, а частично - Масио, младший брат Тири Юкиэ, ставший признанным учёным, автором первого айно-японского словаря.
С юкарами можно познакомиться по ссылке: https://cyberleninka.ru/article/n/sobranie-bozhestvennyh-pesen-aynu-aynu-sinyosyu-tiri-yukie/viewer, вы не пожалеете. Удивительные тексты, очень разнообразные, полные своеобразного сурового величия и в то же время юмора. Лис и лягушка поражают воображение. Кто такие Самаюнкур и его сестра, пока не очень понятно, но, полагаю, полное издание прояснит мои сомнения.
Японцы с айнами воевали, приписывали им нечеловеческую силу и сверхъестественные способности вплоть до умения летать. Участь побеждённых айнов под властью японского императора была ужасна. Самураи к эмиси относились даже хуже, чем к податным сословиям, убивали их, похищали и насиловали женщин. Утверждается, что грубая татуировка в виде улыбки наносилась айнками ради самозащиты, чтобы отпугнуть японских насильников. Восстания айнов, характеризовавшиеся крайней жестокостью от безысходности, сурово подавлялись. После реставрации Мэйдзи, когда на Хоккайдо хлынули японские колонисты, началась интенсивная ассимиляция: запрет на ритуальные действия, язык, песни, татуировки, даже на бороды. Да, у хоккайдоских айнов были и врачи (японские), и школы (с обучением на японском), но от них самих как от народа осталось совскм немного.
Под властью Российской империи айны жили своей привычной жизнью: заплатили ясак, и будьте спокойны. С поправкой, конечно, на произвол местного начальства, в ряде случаев грубого, пьяного, но в ряде случаев и договороспособного. А когда в 1875 году Курилы отошли полностью Японии, а Сахалин России, северокурильские айны не уехали из родных мест и от того пострадали. Японцы их вывезли на Шикотан, отняли рыболовные и охотничьи орудия, стали давать работу типа "копать от забора до обеда" и кормить пайковым рисом и овощами. Айны, не привычные к такой пище, за год с небольшим вымерли от голода и болезней. Уцелевших - их было несколько десятков - вывезли на Хоккайдо, где ударными темпами продолжили японизировать. А после русско-японской войны, когда Стране восходящего солнца отошёл Сахалин, айны Сахалина испытали карающую ассимиляцию и на себе. Их собрали в резервации, всем присвоили японские фамилии. С этим впоследствии был связан уникальный запрет вообще упоминать айнов в советской печати. Но не будем забегать вперёд.
В 1903 году на Хоккайдо родилась девочка по имени Тири Юкиэ. Её настоящего, айнского имени мы не знаем. Крайняя бедность принудила родителей Юкиэ отправить шестилетнюю дочь к бездетной тёте Имекану, христианке англиканского вероисповедания. В школе над Юкиэ издевались, дразнили дикаркой, но в области языка и литературы она успевала гораздо лучше, чем соученики-японцы. Мать Имекану, престарелая, но сохранившая ясность ума Монасинуку, почти не говорила по-японски, зато на родном языке могла рассказывать сказки и легенды часами, ни разу не повторяясь. Заботясь о маленькой Юкиэ, тётя и бабушка сделали всё, чтобы она запомнила предания своего народа так же твёрдо, как помнили они. Священник познакомил со своими незаурядными прихожанками приезжего фольклориста Кёскэ Киндаити. Тот, знаток айнского языка, выдающийся поэт, друживший с самим Исикава Такубоку (и аниме про них есть!), был потрясён уникальной памятью Имекану и Юкиэ, в то время девочки-подростка, разнообразием их знаний, глубокой культурой речи. А всего больше - тем, что они свои драгоценные знания считали жалким, варварским мусором. Так в то время мозги промывали! Киндаити удалось переубедить айнок. Сначала в работу включилась Юкиэ, а бабушка ей диктовала. Будучи билингвой, Тири особые айнские звуки записывала значками ромадзи. Когда Киндаити уехал, он присылал девушке чистые блокноты, а она убористо заполняла их текстом. Тринадцать юкаров! Тринадцать эпических сказаний, которых доселе не видел и не слышал ни один японец! Киндаити организовал семейству финансовую поддержку главы центрального банка Японии. Кстати, этот глава сам страстно увлекался фольклором.
В 1922 году Киндаити предложил Тири Юкиэ приехать к нему в Токио и помочь с переводом. Юная сказительница приехала с Хоккайдо, помогла своему товарищу закончить работу и в одночасье умерла от наследственного сердечного заболевания. Ей было всего девятнадцать лет. Верный своим принципам, Киндаити не поставил своего имени на обложке. Лишь имя Тири Юкиэ.
Самоотверженный труд Тири Юкиэ не пропал даром. За перо взялась Имекану и трудилась до самой смерти. Двадцать тысяч страниц легенд и песен, записанных Имекану, частично перевёл Киндаити, а частично - Масио, младший брат Тири Юкиэ, ставший признанным учёным, автором первого айно-японского словаря.
С юкарами можно познакомиться по ссылке: https://cyberleninka.ru/article/n/sobranie-bozhestvennyh-pesen-aynu-aynu-sinyosyu-tiri-yukie/viewer, вы не пожалеете. Удивительные тексты, очень разнообразные, полные своеобразного сурового величия и в то же время юмора. Лис и лягушка поражают воображение. Кто такие Самаюнкур и его сестра, пока не очень понятно, но, полагаю, полное издание прояснит мои сомнения.