Мэри Пайфер: когда Офелия воскреснет
«Воскрешение Офелии. Секреты девочек-подростков» [Reviving Ophelia. Saving the Selves of Adolescent Girls] из тех психологических трудов, которым была суждена долгая жизнь. Первое издание этой книги вышло в 1994 году, а последнее Мэри Пайфер [Mary Elizabeth Pipher] дополнила и отредактировала совместно с дочерью, Сарой Гиллиам [Sara Gilliam] в 2019-ом. Всего книга выдержала более двадцати изданий на разных языках. На основе опыта консультирования и терапии девочек-подростков Пайфер вводит понятие синдрома Офелии, которое определяется как утрата собственного «я» в поисках одобрения и принятия окружающих. И действительно, подростковый возраст у девочек характеризуется пиком различных психологических расстройств и социальных трудностей. Только ли гормональные бури пубертата тому виной?
Симона де Бовуар цитировала язвительного Дидро, его письмо Софи Воллан: «Все вы умираете в пятнадцать лет». Герцен в «Былом и думах» цитирует французскую колыбельную:
Dors, dors, mon enfant,
Jusqua lage de quinze ans,
A quinze ans faut te reveiller,
A quinze ans faut te marier.
[Спи, спи, дитя моё, до пятнадцати лет,
в пятнадцать лет придется проснуться,
в пятнадцать лет придётся выйти замуж...]
Конечно, вступление пятнадцатилетних в брак на территории США не так широко распространено (хотя встречается). Однако именно в этом сакральном возрасте, в горниле средних классов школы они [подростки женского пола] переплавлялись из уверенных в себе, приспособленных к жизни девочек в несчастных и озлобленных девушек. Прямо так и написано: переплавлялись. Как у ибсеновского Пуговичника неприкаянные души в пуговки. Всё лучшее во мне умерло, когда я перешла в старшие классы школы, сказала одна юная пациентка. Семейные конфликты, тяжёлые реакции на развод родителей, депрессия, самоповреждение, анорексия и булимия, химические зависимости, вензаболевания, ранняя беременность, сексуализированное насилие - как нам поможет рассмотрение этих явлений через призму синдрома Офелии?
Ни годы учения, ни собственный опыт не могли подсказать Пайфер, как психологу/психологине помочь пятнадцатилетней Келли, поглощённой открытиями в области психеделиков, или шестнадцатилетней Саманте, пережившей групповое изнасилование. В её юности,в благословенные пятидесятые, в тихом провинциальном городе ничего подобного не было. Или - не обсуждалось. Размеренная жизнь под благодетельным родительским контролем, школьная дисциплина, воскресные посещения церковной службы... Позднее Пайфер вспомнит свою одноклассницу, которая в те самые хрестоматийные пятнадцать забеременела от взрослого мужчины и была вынуждена «покрыть грех венцом» и бросить школу. Но в целом такой лавины социально-психологических страданий и вытекающей из них депрессии ситуативного генеза вокруг не наблюдалось. Где-то там, на дне социума, конечно, беременели и в пятнадцать, и в тринадцать, а также дрались, пьянствовали, пытались покончить самоубийством, но это было где-то. Иногда складывается ощущение, что авторскую тревогу вызывает не сама подростковая преступность, алкоголь или наркотики, а тот факт, что в начале девяностых эти опасные явления шагнули в средний класс, которому полагается быть здоровым и защищённым «просто потому что». А в дальнейшем добавились прелести всеобщей интернетизации, например. Воскрешение Офелии? Скорей уж утопление Офелии!, как сострил вслед семнадцатилетней Саре Гиллиам невоспитанный сосед.
Некоторые выдержки, показывающие, в чём тонут современные Офелии:
* Моими преподавателями в 70-е были мужчины-психологи. За исключением работ Кэрол Гиллиган, практически все теории подросткового возраста создавали мужчины, которые проводили исследования с мальчиками.
* Девушки-подростки проверяют свои смартфоны примерно 80 раз в день и проводят в интернете 6 часов в день. Это самый высокий показатель по сравнению с другими демографическими группами.
* Рассказывает семиклассница: самое первые слова, которые все друзья стали искать в интернете, были «отсосать» и «анальный секс».
* Когда я спрашивала у тех, кто пришел ко мне на прием, феминистки ли они, большинство ответили - нет. ни считают, что феминизм - это плохо, как коммунизм или фашизм. Но если я у них спрашивала, считают ли они, что у женщин и мужчин равные права, то они отвечали утвердительно.
* Если один балл - это порванный шнурок на ботинке, а десять баллов - это смертельный диагноз, опухоль в мозгу, то оцените происходящее с вами по этой десятибалльной шкале... Сколько баллов по этой шкале получит сегодняшняя ссора с парнем, которого вы любите?
И девушки мне отвечали:
- Пятнадцать баллов.
* Мы ссоримся по десять раз в день из-за всякой ерунды. У меня от этого такое чувство, будто меня загрызли насмерть мальки.
* Удивительно, но склонность подростков к бунту теперь не так актуальна в нашей культуре. В 2019 году стало меньше разводов по сравнению с 1994-м. В сущности, сейчас уровень разводов самый нижкий за последние сорок лет. Обстановка в семьях более демократическая, и во взаимоотношениях поколений больше равноправия. Отцы больше уделяют внимания дочерям, а матери имеют больше прав в семейной жизни и на работе.
* Нет большего оскорбления для большинства женщин, чем услышать в свой адрес: «Ты вся в мамочку!» [...] Матери и дочери постоянно ведут борьбу за дистанцию в отношениях: слишком близко друг к другу - и вот вы попадаете в рабство, слишком далеко - и вот возникает отчуждение.
* В конце 1970-х я была убеждена, что детям гораздо лучше со счастливым родителем-одиночкой, чем в полной семье, где родители несчастливы .Мне казалось, что лучше уж развод, чем постоянные ссоры в неблагополучном браке. К началу 1990-х я стала больше понимать, как действует на детей развод. В некоторых семьях дети не замечали, как несчастны родители, а вот развод был для них огромным потрясением...
* ... к семнадцати годам 36% девушек уже пережили депрессию либо страдают от неё прямо сейчас.
* В 1990 году 3% девушек занимались самотравмированием, чтобы меньше страдать эмоционально. К 2008-му эти показатели резко возросли.
* По данным Американской ассоциации колледжей здравоохранения, в 2016 году чувство беспокойства превалирует над депрессией, став самой распространенной проблемой среди студентов колледжей. 62 процента молодых женщин пожаловались на охватившее их беспокойство, а в качестве основной жалобы указывали приступы паники.
* 11% американцев считают, что если есть предположение, что ребёнок родится с избыточным весом, то лучше сделать аборт. Уже к пятилетнему возрасту маленькие дети выбирали картинки со стройными людьми, когда их просили указать на тех, кто выглядит красиво. В начальной школе к толстым детям относятся хуже, чем к хулиганам. Учителя недооценивают интеллектуальные способности учеников с избыточным весом и преувеличивают способности стройных. У полных студентов меньше шансов получать стипендию.
* В 1993 году, по прогнозу, каждую третью женщину могли изнасиловать в течение её жизни. Теперь это каждая шестая.
Мне очень импонирует позиция Мэри Пайфер относительно семьи и семейных отношений. Восемнадцатилетняя клиентка три месяца назад был поставлен диагноз «булимия». Три месяца девушка находится в специальном центре для страдающих пищевым расстройством. Три месяца встревоженные мать с отцом ездят на семейную психотерапию как созависимые. Потрачено 120 тысяч долларов. Терапевтесса спрашивает клиентку:
- Чему ты научилась в больнице?
- Что у меня неблагополучная семья, - последовал ответ.
Ещё с фрейдовских времён, а то и ранее, сложилась точка зрения, что все проблемы идут из семьи. Большинство девушек на приёме у Пайфер были убеждены в неблагополучии, неадекватности своих семей и в том, что родные не способны их понять. Были убеждены - и страдали от этого убеждения. Чем педалировать конфликт родителей и детей искусственно, не лучше ли попытаться отвлечься от его фатального судьбообразующего эффекта и поискать корень проблемы не в этом конфликте, а в обществе? Социальные связи подростков не исчерпываются мамой, папой и бабушкой. Для наших современниц в возрасте от 12 до 18 лет более характерна активная общественная деятельность и широко понимаемая благотворительность, чем для их ровесниц в начале девяностых. Вслед за своей наставницей К. Гиллиган Мэри Пайфер предлагает сделать акцент не на пассивном приспособлении девушки к окружающей среде, а на активном переустройстве мира. И это мне очень близко.
Симона де Бовуар цитировала язвительного Дидро, его письмо Софи Воллан: «Все вы умираете в пятнадцать лет». Герцен в «Былом и думах» цитирует французскую колыбельную:
Dors, dors, mon enfant,
Jusqua lage de quinze ans,
A quinze ans faut te reveiller,
A quinze ans faut te marier.
[Спи, спи, дитя моё, до пятнадцати лет,
в пятнадцать лет придется проснуться,
в пятнадцать лет придётся выйти замуж...]
Конечно, вступление пятнадцатилетних в брак на территории США не так широко распространено (хотя встречается). Однако именно в этом сакральном возрасте, в горниле средних классов школы они [подростки женского пола] переплавлялись из уверенных в себе, приспособленных к жизни девочек в несчастных и озлобленных девушек. Прямо так и написано: переплавлялись. Как у ибсеновского Пуговичника неприкаянные души в пуговки. Всё лучшее во мне умерло, когда я перешла в старшие классы школы, сказала одна юная пациентка. Семейные конфликты, тяжёлые реакции на развод родителей, депрессия, самоповреждение, анорексия и булимия, химические зависимости, вензаболевания, ранняя беременность, сексуализированное насилие - как нам поможет рассмотрение этих явлений через призму синдрома Офелии?
Ни годы учения, ни собственный опыт не могли подсказать Пайфер, как психологу/психологине помочь пятнадцатилетней Келли, поглощённой открытиями в области психеделиков, или шестнадцатилетней Саманте, пережившей групповое изнасилование. В её юности,в благословенные пятидесятые, в тихом провинциальном городе ничего подобного не было. Или - не обсуждалось. Размеренная жизнь под благодетельным родительским контролем, школьная дисциплина, воскресные посещения церковной службы... Позднее Пайфер вспомнит свою одноклассницу, которая в те самые хрестоматийные пятнадцать забеременела от взрослого мужчины и была вынуждена «покрыть грех венцом» и бросить школу. Но в целом такой лавины социально-психологических страданий и вытекающей из них депрессии ситуативного генеза вокруг не наблюдалось. Где-то там, на дне социума, конечно, беременели и в пятнадцать, и в тринадцать, а также дрались, пьянствовали, пытались покончить самоубийством, но это было где-то. Иногда складывается ощущение, что авторскую тревогу вызывает не сама подростковая преступность, алкоголь или наркотики, а тот факт, что в начале девяностых эти опасные явления шагнули в средний класс, которому полагается быть здоровым и защищённым «просто потому что». А в дальнейшем добавились прелести всеобщей интернетизации, например. Воскрешение Офелии? Скорей уж утопление Офелии!, как сострил вслед семнадцатилетней Саре Гиллиам невоспитанный сосед.
Некоторые выдержки, показывающие, в чём тонут современные Офелии:
* Моими преподавателями в 70-е были мужчины-психологи. За исключением работ Кэрол Гиллиган, практически все теории подросткового возраста создавали мужчины, которые проводили исследования с мальчиками.
* Девушки-подростки проверяют свои смартфоны примерно 80 раз в день и проводят в интернете 6 часов в день. Это самый высокий показатель по сравнению с другими демографическими группами.
* Рассказывает семиклассница: самое первые слова, которые все друзья стали искать в интернете, были «отсосать» и «анальный секс».
* Когда я спрашивала у тех, кто пришел ко мне на прием, феминистки ли они, большинство ответили - нет. ни считают, что феминизм - это плохо, как коммунизм или фашизм. Но если я у них спрашивала, считают ли они, что у женщин и мужчин равные права, то они отвечали утвердительно.
* Если один балл - это порванный шнурок на ботинке, а десять баллов - это смертельный диагноз, опухоль в мозгу, то оцените происходящее с вами по этой десятибалльной шкале... Сколько баллов по этой шкале получит сегодняшняя ссора с парнем, которого вы любите?
И девушки мне отвечали:
- Пятнадцать баллов.
* Мы ссоримся по десять раз в день из-за всякой ерунды. У меня от этого такое чувство, будто меня загрызли насмерть мальки.
* Удивительно, но склонность подростков к бунту теперь не так актуальна в нашей культуре. В 2019 году стало меньше разводов по сравнению с 1994-м. В сущности, сейчас уровень разводов самый нижкий за последние сорок лет. Обстановка в семьях более демократическая, и во взаимоотношениях поколений больше равноправия. Отцы больше уделяют внимания дочерям, а матери имеют больше прав в семейной жизни и на работе.
* Нет большего оскорбления для большинства женщин, чем услышать в свой адрес: «Ты вся в мамочку!» [...] Матери и дочери постоянно ведут борьбу за дистанцию в отношениях: слишком близко друг к другу - и вот вы попадаете в рабство, слишком далеко - и вот возникает отчуждение.
* В конце 1970-х я была убеждена, что детям гораздо лучше со счастливым родителем-одиночкой, чем в полной семье, где родители несчастливы .Мне казалось, что лучше уж развод, чем постоянные ссоры в неблагополучном браке. К началу 1990-х я стала больше понимать, как действует на детей развод. В некоторых семьях дети не замечали, как несчастны родители, а вот развод был для них огромным потрясением...
* ... к семнадцати годам 36% девушек уже пережили депрессию либо страдают от неё прямо сейчас.
* В 1990 году 3% девушек занимались самотравмированием, чтобы меньше страдать эмоционально. К 2008-му эти показатели резко возросли.
* По данным Американской ассоциации колледжей здравоохранения, в 2016 году чувство беспокойства превалирует над депрессией, став самой распространенной проблемой среди студентов колледжей. 62 процента молодых женщин пожаловались на охватившее их беспокойство, а в качестве основной жалобы указывали приступы паники.
* 11% американцев считают, что если есть предположение, что ребёнок родится с избыточным весом, то лучше сделать аборт. Уже к пятилетнему возрасту маленькие дети выбирали картинки со стройными людьми, когда их просили указать на тех, кто выглядит красиво. В начальной школе к толстым детям относятся хуже, чем к хулиганам. Учителя недооценивают интеллектуальные способности учеников с избыточным весом и преувеличивают способности стройных. У полных студентов меньше шансов получать стипендию.
* В 1993 году, по прогнозу, каждую третью женщину могли изнасиловать в течение её жизни. Теперь это каждая шестая.
Мне очень импонирует позиция Мэри Пайфер относительно семьи и семейных отношений. Восемнадцатилетняя клиентка три месяца назад был поставлен диагноз «булимия». Три месяца девушка находится в специальном центре для страдающих пищевым расстройством. Три месяца встревоженные мать с отцом ездят на семейную психотерапию как созависимые. Потрачено 120 тысяч долларов. Терапевтесса спрашивает клиентку:
- Чему ты научилась в больнице?
- Что у меня неблагополучная семья, - последовал ответ.
Ещё с фрейдовских времён, а то и ранее, сложилась точка зрения, что все проблемы идут из семьи. Большинство девушек на приёме у Пайфер были убеждены в неблагополучии, неадекватности своих семей и в том, что родные не способны их понять. Были убеждены - и страдали от этого убеждения. Чем педалировать конфликт родителей и детей искусственно, не лучше ли попытаться отвлечься от его фатального судьбообразующего эффекта и поискать корень проблемы не в этом конфликте, а в обществе? Социальные связи подростков не исчерпываются мамой, папой и бабушкой. Для наших современниц в возрасте от 12 до 18 лет более характерна активная общественная деятельность и широко понимаемая благотворительность, чем для их ровесниц в начале девяностых. Вслед за своей наставницей К. Гиллиган Мэри Пайфер предлагает сделать акцент не на пассивном приспособлении девушки к окружающей среде, а на активном переустройстве мира. И это мне очень близко.